Я присмотрел одну квартирку на Бейкер-стрит

Берусь за журналы. Конечно, всего очень много и, как сказал Атос, я "клюю из всех кормушек". Зато есть ощущение, что пытаюсь охватить как можно больше источников, а если сидеть над чем-то одним, то мало того, что это монотонно, но и к тому же все остальное останется скорее всего неохваченным.

Сделала небольшой шаг назад. Это статья из 3 выпуска Baker Street Journal, который я уже прочесала. Просто хотела отложить ее до тех пор, когда уже вплотную приступлю к Этюду, но... Все изменилось.. К сожалению, и все не так, как было еще недавно. Вот даже год назад. Долго шла к этому, а когда почти дошла, но цель перестала быть столь желанной. По крайней мере, отчасти. Ну, вернуть это не в моей власти.

Не властны мы в самих себе
И, в молодые наши леты,
Даем поспешные обеты,
Смешные, может быть, всевидящей судьбе.

Кстати, у Баратынского там есть поразительные строки, имеющие ко всему этому самое непосредственное отношение:

И пламень мой, слабея постепенно,
Собою сам погас в душе моей.

Потрясающе. Но не буду о грустном. И по вышеизложенным соображениям выкладываю эту статью. А потом пойду дальше.

Но сначала кое-какие соображения после прочитанного.

Ну, во-первых, старые шерлокианцы любили очень своеобразно выражать свои мысли. И по ходу дела решила завести на Джулиана Вольффа тэг. Если еще не завела, в чем не уверена. Покопаюсь.
Далее. Почти в каждой статье делаешь какое-то открытие. Очень интересная деталь про три двери в комнате Холмса. И не могу не отметить, как замечательно это нашло отражение в Гранаде. Один из тех моментов, когда , благодаря сериалу ты понимаешь, как все было на самом деле. А в нашем - я очень люблю эту роскошную квартиру - но от действительности она страшно далека. Но и в Гранаде третьей двери не было. Мелькнула крамольная мысль - уж не потому ли "Камень Мазарини" они сняли именно так, как сняли?) Хотя понятно, что дело было не в этом, правда , в силу определенных причин эту серию я смотрела раза полтора. Во-первых, из-за практически отсутствия в ней Бретта, а во-вторых, из-за того, о чем я недавно писала - о "Трех Гарридебах", которые впихнули туда в каком-то обрезанном и смехотворном виде.
И еще обнаружила любопытный косяк, - если только это косяк - у наших переводчиков. Всю жизнь была уверена в том, что Фелпс ночевал в спальне Холмса. А вот оказывается, что это была свободная (spare) спальня. Но переводчиков я понимаю. Холмс говорит, что в Лондон не поедет, а Фелпс, значит, пусть ночует в свободной спальне. Логично предположить, что он говорил о своей комнате. Хотя Вольффу, конечно, виднее. Тем более, что Хопкинса потом все же положили в гостиной)
Но понятно, что все это требует более пристального рассмотрения, и я надеюсь, что позже будут еще статьи на эту тему.

Итак

Я ПРИСМОТРЕЛ ОДНУ КВАРТИРКУ НА БЕЙКЕР-СТРИТ

Доктор медицины Джулиан Вольфф

Задача стабилизации целого мира поистине огромна и не может быть предпринята каким-либо отдельным человеком или небольшой группой. Поэтому она была разделена таким образом, чтобы вопросы с ее компонентами можно было решать индивидуально. В силу скорее необходимости, нежели логики общая политическая стабилизация была возложена на старшего партнера этого печально известного трио - политика, маяка и тренированного баклана. После того, как все задачи были распределены, все еще остается маленький уголок мира, представляющий интерес для всех Нерегулярных, и это по справедливости будет считаться их долгом -урегулировать его внутреннее устройство самым удовлетворительным образом.
До настоящего времени границы и физический статус сферы влияния Нерегулярных оставались неизменными. Фактически, за пределами традиционных и не слишком удачных театральных декораций, они существовали только в умах исследователей. Для этих серьезных индивидуумов задача перемещения стен и мебели в постоянном стремлении соответствовать разнообразным требованиям следующих друг за другом приключений становится очень изнурительной - даже если она носит скорее умственный, чем физический характер.
Для того, чтобы пролить немного света во тьму - или , по крайней мере, в туман – представлен сопроводительный план комнат, снимаемых по адресу Бейкер-стрит, 221Б. Легко предвидеть, что этот план потребует некоторой защиты, но можно полагать, что изображенная композиция по большей части удовлетворяет условиям, изложенным в тексте. В любом случае, если это не будет признано окончательным удовлетворительным решением проблемы, то послужит основой для дальнейшего обсуждения, которое вполне может привести к желаемому результату.



Гостиная – наиболее знакомая комната и не должна вызвать слишком большие трудности. Ее окна с эркером упоминаются в «Берилловой диадеме» и в «Камне Мазарини». В тексте описывается ее мебель, деталь за деталью, но не приводится ее точное расположение. И это большая удача, поскольку, таким образом, это дает нам тему для широкого научного обсуждения.
На этот раз будет уместно привести примеры незначительных проблем, связанных с точным расположением мебели. Автор считает, что Холмс сидел в восточном кресле. Это позволило бы ему сидеть спиной к окну, рядом с ведерком для угля, где он держал сигары и неподалеку от его химикатов. Это также дало бы ему дополнительное преимущество - возможность попрактиковаться в упражнениях по стрельбе, украшая противоположную стену патриотическим вензелем. Кроме того, Уотсону, сидящему в западном кресле, было бы очень удобно “спрятать жемчужину в сейф и достать оттуда материалы Конк-Синглтонского дела о подлоге" (Шесть Наполеонов), а также совершать маневры с кочергой (Три конька). Нет сомнений, что многие подобные тонкости придут в голову продвинутым исследователям.
Каждому из них еще остается снабдить гостиную всеми необходимыми принадлежностями, которые, к сожалению, не могут быть показаны на плане такого типа. Их важность будет очевидна, если понять, что они включают в себя сифон, персидскую туфлю, надпись "V.R." на стене и беспорядочно разбросанные предметы на деревянной каминной полке. Этот последний пункт заслуживает особого упоминания, потому что к нему относятся приколотые перочинным ножом письма, ожидающие ответа, бутыль с кокаином и шприцы, остатки от табака, выкуренного накануне, трубки и кисеты, револьверные патроны и маленькая шкатулка из белой слоновой кости с выдвижной крышкой. Остается надеяться, что с ней будут обращаться бережно, так как она была доставлена от мистера Кэлвертона Смита.
На первый взгляд это описание спальни Шерлока Холмса из рассказа «Шерлок Холмс при смерти». Дальнейшее исследование, по-видимому, показывает, что это описание гостиной, превращенной в комнату больного. На самом деле, существует серьезная нехватка данных о точной меблировке этой важной части дома. Считается, что ее расположение рядом с гостиной настолько хорошо известно, что нет необходимости цитировать все текстовые ссылки, указывающие на это. То, что эта спальня расположена таким образом и что в ней три двери, становится очевидным посредством событий в рассказе «Камень Мазарини» которые предполагают помимо обычно используемой двери, еще и дверь, ведущую к нише эркера, а также дверь в холл, служащая вторым выходом.
Предполагаемое расположение спальни доктора Уотсона может вызвать некоторые споры, но ссылка на самые авторитетные источники приводит к неизбежному выводу, что эта комната расположена этажом выше гостиной. По меньшей мере, пять раз Уотсон упоминает о том, как спускался из своей комнаты в гостиную.
Нет нужды что-то говорить о свободной спальне, за исключением утверждения, что как-то в июле ею воспользовался Головастик Фелпс. По какой-то причине, когда молодой Стенли Хопкинс остался ночевать, ему не предоставили свободную спальню, а постелили на диване перед камином в гостиной.(Пенсне в золотой оправе)Так как это было «непогожей ноябрьской ночью», то, вероятно, там ему было более комфортно, между камином и микстурой доктора Уотсона, состоящей из горячей воды с лимоном – и другими ингредиентами.
Никаких возражений по поводу ванной комнаты не предвидится, хотя никаких конкретных документированных подтверждений ее существования приведено быть не может. Правда, Уотсон принимал как-то ванну, но, конечно же, пользовался удобствами наверху, рядом со своей комнатой.(Знак четырех)
В настоящее время на повестку дня для критического изучения вынесен предлагаемый план комнат на Бейкер-стрит. И прежде чем пренебрежительно отодвигать в сторону этот литературный труд, написанный автором на склоне лет или подвергать его слишком суровой критике , нужно серьезно рассмотреть приведенные процитированные источники. Если сами комнаты пережили недавний суровый восточный ветер, то настоятельно рекомендуется тщательно их осмотреть. Это откроет перед нами более точные доказательства, подтверждающие или опровергающие выдвинутые теории. Фактически, вполне возможно, что пока это не будет сделано ,будет весьма затруднительно проводить все дальнейшие исследования в этом направлении.

@темы: Шерлок Холмс, Бейкер-стрит, BSI, Baker Street Journal, Джулиан Вольфф

---

Ну, как бы, наверное, могу написать несколько слов о своем изучении 3 выпуска BSJ.

Но добавлю к этому еще кое-что.

Переводила ко дню рождения Холмса одну статью, потом поняла, что ничего нового в ней нет. Но все же из нее я узнала, что Холмс цитирует "Двенадцатую ночь" еще и в "Алом кольце".
Приведу один фрагмент, хотя не уверена насчет ошибочности цитаты.

"Было обнаружено, что Холмс дважды неправильно процитировал фразу «journeys end in lovers meeting»("Все пути ведут к свиданью"), поставив два последних существительных во множественное число, а предпоследнее в притяжательный падеж (как-то так).Не в меру пылкие шерлокианцы предположили, что Холмс намекал на то, что его день рождения приходится на двенадцатую ночь Рождества, 6 января; подобный ход рассуждений Холмс мог бы назвать "преждевременными теориями, основанными на недостатке данных". Думать иначе - значит предполагать, что человек, который всю жизнь отвергал слезливую сентиментальность, теперь застенчиво намекает, что двенадцатая ночь Рождества, та, в которую двенадцать барабанщиков бьют в свои барабаны - это день его рождения. Действие не характерно для Холмса и противоречит тому, что мы знаем о его личной жизни.
Уотсон никогда бы сознательно не исказил образ Холмса, независимо от того, насколько он хотел вызвать интерес публики и произвести сенсацию. Немыслимо, чтобы он вставлял в свое повествование такие остроумные подсказки. Если кто-то все же обманывает себя, считая, что таковые существуют, то столь же логично предположить, что сидя за нашим праздничным обедом 6 января, мы празднуем день рождения Уотсона, а не Холмса. И то, и другое в равной мере является полной фантазией.
Когда мы просматриваем ситуации, в которых появляются аллюзии, мы обнаруживаем, что в обоих случаях они соответствуют контексту. В «Пустом доме» Холмс насмешливо адресует цитату арестованному Морану, которого он не видел три года. В "Алом кольце", когда они с Уотсоном идут по Хау-стрит, Тобиас Грегсон из Скотленд-Ярда выскакивает из двери и кричит: "Холмс!" Возможно, захваченный врасплох Холмс к месту приводит подходящую цитату.
«Journeys end with lovers’ meetings».
Если мы предположим, что Уотсон был точен в отношении цитаты из "Двенадцатой ночи", то мы можем найти правдоподобные причины ошибки Холмса. Как искаженная цитата, так и Холмс, идентифицирующий ее только как цитату из "старой пьесы", предполагают сомнения Холмса
в точности цитаты. Холмс, как и большинство грамотных викторианцев, был знаком с Шекспиром, но не претендовал на звание знатока- шекспироведа. Только однажды он совершенно верно процитировал Барда.(В «Исчезновении леди Френсис Карфэкс "Ведь трижды тот вооружен, кто прав»Король Генрих Шестой, часть II,Акт 3, Сцена 2) В других случаях цитирования закралась некоторая неопределенность. В этом отношении он был обычным человеком. Один исследователь заметил:
"Ряд [его] замечаний могут быть приписаны Шекспиру или, по-видимому, вдохновлены им, но не с абсолютной уверенностью"."Сомнительные изложения, источники которых могут быть шекспировскими, а могут и не быть, еще раз подтверждают, что цитаты из "Двенадцатой ночи" и отсутствие ссылки на источник не являются продуманной уловкой."
***

Теперь, значит, третий выпуск Baker Street Journal.

Клюнула на статью "Шерлок Холмс и Великий хиатус", но была разочарована. Хотя это Эдгар Смит, то есть, самая что ни есть классика. Он вполне себе современно поставил под сомнение все, о чем по возвращении рассказал Уотсону Холмс. Практически от начала и до конца, причем, на мой взгляд, даже с перебором. Мне кажется, что вопрос, почему же он не мог вернуться в Лондон, победив Мориарти? - в устах шерлокианца звучит как-то странно. Он долго рассуждает о том, что Холмс не мог быть с визитом у Далай-ламы и заглянуть в Мекку. Но окончательный вывод, что он всего навсего был в Америке, мне кажется очень притянутым за уши, особенно в устах американца.

Очередная рубрика Кристофера Морли "Клинические заметки постоянного пациента"сначала показалась интересной, но в результате оказалась какой-то хаотичной, с рассказами о меню))
Его изложение там событий первых собраний BSI немного походило на краткий, поспешный конспект.

"Знаменитое возрождение пьесы Уильяма Джиллетта "Шерлок Холмс"зимой 1929-30 годов; оплакиваемая смерть священного Писателя; выход большим тиражом нового сборника; и растущая ностальгия по викторианским комедиям и мелодрамам (безусловно, стимулированная хобокенской постановкой "После наступления темноты" и"Черной горы") - все это было развеяно по ветру. (Я использую эту фразу как бы между прочим;это название первой и лучшей книги Рекса Стаута). Затем вышлаблестящая маленькая биография мистера С. С. Робертса "Доктор Уотсон" ("Фабер иФабер", 1931). За ней следом в 1933 году появился мистер Винсент Старретт со своей замечательной «Частной жизнью Шерлока Холмса». Мистер Элмер Дэвис написал на это 2 декабря 1933 г. рецензию в "Субботнем литературном обозрении", потрясающее произведение, впоследствии принявшее нынешнюю классическую форму его работы “Об эмоциональной геологии Бейкер-стрит” (опубликованной в сборнике «221б»).
Мистер ЭлмерДэвис быстро составил очень точную и юмористическую конституцию и Свод законов Общества, которые были впервые напечатаны в «Субботнем литературном обозрении» от 17 февраля 1934 года.
В те дни в ресторане Криста Селлы на Восточной 45-й улице была небольшая задняя комната, куда можно было подняться по каноническому количеству ступенек.Нарисовать на двери номер 221B и собрать там несколько подходящих сувениров было приятным развлечением. На верхнем этаже были две комнаты для уединения, на которых мы убедили Криста Селлу повесить таблички ШЕРЛОК и ИРЕН. Это озадачило некоторых посетителей, но было эффективно для уединения. Скрытный и замкнутый 3-й Гарридеб, Ф.В.М.,(Феликс Морли) развлекался примерно в это время в курительной комнате круизного лайнера "Кунард", составляя кроссворд, основанный на шерлокианских цитатах. Напечатанный в "Боулинг Грин", он использовался в качестве «речевого пароля» для вступления в члены BSI. Я думаю, около дюжины корреспондентов ответили на него со 100% точностью и были зачислены
в члены хартии. Неожиданно одним из них оказалась очаровательная молодая женщина из Иллинойса, мисс Д.Б., которая сразу же была возведена в ранг «Этой Женщины» и приглашена на официальный почетный обед (3 часа), когда она посетила Нью-Йорк несколько месяцев спустя.
Есть соответствующая туманность деталей относительно самых ранних действий Отряда Нерегулярных; из-за того факта, что, когда Селла переехал из своего первоначального жилища в роскошно отремонтированный дом по соседству, какой-то библиофил-разбойник стащил альбом для вырезок, в котором было бережно сохранено множество вырезок и сувениров.
Таким образом, у B.S.I. никогда не было строго формальной организации; и с момента исчезновения ранних меморандумов никто не помнит, что за люди были отцами-основателями. Печально констатировать, что мисс Б.вышла замуж за мужчину, который, насколько нам известно, не проявлял особого интереса к Шерлоку.
Первый обед состоялся 5 июня 1934 г. Мистер Герберт Уэллс,который примерно в это время находился в Нью-Йорке, должен был на нем присутствовать, но признался, что не смог сдать экзамен. Один из участников, склонный к составлению гороскопов, объявил, что зодиакальные и астрологические исследования указывают на 6 января1854 года в качестве дня рождения Шерлока. Это обрадовало меня, поскольку совпало с днем рождения в 1894 году«2-го Гарридеба», доктора Феликса Морли. Итак, мы решили провести ежегодное собрание, если возможно, где-нибудь в январе.

На первой из более официальных встреч в декабре 1934 года нам повезло и нашим почетным гостем был Уильям Джиллетт ; а также мистер А. Г. Макдонелл, который был одним из основателей общества Шерлока Холмса в Лондоне, основанного примерно в то же время, что и B.S.I. Это был случай, когда «Сифон» прочесал город, чтобы найти подходящую безделушку в магазинах Вулворта, которая изображала бы голубой карбункул внутри рождественского гуся. Достопочтенный Селла был изрядно озадачен, когда мы стали настаивать, чтобы гусь был приготовлен с драгоценным камнем внутри. Это был также ужин, на который Алек Вуллкотт пришел без приглашения, оставался там неузнанным, а потом высмеял нашу наивность в своей колонке в "Нью-Йоркере". Поскольку ни у кого из нас не было ни малейшего желания светиться в печати, я думаю, что первоначальная группа была этим несколько раздражена.
Больше всего повезло BSI, - когда им посчастливилось привлечь к себе внимание нашего преданного Эдгара Смита…Он обратился к нам с подчеркнуто скромным письмом, спрашивая разрешения на то, чтобы занять место среди ожидающих приема кандидатов и выражал готовность выдержать любой экзамен. С самого начала было ясно, что это именно тот Человек, который нам нужен… Невозможно было устоять против истового рвения мистера Эдгара Смита, его любви к рутинной канцелярской работе и свободному доступу к мимографической и увеличительной технике.
Я не думаю, что в каком-либо Обществе нищих- любителей когда-либо был более приятный или компетентный вожак. Кажется, именно мистер Эдгар Смит взял на себя труд, чтобы обеспечить правильную подачу свитка, изображающего Морской договор, под самой большой крышкой для посуды в отеле "Мюррей-Хилл", как это было в Священных писаниях; это, я думаю, было на раннем обеде, когда нашим гостем был доктор Харрисон Мартленд, судебно-медицинский эксперт из города Ньюарк. Кухня "Мюррей Хилл" всегда могла предложить нам самое вкусное воспроизведение стряпни миссис Хадсон, включая курицу с карри.
Теперь, когда я пишу эти заметки, "Мюррей-Хилл", возможно, больше уже не приютит нас; и предложение Эдгара Смита о "Челси" в качестве возможного варианта пристанища, безусловно, заслуживает внимания. Это, пожалуй, единственный другой отель на Манхэттене, в котором все еще сохранился какой-то колорит Бейкер-стрит; думаю, что на самом деле он старше "Мюррей-Хилл" на два года.
Странно вспоминать, припоминая прошлые обеды, что один из самых приятных докладов, которые у нас когда-либо были, был сделан мистером Денисом КонанДойлом. Он был очень естественно и по-сыновьи тронут глубоким уважением, которым были проникнуты все наши действия. То, что впоследствии он изменил свое мнение и решил, что BSI каким-то зловещим образом вторглись в права собственности на наследие его отца, вероятно, станет вечной историей о разочаровании в истории литературы."


И вот мне бы очень хотелось представить полную картину этих первых их обедов, а пока попадаются только повторяющиеся отрывки про ресторан. Но, надеюсь, все еще впереди.
И под конец я набрела на статью о совершенно различных изданиях "Постоянного пациента", и наверное, эту статью доведу до ума и выложу уже целиком.

@темы: Шерлок Холмс, Шекспир, BSI, Кристофер Морли, Baker Street Journal, Клинические заметки постоянного пациента, Эдгар Смит

---

Шерлок Холмс против Гитлера. 5 часть

Шерлок Холмс на радио.

Радиосериал "Шерлок Холмс", в котором также участвовали Бэзил Рэтбоун и Найджел Брюс, а также некоторые другие актеры из киносериала, был совершенно другим миром, отличным от его аналога в кино. На радио Холмс действовал согласно моральным ценностям, выраженным в Каноне, хотя интерпретация Уотсона Брюсом по-прежнему вызывала одобрение со стороны множества поклонников и критику со стороны пуристов. Несколько спектаклей были инсценировкой Канона, но большинство выпусков были оригинальными сюжетами, основанными на незначительных происшествиях, упомянутых в рассказах. Сериал начался вскоре после выхода на экран "Собаки Баскервилей" и продолжался до 1946 года. Рэтбоун и Брюс брали на съемках выходной , чтобы порепетировать и выступить в эфире с их еженедельным радиошоу. Хотя они вместе играли в нем почти восемь лет и сделали 213 спектаклей, дикторы, сценаристы, рабочая группа, и спонсоры менялись с течением времени. Почти все неизданные доступные сегодня радиоспектакли относятся к периоду с 1944 по 1946 год и были созданы командой Дениса Грина и Энтони Баучера, двух фанатов "Шерлока Холмса", глубоко преданных делу Союзников. Баучер обладал почти рельефной памятью на Канон, а Грин был экспертом в Британской речи и колоритных викторианских сценах. Эти двое , как нельзя более кстати , были представлены друг другу и были предложены в качеств команды сценаристов для радиофраншизы о Холмсе в поддержку облигаций военного займа.


Действие радиопостановок по-прежнему происходило в конце девятнадцатого и начале двадцатого веков. Большинство эпизодов с 1944 по 1946 год были посвящены неполитическим преступлениям, во многом похожим на более поздние фильмы этой серии. Это не означало, что радиопостановки были лишены политической подоплеки. Напротив, Холмс и Уотсон часто расследовали дела по просьбе британского правительства. Часто преступниками были немецкие агенты или сочувствующие немцам. К последней группе, как правило, относились более пренебрежительно, поскольку коренные немцы считались заблудшими патриотами, в то время как британцев, перешедших на сторону иностранного государства, презирали как предателей. Несмотря на иной подход, радиосериал по-прежнему был посвящен войне.



В эпизоде “На полях Фландрии” Холмсу пришлось помешать перебежчику раскрыть немцам жизненно важные военные секреты. Здесь стареющие Холмс и Уотсон по просьбе правительства вновь вернулись к делам в начале Первой мировой войны , временно прервав свой заслуженный отдых. Рассказывая эту историю, Уотсон описывает британскую военную ситуацию как “ очень мрачную”. Холмса и Уотсона вызывает на передовую во Фландрских полях сэр Стэнли Моррис, генерал, командующий британскими вооруженными силами. Моррис не уточняет причин, по которым он вызвал Холмса и Уотсона, хотя и намекает, что на карту может быть поставлен исход внезапного военного нападения. Там они знакомятся с Мейтлендом и Синтией Моррис, братом и невесткой генерала, талантливыми шекспировскими актерами, добровольно предлагающими свои услуги в попытке поднять моральный дух войск. Пока Холмс и Уотсон ожидают встречи с сэром Стэнли, Холмс размышляет о воюющих нациях:
«Тысячи и тысячи немцев. Вооруженных немцев. Полных слепой, фанатичной ненависти и желания убивать. Они затаились в окопах всего в миле или двух отсюда. Нас окружает такое же количество английских парней, тоже вооруженных. И у них есть воля, если не желание, сражаться, потому что они знают, что их дело - это дело свободы и справедливости. Все эти тысячи людей были готовы наброситься друг на друга и сражаться не на жизнь, а на смерть.»

Речь относится к Первой мировой войне, но она в равной степени применима и ко Второй мировой войне. Немцы, в глазах Холмса, - чудовища. Их мотивы - ложная идеология и врожденная кровожадность. Холмс никогда не осуждает целую нацию ни в одном другом эпизоде, и его заявление не было ортодоксальной риторикой УВИ. УВИ (по крайней мере, официально) долгое время пыталось ограничить ненависть к немцам как к народу. Причины резких высказываний Грина и Баучера неясны. Однако этот эпизод транслировался поздней весной 1945 года, когда Америка начинала уставать от войны, а мир открывал для себя ужасы нацистских зверств. Какова бы ни была причина этого нападения на немецкие армии, речь по-прежнему поддерживает идеалы УВИ по позитивному представлению военных усилий союзников. По словам Холмса, британские солдаты сражаются за идеалы добродетели, а не просто ради борьбы или из ненависти.
Вскоре после того, как Холмс произносит эту речь, расстроенная Синтия Моррис сообщает Холмсу и Уотсону, что ее муж пропал, а до их первого выступления осталось всего несколько минут. Довольно неожиданно Холмс говорит миссис Моррис, что нет времени искать Мейтленда и что он займет место ее мужа на сцене. Холмс настаивает на том, чтобы миссис Моррис была храброй перед лицом этого несчастья и выступала на сцене вместе с ним, - еще один пример, когда Холмс призывает обычного человека проявить большое мужество ради военных нужд. Когда сбитый с толку Уотсон говорит, что жизнь Мейтленда в опасности, Холмс эмоционально отвечает, что он действует в интересах солдат: “Завтра утром многие из них могут оказаться трупами на полях Фландрии. Но сегодня вечером им обещали спектакль”. Холмс поражает солдат волнующим исполнением предсмертной речи Джона Гонта из "Ричарда II", той же речи, которая использовалась в конце "Секретного оружия", хотя версия, произнесенная Холмсом здесь, является более длинным отрывком.
После спектакля Холмс встречается с обезумевшей миссис Моррис и говорит ей, что он пришел к выводу, что ее муж - немецкий шпион. Миссис Моррис признается, что это правда и что она умоляла своего мужа оставаться верным своей родной стране, но безуспешно. Мейтленд добровольно покинул армейский лагерь, чтобы передать немцам жизненно важную военную информацию. В прощальном письме к своему другу Мейтленд написал, что немцы - “друзья, которые понимают и ценят меня. Меня заставляет сделать это нечто более сильное, чем любовь, кровь и страна. Это нечто более дорогое для меня, чем сама жизнь”. Эта цитата - попытка проникнуть в сознание перебежчика. Талантливый, но так и не ставший знаменитым, актер Мейтленд считает, что британцы не ценят великих артистов, в отличие от немцев. Мейтленд был готов пожертвовать жизнями бесчисленного множества соотечественников из чистого высокомерия. Скрытый посыл к аудитории здесь заключается в том, чтобы проиллюстрировать мелочность предателей.
От Холмса зависит помешать Мейтленду передать информацию немцам, и, как обычно, ему это удается. Ближе к концу Холмс снова судит немецкий народ нехарактерно сурово, называя его “страной варваров”. Холмс снова занимает место Мейтленда во втором представлении и заканчивает эпизод страстным исполнением речи Святого Криспина из "Генриха V", где монарх сплачивает свои войска зажигательной речью о славе битвы:

О нас, о горсточке счастливцев, братьев.
Тот, кто сегодня кровь со мной прольет,
Мне станет братом: как бы ни был низок,
Его облагородит этот день;
И проклянут свою судьбу дворяне,
Что в этот день не с нами, а в кровати:
Язык прикусят, лишь заговорит
Соратник наш в бою в Криспинов день.

Эта дань уважения войскам, сражающимся за дело союзников, также является уколом в адрес людей, которые не служат своей стране. Слушателям могло быть стыдно за свою помощь лишь на последнем этапе военных действий.



“Дело Мэнор Хауса”, транслировавшееся 15 октября 1945 года, было одним из немногих эпизодов, в которых фигурировал положительный немецкий персонаж. В июне 1890 года блестящий и стремящийся к миру немецкий дипломат граф Отто фон Хильденштейн был тяжело ранен бомбой, заложенной диверсантом, стремившимся сорвать британо-германские мирные переговоры. Секретарь фон Хильденштейна убит во время нападения, и есть довольно пестрая толпа подозреваемых. Хотя фон Хильденштейн в конечном итоге полностью поправится, некоторое время он будет полностью недееспособен, и ему нужен кто-то, кто расследовал бы происшедшее.
Фон Хильденштейну приходит в голову идея поручить Холмсу, знаменитому мастеру маскировки, выдать себя за него, чтобы найти диверсанта. Холмс надевает парик, накладывает грим, говорит с сильным немецким акцентом и начинает свое расследование, никому не сообщая о своих действиях. Ничего не подозревающий Уотсон объединяется с инспектором Лестрейдом, чтобы расследовать нападение. Одураченный этой маскировкой , Уотсон путается и хвастается, собирая информацию, в то время как забавляющийся этим Холмс наблюдает за ним. В конце, Уотсон уверенно указывает не на того преступника, и именно Холмс должен привлечь к ответу истинного убийцу. Обвинение Холмса сопровождается нетипичным для него гневом,поскольку он фактически кричит, что подрывник одновременно и “убийца, и предатель”.
Этот эпизод был одним из немногих, поддерживавших обе, часто противоречивые, цели УВИ -
подчеркнуть патриотизм и избежать антигерманских настроений. Этот эпизод опровергает утверждение, прозвучавшее в серии “Во Фландрских полях”, что все немцы - варвары. Фон Хильденштейн обладает интеллектом и честностью, и его цель - помочь восстановить мир между
Англией и Германией. Фон Хильденштейн признает, что в Германии есть элементы, которые проявляют насилие и наносят ущерб мировой гармонии.
Также становится ясно, что некоторые английские силы чувствуют то же самое; Англия не находится на высоком моральном уровне. Как английские, так и немецкие националисты
здесь изображены положительно, потому что герои этого эпизода любят мир и свои страны. Дипломатия - это лучший способ уладить разногласия между народами. Люди, которые действуют варварским образом, не приносят этим ни их делу, ни их странам никакой реальной пользы. Антигерманские настроения сменяются антианархизмом, тем самым поддерживая убеждения УВИ “не испытывать злости к кому бы то ни было”.
В то время как “Дело Мэнор-хауса” поддерживало мирные способы разрешения споров, основной посыл “Подводных пещер”, действие которых происходит в 1896 году, состоял в нападении на тех, кто занимается шпионажем. Часто такие преступники неистовствовали в своей защите Германии. Холмса и Уотсона отправляют на крошечный остров в Ла-Манше. Остров официально независим, но каждый год он отдает дань уважения Англии церемонией, на которой эмиссару британского правительства вручается один фунт свежего сливочного масла, поскольку остров известен своими молочными продуктами. В этом году представители Англии - Холмс и Уотсон.
Сначала Уотсон недоумевает, зачем понадобилось их присутствие, но Холмс объясняет, что на острове есть множество природных пещер с подводными входами, что делает его превосходной базой подводных лодок. Его власти всегда симпатизировали британцам, но теперь британское правительство узнало, что немецкие войска пытаются захватить остров, превратив его в подводную крепость и тем самым изолировав Великобританию от остальной Европы. Как мрачно замечает Холмс, “Тот, кто контролирует Ла-Манш, контролирует Англию”.



Когда двое друзей прибывают на место, они обнаруживают, что управляющая островом Марта Хорн мертва. Узнав о симптомах, Холмс подозревает отравление стрихнином. Хитроумная ловушка разоблачает преступника, целью которого было передать остров подводному флоту Германии, тем самым схватив за горло Британский военно-морской флот. Убийца говорит нараспев, прежде чем совершить самоубийство: “Однажды [этот остров] будет принадлежать Германии. Однажды весь мир будет принадлежать Германии”.
Новый управляющий смягчает это роковое предсказание , заверяя Холмса, что его небольшое государство “всегда будет отдавать дань уважения Англии”. Уотсон завершает рассказ, сообщая диктору программы, что “остров оказался бесценной базой подводных лодок для Англии” во время Первой мировой войны. Этот эпизод снова следует предложениям УВИ, выступая скорее против немецкого радикализма, чем против самой Германии.
Эта радиопостановка тем более интересна, что она транслировалась 4 марта 1946 года, после окончания войны. Правительство США работало с европейскими правительствами над восстановлением Европы, и поскольку дни УВИ были сочтены, оно стремилось предотвратить любую негативную реакцию, вызванную чувством вины американских граждан в отношении победы. Всей развлекательной индустрии Америки нужно было напомнить своей аудитории, что нацисты были страшной угрозой, которую необходимо было победить. Поскольку действие происходит в 1896 году, эта радиопостановка технически не нарушает доктрину УВИ о том, что невинных немцев следует отличать от нацистов. В конце концов, многие немецкие националисты в конце 19 века поддерживали цели, сходные с целями нацистов.
“Подводные пещеры” отражают тот факт, что семена нацизма были заложены в Германии задолго до Гитлера. В отличие от фильмов, в этом эпизоде большее внимание уделялось раскрытию убийства, нежели международным интригам, хотя мотивом преступления были международные отношения. Эта пьеса примечательна еще и тем, что это один из редких случаев, когда Уотсон помогает спасти положение как физическими, так и умственными усилиями. В какой-то момент, вооруженный только тростью, он ловко побеждает немецкого агента с револьвером. Уотсон, обычный человек, одерживает победу благодаря чистой отваге. Его преданность высоким моральным нормам побуждает его действовать героически, точно так же, как злодеи действуют так не потому, что они немцы, а потому, что они глубоко верят в фашистскую идеологию. Этот эпизод подтверждает, что семена нацизма присутствовали уже более полувека, но неясно, в чем заключается скрытая мораль. Можно ли было что-то сделать, чтобы предотвратить нацизм, или война была единственным средством уничтожения опасной идеологии? Эпизод поднимает этот вопрос, но не берется решить его.
В то время как несколько детективных сюжетов радиосериала касались вопросов войны, многие из наиболее важных утверждений, связанных с войной, в пьесах затронуты не были. Анонсировался каждый получасовой эпизод (диктор менялся из года в год), зачитывалась реклама (вина Петри в сезонах 1944-1946 годов), и диктор беседовал с Уотсоном, ныне ушедшим на покой и почему-то проживающим в калифорнийском бунгало. Через несколько мгновений Уотсон начинал рассказывать о выбранном им на тот вечер приключении, и история начиналась. В середине будет еще одна реклама вина Петри и заключительные замечания Уотсона и диктора, плюс еще одна реклама вина Петри в конце. Многие компании были полны решимости связать себя с патриотическими программами в попытке увеличить продажи. Во многих случаях либо Уотсон, либо диктор выступали с заявлением, связанным с войной, обычно с призывом к добровольцам, призывом пожертвовать материалы или просьбой к гражданским лицам приобрести военные облигации. Время от времени вещательные компании принимали непосредственное участие в оказании помощи общему делу. 7 мая 1945 года, во время трансляции “Похищенного рубина”, слушателям сказали, что, купив военные облигации в назначенном месте в Калифорнии, они могут получить бесплатный билет на просмотр прямой трансляции шоу. Это не только помогало военным нуждам, но и поднимало настроение на внутреннем фронте.
По мере того как война затягивалась, радиореклама изо всех сил старалась поддерживать моральный дух слушателей. 30 апреля 1945 года война уже близилась к концу. Однако приближающаяся победа Америки не сразу стала очевидной для нации. Многим казалось, что война никогда не кончится и что мир должен быть достигнут любой ценой. В конце выпуска “Несчастный владелец табачной фабрики” Уотсон обратился к зрителям:
«Давайте помнить, что война не закончится, когда Германия признает свое поражение. Нам еще нужно взять верх над Японией. Это займет много времени. Так что вместо того, чтобы праздновать наступление Дня Победы, давайте просто укрепим нашу решимость помогать военным нуждам больше, чем когда-либо, здесь, дома. Продолжайте эту военную работу. Не уходите, пока вас не отпустят. Продолжайте покупать все больше и больше военных облигаций и храните их — не сдавайте. Помогайте всем, чем можете, во всех мероприятиях в тылу и соблюдайте все наши законы военного времени, такие как установленный потолок цен. Это настоящий способ отпраздновать победу в Европе. Прилагая больше усилий, чтобы положить конец войне на Тихом океане.»
Это было трезвый реализм. Война велась на два фронта, и в силу необходимости сначала нужно было покончить с войной в Европе. Ослабление военных усилий, возможно, нанесло бы непоправимый ущерб американской военной мощи на Тихом океане. Конечно, когда Найджел Брюс читал эту речь, он понятия не имел, что война закончится гораздо раньше из-за атомной бомбы. В отличие от речей в конце фильмов, это не было слегка неуклюжей попыткой привнести мораль в историю. Речь была рекламой работы на победу, простой констатацией факта.
Даже когда большая часть боевых действий официально закончилась, все еще оставались вопросы, связанные с войной, которые необходимо было решить. 12 ноября 1945 года Уотсон так заканчивал радиопостановку “Пестрой ленты”:
«Прежде чем уйти, я хочу сказать, что каждый из наших друзей купил военные облигации, чтобы помочь нашим мальчикам выиграть войну. А теперь давайте все купим облигации победы, чтобы помочь нашим мальчикам снова вернуться домой. Да, и давайте купим облигации победы, чтобы быть уверенными, что раненые получат наилучший уход. Те же самые победные облигации помогут добиться успеха и Биллю о военнослужащих. И они помогут обеспечить семьи тех мужчин, которые отдали все, включая свои жизни. Бойцы наших вооруженных сил закончили свою работу. А теперь давайте закончим нашу. Покупайте облигации Победы.»
В этой речи отмечалось, что война не заканчивается, когда перестают летать пули или когда подписывается договор о мире. Это также призыв к американцам проявить некоторое уважение к молодым людям, которые отдали часть своей юности за свою страну. Реклама говорит о человеческих потерях этой войны.
В конце концов, война закончилась, и фильм о Шерлоке Холмсе и радиосериал тоже закончились — но не потому, что из-за мира франшиза перестала существовать. Бэзил Рэтбоун устал от того, что Холмс монополизировал его карьеру. Он тосковал по тем дням, когда играл самых разных колоритных персонажей. И вот — вопреки протестам продюсеров, фанатов и Найджела Брюса — в 1946 году Рэтбоун повесил свой дирстокер на гвоздь и начал новую эру в своей карьере. Серия фильмов была немедленно закончена, но радиосериал продолжился с Брюсом в главной роли и Томом Конвеем в роли Холмса. Брюс и Рэтбоун были лучшими друзьями, и радиопостановки были для Брюса далеко не такими интересными без его давнего партнера по фильму. После одного сезона с Конвеем Брюс тоже покинул программу, и другие актеры играли эти роли до тех пор, пока сериал не закончился в 1950 году.

Заключение

Так заканчивается реальное приключение Шерлока Холмса. Точно так же, как в Каноне, правительство обратилось к Холмсу в трудную минуту. Могли бы Холмс и Уотсон помочь Америке на экране сегодня? В этом нет ничего невозможного. Недавний сериал Би-би-си "Шерлок", действие которого перенесено в наши дни, изображает Уотсона ветераном нынешней войны в Афганистане (канонический Уотсон был армейским врачом в Афганистане в конце девятнадцатого века), и представляет Майкрофта, как мощную политическую силу, борющуюся с терроризмом, хотя Шерлок далек не в восторге по поводу влияния своего брата на международные дела. Если это новое переосмысление Холмса и Уотсона указывает на будущие тенденции, то в будущем Шерлока Холмса, возможно, снова будут изображать как мощное секретное оружие во имя демократии и мира.

@темы: Шерлок Холмс, BSI, Бэзил Рэтбоун, Шерлок Холмс против Гитлера

---

Шерлок Холмс против Гитлера . Часть 4

Решила, что пора ставить все точки над i и надо закончить с этой длинющей статьей из "Baker Street Journal" за зиму 2019 года - наверное, это был последний журнал, который я получила по подписке, дальше сама-сама.

И сразу возьмусь за последнюю самую сложную для меня часть статьи, ибо там про радиоспектакли Рэтбоуна и Брюса, о которых знаю только понаслышке, а часть очень большая, но постараюсь как можно скорее осилить.

Я бы могла сказать, что в этой части ничего такого нового и особенного, сплошные повторы, но внезапно выскочил один ребус. Ну, вот в статье говорится, что Эдди Коук, сыгравший чернокожего проводника Джорджа, в титрах не указан. То же самое написано и у нас на Кинопоиске www.kinopoisk.ru/film/202998/cast/ Вот только там значится, что Джорджа сыграл Кларенс Мьюз, а Коук вроде как исполнил роль стюарда в самолете, и полистав кое-какие фотографии , я подумала, что правы именно они.

Предыдущие части статьи находятся здесь morsten.diary.ru/?tag=6316890&n=t

***


В том же году на экраны вышел фильм «Секретное оружие» (известный, как «Шерлок Холмс и секретное оружие») В центре сюжета был высоко эффективный прицел для бомбометания, изобретенный швейцарским ученым Францем Тобелем. Он ненавидит нацистов и предложил Великобритании воспользоваться его прицелом. Нацисты знают об этом изобретении и пытаются похитить его, но великолепно загримированному и переодетому Холмсу удается тайно вывезти Тобеля из Швейцарии в Англию. Там Тобель разделяет свой прицел на четыре части и каждую вручает отдельному ученому, чтоб потом можно было собрать прибор воедино. Частное производство гораздо более безопасно, чем обычное фабричное, и исключительные знания Тобеля не дают шпионам из правительства узнать секретные подробности создания механизма. Такая чрезвычайная секретность приводит к проблемам, когда Тобеля похищает заклятый враг Холмса, профессор Мориарти, и Холмсу приходится расшифровать тайный код, чтобы узнать имена четырех неизвестных ученых и получить все части бомбового прицела раньше, чем это сделает Мориарти.
В то время как «Голос ужаса» отражает интересы и идеи УВИ, диалог из «Секретного оружия» больше способствует развитию действия. Однако, ограниченный диалог, который действительно затрагивает вопросы войны, весьма важен. Как видно из следующего разговора, Мориарти помогает Германии совсем по иным причинам, нежели те, что движут британскими нацистами в «Голосе ужаса»:

(Холмс был схвачен Мориарти и пытается убедить его не продавать бомбовый прицел Германии.)

Холмс: Мориарти, это не просто преступление. Это удар по нашей стране.
Мориарти: Мне это безразлично. Я получу в этом деле больший куш, чем во всех других своих преступлениях, вместе взятых.

Во многих отношениях Мориарти гораздо более ужасный предатель, чем Мид, в то время как Мид предает свою родную страну по убеждениям, Мориарти пытается набить собственные карманы, невзирая на последствия. Алчность Мориарти - настолько преобладающая черта его характера, что остается только удивляться, почему британское правительство просто не пытается сделать профессору более выгодное предложение.
"Голос ужаса" заканчивается самой короткой речью Холмса из всех фильмов на тему Второй мировой войны, но она имеет благороднейшее литературное происхождение.

(Когда по небу летят британские самолеты, оснащенные бомбовыми прицелами Тобеля.)

Уотсон: - Не так плохо, Холмс, наш остров не стерт с карты.
Холмс: - Да. Наша крепость, выстроенная самой Природой. Эта благословенная земля, эта юдоль, наша Англия.


Реплики Холмса взяты из монолога Джона Гонта в "Ричарде II", где умирающий герой размышляет о величии Англии и о том, что Англия обречена на окончательную военную победу в Европе.



«Шерлок Холмс в Вашингтоне" (1943) был последним из фильмов Рэтбоуна-Брюса, в которых Холмс непосредственно сражался с нацистами, хотя за этим последуют еще девять фильмов, но злодеи из более поздних фильмов действовали скорее для удовлетворения своих собственных эгоистичных интересов, чем для осуществления тайных намерений Третьего рейха. В этом фильме британское правительство обращается к Холмсу с просьбой вернуть сверхсекретный правительственный документ, который был утерян при похищении британского агента. Интересно, что Холмс не информирован о характере документа, а только о чрезвычайной трагедии, которая произойдет, если им завладеют нацисты. Тем не менее, Холмс немедленно берется за дело, приходит к выводу, что бумаги были скопированы на микрофильм, и отправляется в Америку, чтобы разыскать пропавший документ. Примечательно, что микрофильм был спрятан в коробок спичек, помеченный победной буквой “V”. После серии расследований, наблюдений и проницательных выводов Холмс спасает молодую женщину, захватывает злодеев и возвращает микрофильм.
В этом фильме Уотсон иногда кажется воплощением стереотипа американца, который совершенно не обращает внимания на приближающиеся опасности военного времени. В нескольких сценах Уотсон беззаботно жует жвачку, потягивает молочные коктейли и следит за матчами в бейсбол, в то время как Холмс беспокоится о том, как вернуть микрофильм. Конечно, когда призывает патриотический долг, Уотсон без колебаний готов подвергнуть себя опасности во имя блага союзных держав. Уотсон, не только помогает Холмсу в многочисленных поручениях, но также играет ключевую роль во время перестрелки. Создатели фильма, похоже, используют Уотсона, чтобы создать впечатление о среднестатистическом американце — возможно, не слишком блестяще воплощенном в комично неуклюжем образе Уотсона- Брюса, — но он готов отказаться от своих личных удовольствий и подвергает себя опасности ради порядка в своей стране, когда его призывают исполнить свой патриотический долг.
Несмотря на то, что порой он неуклюж и неловок, благородство характера Уотсона никогда не вызывало сомнений. Зато более расплывчат статус одного второстепенного персонажа. Джордж, чернокожий проводник в поезде появляется на экране на несколько минут, помогая Холмсу в его расследовании.




Несмотря на это экранное время, роль Эдди Коука не значилась в титрах. Хотя Джордж довольно умен и, несомненно, наблюдателен, его характер все еще отражает существующие расовые стереотипы. Он почтителен, и его разговор с Холмсом завершается неосознанным признанием Джорджа в том, что он не обратил внимание на британские выражения и нюансы значений слов — Джордж понятия не имеет, что может означать “permit me”(позвольте). Студии боялись потерять аудиторию сторонников превосходства белой расы и поэтому проигнорировали просьбы УВИ добавить более эффектных чернокожих персонажей или коснуться несправедливостей в американском обществе. Призывы УВИ к Голливуду стать защитником всех граждан заглушили страхи потери возможных прибылей.
Как и в двух других фильмах из серии “Холмс сражается с нацистами”, "Шерлок Холмс в Вашингтоне" заканчивается тем, что Холмс произносит волнующую патриотическую речь. Следующий диалог происходит, когда Холмс и Уотсон едут в сторону Капитолия:

Холмс: Это великая страна, Уотсон.
Уотсон: Да, дружище.
Холмс: Посмотрите, впереди Капитолий: сердце демократии.
Уотсон: Демократия – единственная надежда будущего, Холмс?
Холмс: Нам не дано заглянуть за завесу будущего, но когда-нибудь американцы и англичане сумеют объединить усилия ради порядка и законности в мире.
Уотсон: -Прекрасно, я совершенно с вами согласен.
Холмс: Не со мной. С мистером Уинстоном Черчиллем. Я цитировал речь, которую он произнес в этом самом здании.

(Заключительный кадр с видом Капитолия )

Этот заключительный диалог является ярким примером идей, которые хотел донести УВИ. Он начинается с утверждения американской добродетели, затем переходит к восхвалению достоинств демократического правительства. При этом упоминание Капитолия, где находится законодательный орган, прозванного “самым сердцем демократии”, по-видимому, не является попыткой преуменьшить роль Белого дома Рузвельта. Скорее, эта декларация, по-видимому, является своего рода приветствием избранным должностным лицам, которые ведут дебаты и идут на компромисс, чтобы сохранить стабильность в стране. Покидая кинотеатр, зрители испытывали добрые чувства по отношению к своей стране. После утверждения о том, что изоляционизм больше не является вариантом и что объединенные усилия союзных войск приведут к лучшему миру, речь Холмса характеризует Черчилля, как великого государственного деятеля. Патриотическая речь кажется искусственно вставленной в концовку фильма (справедливости ради, надо сказать, что многие канонические истории заканчиваются нравоучительной речью Холмса на тему, связанную с сюжетом, как, например, дух прощения на Рождество или о социальной опасности человеческого вырождения). В любом случае, по сравнению с обычным заключительным диалогом из первых двух, не связанных с войной, фильмов кажется очевидным, что эти речи - продукт влияния УВИ. Некоторые из последних фильмов, снятых при меркнущем свете быстро устаревающего УВИ, заканчиваются убедительными шутками.
После "Шерлока Холмса в Вашингтоне" кинофраншиза перестала вращаться вокруг событий Второй мировой войны. В то время как в сюжете следующего фильма "Шерлок Холмс перед лицом смерти" были задействованы нескольких выздоравливающих ветеранов, и заканчивался он заявлением Холмса о том, что формируется новое мироощущение нации, преступление там было раскрыто частным образом. В остальных восьми фильмах было мало упоминаний о войне, хотя казалось, что действие все еще происходит в 1940-х годах. Тир с мишенями в виде лидеров стран Оси, цитата из речи Черчилля о Канаде и мимолетное упоминание о немецком отравляющем газе были основными упоминаниями о войне в оставшихся фильмах. Холмс расследовал преступления серийных убийц, возвращал украденные драгоценности, и даже спасал монарха от похищения, но плохие парни теперь вовсе не обязательно были нацистами, несмотря на то, что сериал продолжался до 1946 года.
Все три фильма, обсуждаемые здесь, изображают нацизм как серьезную угрозу как для Германии, так и для остального мира. Несмотря на то, что Холмс тут обычно является единственной причиной поражения стран Оси, правительство никогда не изображалось негативно. Правительственные чиновники или учреждения не столь эффективны или умны, как Холмс, но по большей части разумны и преданы своему делу. Тем не менее, частные лица из обычных слоев общества были призваны оказывать помощь военным нуждам страны. Иногда людей просили помочь своим соотечественникам бороться с саботажем, подобно Китти. Других просто просили содействовать, предоставив властям информацию, подобно Джорджу. Страны не могут успешно функционировать без полной поддержки своих граждан. Фашистские силы угрожают жизни и безопасности всех жителей, и когда правительство просит о помощи, все добропорядочные граждане должны это сделать. Холмс необычайно одарен, но он не может распутать все преступления без помощи обычных людей, таких как Джордж, Китти или Уотсон.

@темы: Статьи, Шерлок Холмс, BSI, Бэзил Рэтбоун, Шерлок Холмс против Гитлера

---

Я забила на все и пока здесь просто пишу для себя.

На сегодня практически сделала свою работу. Тьфу-тьфу, чтоб не сглазить. Сейчас скоро перекушу и потом , может, все-таки доделаю очередную главу "Лестрейда". Меня немного смущает, что так сокращаю - не про Лестрейда ведь речь, хотя и о нем тоже, конечно, но хочется краткости.

А пока чисто впечатления от утреннего блуждания по Сети.

Маркум сделал небольшой отчет о разных вышедших книгах. Хочется отметить и оставить для памяти.



· Уильям Патрик Мюррей, АВТОР АНТОЛОГИИ MX: “Дикие приключения Шерлока Холмса" – Том 2 – 10 коротких рассказов

Ну, это, боюсь, что-то фантастическое, надо будет потом поинтересоваться.

· Джон Лоуренс, АВТОР АНТОЛОГИИ MX: “Шерлок Холмс: дело в Майерлинг Лодж” – действие романа происходит в январе 1889 года

Майерлинг - тема , безусловно, интересная, особенно в плане Холмса, хотя, конечно, не все же записывают его во франко-австрийских принцев

· Эмбер Пеппер, АВТОР АНТОЛОГИИ MX: “Шерлок Холмс и ужасные врата” – приключение Холмса в духе Лавкрафта - проехали)

· Крейг Стивен Копленд, АВТОР антологии MX: Что-то типа“Муки художника” – № 58 в его плане написать 60 романов о Холмсе, связанных с каноническими приключениями. Уже немного осталось!!!

Мне кажется, у меня пара книжек этой эпопеи есть, но мне они показались сомнительными - я вначале часто была неразборчивой) Но надо к ним будет вернуться.

· Стивен Гаспар, АВТОР АНТОЛОГИИ MX: “Холмс с Бейкер–стрит” - 8 рассказов о Холмсе и пара бонусов
· Дж. Б. Варни: “Шерлок Холмс – Дама в черной мантилье” – 7-я книга из этой серии
· Леонард Кортни: “Спиритический сеанс в Белгравии” – приключение доктора Уотсона, действие которого происходит сразу после начала Великого Хиатуса
· Фрэнсис Лондон: “Лучшие рассказы о Шерлоке Холмсе”, 8 томов, переведенных с немецкого, новые будут опубликованы (и приобретены) очень скоро....

Спиритический сеанс во время Хиатуса очень заинтересовал.

И вот эти тома, переведенные с немецкого - очень завлекательно. Граф Негретто Сильвиус и Первая коллекция. Надо будет поинтересоваться

***

Все это хорошо, но как же тяжело приобретаются эти книги. И не менее тяжело переводятся. Мне когда-то говорили, что здесь о Холмсе никто столько, как я, не перевел... А сейчас все это идет как бы между прочим.

***
Вышел очередной номер BSI. Последнее время любят они обложки такого плана. Но это, с одной стороны, неважно, а с другой - сила, так сказать, фандома, в фанатах, в рассказах, написанных с любовью и таких же своих, пусть не всегда умелых, рисунках.



***

Приглядываюсь к итальянским холмсоманам Это какой-то огромный и совсем неохваченный пласт. Может, попробовать все же язык потихоньку освоить? Все равно надо будет переводить книгу о связи Холмса с Христом. Язык хотя бы азы, чтоб ориентироваться в грамматике. Итальянские шерлокианцы - это и крупнейший, наверное, в мире коллекционер Маццони, и фикрайтер Энрико Солито и много еще кого и чего.

И журнал свой есть

@темы: Шерлок Холмс, Книжки, BSI, Шерлокианские журналы

---

Это будет что-то вроде итогового поста по первому выпуску Baker Street Journal , вышедшему в январе 1946 года.

Помимо всего выложенного здесь за последние дни еще переводила рубрику "Говорит миссис Хадсон", и очень надеюсь, что в последующих номерах там будет что-то более близкое к Канону, ибо в этом выпуске тут была "темная" миссис Хадсон, в прошлом преступница, Холмс якобы об этом знал и в какой-то степени защитил ее, хотя один раз проговорился и назвал ее настоящим именем) (миссис Тернер). Прямо сразу вспомнилась миссис Хадсон из "Шерлока". Сериал все же часто является отражением самых разных течений шерлокианской мысли)
Потом была еще статья, которая вот буквально проливала "Новый свет на Уотсона". О том, что он, на самом деле практически всю жизнь жил в счастливом браке с Мэри Морстэн. А в годы Хиатуса она просто ушла от него)) Что характерно))) Но потом они вновь воссоединились. Может, тут и есть разумное зерно, даже, наверное, определенно, но мне оно не понравилось.

Теперь уже ближе к концу было положено начало еще нескольким рубрикам.

"Моя первая встреча с Шерлоком Холмсом". В этом выпуске она меня тоже не слишком впечатлила. Журналист Чарльз Хонс, друг Винсента Старретта, больше писал о разных изданиях "Холмса", нежели о каких-то своих впечатлениях.

Далее рубрика, рассказывающая о, так сказать, "дочерних" Обществах BSI.
Хотя, согласно уставу организации, Нергулярные отряды имеют право "всюду ходить, все наблюдать и всех слушать", они не могут заниматься этим одновременно во всех местах. Поэтому филиалы общества неизбежно стали появляться по всей стране - как средство удовлетворения многолетних потребностей тех, кто постоянно испытывает желание прошлепать босиком вверх по семнадцати ступеням для близкого общения с Мастером - и с такими же энтузиастами.
Здесь были представлены Общества "Пестрой ленты Бостона", "Скандальных богемцев Акрона", "Пяти апельсиновых зернышек Вестчестера".

***
В этом выпуске уже появились первые некрологи.

"В память Нерегулярных, которые выбыли из наших рядов

Джеймс Кедди - 7 октября 1942 года

Фредерик Дорр Стил - 6 июля 1944 года

Франклин Делано Рузвельт - 12 апреля 1945 года

"...Давайте постоим вон там на террасе - может, это последняя спокойная беседа, которой нам с вами суждено насладиться."

И интересно, что эта цитата так и стала на этих страницах традиционными словами прощания с ушедшими шерлокианцами.

***
Здесь же уже имеется раздел , который условно переведу, как "Каталог Бейкер-стрит". Сейчас он является прекрасным источником информации о вышедших книгах, а тогда это был скорее перечень статей, как мне кажется, не всегда доступных даже тогда.
Но с интересом отметила, что там присутствует превосходная статья Рольфа Босуэлла "Янки из Конектикутта в защиту сэра Артура". Поразительно, что она написана в 1945 году, для меня она - одна из лучших.
Из интереса перечислю кое-что из того списка:

Эндрю С. "Что случилось с семейной жизнью доктора Уотсона после 14 июня 1889 года? (1945)

Джей Финли Крист "Новая хронология "Знака четырех". (1945)

Грэхэм Р. "Шерлок Холмс - химик-аналитик". Опубликовано в журнале "Химическое образование" в октябре 1945 года

Франклин Делано Рузвельт "Пять писем о Шерлоке Холмсе"

Ф.В. "Шерлок Холмс здесь больше не живет" (О письмах, которые продолжают приходить на Бейкер-стрит, 221Б)

***

И под конец для порядка, на всякий случай, своеобразное содержание с доступными статьями из этого выпуска

От редактора. "Игра началась" - morsten.diary.ru/p221006815_igra-nachalas.htm

Винсент Старретт "Чаша моя преисполнена" - morsten.diary.ru/p221215232.htm

Эстел Лонгфелло Женская линия Бейкер-стрит - morsten.diary.ru/p221222078_zhenskaya-liniya-be...

Шерлок Холмс тогда и теперь - morsten.diary.ru/p221631165.htm

Джейн Найтворк. Уотсон a la mode - morsten.diary.ru/p221349866.htm

Рольф Боссуэлл "Юффанских мыслей полн" - morsten.diary.ru/p221595982_yuffanskih-myslej-p...

Джей Финли Крист "Джеймс Босуэлл и остров Юффа" - morsten.diary.ru/p221650453_dzhejms-bosujell-i-...

С.К. Робертс "Заметка о проблеме Уотсона" - morsten.diary.ru/p221626155_zametka-po-probleme...

Кристофер Морли. Клинические заметки постоянного пациента. - morsten.diary.ru/p221652717_klinicheskie-zametk...

Уильям Брэйд Уайт "Шерлок Холмс и Равный Темперамент" - morsten.diary.ru/p221652191.htm

***
Чисто свои мысли в связи с этим итогом. Рада, что дело не стоит на месте, а идет. Что я по-любому все это не бросила и так или иначе оно продолжается и будет продолжаться , независимо ни от чего. Что я не сломалась на книгах цикла "Трещина в линзе". - вот уж правда, трещина) и вернулась к Westron Wynde и намерена взяться за нее довольно жестко и отдать приоритет перед прочими текстами. Что все это не осталось мечтами и безумными проектами, а вот и за Рбертса взялась и движется дело с книгой Дэвиса о кино-Холмсах.
Было некоторым разочарованием, что в то время, как все это набирает ход, обратная связь в дневнике наоборот почти сошла на нет. Это грустно, досадно, но это просто навело на определенные мысли. Когда-то я пыталась все это оживить, сейчас уже - нет.

@темы: Шерлок Холмс, BSI

---

Клинические заметки постоянного пациента

Появившись в первом выпуске, это превратилось в постоянную рубрику, которую вел отец-основатель BSI Кристофер Морли. Сначала я это вообще приняла за мини-фанфик, но на самом деле это просто начало Большой Игры - письмо от старого Стенли Хопкинса, а потом , что называется, галопом по европам. Кое-что ниже добавлю от себя.

Клинические заметки постоянного пациента

Кристофер Морли



По его последним отчетам мой добрый друг, старший инспектор (в отставке)Стэнли Хопкинс жил в сельской местности в Йоксли, графство Кент, на своей вилле (или это был коттедж?) «Бильбо». Поэтому для меня стало неожиданностью, когда прошлой зимой я получил от него весточку с севера Англии: он писал на фирменном бланке поместья Морли, графство Дербишир, с надписью: “Телеграммы, Смолли; Телефон,Хорсли, 47; Станция, Уэст-Халлам, Л.Н.Э.Р."
Его письмо, хотя оно относится к довоенному периоду, заслуживает того, чтобы быть опубликованным полностью:

“По железнодорожному адресу, мой дорогой мистер Морли, вы увидите, что это действительно оригинал частной школы-интерната (PriorySchool)(в Халламшире);я приезжаю сюда с визитом каждую зиму со своей драгоценной маленькой американской портативной пишущей машинкой. Этот регион, конечно, вызывает много ассоциаций с доктором Джонсоном и другими писателями, и я нахожу его,особенно на фоне зимних снежных пейзажей, очень стимулирующим для моих мемуаров. Нынешний герцог Холдернесс (естественно, узаконенный) очень горд своим общением с Холмсом, и одним из самых редких экспонатовв его музее является брошюра, написанная много лет спустя доктором Хакстейблом о визите Холмса в Холдернесс-холл. Подковы в виде раздвоенных копыт, конечно, все еще на месте и тонкая пленка грязи так и не была удалена. Центральное отопление было бы нелишним удобством в Холдернессе, подумал я, когда недавно проводил там ночь; в той жеспальне, где Холмс не слишком устойчиво поставил на кровати керосиновую лампу (как бы это заставило поволноваться герцога, если бы он знал об этом), и честное слово, я думаю, что на покрывале все еще осталось небольшое маслянистое пятно. Его светлость с семьей был в Холле этой зимой,несмотря на суровость этого сезона, потому что в дом на Карлтон-террас попал снаряд - не будет ничего плохого, если я сейчас сообщу Вам об этом.
Меня заинтересовало то, что вы написали мне в своем последнем письме: вы говорили о монсеньоре Рональде Ноксе и мистере С.К. Робертсе как о двух «первопечатниках» (или «зарождателях» - как-то так – в любом случае это слово-экспромт) (что бы это ни значило) ваших современных исследований на Бейкер-стрит, но полагаю, вы не знали, что небольшой биографии Уотсона, написанной мистером Робертсом (1931) предшествовала его же собственная пробная версия на эту тему, его «Заметка о проблеме Уотсона», которая была отпечатана в 1929 году в «University Press», в Кембридже, тиражом в 100 экземпляров. На самом деле, она есть у очень немногих коллекционеров, но, естественно, мистер Робертс прислал ее мне. Я подумал, что вам будет интересно узнать об этом.

...Что бы сделал Холмс при такой нехватке сигарет?

Искренне Ваш
Стэнли Хопкинс, О.Б.Э.”

***

Есть так много более важных дел, что я, естественно, откладываю их на потом, чтобы попробовать выразить возможный новый взгляд на доктора Уотсона и бильярд. Разве не возможно, что ДХУ (JHW) был экспертом и, возможно, пренебрегал медицинской практикой, потому что зарабатывал больше денег на столах, покрытых зеленым сукном? На заметку: перечитывая старое эссе (кажется, около 1905 года) Э. В. Лукаса о знаменитых бильярдистах, я отметил, что крупнейшие чемпионаты по бильярду проводились в Лондоне в клубе Тэрстон-Холл; и это подтверждается ссылкой на Сэрстон-Холл в статье о бильярде, в Британской Энциклопедии, том. III, стр. 568. . . . И раз так, то не возможно ли, что Сэрстон был одним из лучших мастеров бильярда, и, что, тогда JHW был достаточно хорош, чтобы играть с ним? Я проведу некоторое исследование по этому вопросу, когда представится возможность, но хочу, чтобы читатели ЖУРНАЛА были первыми, с кем я поделился этой захватывающей гипотезой.

Мой друг Эдгар Смит настаивал на том, чтобы один этап этого изыскания, когда я возьмусь за него, был посвящен побочному расследованию гигиенических привычек Уотсона. Холмс, напоминает он мне, всегда отличался кошачьей чистоплотностью; но Уотсон, согласно рассказу о вечере, который он провел с Сэрстоном, вернулся на Бейкер-стрит со следами мела, которые все еще виднелись между его указательным и большим пальцем.
Холмс высказал свое замечание об этом только на следующее утро, и из контекста можно было сделать вывод, что тогда отметки мелом все еще были у него на руках. “Трудно поверить, - заявляет мистер Смит, - что человек с медицинским образованием мог так далеко отойти от элементарных принципов гигиены, что забыл вымыть руки”.

***
Меня всегда удивлял сосновый стол на Бейкер-стрит; несомненно, наихудшая из всех возможных поверхностей для химических экспериментов. Сосна (deal), если я понимаю английское словоупотребление, - это не сорт древесины, а любая мягкая древесина, такая как сосна или пихта, распиленная на широкие бруски. Чрезвычайно легковоспламеняющаяся, я бы сказал, и поддающаяся разрушению от воздействия различных кислот.

На юге Франции, в Мюрхеде, под МОНПЕЛЬЕ, обнаружил, что среди картин Грёза в Музее Фабра в этом городе есть картина под названием "Молодой математик". Связано ли это как-то с Мориарти?*
Повинуясь внезапному порыву, я обратился к Энциклопедии художников и иллюстраций относительно Греза. В списке его наиболее известных работ я нашел Молодую девушку с голубями, кроликом, спаниелем, яблоком, часами, разбитой кружкой, мертвой канарейкой - не говоря уже о Старухе с костылем, но ни одной молодой девушки с ягненком: хотя можно быть уверенным, что он нарисовал ее (вероятно, под другим названием).
Но, как всегда, то, что я узнал, еще более захватывающе: в музее в Монпелье шесть этюдов девушек. Конечно, Шерлок видел их, и отсюда его ревнивый интерес к Грёзу. ...Есть ли какой-нибудь способ связать Шерлока с городом Монпелье, в штате Вермонт?
Грёз был довольно близким современником Клода Жозефа Верне. Может быть, нам стоит нанять какого-нибудь энергичного художника, чтобы он написал нам копию Грёза «Девушка с ягненком».
***
Когда однажды, год назад, мне пришлось вести одну из своих дочерей к алтарю - или, скорее, я полагаю, к алтарному престолу, чтобы выдать ее замуж - мы убедились, что на фронтисписе Old Harper с изданием «Приключений», изображено идеальное положение женской ладони на мужской руке (иллюстрация к «Знатному холостяку»)**. Так Священные писания демонстрируют еще одно свое полезное качество.

И это приводит к следующему вопросу: было ли когда-нибудь проведено какое-либо исследование, посвященное символике знаменитого старого дизайна обложек ранних изданий Harper? Я думаю, что однажды я перерисовал его и воспроизвел в"Субботнем обзоре", но если это так, я не знаю, что стало срисунком. ...В любом случае, взгляните еще раз на этот сложный старый дизайн: круг из наручников; через который проходит что-то вроде большого капкана? затем внутренний круг, состоящий из чего-то вроде листьев: это петля палача? вверху и внизу изображены голова полицейского и голова судьи, с полумесяцем над ней ; на востоке - херувим; на западе - Медуза; а в промежутках - различные предметы:наручники, ключ, потайной фонарь, отмычки, ножные наручники. А в центре - кинжал и Гордиев узел...



Теперь здесь есть кое-что действительно странное. Просматривая том свидетельских показаний на процессе Бичера-Тилтона (1875), я узнаю, что одной из ведущих фигур в этом скандале был Фрэнсис Моултон - точнее, Фрэнсис Д. Моултон - очевидно, Фрэнсис Моултоны были обречены на неопределенности в супружеских отношениях. Этот Фрэнсис Моултон был своего рода посредником между преподобным Бичером и Теодором Тилтоном; и сама миссис Моултон была не прочь обняться с красноречивым пастором.
Я уверен, что после того, как деликатный Уотсон прочитал некоторые показания, он решил не покупать рамку для портрета Бичера - хотя сам Бичер утверждал на суде, что его подставили.

***


Старый Стэнли Хопкинс снова написал мне, 4 ноября,что в этом году он отправил свое рождественское письмо заблаговременно. Я бы хотел, чтобы вы рассказали мистеру Эдгару Смиту, говорит он:

“Я углубился в свои мемуары, 4-я глава полностью посвящена Бейкер-стрит, и это напомнило мне: думаю, я первый, кто обратил внимание на странное пристрастие Холмса к цифре 4. Когда B.S.I.,наконец, выпустят тот календарь Бейкер-стрит, который они давно обещали, я вообще-то думаю, что 4-е число каждого месяца должно быть выделено красным цветом. Знак"4" очень странно повторялся в делах Холмса. Именно 4 января он впервые встал на пути у профессора Мориарти. У Уотсона "были веские причины помнить" 4 марта.Апельсиновые зернышки прибыли на 4-й день после Нового года. Первая дата в журнале KKK была 4-го числа. 4 мая скончался сэр Чарльз Баскервиль; и мне нет нужды напоминать вам, что датой Рейхенбаха было 4 мая. Дело «Чертежей Брюса-Партингтона» началось на 4-й день туманной погоды. Сэр Чарльз Деймери нанес визит на Бейкер-стрит 4 сентября. Сенатор Гибсон пришел - 4-го октября. Вайолет Хантер , работая у полковника Спенса Манро получала 4 фунта в месяц. Джабез Уилсон получал 4 фунта в неделю за переписывание Энциклопедии.
“У меня такое чувство, что и Холмс, и Уотсон стали суеверными в отношении числа 4 и всегда просыпались в этот день с ощущением, что, возможно, затевается какая-то игра.
- Кстати, знаете ли вы, что Холмс всегда утверждал, что он никогда не употреблял такую литературную фразу, как "игра началась". Он настаивает на том, что Уотсон, еще толком не проснувшись, неправильно его понял. На самом деле он сказал:

"Быстро, и не обращайте внимания на свою игровую ногу’. (Quick, never mind your game foot.)

Я надеюсь провести Рождество в Холдернессе.”

***
Перечитывая «Убийство Роджера Экройда» (и на этой мысли нынешняя серия этих клинических заметок должна закончиться) я нашел отличный эпиграф для любой публикации в B.S.I.:
- Это совершенно неважно, - сказал Пуаро. - Вот почему это так интересно.

***

* Нашла эту картину.


Жан-Батист Грёз. Молодой математик

Мне кажется о Мориарти тут ничто не напоминает, кроме названия картины вкупе с именем художника.

**
Стало очень интересно, тем более, что мне на ebay уже попадались старые журналы Harper Weekly. Но меня немного сбил с толку тот факт, что иллюстрации там были, кажется, Хайда. Вот пример этих журналов



И страница с рассказом "Желтое лицо"



"Знатного холостяка" искала долго и тщетно. И только сегодня обнаружила, что это таки не журнал, а издательство "Харпер Бразерс", и это старое издание "Приключений". Иллюстрации Пейджета.



А на обложке мудреное изображение, схожее с тем, о котором говорит Морли

@темы: Статьи, Шерлок Холмс, BSI, Кристофер Морли, Клинические заметки постоянного пациента

---

Несмотря на то, что я очень рвусь продолжить "Злостную клевету на инспектора Лестрейда", тут получается так, что надо закончить все дело с первым выпуском Baker Street Journal, а потом уже идти дальше. Поэтому будет еще два с половиной поста на эту тему.

Следующая статья одна из самых странных и, возможно таких, которых и выкладывать не стоит, потому что тут очень много неясного и узко профессионального. Но вот, тем не менее, решила выложить, как какую-то информацию для размышления и кроме того, тут будут некоторые дополнения на тему "Холмс и музыка". По крайней мере, для меня это точно было содержательно и познавательно, хотя я не везде тут увидела связь и точно мало, что поняла в музыкальных тонкостях этого самого "равного темперамента", и главное, какое оно точно имело отношение к игре Холмса) Вспомнилась цитата из Ольги Новиковой о том, что "Холмс не всегда был доступен", в смысле, уму даже того же Уотсона. Поэтому статья эта немного абракадабра) , но "в этом безумии есть метод". И я приложу еще некоторые познавательные подробности.

Шерлок Холмс и Равный Темперамент.

МУЗЫКАЛЬНАЯ СТОРОНА жизни Шерлока Холмса не преминула привлечь внимание исследователей, один из самых выдающихся из которых, мистер Харви Оффисер, уже представил шерлокианскому миру занимательный и прозорливый, но слишком краткий анализ некоторых музыкальных аномалий и парадоксов, которые выделяются на общем фоне повествований доктора Уотсона и это, как и во многих других случаях, представляет определенную сложность их толкования.
Никоим образом не пытаясь посягнуть на особый подход мистера Оффисера, я осмелюсь здесь высказать некоторые замечания в этой столь интересной области холмсианской науки; наблюдения вспомогательные и дополнительные, но не более того.
Мы впервые слышим о Холмсе-музыканте в самом началевеликой саги. В "Этюде в багровых тонах" нам рассказывают, что,как известно каждому исследователю, Холмс хорошо играл на скрипке, но, что у него была раздражающая привычка сидеть в кресле, положив скрипку на колени, и извлекать из нее длинную череду аккордов и аккордовых пассажей, водя смычком по струнам в этой совершенно неприемлемой позе.



Позже, в "Союзе рыжих", мы узнаем, что Холмс восхищался игрой мадам Норман Неруды, впоследствии леди Халле, знаменитой женщины-скрипачки, и ходил слушать ее в Сент-Джеймс-холл. Еще позднее в "Чертежах Брюса-Партингтона", мы узнаем о его исследованиях в сложной и трудной области исторического музыковедения, когда он анализировал вокальную полифонию великого контрапунктиста 16 века Орландо ди Лассо.

Теперь все эти указания - фактически все, что можно собрать из деталей, которых нас удостоил его немузыкальный биограф, - какими бы разрозненными,неполными и неудовлетворительными они ни были, ясно указывают на одну неоспоримую истину: Холмс был не просто музыкантом, но
музыкантом выдающихся способностей. Этот вывод подтверждается одним очень интересным фактом, до сих пор, по-видимому, упущенным из виду,который выясняется в результате изучения свидетельств. И заключается он в следующем: чтоу Шерлока Холмса и доктор Уотсона на Бейкер-стрит, 221Б не было ничего похожего на клавишный инструмент, ни фортепиано, ни фисгармонии (или “американского органа”). Это замечательный, весьма примечательный факт, который проливает свет на природу и масштаб музыкального таланта Холмса.

Продвинутые музыканты сразу же оценят этот момент.Клавишные музыкальные инструменты настраиваются, все до единого, по системе, известной как Равный Темперамент, при которой интервал октавы, являющийся основой музыкальной гаммы, делится на двенадцать полутонов, расположенных на равном расстоянии друг от друга. Система, конечно, фактически искусственная; но она была постепенно и, в конце концов, повсеместно принята после многих продолжительных экспериментов, потому что она дает, ценой определенных, рассчитанных искажений, настройку, которая позволяет композитору использовать без невыносимых диссонансов любую комбинацию тонов, которая может быть найдена в диапазоне из семи октав плюс минорная терция, составляющая практическую гамму современной музыки. Искажения интонации, к которым неизбежно приводит Равный Темперамент, стали вполне приемлемыми ,и приняты музыкантами и любителями музыки во всеммире западной музыки, и это правда, что вся линейка духовых инструментов, как деревянных, так и медных (за единственным исключением, кулисных тромбонов), в настоящее время спроектирована и сконструирована таким образом, чтобы полностью или частично обеспечивать равные темперированные интервалы.
В настоящее время Равный Темперамент используется уже околоста пятидесяти лет. Но еще до того, как он появился в этой сфере,клавишные инструменты были вынуждены использовать параллельную, хотя и более ограниченную и менее многостороннюю форму компромиссной
настройки. Ибо простой факт заключается в том, что фактическое количество отдельных звуков, которые должны были бы быть доступны в пределах каждого интервала октавы, чтобы каждый музыкальный интервал мог быть выражен в идеальном арифметическом соотношении (и, следовательно, как говорится: чисто),более чем в четыре раза превышает число из цифровых элементов теперь универсальной клавиатуры, на которой всего семь белых и пять черных клавиш октавы. Этой клавиатуре в ее нынешнем виде около четырехсот лет, и, следовательно, она восходит ко временам Лассо,чьи произведения Холмс когда-то так тщательно изучал.
Искусству и науке чисто вокальных полифонических сочинений, последними величайшими мастерами в которых были Палестрина и Лассо, нет нужды принимать во внимание ограниченность клавиатуры. Их музыкальные интервалы могут быть записаны с учетом того, что певцы, если они прошли надлежащую подготовку, смогут спеть их все с идеальной интонацией. Музыканты поймут, что имеется в виду, когда говорят, что при таком исполнении фа-диез и соль-бемоль не будут одинаковыми звуками, но определенно совсем разными; что ми-диез и Фа не будут одинаковыми, что до-бемоль и си-диез снова будут разными; и что на самом деле каждый из более чем пятидесяти отдельных звуков, необходимых для идеальной интонации в пределах каждой октавы, будет доступен в своей истинной форме, что приведет к богатству гармонической и контрапунктической красоты, совершенно недостижимой ни для одного клавишного инструмента; или даже для симфонического оркестра как такового. Струнный квартет или квинтет, если его музыканты были достаточно искусны, мог бы сделать то же самое, но даже тогда, конечно, отсутствие слов сделало бы музыкальный эффект сравнительнослабым и монотонным.
Фактически, эта вокальная полифония на самом деле является “вокальной”, написанной только для голосов; и ее анализ требует очень необычных музыкальных качеств.
Аналитик должен уметь слышать своим ментальным ухом звуки, которые композитор символизирует письменными знаками нотной записи. Пианино или орган будут ему совершенно бесполезны в этой работе. Так что Шерлоку Холмсу не требовалось фортепиано на Бейкер-стрит, 221Б. Его не соблазнил даже не один из этих великолепных бродвудских фортепиано; ибо их темперированная интонация, несомненно, была бы невыносимо раздражающей для слуха, натренированного на столь изысканно высокий уровень ментального различения высоты звука.

Каждый продвинутый музыкант согласится с утверждением, что ни одному скрипачу, достойному этого имени, никогда не пришло бы в голову играть без фортепиано, в равном темпераменте; хотя в тот самый момент, когда последний инструмент входит в музыкальную картину, например, когда должна быть исполнена соната для него и скрипки, скрипач обнаруживает, что волей-неволей играет в темперированной интонации. Но такой музыкант, как Холмс, несомненно, был знаком с великолепной литературой о музыке семнадцатого и восемнадцатого века для скрипки (и виолончели)без сопровождения фортепиано. И, может быть, можно осмелиться предположить, что в один из тех ранних вечеров на Бейкер-стрит, когда Холмс играл ряд аккордов, “иногда звучных и печальных”, иногда таких, «в которых слышалось неистовое веселье», он напоминал себе и, возможно, повторял знаменитую Чакону (по крайней мере, ее вводные части) из партиты ре минор Себастьяна Баха для скрипки. Любой музыкант, который когда-нибудь слышал, как ее исполняли Крейслер, Хейфец, Мильштейн или любой другой из ныне живущих мастеров игры на скрипке, тот точно поймет, что имеется в виду.

Привожу тут исполнение Чаконы. Мне подумалось, что этот скрипач играет вполне в духе Холмса)



Конечно, для доктора Уотсона ничто из этого не могло быть частью того, что он так наивно называет “пьесой или... чем-то, похожим на мелодию”. Ибо Босуэлл Холмса был на редкость немузыкальным. Он говорит нам, что Холмс мог исполнять ”скрипичные пьесы и довольно трудные“, и называет некоторыеиз них, такие, как «Песни» Мендельсона. И если это вообще что-то значит, то это означает, что Холмс играл Уотсону, чтобы успокоить его после утонченного полета музыки Баха , сыгранные без сопровождения фортепиано,«Песни без слов» Мендельсона, которые были написаны, разумеется, для фортепиано и потому были в полной гармонии. Должно быть, для Холмса это были довольно печальные концерты; и к чести не всегда признаваемой доброты его сердца следует отнести то, что он подобным образом страдал, возлагая порой свой музыкальный гений на алтарь филистимлян.

Для общего развития вот здесь пресловутые "Песни Медельсона". По моему скромному разумению одна скрипка звучала бы лучше.



Теперь мы переходим к вопросу, впервые упомянутому в этом эссе и аналогичным образом рассмотренному мистером Офисером. Это вопрос неприемлемого положения скрипки на коленях; то есть, неприемлемого для игры. Как говорит мистер Офисер, пусть это только попробует кто-нибудь сделать.

На самом деле, доктор Уотсон что-то запамятовал, когда писал о том, как впервые был свидетелем музыкальных упражнений своего друга, поскольку Холмс просто не мог этого сделать и поэтому он не стал бы играть в этой сомнительной неприемлемой позе. Если он и играл, то не на скрипке, “лежащей у него на коленях”. Как мы знаем, Уотсон не был силен в деталях, и поэтому критик вынужден предложить внести поправки, если не в сам текст, то в воспоминания биографа, сделав их более правдоподобными.
Я предполагаю, что Холмс, сидя в кресле, прижимал к груди нижнюю часть скрипки, подложив под нее левую руку, а пальцы этой руки, как обычно, лежали на грифе.Это позволило бы расположить скрипку к себе почти под прямым углом, когда он сидел в кресле, оставляя правую руку свободной для использования смычка, а его левая рука и кисть -, как отмечалось ранее,- были в равной степени свободны для манипуляций с грифом.



Теперь, я даже вспоминаю, что много лет назад встречал скрипача, который намеренно принимал именно такую позу для игры на своей скрипке и который таким образом привык играть самую сложную музыку. Поза выглядела очень неудобной, но он настаивал на том, что предпочитает ее, и, конечно, его выступление не оставляло впечатления, что он теряет какое-либо техническое преимущество.
Любопытное совпадение, что, когда я впервые встретился с ним в студии другого скрипача в Нью-Йорке, он продемонстрировал свои идеи, сыграв так от начала до конца, и к тому же превосходно, саму великую Чакону.
Исправление носит характер предположений, но я думаю, что в нем есть некоторые достоинства.
Такое положение могло бы легко ввести в заблуждение Уотсона, который, как подозревают, всегда был немного близорук, и для которого вся музыка выше уровня мюзик-холла была чем-то большим, чем просто загадкой.
И в качестве последнего подтверждения основного тезиса: нет никаких записей о том, что Холмс когда-нибудь покупал билеты, чтобы послушать Антона Рубинштейна, Ганса фон Бюлова или кого-либо другого из великих пианистов, которые в те дни каждый сезон приезжали в Лондон. Вероятно, он даже не потрудился сходить на симфонические концерты в Хрустальном дворце или на концерты оркестра Ганса Рихтера. Мы знаем, что время от времени он ходил с Уотсоном на вечер Вагнера в Ковент-Гардене: но ведь Вагнер был великим контрапунктистом. Холмсу даже нравилось время от времени слушать, как Жан де Рецке поет во Французской опере; но тогда у великого Жана был непередаваемый голос, и Уотсон, должно быть, любил его слушать. Холмс,
без сомнения, иногда мог мириться с де Рецке в “Фаусте” Гуно, потому что великолепного Жана также можно было услышать в "Тристане" и "Кольце Нибелунга". А Холмс был добросердечным человеком, когда дело касалось его Уотсона. Но мы можем быть уверены, что чистое великолепие вокальной полифонии было ближевсего его сердцу.
Музыкальный талант Шерлока Холмса был очень редким и замечательным. Как и обладающий им человек, он был единственный в своем роде.

***
Я бы, наверное, все же поспорила насчет оперы. Мне кажется, Холмс ее любил безотносительно Уотсона. Да и других музыкальных произведений это также касается.

По поводу Чаконы. Вспомнилась одна цитата из одной моей детской книги о композиторах "Любимые и другие".

«Те, кто слушал многих музыкантов, справедливо говорят: в мире был только один Бах» М. И. Адлунг, 1758 г.

@темы: Шерлок Холмс, Исследования, BSI, Скрипка Мастера

---

Джеймс Босуэлл и остров Юффа

Так вышло, что за последнее время перевела несколько статей из первого выпуска BSI. Завтра тоже придется выходить на работу, и если сложится, то, возможно, я этот выпуск добью. Хотя статьи почти все очень странные.

Ну, и вот эта статья... Наверное, кто-то скажет, ну что за бред, мало ли где какие совпадения. Да я и сама вначале так сказала) Но потом как-то подумала, что, возможно, все это из той же оперы, что и другие загадки Канона, когда ты понимаешь, что все это вместе очень странная штука. Когда видишь какие-то взаимосвязи там, где их быть не может просто по определению. Так же, как в той замечательной статье "Янки из Коннектикута в защиту сэра Артура", где связались в один узел Альпы, пчелы, Наполеон и Эксельсиор, и стало быть даже Бретт, ибо это его девиз. И ты понимаешь, что это оозначает что-то невероятное, только вот ты пока не можешь сказать, что) И можно только запомнить этот факт, как советовал сам мистер Холмс.
И здесь почти такая же история. Я вначале только пару слов скажу. Оно даже в худшем случае говорит о том, что нет в Каноне ничего случайного. Семью Верне Дойль взял не с потолка. И Босуэлл там упомянут не просто к слову -типа, тоже биограф, вот и все. Хотя не возражаю, если меня сочтут фантазером. Там все было просчитано и продумано.

Наверное, поставлю тэг "остров Юффа", хотя про него тут как раз как-то очень туманно.

Автор один из классиков шерлокианской науки.

Джеймс Боссуэлл и остров Юффа

Джей Финли Крист


Джеймс Босуэлл

МНОГИЕ были обычными последователями биографических излияний Джеймса Босуэлла и доктора Джона Х. Уотсона. Однако ни один из комментаторов по этому вопросу, похоже, не обратил внимания на некоторые интересные записи в дневнике, которые могли бы выступать в качестве письменного упоминания о том, чем второй был обязан первому. В значительной степени эти элементы состоят не более чем из личных или географических названий, и использование их Уотсоном, конечно, могло быть почерпнуто из других источников; но само по себе их количество делает их заслуживающими внимания. Сам доктор Уотсон принимал участие в беседах с доктором Джонсоном в Сент-Эндрюсе, (не Джон Уотсон, и не доктор медицины, но, тем не менее, доктор Уотсон) записанных примерно на семи страницах, когда Великий моралист находился на пути к Западным островам; и знакомый доктор Шерлок (Томас Шерлок 1678-1761) неоднократно упоминался Босуэллом. Никто не утверждает, что это были источники родового имени нашего Уотсона или христианского имени Холмса; но это, по крайней мере, возможные источники.

В любом случае, существует внушительный список фамилий, с которыми сталкивалсяУотсон. Некоторые из них были вполне обычными в Англии;но они представляют интерес, даже если были выбраны случайным образом. Доктор Эгер ("Дьяволова нога") имеет своего двойника
в примечании благодарственного письма Босуэлла; Барклай («Горбун») был автором работы, издание которой Баскервилем было раскритиковано Джонсоном; Кадоген (молодой Уэст в "Чертежах Брюса-Партингтона") был упомянут Босуэллом как автор книги о подагре; Дандасом, который бросался вставной челюстью в свою жену («Установление личности») также звали шотландского члена парламента и президента Шотландского совета, который вынес решение по одному из дел Босуэлла; Месгрейв фигурирует дважды, один раз как Сэмюэл в небольшом диспуте с доктором Джонсоном относительно значения слова “памфлет”, и еще как-то Ричард Месгрейв, который слишком долго подталкивал Джонсона к какой-то литературной деятельности, безапелляционно получил категорический приказ “Сядьте, сэр!”. Появляются три отдельных Патерсона: один был клиентом Босуэлла, один - лондонским книготорговцем, а третий - сыном последнего, но, к сожалению, Грайса среди них нет.
И даже имя Уоррен, как у домовладелицы («Алое кольцо») принадлежал врачу, который был среди многочисленного персонала во время последней болезни доктора Джонсона. Особого упоминания, по-видимому, заслуживает граф Бесборо, чье имя, возможно, превратилось в Десборо, одну из лошадей в "Серебряном".
"Комментарии" доктора Торникрофта Хакстейбла к Горацию ("Случай в интернате"), возможно, имеют отношение к коллекции доктора Дугласа, состоящей из нескольких сотен томов переводов и комментариев, отмеченных у Босуэлла; и у нее тоже есть свой двойник в комментариях Бентли и Джейсона де Нореса к Горацию, двух работах, которые были раскритикованы доктором Джонсоном. Сэру Джошуа Рейнольдсу от российской императрицы в знак ее уважения к его литературному творчеству была подарена золотая табакерка, украшенная бриллиантами («Установление личности»). Есть высказывание Джонсона (переданное посредством Босуэлла) : “Вы заметите, что ни по одному человеку не скажешь, что он занимается какой-то конкретной профессией, но вы можете узнать это по его внешности. Та или иная часть его тела используется больше, чем остальные, он в какой-то степени деформирован...“; и есть высказывание Холмса (в
«Медных буках»), что наборщика можно узнать по большому пальцу левой руки, а ткача - по зубам. Кроме того, Холмс написал монографию (“Знак четырех”) о “влиянии профессии на форму руки"; он считает, что "расплющенные подушечки пальцев” и “одухотворенное лицо” выдают музыканта (“Одинокая велосипедистка»”), что из-за физического труда правая рука“на размер больше левой” и что "толстые и ороговевшие суставы" профессора Пресбери ("Человек на четвереньках") говорят о его “эксцентричном способе передвижения”, когда он находился под воздействием своей омолаживающей “сыворотки”.
Мы находим Холмса “взвешивающим возможности” в «Знаке четырех» и «Собаке Баскервилей», но доктор Джонсон опередил его, когда сказал относительно некоей комиссии по военно-полевому суду, что “возможно, не было ни одного члена этой комиссии, который за всю свою жизнь хоть час в одиночестве взвешивал возможности.”
Босуэлл цитирует письмо Джонсона, в котором говорится, что миссис Уильямс угасла “просто от истощения”, и Уотсон сообщает, что Холмс однажды лишился чувств по той же причине (Подрядчик из Норвуда").
Холмс, опять же устами Уотсона, любил указывать на важность мелочей, а доктор Джонсон однажды заметил посредством Босуэлла, что “всякое знание само по себе имеет определенную ценность. Нет ничего настолько незначительного и несущественного, что я предпочел бы не знать об этом, нежели наоборот”.
До сих пор Уотсон, возможно, руководствовался простым совпадением; но остаются некоторые моменты, которые нелегко приписать даже этой сверхъестественной воле случая.
В “Пустом доме" грабитель и убийца , помимо всего прочего, еще и "прекрасный органист".(К слову сказать, так у нас это всегда переводили. Но в новом переводе уже стоит мастер игры на варгане, что совсем не орган. А вообще этот инструмент зовется еврейской арфой.) В примечании к изданию книги Босуэлла "Джонсон" 1831 года описывается бурлескный ансамбль, который играл на «соляном ящике, еврейской арфе, костном мозге и мясницком ноже, шарманке и тому подобном…» Тому подобное включало, по меньшей мере, ручку метлы и там был особенно замечателен игрок на еврейской арфе – железной лире.
Но самый замечательный из всех этих связанных между собой примеров был припасен напоследок. Холмсианские ученые долгое время искали таинственный остров Юффа, место малоизвестного приключения Грайса Петерсона ("Пять зернышек апельсина"). Доктор Джулиан Вольф, конечно, нарисовал нам красивую маленькую карту острова; но даже он не показал нам его точное положение на поверхности земли.
В ожидании согласия Шерлокианского мира, этот дефект в наших знаниях теперь можно считать исправленным.
В начале отчета о путешествии на Западные острова был найден остров Ульва. Для этого комментатора ассоциация с Юффой была сиюминутной, но этого было недостаточно для его идентификации. Однако после возвращения в Лондон мы находим беседу об острове Стаффа; и на следующих четырех страницах Стаффа и Ульва находятся в литературной (равно, как и географической) близости.
Это два маленьких острова недалеко от западного побережья Шотландии, расположенные примерно в шести с половиной градусах к западу от Гринвича и примерно в пятидесяти шести с половиной градусах к северу от экватора. Они разделены примерно тремя-четырьмя милями открытой воды. И похоже, и тот, и другой, были владения некоего Маккуорри, и оба были проданы с молотка аукциониста в 1777 году, чтобы удовлетворить кредиторов Маккуорри. Остров Стаффа - меньший из двух, но, поскольку на нем находится знаменитая пещера Фингала, представляется более вероятным, что это он является “разумным факсимиле”, столь тонко скрытым под литературным названием Юффа. Патерсон также является уважаемой шотландской фамилией; и это нисколько не умаляет вероятности того, что Юффа находится не слишком далеко от побережья Шотландии.
Если остров Юффа еще не открыт, то вот ,во всяком случае, около двадцати или более совпадений, представляющих интерес для шерлокианского( и, возможно, босвеллианского) исследователя.

@темы: Шерлок Холмс, Исследования, BSI, Босуэлл, Остров Юффа

---

Баринг Гоулд с Бейкер-стрит. Часть 5

Вдогонку к главе из книги Баринг Гоулда пойдет очередная часть его биографии.
В процессе перевода оно, конечно, кажется порой нудным и далеким от нас. Мы не знаем этих людей, этих газет и журналов, и факты их биографии нам зачастую ни чем не говорят, и мне иногда кажется, что я занимаюсь чем-то не тем. Но сейчас прошлась по соответствующему тэгу - Баринг Гоулд с Бейкер-стрит - и немножко порадовалась. Может, и не слишком полная, но более или менее подробная информация об этом человеке.

Эта часть - довольно большая - хоть я и так волевым усилием отделила ее от общей главы - для меня лично очень интересна перепиской Баринг Гоулда с Адрианом Конан Дойлом, который вообще меня очень интересует. Я помню, как получив журнал - он один из немногих, что я получила по подписке - обратила внимание именно на эту переписку. И относительно ее можно точно сказать, чт у всех свои тараканы). И я рекомендую тем, кому хоть как-то интересна эта тема, проглядеть тут хотя бы эти письма. Хотя я постараюсь убрать не самые интересные моменты, оставляя то, что имеет отношение к Холмсиане и книгам.

Ну, и тут собственно о рождении тех самых "Комментариев" Баринг Гоулда, общеизвестных, как "Аннотированный Шерлок Холмс"

***
В марте 1963 года Билл отпраздновал свою двадцатипятилетнюю годовщину работы c«Тайм» и был назначен директором по рекламе. В начале того же месяца он записал программу, которая транслировалась на радиостанциях «Armed Forces Radio», "Голос Америки" и «Time-Life». Он отправил Джулиану Вольффу запись программы для тех анналов, что он назвал архивами BSI. Статья, которую его попросили написать для дочернего журнала «Тайм»«Sports Illustrated», была представлена в начале 1962 года. Статья “Шерлок Холмс: спортсмен” была опубликована в номере от 27 мая 1963 года. Билл сообщил там, что был членом Общества "Пяти зернышек апельсина" Вестчестера, "Ритуалистов Месгрейва" и нью-йоркского клуба "Диоген", а также, как и Холмс, был пловцом и членом легкоатлетической команды своего колледжа. Над заголовком красовался баннер: “В жизни, полной приключений, его блестящие достижения в раскрытии преступлений затмили его замечательные навыки спортсмена”. Подзаголовок гласил: “Он прекрасно умел сражаться как тренировочной палкой, так и рапирой, был прекрасным боксером, одинаково хорошо владел винтовкой и стрелковым оружием и был знатоком лошадей”. Билл описал нелюбовь Холмса к бесцельным физическим упражнениям, его дурные привычки, диету и употребление время от времени семипроцентного раствора кокаина. Несмотря на это, Холмс был “одним из самых способных спортсменов в многоборье и самым увлеченным спортсменом, которого когда-либо знал мир”. Статья сопровождалась иллюстрациями на всю страницу, и там были процитированы описания Уотсоном Холмса и событий, которые доказывали его мастерство. Статья завершалась:

«Вот таким был Шерлок Холмс — атлет, игрок, спортсмен. Очевидно, что Холмс высоко ценил спорт во всех его аспектах: “Самое лучшее и здоровое занятие в Англии”, - назвал он его. Что касается его самого: “И если у тебя есть желание увидеть свое имя в очередном списке награжденных...” — однажды намекнул его влиятельный брат Майкрофт. Но Шерлок Холмс с Бейкер-стрит улыбнулся и покачал головой. “Я играю в эту игру ради самой игры”, - сказал он.

Рубрика «Каталог Бейкер-стрит» в сентябрьском номере BSJ обратила внимание на эссе, написав про него: “Исчерпывающая статья на эту тему и важный вклад в литературу; в элегантном формате, иллюстрированная несколькими очень оригинальными гравюрами Т. Б. Аллена”.
К концу июля контора Винга задала вопрос: готов ли Билл приступить к новому проекту? Первоначально входившая в состав «Penguin Books», «Новая Американская библиотека» была основана в 1948 году для публикации классических рассказов в мягкой обложке с комментариями различных писателей и ученых. Билл рассмотрел их предложение написать комментарии к изданию рассказов о Шерлоке Холмсе, напечатанных издательством «Signet classics».
Баринг Гоулды начали подготовку к октябрьской поездке в Англию и Уэльс и недельному пребыванию во Франции. Билл надеялся собрать “материал для исправленного и расширенного издания «Гусыни» и для написания некоторых других вещей, о которых мы давно уже думаем”. У него был ряд других идей для своей поездки; он хотел “сделать что-нибудь с Би-Би-Си". Он написал Колину Престиджу, Гарнетту и Харлесу О. Мерриману в надежде, что они смогут повидаться с ним.


Вернувшись из этой поездки, он написал:

“Я только что вернулся из Лондона, где ходил, беседуя по Бейкер-стрит и Монтегю-стрит, пил вино и обедал у Симпсона и в пабе «Шерлок Холмс» — замечательный отпуск!” Несколько месяцев спустя, готовясь к своему выступлению по поводу «Недостающих звеньев, он сообщил, что Бернард Дэвис из Лондонского общества Шерлока Холмса убедительно доказал, что дом 31 по Бейкер-стрит, где в то время располагался офис Джона Морриса, и был местонахождением дома 221Б: "С мистером Моррисом в качестве нашего гида, мы с мистером Дэвисом забрались на крышу дома № 31, чтобы хорошенько рассмотреть задний двор. Там должен был быть задний двор, потому что доктор Уотсон, биограф Холмса, сказал, что он там был. Он также говорил, что там рос платан, но сегодня ни одного платана не осталось”.

Январь 1964 года начался с того, что Билл работал с Бэзилом Дэвенпортом и Рексом Стаутом над определением лауреата премии Морли-Монтгомери на обеде Нерегулярных у Кавана. В то же время планировалась коктейльная вечеринка в честь двадцатипятилетия Билла в «Тайм». 8 января 1964 года Билл получил письмо от Кэрол Бронзо о "Недостающих звеньях", транслировавшихся на канале NBC с понедельника по пятницу, с 11:30 до полудня, в нем участвовал ведущий Эд Макмахон. Участники прочитали свои истории жюри знаменитостей, опустив семь важных слов, и члены жюри должны были угадать эти слова. Биллу было предложено рассказать о своих исследованиях Шерлока Холмса. Программа вышла в эфир 1 июня.
Офис Винга отправил Биллу контракт на издание «Новой Американской библиотеки» в начале января, и он подтвердил, что напишет введение, отберет рассказы, которые могли бы туда войти, а также напишет послесловие к каждому. Он представил введение к концу месяца.

Пришло время затронуть тему «Аннотированного Шерлока Холмса» (Комментариев) в разговоре с человеком, который мог бы стать самым большим препятствием. 3 февраля 1964 года Билл написал Адриану Конан Дойлу.

«Один нью-йоркский издатель сказал мне, что, возможно, пришло время для двухтомного, а возможно, и трехтомного собрания рассказов о Шерлоке Холмсе, в котором были бы собраны все романы и рассказы или очень обширная их подборка - каждая история в сборнике должна быть снабжена предисловием и комментариями.
В качестве предполагаемого редактора такого сборника, должен сказать, что ни в мои намерения, ни в намерения издателя не входило бы пытаться увековечить миф о том, что Холмс и Уотсон были реальными людьми, для которых сэр Артур Конан Дойл выступал в качестве “литературного агента”.
Скорее всего, предисловие и аннотации были бы написаны на основе известных фактов из жизни вашего отца, изложенных в биографии мистера Карра и в вашей собственной книге "Истинный Конан Дойл".
Мы надеемся включить информацию о первых публикациях рассказов в журналах и книгах, художниках, которые их иллюстрировали, и другую информацию, представляющую интерес для библиографов и коллекционеров. Мы также надеемся дать определение терминам, возможно, незнакомым современному читателю (трость «Penang Lawyer»). Мы бы проследили источники частых цитат Холмса из классики. Мы бы попытались прокомментировать сюжеты этих рассказов в сопоставлении с реальными историческими событиями того времени. И, конечно, мы должны были бы в определенной степени обратить внимание на огромное количество литературы, которая выросла вокруг историй о Шерлоке Холмсе; например, когда комментаторы расходятся во мнениях относительно вероятной даты выхода рассказа, мы бы попытались обобщить исследование, предпринятое каждым для его собственной датировки.
Короче говоря, мы бы попытались выпустить том или несколько томов, подобных "Аннотированной Алисе " Мартина Гарднера ("В стране чудес" и "В зазеркалье") и моей собственной "Аннотированной Матушке Гусыне".
Обе эти книги были весьма успешными и, по-видимому, указывают на то, что по обе стороны Атлантики существует рынок популярной литературы, снабженной предисловием и комментариями для современного читателя кем-то, кто любит эту тему.
Таким образом, в этом письме я хочу спросить вас, не будете ли вы иметь каких-либо возражений против такой книги, как "Шерлок Холмс с комментариями", спроектированной в соответствии с изложенными выше принципами. Само собой разумеется, что издатель предварительно договорился бы с вами как с представителем Фонда Дойла о гонорарах, получаемых от переиздания рассказов о Шерлоке Холмсе, которые все еще защищены авторским правом в США и Соединенном Королевстве.
Мой рабочий адрес: комната 23-11, здание Time and Life, Рокфеллер-центр, Нью-Йорк, 20; мой домашний адрес: Ист-Вудс-роуд, R.F.D. 2, Паунд-Ридж, Нью-Йорк. Я был бы глубоко признателен, если б вы прислали ответ по любому из адресов.»

Пока он ждал дальнейших известий от Конан Дойла, вышло издание рассказов Холмса в «Новой Американской библиотеке». Билл написал Майклу Харрисону и Гарнетту в начале февраля, что с тех пор, как он завершил свою работу над этим изданием, жизнь стала спокойной. “Здесь есть некоторый интерес к созданию "аннотированного" издания всей Саги — или большей ее части, — которое я бы отредактировал, если на то будет воля Фонда Дойла. Сейчас мы ждем известий по этому поводу от Адриана”.


Адриан Конан Дойл

Известие пришло 6 февраля, когда Адриан написал Биллу о предлагаемой книге:

«Я безоговорочно поддерживаю весь ваш грандиозный план, и вы можете на 100% рассчитывать на наше сотрудничество.
Очень интересно отметить, что в последние годы наблюдается отход от этой старой шутки о Холмсе и Уотсоне, как о реальных людях в сторону постоянно растущего осознания тесной связи моего отца со значительной частью созданных им персонажей.
Например, я могу сказать вам по секрету, что только недавно получил письмо от Общества Шерлока Холмса, в котором сообщается о новой политике, которую они намерены принять в знак признания моего отца и его работы.
Мне кажется, что ваши собственные прекрасные идеи вписываются в эту интересную и современную тенденцию, которая в конечном итоге может привести к некоторым очень интересным областям исследований.
В своем письме вы не упоминаете имя издателя, который будет работать с вами над этим проектом в Америке. Я надеюсь, что это не «The Heritage Press», поскольку мы собираемся подать в суд на этих людей.»

10 февраля Билл уведомил своего агента, что он “в любое время готов приступить к публикации ”Аннотированного Шерлока Холмса“ для «Doubleday» или для любого другого заинтересованного в этом издательства". Ко 2 марта все еще не было заключено никаких договоренностей, когда Билл снова написал:

"Я вижу по вчерашней "Таймс" что кто-то выпускает "Аннотированную Хижину дяди Тома" , есть ли еще какие-нибудь известия от "Даблдэй" относительно «Аннотированной гостиной дяди Шерлока»? Мне не терпится ответить на вежливые письма Адриана Конан Дойла, но я не совсем представляю, как это сделать”.

Прошло совсем немного времени, прежде чем он получил ответ, который он передал Адриану 9 марта. Он высоко оценил памятный том, посвященный столетнему юбилею, который он получил от Джона Мюррея, с любезностями Адриана, назвав его “самой подходящей данью уважения вашему выдающемуся отцу”. Существовал менее многообещающий вопрос, требующий решения:

«Я задержался с ответом на ваши очень добрые письма только потому, что надеялся сообщить вам какие-нибудь определенные новости.
Издательством, заинтересовавшимся “Аннотированным Шерлоком Холмсом”, было издательство «Doubleday», и я с сожалением должен сообщить, что в конце прошлой недели «Doubleday» решило, что другие обязательства не позволяют им опубликовать книгу "в настоящее время".
Я, естественно, разочарован, поскольку думал о «Doubleday» как о логичном издательстве, но я не вижу причин, почему бы нам не обратиться к другим издательствам — не к «HeritagePress» — и не посмотреть, какой интерес может вызвать книга, которая, по крайней мере, я убежден, может стать чем-то вроде литературного события.»

В общении между Биллом и Адрианом наступил период затишья, пока шел поиск издателя, но тем временем сыновья Чарльза Скрибнера связались с ним по поводу книги, рассчитанной на юношескую аудиторию.

К концу мая Билл выбрал рассказ, который хотел использовать в качестве примера того, чего он надеялся достичь с помощью аннотаций. Он написал Кларксону Поттеру:
«Для упражнения, о котором мы говорили, я, наконец, выбрал “Эбби Грейндж” — не лучший из рассказов о Шерлоке Холмсе, но, ни в коем случае, не худший. ”Обычная история“, если угодно. . . Примечания напечатаны с той же длиной строки, которая использовалась для заметок в "Аннотированной Алисе”. ... Я думаю, что это упражнение действительно показывает, что в высшей степени практично создать “Шерлока Холмса с комментариями” в стиле и формальности “Алисы” и “Матушки Гусыни”, используя для основного текста таблички Джона Мюррея.»

5 июня он добавил в ответ на записку Поттера: “Я очень рад, что вы считаете, что проект продвигается хорошо — с каждым разом он захватывает меня все больше и больше”. Когда он нашел информацию, которую хотел использовать в «Аннотированном», он написал тем, чьи работы хотел процитировать. Также в это время были подписаны контракты на публикацию "Шерлока Холмса с Бейкер-стрит" на нескольких иностранных языках.
30 июля 1964 года Энн Хелликсон из Миннеаполиса написала Биллу и представилась сестрой Говарда Хейкрафта. Она хотела выступить с презентацией в Миннеаполисском отделении Американской ассоциации университетских женщин «Аннотированной Матушки Гусыни». Она спрашивала, как они выбрали эту тему, кто писал и кто проводил исследования, а также сколько времени занял проект. Она также призналась: “Ваше имя мне знакомо по нескольким причинам, главная из которых, возможно, заключается в том, что в 1930-х годах я работала в отделе тиражирования университетской библиотеки и выдала вам много книг”.

Он ответил несколько дней спустя:

«Я написал всю работу, моя жена провела все исследования, за исключением нескольких моментов, которые нужно было проверить в Британском музее и библиотеках Оксфорда и Кембриджа; этим занималась для нас в свободное время исследовательница из офиса Time-Life в Лондоне. Я давно интересуюсь народными стихами, народными песнями и сказками - интерес, возможно, вызванный интересом моего деда к этой области; он был энергичным коллекционером британского и континентального фольклора.»

Дополнительные исследования были проведены в Нью-Йоркской публичной библиотеке. С его “пятидневной работой по 48 недель в году в «Time»," мне приходится писать по вечерам, выходным и в свой так называемый "отпуск". Я садился субботним утром и обнаруживал, что за неделю Сейл собрала для меня кипы материала, над которым я мог бы поработать”.

В сентябре того же года Билл написал Вингу, что закончил

«…первую треть или около того рукописи "Аннотированного Шерлока Холмса" и иллюстрации, которые я собрал для нее. Поттер, похоже, с огромным энтузиазмом относится к тому, как до сего момента продвигается работа, и я надеюсь, что мы сможем заключить с ним контракт в довольно ближайшем будущем. Тем временем я хотел, чтобы вы знали, что я предложил ему другой литературный проект, и он, похоже, заинтересован в его публикации, если я смогу воплотить его в жизнь к его удовлетворению. Это был бы справочник по геральдике для американцев, которые хотят немного узнать о ней”.
Через неделю он снова связался с Вингом по поводу планируемой Поттером публикации многотомных дневников капитана Джона Смита:

[Выяснение затрат на это так сильно занимало его сотрудника, что у него просто не было времени провести надлежащий анализ затрат на аннотированного Холмса. Кларк определенно сказал, что он действительно хочет выпустить два (или три тома) «Холмса» на Рождество 1965 года или, более вероятно, весной 1966-го, поскольку он думает, что работа над ним займет не менее года.

Билл был обеспокоен и отметил: “Я должен признать, что чувствовал бы себя немного лучше, если бы у нас был составлен и подписан контракт”.

Билл отправил копию письма Адриана от 13 декабря своему агенту относительно издания «Новой Американской библиотеки». Адриан, выражая свое восхищение предыдущей работой Билла, посетовал:

“Предисловие такого типа дает мало возможностей для биографического описания создателя Холмса, тем не менее, характер и прошлое этого создателя имеют такое непосредственное отношение к его творению, что его не следует полностью опускать”. И это был не первый и не последний раз, когда они услышали от него заявления подобного рода. “Теперь, всем и каждому хорошо известно (как говаривал Дэймон Раньон), что у Адриана Малькольма Конан Дойла есть что-то вроде комплекса «Папа-был-Холмсом». Однако я очень хочу оставаться на стороне Адриана, и я вполне готов переписать предисловие к избранному сборнику «Новой Американской библиотеки» — если на это будет время”.

Новый, 1965-й, год начался с длинного письма Адриану, с благодарностью за его “длинное и такое полезное письмо, как то, что вы написали мне 13 декабря”. Новая информация, которую он передал, заключалась в том, что Кларксон Н. Поттер ориентировочно опубликует двух- или трехтомного «Аннотированного Холмса», и в настоящее время ведутся переговоры с Джоном Мюрреем.
«Baker Street Journal» сообщил, что 11 января на обеде у Кавана “присутствовали 89 правоверных”, на котором Билл, в очередной раз судья премии Морли-Монтгомери, сидел с Томом Стиксом-старшим. В том же выпуске было помещено “Нерегулярное объявление”.:
Уильям Баринг Гоулд... пишет:

“Если ваши тарифы не слишком обременительны, не могу ли я поместить в ЖУРНАЛ небольшое объявление? Вот что-то в этом роде:: “Не будет ли кто-нибудь из Шерлокианцев, - счастливых обладателей ”Авторского издания” Канона,- настолько любезен, чтобы сфотографировать для меня иллюстрации Twidle, конечно же, за мой счет"."

Продолжался поиск иллюстраций для книги с комментариями.

Девять дней спустя он сообщил своему агенту, что Лоре Х. Уоллнер, британская управляющая Фонда Артура Конан Дойла, вернула рукопись “Пестрой ленты и других рассказов о Шерлоке Холмсе”, лишь с "одним небольшим изменением на первой странице", как приписал Адриан. Фонд счел, что рукопись готова к отправке в «Новую Американскую библиотеку».
В феврале Билл написал Салли Стайн из «Crown Publishers» и сообщил новости о своем следующем проекте.

«Мы только что закончили долгое совещание с представителями фонда Дойлов по поводу моей следующей книги для Кларка — "Аннотированного Шерлока Холмса", - которая должна быть опубликована в феврале или марте 1966 года. Это будет грандиозный однотомник, и я могу обещать вам, что по разработке это будет кошечка на колесиках. Но мне приятно думать, что это будете делать вы."

16 февраля 1965 года на Бродвее открылся мюзикл "Бейкер-стрит". Билл интересовался театром со студенческих лет и следил за ходом постановки пьесы еще с августа 1963 года. Он предложил продюсеру Александру Коэну “любую помощь любым способом, вам стоит только попросить” и обменялся многочисленными письмами с друзьями о свежих новостях и кастинге для шоу. Они с Сейл присутствовали на премьере и званом ужине, который состоялся после нее. «Time interoffice» опубликовала сообщение о реакции Билла, одного из “менее чопорных холмсианских энтузиастов ”:

«Музыкальная идея не только не вызвала у него отвращения, но и Баринг Гоулд снизошел до того, чтобы внести свой вклад в постановку. Вместе с коллегами-любителями, доктором Джулианом Вольффом, редактором «THE BAKER STREET JOURNAL», и Винсентом Старреттом, автором книги "Частная жизнь Шерлока Холмса", Баринг Гоулд был техническим советником продюсера [Александра] Коэна. Будучи старыми друзьями и соседями в Паунд-Ридже, штат Нью-Йорк, Коэн и Баринг Гоулд впервые обсудили возможности музыкальной обработки шерлокианских историй три года назад. Баринг Гоулда попросили прочитать и прокомментировать книгу Джерри Куперсмита "Бейкер-стрит", на которой основана нынешняя пьеса. Обладая примерно 35-летним опытом холмсианских исследований, Баринг Гоулд тщательно рассмотрел книгу Куперсмита и обнаружил, что, хотя в ней немного искажены детали жизни Холмса, по сути, она написана со вкусом. После того, как Фонд Конан Дойла одобрил музыкальные проекты, последовало ожидаемое возмущение со стороны правых фракций Нерегулярных отрядов Бейкер-стрит. Но, как говорит Баринг Гоулд: “Мне эта идея показалась не более кощунственной, чем превращение «Пигмалиона» Шоу в «Мою Прекрасную леди»." “Проблема, - говорит Баринг Гоулд, - в том, что некоторые мальчики воспринимают все это слишком серьезно”.»

После комментариев о волнениях в рядах Нерегулярных статья заканчивалась словами: “Помимо предстоящих публикаций в ежеквартальном журнале «BAKER STREET JOURNAL», Баринг Гоулд сейчас работает над другой значительной хроникой Холмса, которая должна быть опубликована в следующем году”. В другой заметке цитируются слова Билла: “После того, как с этим будет покончено... Мне следовало бы удалить Холмсию(так дословно) из своего организма”.

Уоллнер связалась с Биллом 2 марта 1965 года, надеясь, что Поттер сможет достичь соглашения с Джоном Мюрреем. Она также сообщила ему, что их агент работает с «Doubleday», которому принадлежат права на Канон в Америке. Билл подготовил для нее копию рукописи в рамках подготовки к визиту Кларксона Поттера в Англию и в ожидании подписанного контракта. Пройдет несколько месяцев, прежде чем он получит весточку от Адриана.
В марте 1965 года в «Baker Street Journal»,была опубликована статья Билла “Доктор Уотсон поехал в Вайдкомб”, в которой он идентифицирует место, где Уотсон беседовал с Лорой Лайонс в “Собаке Баскервилей": "Однако, если мы присмотримся повнимательнее, нам не составит особого труда выделить деревушку под названием Вайдкомб-на-Болотах, и, зная склонность Уотсона слегка маскировать в своих хрониках названия вполне реальных мест (и людей), я думаю, нам больше не нужно искать оригинал Кумби Треси”. Первоначальный доклад должен был быть прочитан в “Пяти зернышках апельсина”, но встреча была отменена, когда сын главы Зернышек Ричарда Кларка погиб в автомобильной катастрофе.
К маю 1965 года "Шерлок Холмс с Бейкер-стрит" вышел тремя тиражами и был опубликован в Англии, Франции и Германии. Статья Билла “Загадка пестрой ленты” появилась в «BSJ» в сентябре того же года. Он перечислил трудности в определении того, какого типа змея была “вестником смерти доктора Ройлотта”, ссылаясь на использование Холмсом термина "болотная гадюка", отметины от клыков, цвет, внешний вид, шипение, длину, разное время, прошедшее от укуса Ройлотта и Джулии Стонер до их смерти, питание молоком, слух и способность взбираться по шнуру от звонка. Несомненно, получив информацию от своего контакта с известным герпетологом Грейс Уайли еще в те времена, когда он был бойскаутом, Билл пришел к выводу, что ни один известный вид змей не подходит под это описание.
В октябре 1965 года "Пестрая лента и другие рассказы о Шерлоке Холмсе " была опубликована в «Signet Classic». Закончив с этим, Билл отправил два экземпляра новой книги Лоре Уоллнер из Фонда Конан Дойла, интересуясь контрактами на «Полное собрание Шерлока Холмса: введение, иллюстрации и аннотации»; Адриан написал ему 21 октября, спрашивая, есть ли какие-либо новости о книге.
В январском номере “Эсквайра” за 1966 год была опубликована статья “Странные люди, Уотсон...” Билл написал статью как "подробное описание обеда 8 января 1965 года, со всем колоритом и волнением, которые я смог в нее вложить". Был ли таким же разговор за обеденным столом в прошлом году, варьировавшийся от шерлокианских мелочей до одежды присутствовавших (часто упоминаемых только по их профессиям)? Статья была проиллюстрирована фотографией 1965 года и в ней говорилось: “Как и у любой секты, у BSI есть свои обычаи”. Да, Холмс и Уотсон были реальными людьми, а Конан Дойл был литературным агентом. “В любом случае, промахи Уотсона дали Нерегулярным материал для, по-видимому, неисчерпаемой игры – игры, которая частично состоит из разработки новых теорий о приключениях на основе существующих свидетельств; частично из обоснованных предположений о частной жизни Холмса и Уотсона; и больше всего, пожалуй, в уличении в ошибках собратьев-нерегулярных”. Билл углубился в историю Общества, упомянув о любви к Холмсу Кристофера Морли и о том, как он создал клуб "Трехчасовой ланч". Были упомянуты великие ученые-шерлокианцы и их вклад в общее дело, Билл вспомнил первый обед BSI 6 января 1934 года, и сказал о Конституции и Своде правил. К делу был подключен кроссворд Феликса Морли и рассказ о том, как эти “победители конкурса мужского пола” были приглашены на обед. Это был интересный и информативный взгляд на дела Нерегулярных.
Опубликовав эту статью, Билл, несомненно, с нетерпением ожидал услышать от Адриана Конан Дойла о рукописи «Аннотированного ШХ». Ему не пришлось долго ждать. Адриан написал ему 20 января:

«Последние несколько ночей я до глубокой ночи засиживался над вашей рукописью в тишине этого запорошенного снегом замка. Это великая книга, и именно по этой причине — поскольку она заслуживает того, чтобы стать стандартным справочником по Шерлоку Холмсу, точно так же, как книга профессора Нордона заслуживает того, чтобы стать такой же книгой о создателе Холмса, — настоятельно необходимо, и я уверен, вы согласитесь, что каждый раздел должен быть в равной мере достойным доверия. Основные части книги, посвященные персонажам и самим рассказам, достойны восхищения, и я могу только поздравить вас. Однако некоторые части раздела, посвященного моему отцу, вызывают тревогу. Здесь есть ошибки, некоторые из которых совершены вами со всей честностью, некоторые - другими и совершенно нечестно.»

Это была только первая страница; было еще пять страниц, на которых указывались исправления, которые, по его мнению, были необходимы. В последнем абзаце он резюмировал свои возражения:

«Я не буду извиняться за длину этого огромного послания, поскольку оно является доказательством того пристального внимания, которое я уделяю вашей книге. За исключением умолчания о происхождении моего отца, столь важного для любого понимания Холмса и его создателя; преувеличения его реакции на [Оскара] Уайльда; и одного или двух незначительных моментов, в ходе ваших мыслей мало что можно критиковать и много чего хвалить и чем восхищаться. И только, когда на ваших страницах ты сталкиваешься с невежественными предположениями других или, в том, что касается [Хескета] Пирсона и [Ирвинга] Уоллеса, откровенной ложью, эта рукопись оказывается ниже того высокого уровня, который был установлен вашими собственными исследованиями и неустанным трудом.»

Билл написал Кларксону Поттеру 24 января:

«Сегодня я получил шестистраничное, напечатанное с одиночным интервалом письмо от Адриана Конан Дойла. Хвала Шерлоку, он щедр в своих похвалах в адрес «Аннотированного Холмса». Однако, будучи Адрианом Конан Дойлом, большую часть из своих шести страниц он посвятил придиркам к главе о его отце. Что еще более важно, он рассказал мне несколько абсолютно бесценных анекдотов о Литературном Агенте, которые, насколько мне известно, никогда и нигде не появлялись в печати. Итак, если вы еще не отправили главу о Конан Дойле в типографию, пожалуйста, задержите ее. Я перепишу ее, как только вернусь из Сент-Томаса - я заканчиваю зиму в Паунд-Ридже, проведя неделю в Виргинии, с 5 по 13 февраля, и вернусь в офис в понедельник, 14 февраля.»

Адриан еще не закончил критиковать рукопись. Прежде чем Билл смог ответить, Адриан написал ему 25 января два отдельных письма, одно с дополнительными правками, а другое с замечанием, что он недоволен тем, что там будут две фотографии доктора Джозефа Белла и только одна - его отца.
25 января было третье интересное письмо, на этот раз Биллу от Кларксона Поттера.

«Большое спасибо за ваше доброе письмо от 24 января. Как, возможно, сказал вам Уиллис, я не осмеливался взяться за масштабную работу по созданию "Аннотированного Шерлока Холмса" до тех пор, пока у меня в руках не окажутся подписанные и скрепленные печатью контракты. Было бы катастрофой, если бы я потратил большие суммы денег, а потом возникла какая-то заминка. Соответственно, она ждет в моем офисе, и, конечно, вы можете переписать главу о Конан Дойле. Это такая огромная работа, что в любом случае она займет гораздо больше времени, чем обычно. Так что вам действительно следует с самого начала смириться с этим. Давайте встретимся за ланчем, когда вы вернетесь из отпуска в середине зимы.»

Понимая, что все дело застопорится до тех пор, пока не будут приняты изменения, требуемые Адрианом, Билл написал ему, заявив, что он “глубоко благодарен” за вклад, и пообещал, что, как только он вернется из отпуска в Сент-Томасе, то обязательно

«…сяду и перепишу главу о вашем отце, а также подписи к картинкам и примечания, которые вы раскритиковали... любые дальнейшие исправления, которые вы пожелаете предложить, будут представлены в рукописи или в гранках. Я очень надеюсь, что вы не позволите этому задержать подписание контрактов на книгу. Мистер Поттер не решается отправить сообщение типографии до тех пор, пока контракты не будут подписаны всеми сторонами, и теперь не хватает только вашей подписи.»

Билл беспокоился о том, что “если он не запустит книгу в производство в самое ближайшее время, она, возможно, не появится в продаже осенью 1966 года, что было бы очень досадно, поскольку мы все сильно рассчитываем на большую распродажу рождественских подарков”.
Отпуска в более солнечные края так и не состоялось. Билл написал Поттеру:
«Обстоятельства вынудили меня отложить мой краткий отпуск на Сент-Томасе, поэтому в минувшие выходные я смог полностью пересмотреть первую главу "Аннотированного Шерлока Холмса", а также внести другие изменения, о которых просил мистер Адриан М. Конан Дойл в своих многочисленных письмах за последние несколько дней. ...Теперь он просит, чтобы мы удалили Ирвинга Уоллеса — «Легендарные оригиналы» из раздела ‘Ссылки’. Он явно не одобряет мистера Хескета Пирсона или мистера Ирвинга Уоллеса.»

Он уведомил Адриана Конан Дойла о своем отложенном отпуске и переписанной первой главе и выразил надежду, что “мы, возможно, скоро запустим ее в производство, так что книга появится в магазинах к Рождеству 1966 года”.
Как оказалось, Адриан остался доволен рукописью и написал Биллу 12 февраля:
“Она гладкая, как шелк, и в то же время содержит факты и информативна”. У него было “одно небольшое предложение”: Биллу следует изменить первоначальное упоминание книги Нордона, указав, что она была опубликована во Франции, “где в 1965 году она была удостоена премии Гизо Французской академии”. Адриан продолжал: “Я должен еще раз сердечно поздравить вас с этим потрясающим magnum opus. Я верю, что она останется для потомков величайшей из всех справочных работ по этой теме”.
Возражения Адриана были по большей части удовлетворены. Два примера показывают, как справился с этим Билл. В рукописи указано, что сноска 7 о Пирсоне, неприемлемая для Адриана, была удалена. Однако Билл сохранил фразу “легендарный оригинал” в качестве подписи к ранней фотографии Белла.

@темы: BSI, Адриан Конан Дойль, Баринг Гоулд с Бейкер-стрит

---

Продолжение дебатов о Ноксе и Робертсе

Я так понимаю, такое интересно у нас очень немногим. Тем, кто хотя бы примерно знает всю эту историю и имена великих шерлокианцев. Я вроде по мере сил пытаюсь обо всем этом рассказывать, но готова понять, что это может быть не слишком интересно.
От себя предварительно скажу лишь, что, наверное, споры, то бишь дебаты на эту тему, возможно, не имеют смысла. Хотя понятно, что для людей, принимающих все это близко к сердцу, это дело чести.
Но просто все случилось так, как случилось. И по мне так, возможно, не случайно Нокс привнес сюда церковные и христианские нотки. И , возможно, он был легкомысленен, но свою роль он сыграл - привлек внимание Робертса - это, как декабристы, которые разбудили Герцена)) И , наверное, не так уж важно, кто был тем первым краеугольным камнем. Это так в общих словах для тех, кто не захочет продираться через ниже следующие диспуты. А в конце, может, еще напишу свои отрывочные впечатления и мысли.

ВСТУПИТЕЛЬНОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ мистера ЛЕЛЛЕНБЕРГА

Что ж, я не эксперт по расстройствам ложных воспоминаний, но должен отметить, что никто из нас не помнит, как Рональд Нокс основал шерлокианскую науку. Нас не было ни в 1911 году, ни в начале 30-х, когда появились исследования и были основаны BSI и Общество Шерлока Холмса. То, что, как вам кажется, вы помните, — это то, что вам рассказывали другие, и, скорее всего, их тогда тоже там не было.
Мы пришли к выводу, что “Мастер” и “Священные писания” - это религиозные аффекты, заимствованные из речи Нокса. Это был, как вы говорите, довольно ребячливый доклад, с его месье Пиф-Пуф и геррами Бильгеманнами. Когда же это стало восприниматься как источник нашей науки? Эдгар У. Смит заметил в 1958 году, что смерть Нокса “оплакивали все, кто считает его создателем шерлокианской критики”. Таким образом, представление о том, что Нокс был генезисом, возникло пятьдесят лет назад — хотя Смит, как мы увидим, считал иначе.
На самом деле, тогда мало кто читал статью Нокса. Доктор Свеум, упоминая, где она появлялась на протяжении десятилетий, умолчал о том факте, что она не появлялась нигде, где поклонники Холмса могли прочитать ее до 1928 года в Англии и 1930 года в Америке, когда она была включена в «Сатирические эссе» Нокса. И после этого, всего несколько раз с нечастыми интервалами, последний раз 26 лет назад, и никогда в "Baker Street Journal" или "Sherlock Holmes Journal".
Но миф гласит, что Морли услышал выступление Нокса в Оксфорде и распространил это Евангелие в Америке. Я сам вырос в этой вере. Но когда я начал изучать историю BSI, прочитав десятки эссе и сотни писем наших отцов-основателей, до меня постепенно дошло, что они говорили не о Рональде Ноксе. Они говорили о ком-то другом.

Нокс был не первым, кто заглянул в Канон. Другие сделали это десятилетием ранее: Артур Бартлетт Морис в "Букмэне" в Америке и Фрэнк Сиджвик в "Кембридж Ревью" в Англии, в январе 1902 года, когда "Собака Баскервилей" выходила в журналах.»Зарождающийся Шерлок Холмс» Смита начинается их работой, а не работой Нокса. Статья Нокса, по сути, является лишь седьмой в хронологическом порядке содержания этой антологии. (И туда не вошло эссе Эндрю Лэнга 1904 года.)
И все же нам нет нужды утверждать, что они в не меньшей степени, чем Нокс, сформировали нашу науку. Это сделал кто-то другой, и в 1934 году об этом думали исследователи и основатели BSI и Общества Шерлока Холмса.
И меньше всего из всех них Кристофер Морли нуждался в примере Нокса. Морли устраивал экзамены по Канону своим братьям Феликсу и Фрэнку задолго до 1911 года и основал на рубеже веков в Балтиморе клуб Шерлока Холмса вместе с другими молодыми людьми. У «евангелиста» Морли с самого начала были все задатки лидера культа, и Ноксу не нужно было вдохновлять его.

Что касается того, что Морли привез статью Нокса в Америку, мы даже не знаем, слышал ли он ее в 1911 году. Не существует ни дневников, ни записных книжек, ни писем, указывающих на то, что что-то такое было. В единственном случае, когда он упомянул, что этот доклад был произнесен в Оксфорде, когда он был там, в 1944 году в своей книге"Шерлок Холмс и доктор Уотсон", Морли на самом деле не сказал, что слышал этот доклад.
Но давайте предположим, что Морли слышал его — ибо это подтверждает мою точку зрения, что он не привез это в Америку и не распространял Евангелие. К тому времени, когда Морли прибыл в Оксфорд в 1910 году в возрасте 20 лет, открыв для себя девушек, выпивку и амбиции, его юношеский энтузиазм к Шерлоку Холмсу угас — и, по его собственному признанию, он все еще дремал, когда он вернулся домой в 1913 году, чтобы начать свою карьеру писателя.
Только в 1926 году, писал Морли в "Субботнем литературном обозрении" того же года, его энтузиазм был возрожден. Не Ноксом, а неназванным печатником, с которым он познакомился в Нью-Йорке; и возродила его импровизированная викторина, в которую Морли часто играл мальчиком с братьями и приятелями. “Мы приступили, — писал он, - к составлению анкетного опроса о знаменитых происшествиях из жизни Шерлока Холмса” - “восхитительных подробностях”, которые Морли превозносил в “Памяти Шерлока Холмса”, в предисловии к первому «Полному собранию рассказов о Шерлоке Холмсе» 1930 года, в котором Морли ни разу не упоминает Нокса.
Это была игра, которую Морли перенес в свой обеденный клуб, где идея создания BSI вынашивалась (или, возможно, мариновалась) в его любимом манхэттенском баре, (незаконно торгующем спиртными напитками). Незаменимая книга Роберта К. Левитта “Происхождение культа 221B”, повествование о нашем происхождении из первых рук, рассказывает о том, как конкурсные экзамены по Канону на тех ланчах в конце 20-х и начале 30-х годов привели к появлению BSI.
В 1930 году в Америке вышел “Обзор литературы”, но это была игра не в стиле Морли, и он пошел своим путем. Именно Дороти Сэйерс сказала, что “правило игры состоит в том, что в нее нужно играть так же серьезно, как в крикетный матч на стадионе Лордс; малейший налет экстравагантности или бурлеска портит всю атмосферу”. И Морли играл по тому же правилу: никаких Бильгеманов или Пуфф-Пуфов.
Несколько факторов побудили Морли в конце 1933 года основать BSI. Сухой закон закончился, и американцам больше не приходилось тайком выпивать в маленьких подсобных помещениях. Еще одним событием того октября стала "Частная жизнь Шерлока Холмса" Винсента Старретта — восторженная дань уважения, где едва был упомянут Нокс. И этот решающий фактор стал еще одним событием, что Старретт и Морли прекрасно осознавали, и то же произошло и в английском Обществе: монография 1931 года привлекла внимание поклонников Холмса, чего не сделала статья Нокса.
Давайте исследуем это. В 1932 году вышла книга Т. С. Блейкни "Шерлок Холмс: факт или вымысел?", в которой говорилось: “Определенный объем критических работ уже вырос, и на протяжении всей этой работы будет очевидно, в какой степени мы им обязаны”. Что Блейкни отметил о Ноксе, так это его ограничения: его статья была основана только на части Канона. Вместо этого источником и вдохновителем канонической науки стал С.С. Робертс из Кембриджа. Блейкни заявил: “Робертс добился для Уотсона того, чего он и другие ученые достигли в отношении Босуэлла”.
Робертс заслужил эту похвалу благодаря двум критическим работам, влияния на которые Нокс не оказал, за исключением опровержимой ошибки, которую Робертс разоблачил в брошюре 1929 года под названием "Заметка о проблеме Уотсона". Чтобы дать его контекст, Эдгар Смит в предисловии к изданию 1955 года антологии Х.У. Белла “Исследования Бейкер-стрит” написал: "Это правда, что еще в 1912 году молодой священник по имени Рональд Нокс опубликовал статью в оксфордской "Синей книге", в которой было предпринято предварительное исследование некоторой эзотерики в саге" - слова, мало подтверждающие идею, что Нокс был первоисточником нашей науки.
Смит продолжил: “Если мы можем судить по небрежному тону многого из того, что [он] написал (включая вопиющее искажение самого известного отрывка из Канона), его эссе было вдохновлено не столько глубоким любопытством к жизни Мастера и его временам, сколько желанием подшутить ради самого себя над [немецкой библейской] Высшей Критикой, получив европейское признание”.
Смит объяснил, что статья Нокса, опубликованная в «Сатирических эссе», “вызвала возражение в 1929 году со стороны С.С. Робертса в «Заметке о проблеме Уотсона», и можно сказать, что этим действием был заложен фундамент для того, что должно было последовать”. Важность этого наблюдения такого исследователя, соавтора и издателя холмсианских работ, как Эдгар У. Смит, трудно переоценить. Робертс, сказал Смит, является фундаментом холмсианской науки.
Он сказал так из-за биографической трактовки Уотсона, которую Робертсу было поручено написать в 1930 году. Его работа "Доктор Уотсон", опубликованная издательством "Фабер энд Фабер" в начале 1931 года, оказала огромное влияние на его почитателей по обе стороны океана. Она не только привела в восторг, но и показала, что можно сделать, побуждая других к дальнейшим усилиям — не в последнюю очередь Кристофера Морли. Книга быстро оказалась в руках Морли, и он щедро похвалил ее в "Субботнем обозрении" от 7 марта 1931 года. Мы не знаем ни одного более раннего примера, в котором Морли упоминал бы Нокса.
В 1932 году в книге Белла "Шерлок Холмс и доктор Уотсон: хронология их приключений" Робертс также занял первое место среди исследователей Канона, при этом Нокс упоминается всего один раз. — В «Частной жизни» Старретта подробно обсуждался трактат Робертса, при этом Нокс едва упоминался. — А основатели BSI уделяли Ноксу еще меньше внимания. Элмер Дэвис, рецензируя "Частную жизнь " Старретта в декабре 1933 года, говорил о Робертсе едва ли не больше, чем о книге Старретта, ни разу не упомянув Нокса. Морли для своего сборника эссе "Внутренний доход" 1933 года добавил к тексту статьи "В память о Шерлоке Холмсе" 1930 года пространное обсуждение "Доктора Уотсона" Робертса; Нокс вновь не был упомянут. А поскольку начало BSI было положено в 1934 году, Нокса, возможно, и не существовало, если судить по тому, что Морли написал в том году. “Был ли Шерлок Холмс американцем?” и “Тайна доктора Уотсона”- жемчужина хронологического толкования, основанная на "Докторе Уотсоне" Робертса без какого-либо упоминания Нокса.
Элмер Дэвис также учился в Оксфорде в 1911 году, и в его Конституции говорится об “изучении Священных писаний”. Но Дэвис был приверженцем Шерлока Холмса задолго до этого, и в любом случае термин “Священные писания” не встречается в статье Нокса. Там было мало религиозной терминологии, которая высмеивала немецкую ученость, а не религиозные обряды. Левитт назвал изучение Священных писаний “чистым дэвисизмом”. Только в 1941 году в неопубликованных мемуарах о зарождении BSI Морли упомянул об этом: “Поскольку Нерегулярные отряды называют работы [Дойла] "Священными писаниями", может быть, его можно именовать ‘Священный писатель”, — но в знак уважения к своему старому приятелю Элмеру, которого сразу после этого приветствовал по имени.
Ни в мемуарах 1941 года о зарождении BSI, ни в том их виде, когда Морли переписал их в 1946 году для «Baker Street Journal», нет ни намека на Нокса. А вдохновением для BSI Морли назвал "Прощальное турне" Уильяма Джиллетта в 1928-32 годах, "Доктор Уотсона" Робертса, "Частную жизнь " Старретта и восторженный отзыв Дэвиса о Старретте в «Субботнем обозрении».
Давайте теперь посмотрим на английское Общество Шерлока Холмса. О его основании в 1934 году подробно сообщил Р. Ивар Ганн, который учился в Оксфорде в то же время, что и Морли. Он назвал имена всех присутствующих, и Нокса там не было. В тот вечер были прочитаны сообщения от отсутствующих друзей - от Блейкни, Старретта, Морли и Десмонда Маккарти, но не от Нокса. Присутствующие обсуждали стимул, лежащий в основе их нового клуба: упоминаний о Ноксе не было и в связи с BSI, чье недавнее основание обсуждалось. Но: «В качестве дружеского приветствия перед каждым членом Общества был положен экземпляр великолепного исследования доктора Уотсона, написанного мистером Робертсом» . И присутствовал ли при этом С.К. Робертс? Как сказал бы губернатор Пэйлин, еще бы.
К этому времени вы, возможно, уже вспомнили любопытный случай с собакой в ночное время. Выступление Нокса рассмешило оксфордских парней, вынужденных читать библейскую критику девятнадцатого века, но в нашей науке и движении Нокс - всего лишь святой последних дней: нет никаких свидетельств того, что Морли думал нем, когда в 1926 году возродился его интерес к Холмсиане, или когда он превратил свой ланч-клуб в Клуб Бейкер-стрит, ни когда он основал BSI. Только гораздо позже Нокс был привит к нашему движению задним числом, ему было отведено место, которого он не занимал в 1920-е и 30-е годы.
Это был непростой поступок. Отправной точкой наших исследований является исследование Фрэнком Сиджвиком уотсоновской хронологии в 1902 году, а толчком к нашему движению послужило блестящее исследование биографии Уотсона С.К. Робертсом в 1931 году. Мы должны осознавать это и ценить их по достоинству. "Доктор Уотсон" Робертса не только мгновенно очаровал Блейкни и Белла, Старретта и Дэвиса и других, когда они его прочитали, но и Морли тоже—и раньше, чем кто-либо другой в Америке, раньше, чем даже большинство в Англии, потому что у Морли был “свой человек”: редактором "Фабер энд Фабер", который поручил Робертсу написать "Доктора Уотсона", был брат Кристофера Морли Фрэнк.

* Позже в том же году (2010) мы узнали из рождественского ежегодника BSJ Николаса Утехина “От Пифф-Пуффа до Бэкнека: Рональд Нокс и 100 лет ”Обзора литературы о Шерлоке Холмсе", что Морли (и Элмер Дэвис) не слышали выступления Нокса в Оксфорде в 1911 году.





ОПРОВЕРЖЕНИЕ ДОКТОРА СВЕУМА

В “Baker Street Journal” за декабрь 1992 года опубликована статья Джона Лелленберга под названием "Логан Кленденинг: канонизация Нерегулярного святого", которая начинается так:

«Мы, Нерегулярные отряды Бейкер-стрит, обладаем большим количеством религиозных параллелей в нашей структуре и знаниях. Например, "Шерлокиана" берет свое начало в пародии 1912 года на современную библейскую экзегезу Рональда А. (впоследствии монсеньора) Нокса; и, называя Шерлока Холмса Мастером, не нужно подписываться под богохульствами Сэмюэля Розенберга или его еретических приверженцев, чтобы признать, что мы имеем в виду не только выдающиеся достижения Холмса, но и также и тему смерти и воскрешения в Священных писаниях.»
Бедный Джон, мне жаль слышать, что вы потеряли свою веру в Нокса и больше не верите в то, что Кристофер Морли принес это евангелие в Америку. Не того, кто основал BSI, а того, кому мы отдаем должное за основание Шерлокианской науки. Итак, вы предлагаете С.К. Робертса в качестве своего краеугольного камня, поддерживаемого Фрэнком Морли?

С. К. Робертс в своей книге 1966 года "Приключение с авторами" пишет:
«Только в 1928 году я был вовлечен в псевдосерьезность холмсианских исследований. В тот год редактор "Кембридж Ревью" предложил мне написать рецензию по двум прекрасным книгам: сборнику, изданному Джоном Мюрэем «Полное собрание рассказов о Шерлоке Холмсе» и «Сатирические эссе», сборник работ ученого и теолога Рональда Нокса. Я часто слышал о блестящей работе по «Литературе о Шерлоке Холмсе», с которой Нокс выступал в колледжах и был рад, что она вошла в его книгу. Это эссе, на самом деле, было зародышем...
...Когда я прочитал эссе Нокса и перечитал некоторые рассказы, мне пришло в голову, что я вполне мог бы продолжить его собственный стиль схоластической критики. В его галерею ученых (Заувош, Бакнеке, Пифф-Пуфф и др.) я добавил пару своих собственных (Кейбоша и Повремютта) и выразил некоторые сомнения в достоверности текстологических изысканий Нокса. Наконец, я настоятельно призвал серьезных исследователей посвятить свою энергию толкованию das Watsonischechronologieprobleme.»
Далее Робертс говорит, что именно Десмонд Маккарти впервые напечатал свое эссе "Ранняя жизнь Уотсона" в журнале "Жизнь и письма". После того, как он написал о дальнейшей жизни Уотсона, эти два эссе были объединены для серии альманахов «Критерион», и там они были опубликованы совместно с Фрэнком Морли. В предисловии к сборнику "Холмс и Уотсон" 1952 года он отметил, что в долгу перед знаменитым эссе Р. А. Нокса. Робертс сообщает, что позже, прочитав биографию Во, он с грустью узнал, что Нокс “совершенно не сочувствовал возникшему позднее культу”.
В книге Винсента Старретта “Частная жизнь Шерлока Холмса” переиздана “Заключительная исследовательская работа о жизни и творчестве Шерлока Холмса” Эдмунда Джорджа Валли Нокса, редактора журнала "Панч" и старшего брата Рональда Нокса. Старретт делает ссылку на «Сатирические эссе», опубликованные в Америке Э. П. Даттоном в 1928 году, с комментарием: “Важное критическое исследование, отлитое в сатирической форме”. Благодаря Карен Мердок и Джорджу Вандербургу у нас есть «Живой Шерлок: шерлокианские выдержки из колонки Винсента Старрета “Живые книги” в Chicago Tribune за 1942-1967 годы.» (В примечании к “Частной жизни” Старретта цитируется преподобный Нокс, но это взято из его эссе о Троллопе “Прогулка по Барсетширу”, а не из “Обзора литературы".) Из его колонки в 1957 году: ""Обзор литературы о Шерлоке Холмсе", написанный в 1911 году, были первым важным вкладом в холмсианскую науку, критикой-розыгрышем, которая сегодня является шерлокианской классикой“. И в разгар холодной войны в 1960 году: ”...это Рональд Нокс положил начало культу Холмса своим "Обзором литературы о Шерлоке Холмсе" (1911) — если только русские не смогут доказать, что сделали это раньше.”
Братья Нокс, во многом, как и Морли, рано проявили интерес к Шерлоку Холмсу и в 1905 году написали Дойлу свое письмо ”Знака четырех". Нокс также написал "Симпозиум по декалогу", раннюю пьесу с Шерлоком Холмсом и шестнадцатью известными персонажами из истории и литературы, а также новыми женщинами, биметаллистами, флагеллантами, баптистами седьмого дня и хорами добродетели и пороков.
Я хочу, чтобы вы услышали собственные слова Нокса из вступительной части “Обзора литературы”:
«Если и есть что-либо приятное в жизни — так это заниматься тем, что мы делать не обязаны. Если и есть что-либо приятное в критике — так это отыскивать то, что совершенно не предназначено для наших поисков. Согласно именно этому методу мы рассматриваем как существенное то, что автор не желал считать существенным, и считаем важным то, что автор расценивал как мелкий эпизод.
Особо приятно применить этот метод к Шерлоку Холмсу, потому что — в некотором смысле — это его собственный метод. «Я всегда придерживался мнения, что мелочи важнее всего», — говорит он. Эти слова могли бы быть девизом его работы в течение всей жизни. И дело обстоит именно так, не правда ли, как любим говорить мы, священнослужители, — по мелочам, явно незначительным вещам мы и судим о характере человека.»

Рональд Нокс основал Шерлокианскую науку в 1911 году. Это явление однажды зародилось, вынашивалось, и в 1928 году было усилено его повторным появлением, которое дало стимул Кристоферу Морли и Элмеру Дэвису. Это также заново заразило тех, кто был преисполнен любви к Мастеру, таких как С.К. Робертс и Винсент Старретт. Даже Эдгар У. Смит в рубрике “Каталог Бейкер-стрит” называет “Обзор литературы” "первым эссе в порядке Высшей Критики". В намерения Нокса не входило создавать игру или культ. Но его методология - это то, что остается неизменным. Те, кто следовал за нами и так хорошо играл в эту игру, должны признать, что Нокс был ее непреднамеренным основателем.





ОПРОВЕРЖЕНИЕ Г-НА ЛЕЛЛЕНБЕРГА

Я благодарен доктору Свеуму за то, что он процитировал мою статью из "Baker Street Journal", но она была написана в 1992 году, когда мои исследования истории BSI были еще только в самом начале. Как я уже сказал в своем вступительном слове, я сам был воспитан в вере Нокса; только значительно позже я понял, как мало в этом смысла.
Почти то же самое можно сказать и о цитате доктора Свеума из "Каталога Бейкер-стрит" Эдгара У. Смита. Она была написана в 1945 году. К тому времени, когда в 1958 году Смит написал предисловие к "Зарождающемуся Шерлоку Холмсу", он тоже выполнил свою домашнюю работу и думал уже иначе.
И я тоже читал "Приключения с авторами" С. К. Робертса. Но в 1966 году он писал о событиях почти сорокалетней давности; теперь ему было семьдесят девять лет, и это был последний год его жизни. Точно так же, как Винсент Старретт в 1960 году неправильно указал дату публикации «Сатирических эссе» в США, указав 1928 год, когда на самом деле был 1930-й. Но мы не должны придавать слишком большого значения их промахам. Вместо этого мы должны полагаться на то, что они и другие написали о статье Нокса примерно в то время, когда она появилась, — в той мере, в какой они вообще писали о ней, чего, как мы видели, было очень мало.
Я понимаю, что некоторые шерлокианцы глубоко верят в миф о Ноксе, даже в многочисленные источники поступлений для BSI в течение следующих двух лет. Наш Уиггинс недавно вновь подтвердил свою веру в своего рода циркулярном письме к Нерегулярным отрядам, хотя, как ни странно, мне на почту оно не пришло. Но некий Нерегулярный переслал его мне, и в нем я увидел цитаты тех же двух авторитетов в отношении мифа о Ноксе. В этом письме говорилось:
«Один из великих холмсианцев, сэр Сидни Робертс, в 1952 году написал такое посвящение Ноксу: “Именно знаменитое эссе монсеньора Нокса впервые поманило меня на Бейкер-стрит”.»
Дань уважения? Если вы прочтете, что Робертс написал о статье Нокса в «Заметке о проблеме Уотсона» в 1929 году, то на самом деле вы обнаружите научное презрение, смешанное с раздражением главы издательства «Cambridge University Press», столкнувшегося с чем-то, что не соответствует его профессиональным стандартам, как, например, когда Робертс написал: “Вызывает некоторое удивление, что эта статья, впервые написанная в 1911 году, теперь публикуется без изменений и без ссылок, хотя бы в виде примечаний, на более поздние исследования”. Вместо того, чтобы отдать дань уважения, Робертс обратил всеобщее внимание на статью Нокса, опубликовав опровержение ее аргументов, что он смог сделать за меньшее количество страниц, чем потребовалось Ноксу, и ему было предложен написать нечто более объемное, что соответствовало бы Канону: его монографию "Доктор Уотсон", опубликованную в 1931 году и получившую всеобщее признание.
И в то время, когда в канонической науке внезапно произошло так много изменений, люди не считали, что Нокс был ее основателем. Например, редакционная статья “Кембриджского Обозрения”, озаглавленная "Призыв к более либеральному духу в критике Канона Шерлока Холмса", в номере от 11 ноября 1932 года начиналась следующими словами:

« Вопрос о Каноне Шерлока Холмса вновь стоит перед общественностью, и будет уместно сделать несколько замечаний по нему в этих колонках, там, где Фрэнк Сиджвик впервые выступил с Высшей Критикой саги о Холмсе в 1902 году.
Мы не погрешим против правды, если скажем, что статья, опубликованная тогда Сиджвиком, определила всю тенденцию развития этой отрасли знаний. В основном он был озабочен тем, чтобы указать на расхождения — и очень серьезные — в датах “Собаки Баскервилей”; и с тех пор критики добросовестно следуя его методу, сосредоточили свое внимание на вопросах хронологии, текста, деталях литературной техники. Это правда, что теперь им удалось сделать то, что сам Сиджвик вряд ли предполагал, — они направили эту текстологическую критику на решение трудных вопросов Канона Холмса; но это не столько новшество, сколько естественное продолжение работы Сиджвика.»
Далее в этом циркулярном письме BSI говорилось:

«Винсент Старретт писал в своей колонке “Живые книги” в марте 1945 года: “Когда Рональд Нокс в 1912 году положил начало холмсианской Высшей Критике, он сделал это с ноткой серьезного озорства, которая до сих пор задает тон всем исследователям литературы о Шерлоке Холмсе”.

Журналист Старретт знал свою аудиторию. Его колонка в «Чикаго трибюн» была написана не для нас, а для масс, “великой ненаблюдательной публики, которая с трудом может отличить ткача по зубам или наборщика по большому пальцу левой руки”. Ему лучше было знать, что писать там. Статья Нокса не задала тон всем последующим исследователям Канона, и уж точно не самому Старретту, чья "Частная жизнь Шерлока Холмса" 1933 года ни в малейшей степени не перекликалась со стилем Нокса, вот почему мы читаем ее до сих пор, когда уже не утруждаем себя чтением Нокса. В начале 1930-х годов Старретт, как мы уже видели, уделял Ноксу очень мало внимания, зато большое внимание уделял С.С. Робертсу.
“Кто мы такие, чтобы спорить с такими гигантами?” - заключает циркулярное письмо.
Кто мы такие? Мы - шерлокианцы и Нерегулярный отряд, и должны придерживаться того, что Кристофер Морли назвал “железными фактами доктрины Бейкер-стрит”. Подобно Шерлоку Холмсу, мы ничего не принимаем на веру. Мы не формируем теории, опережая факты. Увидев на стене надпись «Rache», мы не приходим к выводу, что это злодеяние совершила мисс Рэйчел. Это для Лестрейда и Грегсона. Мы не догматики, мы независимые мыслители. Мы проводим расследование. Мы ищем и исследуем улики. Мы идем по следу. И след ведет нас не к Рональду Ноксу, а к С.К. Робертсу - и даже его коллеге, кембриджцу Фрэнку Сиджвику, который впервые обратился к уотсоновской хронологии в 1902 году.

***
Ну, наверное, надо сказать, что отметила для себя работу вот этого Сиджвика. Интерено посмотреть, что он там написал по "Собаке", к тому же почти сразу после ее выхода в свет. Не говоря уже о "Докторе Уотсоне" Робертса - появилось стойкое ощущение, что это что-то легендарное, и сдается мне, что я скачала его себе еще в давние более свободные времена.

Ну, и конечно, надо отметить, что немного подробнее про создание BSI было у меня вот здесь morsten.diary.ru/p220059022_strannye-lyudi-uots... Хотя в каком-то смысле эти диспуты позволили лучше прочувствовать атмосферу.

К слову сказать, мне запомнилось эссе брата Нокса, которое я только пробежала глазами, потому как это было что-то великосветское и немного "из другой жизни". Холмс - второй сын сэра Стэйтлэя (как-то так) Холмса из Каршалтона в Сурее. Его друзьями юности были полковник Реджинальд Месгрейв и адмирал Виктор Тревор, не говоря уже о лорде Уотсоне из Стейнса)

И я опять таки скажу, что как минимум, Нокс все же привел в движение это колесо. Не хочу показаться нескромной, но я читала Дойля и очень любила его книгу (она у меня была одна), но только "Собака" 1983 г. зажгла какую-то искру, которая потом разгорелась не на шутку) Это я к тому, что всегда бывает нужен какой-то спусковой крючок, который запустит маховик.

@темы: Шерлок Холмс, Нокс, Робертс, BSI, Кристофер Морли, Лелленберг

---

Дебаты о происхождении Нерегулярных исследований

Назвала это "Дебатами...", но дело совсем не в дебатах, а в содержащейся в них информации. И о Ноксе, и о других. Часть о Ноксе мне очень понравилась, посмотрим, что будет дальше.

Джон Лелленберг

Дискуссия между вашим покорным слугой и доктором Ричардом Свеумом из «Норвежских исследователей» на уик-энде "Коллекций Шерлока Холмса" 2010 года в Библиотеке Андерсена Университета Миннесоты.
В тот раз доктор Свеум отстаивал официальное мнение "Нерегулярных отрядов Бейкер-стрит", согласно которому Рональд Нокс создал шерлокианскую науку, а Кристофер Морли принес ее в Америку и стал проповедовать это Евангелие. Ваш скромный нерегулярный историк попытался продемонстрировать, что это миф — миф уже давний, но, тем не менее, миф. Ниже приведены вступительное заявление доктора Свеума, мое вступительное заявление, его опровержение и мое опровержение.

Вступительное заявление доктора Свеума

В информационном бюллетене «Коллекции Шерлока Холмса» за июнь 2009 года я написал статью “50 лет назад” о биографии монсеньора Рональда Нокса, написанной в 1959 году Ивлином Во. И можно сказать, что я получил гневное письмо от Джона, возражающего против моего заявления: “Рональд Нокс (1888-1957) был английским теологом, который положил начало литературным исследованиям Шерлокианы”.


Рональд Нокс

14 января 2010 года в Нью-Йорке я сидел и слушал, как Джон дискредитирует монсеньора Нокса, поэтому я по глупости предложил ему приехать в Миннесоту и, используя правила Оксфордского союза, обсудить тезис о том, чтобы Рональд Нокс был основателем Шерлокианской науки. Я изложу свои доводы относительно Нокса, а затем Джон выступит против. Затем отвечу я, затем Джон, а затем мы оставим этот диспут открытым для вопросов.
Я действительно слышал, как Джон Беннет Шоу говорил о культе Шерлока Холмса, и моя мания коллекционирования началась со списка «Шоу-100», а потом я расставил книги на своих полках по религиозным категориям: Канон, Апокрифы и Писания о Священных писаниях. Я думал, все знают, что шерлокианская Высшая Критика и то, что Холмса называют Мастером, было вызвано религиозным влиянием Нокса. Я был потрясен, узнав, что мистер Лелленберг выдвигал возражения против этого.
В 2011 году исполнятся 100 лет со дня написания Рональдом Ноксом статьи “Обзор литературы о Шерлоке Холмсе”, а вместе с ней и начала существования шерлокианской науки. Во введении к книге Нокса “Сатирические эссе" 1928 года он пишет: "Эта статья о Шерлоке Холмсе была написана, я полагаю, в 1911 году для клуба "Грифон" в Тринити; я полагаю, она была прочитана в различных обществах более двадцати раз и дважды опубликована в "Синей книге" и «Блэкфрайарз».”
С точки зрения библиографии, статья “Обзор литературы о Шерлоке Холмсе” была опубликована шесть раз, первый раз в "Синей книге" (под руководством оксфордских студентов), том 1, № 2 (июль 1912 г.), с. 111-32, и была включена в книги Эдгара Смита «Зарождающийся Шерлок Холмс» 1958 года и Джеймса Эдварда Холройда «Семнадцать ступенек к 221B» 1967 года.

Будучи стипендиатом Родса в Оксфорде в 1911 году, Кристофер Морли услышал лекцию Нокса “Обзор литературы о Шерлоке Холмсе” и написал об этом в книге "Шерлок Холмс и доктор Уотсон: Учебник дружбы" (1944). Лекция была псевдосерьезным исследованием несоответствий в рассказах о Шерлоке Холмсе и сатирой на библейскую высшую критику. Рональд Нокс в своей автобиографии "Духовная Энеида", вышедшей в 1918 году, пишет, что частью обязанностей преподавателя является чтение научных докладов студенческим обществам. Он планировал написать две статьи, одну о Святом Павле для теологических обществ и статью о Шерлоке Холмсе для светских обществ, но обнаружил, что статья о Шерлоке Холмсе подойдет для обоих, поскольку она интерпретировалась как религиозный трактат. Он воспринял рассказы о Шерлоке Холмсе как форму литературного искусства и разделил их на одиннадцать характерных разделов с греческими названиями. Нокс придумал спор о достоверности рассказов с комментариями воображаемых немецких ученых. Труд Нокса положил начало нашему культу, а Морли принес его в Америку.
Особо следует отметить, что сэр Артур Конан Дойл написал Ноксу письмо от 5 июля 1912 года, которое Во цитирует в своей книге. “Не могу удержаться, чтобы не написать Вам о том веселии — а также изумлении, — с которыми я читал Вашу статью о Шерлоке Холмсе. Меня удивило, что кто-то мог потратить столько сил на подобный материал. Конечно, Вы знаете его гораздо лучше, чем я”, - и он продолжал на четырех страницах подробно обсуждать критику. Стив Дойл вскоре опубликует все письмо целиком в книге профессора Нотр-Дама Майкла Кроу под названием "Рональд Нокс и Шерлок Холмс: истоки шерлокианских исследований".
В письме Конан Дойл играет в Игру и называет комментаторов ученым и глубокомысленным Завуошем и не менее эрудированным Пиф-Паффом, а заканчивает его: “вновь изумлен — тем трудом, который вы на себя взяли”. Литературный Агент благословил Большую Игру и шерлокианские исследования.
Так кем же на самом деле был Рональд Нокс? Монсеньор Рональд Арбутнотт Нокс был английским теологом, священником и писателем детективов, родившимся 17 февраля 1888 года, 122 года назад. Шестой и последний ребенок англиканского епископа, он учился в Итонском колледже и получил первую степень по классике в Баллиол-колледже в Оксфорде в 1905 году. К 1910 году он был стипендиатом Тринити-колледжа, в 1912 году рукоположен в сан англиканского священника, а в 1917 году вступил в лоно римско-католической церкви.
“Обзор литературы о Шерлоке Холмсе” был написан во время его перехода из протестантской англиканской церкви в римско-католическую. Церковь отправила его преподавать в школе в Хартфордшире в 1919-1926 годах. Он смог вернуться в Оксфорд в 1926 году в качестве капеллана для студентов-католиков.
Там, чтобы дополнить свое скудное жалование капеллана, он начал писать классические детективные рассказы, опубликовав всего шесть, включая семь романов и три рассказа с участием Майлза Бредона, который нанят частным детективом некоей страховой компанией. В 1930 году он был членом-учредителем Детективного клуба наряду с Дороти Л. Сэйерс. Он написал введение к «Лучшим детективным рассказам 1928-1929 годов», и в нем он систематизировал правила игры — а детективы Золотого века считались играми, отличными от нашей Игры.
По словам Нокса, «главным интересом детективного рассказа должно быть раскрытие тайны, элементы которой ясно представлены читателю на ранней стадии повествования, и природа которой такова, что вызывает любопытство; любопытство, которое удовлетворяется в конце рассказа». “Десять заповедей” Нокса (или Декалог) заключаются в следующем:

1. Преступником должен быть кто-то, упомянутый в начале романа, но им не должен оказаться человек, за ходом чьих мыслей читателю было позволено следить.
2. Как нечто само собой разумеющееся исключается действие сверхъестественных или потусторонних сил.
3. Не допускается использование более чем одного потайного помещения или тайного хода.
4. Недопустимо использовать доселе неизвестные яды, а также устройства, требующие длинного научного объяснения в конце книги.
5. В произведении не должен фигурировать китаец.
6. Детективу никогда не должен помогать счастливый случай; он не должен также руководствоваться безотчетной, но верной интуицией.
7. Детектив не должен сам оказаться преступником.
8. Натолкнувшись на тот или иной ключ к разгадке, детектив обязан немедленно представить его для изучения читателю.
9. Глуповатый друг детектива, Уотсон, в том или ином облике, не должен скрывать ни одного из соображений, приходящих ему в голову; по своим умственным способностям он должен немного уступать — но только совсем чуть-чуть — среднему читателю.
10. Неразличимые братья-близнецы и вообще двойники не могут появляться в романе, если читатель должным образом не подготовлен к этому.

Биография Рональда Нокса, написанная Ивлином Во, - интересная история. Нокс перед смертью выбрал Во для написания своей биографии. И Нокс, и Во были обращены в Римско-католическую церковь. Они были умнейшими людьми, происходили из семей среднего класса, получили образование в Оксфорде, какое-то время были школьными учителями, писали сатиру и наслаждались обществом британской католической аристократии. Нокс помог Во, читая корректуру "Возвращения в Брайдсхед", и в 1950 году попросил его стать его литературным душеприказчиком. Энтузиазм: глава в "Истории религии" (1950) Рональда Нокса была посвящена Ивлину Во. Во посвятил биографию Нокса Кэтрин Эсквит и Дафне Эктон. Преподобный Рональд Нокс жил сначала в Олденхеме леди Эктон в Шропшире с 1933 по 1947 год, а с 1947 года до своей смерти в 1957 году в поместье Меллс, графство Сомерсет, в загородном доме Кэтрин Эсквит.
Нокс покинул Оксфорд в 1939 году, и церковь посоветовала ему прекратить писать детективные рассказы. Живя в Шропшире, он смог посвятить свое время переводу Библии Вульгаты (латинская версия римской-католической церкви) на английский язык - работе, на которую ушло девять лет. Биография Во была противоречивой, поскольку подразумевала, что кардинал Борн, архиепископ Вестминстерский, неразумно использовал таланты Нокса. Книга была едва ли не осуждена Римско-католической церковью. Монсеньор Бартон, старший цензор, подтвердил “недовольство иерархии”, поскольку это нарушило неписаный закон о том, что епископов нельзя критиковать публично.
В своем завещании Рональд Нокс оставил свои рукописи и авторские права Ивлину Во, а авторские отчисления - семье Эсквит. В 1958 году Во опубликовал книгу Рональда Нокса "Литературные отвлечения". В гл. XIV, «Детективные рассказы», правила, которые он впервые написал в 1924 году, были переизданы с комментариями. Клуб детективов принял его правила в качестве своего этического кодекса.

В 1932 году Нокс написал рецензию на книги Х. У. Белла "Шерлок Холмс и доктор Уотсон: хронология их приключений" и Томаса Блейкни "Шерлок Холмс: факт или вымысел?", озаглавленную ”Математика миссис Уотсон", которая была опубликована в «New Statesman» 12 ноября. Позже она была переиздана в «Baker Street Miscellanea» за ноябрь 1975 года. В 1934 году Нокс написал “Тайну Майкрофта” для сборника Х. У. Белла "Исследования Бейкер-стрит". Его последним вкладом в шерлокианскую литературу стал “Апокрифический Шерлок Холмс: приключения в вагоне первого класса”, пародия на который появилась в журнале "Стрэнд" в 1947 году. Дороти Л. Сэйерс в предисловии к своей книге "Непопулярные мнения" 1946 года писала:

«Игра с применением методов “Высшей критики” к Канону Шерлока Холмса была начата много лет назад монсеньором Рональдом Ноксом с целью показать, что с помощью этих методов можно разрушить современную классику так же искусно, как определенная школа критиков пыталась разрушить Библию. С тех пор это превратилось в хобби избранных шутников здесь и в Америке. Правило игры состоит в том, что в нее нужно играть столь же серьезно, как на матче по крикету на стадионе Лордс: малейший налет экстравагантности или бурлеска портит всю атмосферу.»

Во отмечает, что через тридцать лет после публикации статьи “Обзор литературы о Шерлоке Холмсе” она принесла Ноксу известность, которую он находил утомительной. Нокс написал редактору, который попросил дать рецензию: “Я не выношу книги о Шерлоке Холмсе. Так удручает, что моим единственным неизменным достижением является то, что я дал начало плохой шутке. Если все это, и, правда, начал я.”
И Кристофер Морли, и Рональд Нокс умерли в 1957 году. Нокс ушел, но не забыт, и мы будем хранить память о нем особенно потому, что он основал шерлокианскую науку.

@темы: Шерлок Холмс, Нокс, BSI, Лелленберг

---

Два старых изображения Холмса из первого выпуска BSI из рубрики "Шерлок Холмс тогда и теперь"

Иллюстрация Чарльза Дойля (отца писателя) в сцене, описывающей первое появление Нерегулярного отряда с Бейкер-стрит, во втором издании "Этюда в багровых тонах", Уорд, Лок и компания, Лондон, 1888 год



Иллюстрация Джулиана Брэзелтона в "Шерлок Холмс в новостях" из книги "Профиль при свете газовой лампы", Саймон и Шустер, Нью-Йорк 1944

@темы: Шерлок Холмс, BSI, Иллюстрации к Канону

---

Это, наверное, будет ряд постов на тему истории BSI. Сначала думала, что будет один большой пост, но лучше так, как бы в виде зарисовок. Хотела подряд перевести прямо все, что нашла в большой статье архива, но там как-то тоже бессвязно, поэтому будут отдельные главы.

И еще хочу сказать в начале. Автор этих "записок" - Джон Лелленберг. Который вообще много писал по истории шерлокианского движения. И он автор книг вот этой серии



Ее первый том - это как раз изданная переписка "Дорогой Старретт - Дорогой Бриггс". Потому, что, видимо, во многом, все это было предтечей создания первого Общества. Второй том - "Нерегулярные воспоминания о тридцатых годах" - превратился в совершенно безумный раритет. Наверное, прижизненное издание Дойля проще и дешевле достать. Не знаю, почему так именно с этим томом, то есть понятно, что он главный - там как раз начало начал, и мне это страшно интересно, но увы... Потому вот это начало BSI мне вдвойне интересно и напоровшись на эту отрывочную информацию, решила не откладывать дела в долгий ящик

Обязаны ли мы Нерегулярностью Бейкер-стрит еженедельнику «Collier's Weekly» за 1903 год?

Делая обзор юношеских мемуаров Рассела Маклоклина "Альфред Стрит" 1946 года, я рассказывал, что в одной из глав он написал о своем юношеском интересе к Шерлоку Холмсу, выходящем за рамки просто приятного чтения рассказов.

“Одними из них были рассказы из «Возвращения», появившиеся в то время в еженедельнике «Collier's», - писал он, - что привело к тому, что их родители купили дополнительные тома ”Этюда в багровых тонах“ и ”Знака четырех"."
“Это практичное приобретение пары шедевров, - продолжал он, - побудило наших «предков» внимательно ознакомиться с ними, что породило множество шерлокианских разговоров у камина в каждом доме на нашей улице. Юные уши слышали эти разговоры, и имя детектива стало знакомым”. — Я предположил, что эта схема, несомненно, повторялась во многих американских семьях того времени, где первыми Нерегулярными были дети. - Маклоклин продолжал: “Что-то подобное происходило в каждом доме, куда почтальон доставлял «Collier's»”.



Он родился в 1894 году, и ему было девять лет, когда в 1903 году в журнале «Collier's Weekly» начали публиковать рассказы из «Возвращения Шерлока Холмса». Кристофер Морли родился в 1890 году, и ему было тогда тринадцать лет; и в своем замечательном эссе “В память о Шерлоке Холмсе”, 1930 года, он писал:

«Я был слишком мал, чтобы знать о волне смятения, прокатившейся по англоязычному миру, когда Шерлок и профессор Мориарти предположительно вместе погибли у Рейхенбахского водопада, но я хорошо помню, какое мрачное впечатление произвело на меня, десятилетнего, когда я впервые прочитал заключительные абзацы «Записок». Невыносимый пафос портсигара на скалистом выступе; твердый четкий почерк этого последнего стоического послания! Затем два или три года у меня ушли на то, чтобы прочитать все остальное, написанное доктором Дойлом... Но все это время я каким-то внутренним чутьем знал, что Холмс на самом деле не умер. . . . Итак, вы можете представить себе захватывающее волнение — в 1903 году, не так ли?— когда в «Collier's» начали печатать "Возвращение".

Элмер Дэвис, родившийся в том же году, что и Морли, написал в своем предисловии к “Возвращению Шерлока Холмса", выпущенному их Клубом ограниченным тиражом в 1952 году:

"Мы, родившиеся примерно в 1890 году, видели много такого, чего с таким же успехом могли бы и не увидеть. ...И все же, несмотря на все наши разочарования, нам многое было компенсировано одним великим и славным воспоминанием — мы видели, как вернулся Шерлок Холмс”.



Далее, видимо, вновь идут слова Маклоклина.

«Я могу засвидетельствовать внутреннее волнение среди подписчиков «Collier's» и с благодарностью отметить самоотречение моих родителей, которые позволили мне первому взглянуть на появившийся, наконец, выпуск, с «Возвращением Шерлока Холмса». . . . Мы тогда не спрашивали: “Он так же хорош, как всегда?” Было достаточно того, что он вернулся. Но оказалось, что он был хорош, как всегда... На самом деле, в одном отношении он был лучше, чем когда-либо; ибо здесь, в «Collier's», впервые появилось в печати то, что стало классическим, окончательным и неизменным портретом Шерлока Холмса. Я говорю, впервые в печати; ибо это давно было знакомо на сцене театра.

Спасибо Уильяму Джиллетту, второму определяющему фактору в рассказе Рассела Маклоклина из «Альфред-стрит». И еще на двенадцати страницах своего предисловия Элмер Дэвис излагал экзегетические знания, которые изначально были применены такими же восторженными молодыми читателями, как он сам, в 1903-04 годах в отношении рассказов из «Приключений» и «Записок», а также в свете откровений "Возвращения" в "Colliers Weekly".
Эдгар У. Смит родился в 1894 году, как и Маклоклин, следовательно, ему было девять лет, когда в «Collier's « начали появляться рассказы из «Возвращения». Я не знаю ни одного его прямого заявления о том, что он читал рассказы в то время в этом журнале, но трудно усомниться в этом, когда мы читаем в его самом первом письме Винсенту Старретту от 15 октября 1936 года (которое полностью можно найти на стр. 158-61 "Нерегулярных воспоминаний о тридцатых годах") его слова: “Я прочитал вашу “Частную жизнь Шерлока Холмса” со всем неподдельным энтузиазмом человека, который сам с детства лелеял восхитительную иллюзию, что наш герой жил на самом деле”.

А другие? Я загляну к тогдашнему корреспонденту Эдгара, Винсенту Старретту, но я знаю, что в своей автобиографии "Рожденный в книжной лавке" он рассказал, что был очарован историческими романами А. Конан Дойля раньше, чем Шерлоком Холмсом; и, родившись в 1886 году, в 1903-м он достиг уже несколько менее впечатлительного возраста, чем Морли, Дэвис, Смит и Маклоклин. Но я проведу расследование и отчитаюсь, и буду рад любым другим примерам, которые могут прислать мне читатели этой статьи.

@темы: Шерлок Холмс, BSI, Кристофер Морли, Лелленберг

---

Наверное, замечательно, когда сбываются даже не то, что бы мечты, а какие-то мимолетные желания. Вот этот журнал о Робертсе - прекрасный тому пример. Увидела, что вышел, и подумалось, что классно было бы изучить, но это вряд ли, потому что, наверняка, будет раритетом - и думаю, так и будет) - и новые выпуски BSI приобрести все же - еще надо ухитриться. И вот не прошло и десятка лет, а вот он этот журнал.

Изучить хотелось чисто интуитивно. Поняла, что среди шерлокианцев это личность легендарная, и когда переводила статью или интервью про паб "Шерлок Холмс" запомнилось, как там четверо человек (во главе с Робертсом) посидели , а потом пошли и учредили Лондонское Общество Шерлока Холмса. Прямо, как у нас Станиславский с Немировичем)

Весь журнал посвящен Робертсу и переводить буду постепенно, стараясь сначала перевести его работы, а после них пойдут статьи из журнала об этих работах и не только. Основную часть - если не всю - написал Николас Утехин - еще одно знаменитое имя. Жаль, что он все же так довольно рано ушел.

Ну, и, наверное, надо еще добавить, что это рождественский выпуск BSI за 2021 год

Старейшина британских шерлокианцев



Введение

Предпосылка для этого ежегодника складывалась подобно тому - , как Юлий Цезарь разделил Галлию –из трех частей . В марте 2020 года Брюс Харрис из Скотч Плейнс в Нью-Джерси написал мне об интересном открытии: из его книги выпало рукописное письмо, адресованное С.К.Робертсу и датированное 1945 годом. Я осознал, что в 2021 году исполняется 90 лет публикации Робертсом известного «Альманаха Критерион»(Criterion Miscellany). Ужасные месяцы пандемии 2020 года дали время (бесконечное, странное время) для того, чтобы писать.

И так оно и случилось, что чествование жизни и шерлокианских работ сэра Сидни Кастла Робертса – великого Британского холмсианского исследователя и вообще примечательной личности – стало неизбежным. В конце 1920-х годов он написал «Заметку о проблеме Уотсона», опубликовал «Доктора Уотсона», внес свой вклад в «Baker Street Studies», написал один известный пастиш, и вступил в первое Британское Общество Шерлока Холмса в 1930-х годах; написал еще один известный пастиш в 1940-х; стал первым президентом Лондонского Общества Шерлока Холмса и опубликовал в 1950-х годах сборник своих работ; в 1960-х написал литературные мемуары.
Робертс был также выдающимся ученым, издателем и Кембриджцем. Я был более, чем рад, когда Гай Марриотт принял мое предложение о совместной работе над биографией Робертса, а Роджер Джонсон согласился предоставить информационный беглый обзор тех классических пастишей и деятельности Робертса в Обществе. Я сам взял на себя доклад о его важной шерлокианской работе.
Как всегда, выражаю благодарность Стивену Ротману, который снова был моим редактором, и тандем Стива Дойла и Марка Гажена, которые все эти годы издавали Рождественский Ежегодник с располагающим к себе апломбом. Я чрезвычайно благодарен тем коллекционерам, которые были настолько добры, что предоставили изображения отдельных предметов – особенно, Глену Мирэнкеру, Рэю Бетцнеру и Стивену Ротману и дали разрешение на их публикацию в этом выпуске. Моя жена Энни компенсировала мою некомпетентность в вопросах цифровой фотографии в отношении предметов из моей собственной коллекции.

Николас Утехин

Оксфорд 2021 год
******

Основные шерлокианские работы С.К.Робертса.

Николас Утехин

В «Sherlock Holmes Journal» сэр Сидни Кастл Робертс вспоминал о своей первой встрече с Шерлоком Холмсом:

«Для меня все это началось в начале века. На полках моего отца стояли первые шесть томов «Стрэнд Мэгэзин», и на их восхитительных страницах я впервые отвесил свой поклон Шерлоку Холмсу. На расстоянии в более, чем 50 лет, невозможно определить, скольким я обязан Конан Дойлю, а скольким - Сидни Пейджету. Но иллюстрации определенно, должно быть, сыграли огромную роль; и визуальный образ высокого человека с глубоко посаженными глазами оставил неизгладимое впечатление в сознании школьника.»

Когда ему было 23, Робертс упустил поразительную возможность:

«Весной 1911 года Конан Дойль приехал в Уортинг к тете, которая была подругой моей матери. Он хотел сыграть в гольф, и я сыграл с ним один раунд в Сиссбери. Я ухитрился загнать шар в неглубокие лунки, но он посылал мяч далеко и легко побил меня. Я только что вернулся из Блэк Фореста и мы довольно много говорили о ходьбе на лыжах и зимних видах спорта. Не думаю, чтоб в нашем разговоре был упомянут Шерлок Холмс.»

Это кажется почти невероятным, но Робертс, наверняка, вынес бы больше полезного из этой встречи, если бы поговорил с Дойлем о Холмсе, возможно, поэтому почти никто ему не верил. Увы, до сих пор невозможно было установить точную дату этой встречи, и даже идентифицировать тетю Конан Дойла.
Но старт его выдающейся шерлокианской карьеры был дан в 1928 году. Его интерес к деяниям Холмса и Уотсона, должно быть, был известен и прежде, потому что редактор «Кэмбридж Ревью», Алан Чэпмен предложил Робертсу написать рецензию по двум прекрасным книгам: сборнику, изданному Джоном Мюрэем «Полное собрание рассказов о Шерлоке Холмсе» и «Сатирические эссе», сборник работ ученого и теолога Рональда Нокса.
Одна из работ Нокса явно привлекла внимание Робертса:
«… время от времени я слышал случайные упоминания о докладе, прочитанном в Оксфордском студенческом обществе Р.А.Ноксом, в котором он использовал литературу о Шерлоке Холмсе, как подстегиваемую лошадь для Высшей Критики. Но даже в таком случае мне захотелось больше узнать об этом скорее из-за притягательности сатирического стиля Нокса, нежели из-за самой темы его эссе.»
В своих мемуарах 1966 года «Приключения с писателями» его энтузиазм несколько возрос:
«Я часто слышал о блестящей работе по «Литературе о Шерлоке Холмсе», с которой Нокс выступал в колледжах и был рад, что она вошла в его книгу. Это эссе, на самом деле, было зародышем, хотя, конечно, не следует забывать, что еще в 1902 году Фрэнк Сиджвик исследовал хронологические вопросы, которые были подняты в «Собаке Баскервилей».
Последнее предложение очень важно: работа Нокса «Обзор литературы о Шерлоке Холмсе» хорошо известна всем шерлокианцам и широко (но не повсеместно) признанна , как первородное семя, из которого выросла Большая Игра, хотя автор определенно не имел таких далеко идущих намерений.
В 1911 году, когда он впервые прочел свой труд в трех колледжах Оксфордского университета, основным подходом Нокса к этой теме была игра с элементами рассказов о Холмсе, как способ высмеивания господствовавшего в то время стиля немецкой религиозной науки. Но, несмотря на этот контекст, неоспоримо, что это Нокс первым ярко осветил тот факт, что жена Уотсона назвала его не тем именем. Это он обратил внимание на несоответствия, связанные с шайкой Мориарти в «Последнем деле Холмса», подметил различные цвета халатов, в которых щеголял Холмс, задался вопросом, каким образом на огрызке карандаша «ИОГАНН ФАБЕР» в «Трех студентах» могли остаться только две буквы НН, играл в игру удивительно хорошо в сравнении с Этелни Джонсом с Фразимахом, и произвел ряд ранних хронологических изысканий. Его анализ обычного приключения Шерлока Холмса, состоящий из одиннадцати пунктов, выполнен просто мастерски. Он даже подметил (позже) многократно обсуждаемое различие между дедукцией и индукцией. И закончил свою статью Нокс громким призывом:

«Чтобы полностью описать предмет, потребовался бы курс лекций, по меньшей мере, на два семестра. Через некоторое время, когда досуг и работа позволят, я надеюсь их подготовить. А пока я выпускаю в свет эти наброски, очерчивая контуры возможного исследования. Вы знаете мои методы, Уотсон: примените их!»

Здесь уже ясно, что Рональд Нокс сбросил свой сатирический плащ и призывает к более глубокому изучению этой области - призыв, который находит отклик уже более 100 лет.

Заметка о проблеме Уотсона.

Очаровательная часть писаний Нокса заключалась в использовании забавных имен для выдуманных ученых, и это открыло перед Робертсом широкие возможности.
«Когда я обдумывал, какого рода рецензию я мог бы написать, то почувствовал, что лучшим подходом будет встретиться с «Ноксиусом» на его же поле. К его Бэкнеку, Пуфф-Пуффу, Папье-Маше, и Завуошу, и Ратцеггеру я добавил Кейбоша и Повремютта и уже скоро с головой ушел в хронологические вопросы. К счастью для меня, Ноксиус сделал ( как это свойственно и всем нам) несколько промахов, важность которых я преувеличил, но я не претендовал на что-то большее, чем просто дать общее представление о сложности das Watsonischechronologieprobleme.»
Идея Робертса играть с Ноксом в его собственную игру была вдохновляющей, и с помощью такого ловкого способа рецензирования подняла множество вопросов, связанных с рассказами Холмса, которые были столь же обоснованы, как и собственные вопросы Нокса.

В целом «Заметка о проблеме Уотсона» - это восхитительный пример того, как можно «играть в игру» за многие годы до того, как эта фраза была пущена в ход в отношении деяний Холмса и Уотсона. Подхваченная Робертсом шутливая манера Нокса имела решающее значение для того, что стало историей наших исследований. Но самое важное в этой статье заключается в том, что она выдвинула вопросы хронологии на передний край шерлокианских обсуждений того времени: Робертс идет дальше беззаботных попыток Нокса, он делает ряд важных указаний, которым потом будут следовать не одно десятилетие и, главное, он пришел к этому до того, как начали палить большие пушки Белла и Блейкни.
Эту критическую статью увидели только читатели «Кембридж Ревью», но не удивительно, что друзья хотели иметь экземпляры статьи, поэтому в тот же год Робертс в частной типографии отпечатал 100 экземпляров под тем же заглавием; сегодня это один из самых престижных раритетов.

Экземпляры «Заметки о проблеме Уотсона»



Опубликованный в типографии Кембриджского университета, это был памфлет, состоящий из восьми страниц тончайшей бумаги, с обложкой голубой кембриджской расцветки. Мой собственный экземпляр позже был обрамлен в переплет-папку, но на его «родной» обложке красуется надпись, сделанная от руки. «В таком состоянии очень редкий экземпляр. СКР» На внутренней стороне обложки он написал дату 4/7/53. На экземпляре Питера Блау такая же надпись. У Рэя Бетцнера экземпляр, ранее принадлежавший Винсенту Старретту - вместе с письмом Старетту от Робертса, датированным 19 апреля 1941 года. Рэй поделился этим письмом с посетителями его блога о Винсенте Старретте и оно опубликовано здесь с его разрешения:



«Дорогой мистер Старретт,

С удовольствием прилагаю экземпляр «Заметки о проблеме Уотсона», но боюсь, что не смогу расстаться с моим единственным экземпляром «Рождественского вечера». Сожалею, что вы были вынуждены продать дом, но вы получите некоторое удовольствие, когда будете возводить его заново. Надеюсь, после войны мы будем испытывать то же чувство. Кембриджу до сих пор везло – только случайные небольшие бомбежки. Лондон и другие города выглядят довольно мрачно, но полны боевого духа и решимости. Я хотел бы, чтобы такие люди, как Рекс Стаут, кем бы он ни был, не писали ерунды в субботнем «Субботнем Литературном обозрении». Они портят всю игру.
Искренне ваш»

Здесь, конечно же, ссылка на известное произведение Стаута «Уотсон был женщиной», которое в том январе было представлено на обеде BSI и только что было опубликовано (под эгидой Кристофера Морли) в первом мартовском выпуске «Субботнего литературного обозрения».
Поистине интригующе видеть, как Робертс – всего двенадцать лет спустя после публикации его «Заметки» - обвиняет Стаута в причинении вреда «игре». Интересно также, что у Робертса все еще были экземпляры его памфлета, которые можно было распространять.
У Стивена Ротмана (редактора этого журнала) также есть экземпляр. Он описывает его, как «малость ветхий», но еще у него есть интересное письмо Робертса (опубликованное здесь впервые с его разрешения) по поводу экземпляра, посланного некоему герру Леопольду, оно напечатано на машинке и датировано 21 апреля 1931 года:

«Я очень благодарен за то, что вы оценили по достоинству мое эссе о «Ранних годах доктора Уотсона». Я подмечаю вашу критику относительно даты, которую приписывают первой женитьбе доктора Уотсона. Сам я исходил от предположения, что даты, приведенные «Скандале в Богемии» должны считаться точными, но куда бы человек не повернулся, он везде сталкивается с трудностями. Думаю, что вам, возможно, будет интересно узнать, что я недавно продолжил историю с отчетом о более позднем периоде жизни Уотсона, и это законченное эссе было опубликовано господами Фабер&Фабер, Расселл-сквер, 24, Лондон.
Прилагаю при этом мою собственную заметку о проблеме Уотсона, весьма незрелый опыт, главная цель которого - встретиться с преподобным Ноксом на его собственном поле.»

Прежде, чем мы полностью закончим с эпизодом с отцом Ноксом, следует указать, что 3 июня 1958 года (через десять месяцев после смерти Нокса) в «Таймс» появилось письмо:

«Предлагается установить в Тринити-колледже, в Оксфорде, мемориал, посвященный монсеньору Рональду Ноксу… Это будет данью памяти о нем и его работе и он будет существовать независимо от любых других мемориалов, которые может решить воздвигнуть церковная власть Римской католической церкви….
Колледж также будет приветствовать видимое воплощение мемориала, и для этого на деньги фонда будет приобретен существующий бюст монсеньора Нокса работы мистера Артура Поллена.»

Робертс был одним из тех, кто подписал это письмо. Также там стояла подпись Ивлина Во, друга Нокса и его литературного душеприказчика, который также был автором его первой биографии. 18 апреля 1959 года он торжественно открыл бюст Нокса, который стоит в холле библиотеки Тринити-колледжа.
Надо также упомянуть, что «Заметка о проблеме Уотсона» была затем полностью опубликована в 1 выпуске «Baker Street Journal»

***
От себя хочу сказать, что удивительно, как все началось с шутки. Но примечательно, что шутки эти были со стороны священника, который при этом писал как бы пародию на теологические тексты.

Интересно, что Робертс осудил Стаута. И это понятно. Но с другой стороны, рассуждения Стаута вполне логичны. Если говорить только об Уотсоне, то он явно ведет себя, как любящий человек. С точки зрения, Стаута - женщина)

@темы: Шерлок Холмс, Нокс, Робертс, BSI, Николас Утехин

---

Небольшие вести с шерлокианских полей

Отмечу здесь эту леди, чтоб помнить, чья это фотография на обложке последнего выпуска BSI



Эдит Мейсер, автор радиосериала о Шерлоке Холмсе, одна из первых женщин, которые были приняты в члены BSI в 1991 году. Родилась в 1898 году

Когда ее вижу, мне почему-то все время кажется, что она играла в фильмах Рэтбоуна.


Дэвис объявил о ланче, посвященном выходу переиздания его книги о Бретте "Сгибая иву" и упомянул что-то о книге Марка Джонса вроде о Дойле, но там упоминался инсайд пропавших серий сериала 1967 года. Прямо интересно стало.

Вот, кстати, по дороге кто-то выложил кадр из серии "Исчезновение леди Френсис Карфэкс". Наверное, тоже была утеряна, не помню, чтоб я ее смотрела, хотя это и было только один раз





И в довершение фото Бретта. Не новое, но немного другой ракурс

@темы: Шерлок Холмс, Джереми Бретт, Дэвис, BSI

---

Заметка по проблеме Уотсона

Можно сказать, что это тоже статья с непростой судьбой. Она из самого первого выпуска BSI и я взялась за нее изначально на работе без всякого придыхания и воодушевления, а просто в рабочем порядке. Она у меня не пошла, показалась какой-то ни о чем, хотя я имела представление о работе Нокса, которая там, собственно, разбирается. Я забила и пошла дальше.
Потом как-то так вышло, что эта статья стала периодически всплывать в разных местах, куда я заглядывала казалось бы совершенно случайно. Я попробовала снова, тот же результат, и решила, что я ее пока отложу и переводить ее надо дома, заглядывая в статью Нокса.
Ну, а теперь я взялась активно за Робертса, благодаря приобретенному журналу, посвященного ему. И там в журнале все начинается как раз с разбора этой статьи. И я решила, что пусть сначала будет статья. А следующим пунктом программы - первая часть истории Робертса.

Теперь. Статья пошла просто, как по маслу - все таки всему свое время. И можно сказать, что я получила от перевода определенное удовольствие, когда заглядывала, то в Нокса, то в разные рассказы.

Еще пара слов. Наверное, позже это выяснится, но у меня создалось впечатление, что статья написана несколько иронично, хотя по сути она оказалась очень важной вехой в Холмсиане . Причем, ведь и статья Нокса тоже написана полу-серьезно с упоминанием забавных имен , видимо, несуществующих исследователей. Робертс называет Нокса на старинный манер Ноксиусом, и это создает уже определенный не самый серьезный настрой, даже если потом речь идет о вещах серьезных.
Потом в конце это может быть не очень понятно - как Нокс, так и Робертс, упоминают об идее, что после хиатуса рассказы были не совсем подлинными, это был уже псевдо-Холмс и писал о нем псевдо-Уотсон. Такие витали идеи)

Работу Нокса я у себя выкладывала. Если кого-то заинтересует, это здесь morsten.diary.ru/p219721154.htm

Заметка по проблеме Уотсона

С.К. Робертс


НЕДАВНЯЯ ПУБЛИКАЦИЯ «Полного собрания рассказов о Шерлоке Холмсе»и «Сатирических эссе» Рональда Нокса предоставляет удобную возможность для краткого комментария к тезису, представленному в последней книге ученым Ноксиусом и озаглавленному “Обзор литературы о Шерлоке Холмсе.”
Блестящий, хотя и несколько поверхностный, обзор Ноксиуса работ его предшественников в этой области (Бэкнека, Заувоша, Пифф-Пуффа,мсье Папье-Маше и Ратцеггера), несомненно, имеет свои достоинства как введение к изучению "das Watsonische-chronologieprobleme" (Хронологической проблемы Уотсона), но вызывает некоторое удивление, что эта статья, впервые написанная в 1911 году, теперь публикуется без изменений и без ссылки, хотя бы в виде примечания, на исследования ученых более позднего времени. Нет упоминания, например, об интересной, хотя и не вполне убедительной теории, выдвинутой Рендаллом в 1917 году, чтобы объяснить некую непоследовательность в «Трех студентах».
Однако более серьезными являются вопиющие неточности в хронологической классификации «Приключений» и «Записок», подготовленной Ноксиусом (“Сатирические эссе”, стр. 155, 156) и основанной на"внутренних доказательствах, определенных или неявных". Давайте рассмотрим один или два примера безответственного обращения Ноксиуса с этими доказательствами:
Он пишет:
«К какому-то периоду 1888-го года мы должны отнести... «Приключения клерка»... и «Союз рыжих».»


Существует мало оснований для домыслов относительно даты любого из этих приключений, поскольку во втором абзаце «Приключений клерка» Уотсон недвусмысленно утверждает, что Холмс зашел к нему однажды июньским утром, когда он сидел и читал "Британский медицинский журнал». Поскольку ежемесячные журналы обычно читаются вскоре после их получения в начале месяца, вполне справедливым будет сделать вывод, что дело происходило не позднее 10 июня. О дате «Союза рыжих», Уотсон выражается еще более ясно: объявление о вакансии в «Союзе» появилось в «Морнинг Хроникл» 27 апреля 1890 года, а уведомление о его роспуске - 9 октября 1890 года. Вот вам и “какой-то период в 88-м году” Ноксиуса.
(2) Ноксиус помещает «Голубой карбункул», с какой-то экклизиастской неопределенностью, “где-то на Рождественской неделе”. Это не так серьезно, но в интересах точной науки, не следует оставлять без комментариев. В первом предложении Уотсон пишет, что навестил своего друга «на второе утро после Рождества».
(3) События “Медных буков”, по словам Ноксиуса, имели место "очевидно, до женитьбы Уотсона". Мы могли бы пожелать, чтобы Ноксиус не так сильно любил слово “очевидно”. А вот для нас очевидно, что во время этого дела Холмс упоминает о «Человеке с рассеченной губой» (июнь 1889 года - год после женитьбы Уотсона) как о прошлом деле.
Отдавая должное Ноксиусу, справедливо будет сказать, что во всей этой проблеме полным полно трудностей. Ни Кейбош, ни Повремютт, как нам кажется, не сталкивались с центральной проблемой – датой женитьбы Уотсона, здесь было бы неуместно рассматривать все доказательства, но одну или две из основных трудностей можно указать в интересах будущих исследований:

(1) Уотсон обручился в 1888 году (Знак Четырех).
(2) “Горбун” датирован "через несколько месяцев после" женитьбы, а «Морской договор» приписывается к “июлю, который следовал непосредственно” за женитьбой; но…
(3) «Скандал в Богемии», который категорически датируется 20 марта 1888 года, происходит после того, как женитьба “отдалила нас друг от друга» (Уотсона и Холмса). Длина или ширина этого течения, которое отнесло их в разные стороны, не уточняется, но за это время Холмс успешно выполнил поручение голландского королевского дома, и съездил в Одессу и обратно в связи с убийством Трепоффа. Уотсон узнавал об этих новостях только из газет.
Ноксиус помещает «Скандал в Богемии» между «Горбуном» и «Морским договором»; три этих приключения должны быть датированы, по его словам, “очевидно, в такой последовательности” - на каких основаниях, мы не смогли определить.
Вторжения Ноксиуса в сферу критического толкования не совсем удачны. Следуя Бэкнеку в его нападках на подлинность рассказов «Возвращения», он пишет:
«В "Пустом доме"... манекен...облачен в старый халат из мышиного цвета! Как будто мы забыли, что Холмс за один присест выкурил унцию шега, будучи одет в синий халат, когда распутывал темное дело «Человека с рассеченной губой».
Это звучит достаточно разумно, насколько это возможно; но следует опасаться, что Ноксиус забыл о том, что Холмс возлежал на диване в халате пурпурного цвета, когда решал загадку «Голубого карбункула»! Кроме того, "Голубой карбункул" относится к подлинным "Приключениям", а не к "Возвращению". Ноксиус должен, по крайней мере, отказаться от оттенков халата Холмса в качестве показателя каноничности.
Мы читали бы чисто литературную критику Ноксиуса с большим удовольствием, если бы наша уверенность в его учености не была поколеблена опасением, что его тексты не совсем уж вне подозрений.
Например, иллюстрируя чрезвычайно важное явление, известное исследователям как Шерлокизм, он цитирует два отрывка. Первый – это хорошо известный диалог из "Серебряного»

« -Позвольте обратить ваше внимание на странное поведение собаки в ночь преступления.
- Собаки? Но она вообще никак себя не вела.
- Это-то и странно, - сказал Шерлок Холмс.»

Вполне возможно, что Ноксиус обладает собственным филологическим авторитетом в отношении
того, что нам кажется совершенно недопустимым объединением. Мы не утверждаем, что провели полностью исчерпывающее исследование каждого текста Уотсона, но в тех изданиях, с которыми нам удалось ознакомиться, этот отрывок выглядит следующим образом:

«- Есть ли еще какой-нибудь момент, на который вы хотели бы обратить мое внимание?
- На странное поведение собаки в ночь преступления.
- Собаки? Но она никак себя не вела.
- Это-то и странно, - заключил Шерлок Холмс.»

Вставка совершенно лишнего «вообще» и замена прозаическим «сказал» более колоритного «заключил» не являются веским аргументом ни в пользу лингвистической точности, ни в пользу благозвучного выражения.
Второй пример еще более примечателен. Никакой ссылки не приводится, но “очевидно” она взята без проверки из заведомо ненадежной «Коллекции» Ратцеггера; и, если мы не ошибаемся, это цитата, или, скорее, опрометчивое искажение, из "Ноги дьявола" - история, которая, по собственной гипотезе Ноксиуса, должна быть исключена из Канона.
Вся в целом проблема состава последних сборников («Его прощальный поклон и «Архив») выходит за рамки статьи Ноксиуса, хотя и требует лишь небольшой доли критической проницательности, чтобы разглядеть основные свидетельства работы второго -и, возможно, третьего Уотсона.
Здесь можно сослаться на один хронологический момент. В “Деле необычной квартирантки” "Уотсон-писатель" записывает, что Шерлок Холмс активно практиковал в течение 23 лет. Теперь дата "Этюда в багровых тонах" установлена как 1879 год (так в оригинале). Двадцать три года после этой даты подводят нас к 1902 году, и все же "Человек на четвереньках" явно датирован 1903 годом. Далее, действие этого приключения разворачивается в Кэмфорде, университете, знакомом читателям саги Фаррара, но неизвестном подлинному Уотсону. Наконец, более поздние составители проявляют любопытную небрежность даже в простом вопросе о географических названиях. Приключение, в котором псевдо-Холмс совершил свой “последний выход”, описано в предисловии и в оглавлении как “Приключение в аббатстве Шоскомб”, но в тексте мы находим “ Шоскомб-Олд-Плейс”. Подобные мелочи могут представлять интерес для любителя апокрифы , но хочется надеяться, что серьезные исследователи направят свою энергию на выяснение главных проблем уотсоновской хронологии, сложности, о которой мы попытались дать лишь общее представление.

@темы: Шерлок Холмс, Исследования, Джон Уотсон, Робертс, BSI

---

На самом деле, сейчас совсем не до того. И воскресенье - когда надо хоть что-то поделать, и статьи, вообще-то, сижу перевожу) Но статьи, связанные с Холмсом, это почти всегда такая штука, когда надо залезать в дополнительные источники. Либо в свои книги, либо копаться в сети. И это может привести к неожиданным результатам.

Искала одного иллюстратора - он был упомянут в статье. Потом, наверное, маленький пост напишу. Но в процессе ты вдруг ныряешь в такие глубины... Вот там точно практически нет дна, одна ниточка тянет за собой другую, и ты жадно хватаешься за все и не можешь остановиться, потому что - так уж получается - что потом сюда уже можешь не вернуться, и все это исчезнет. И вот это одно из преимуществ нынешнего времени и интернета. Это поставщик "топлива". Раньше до всего этого ты горел собственным огнем и это было такое сильное пламя, что его хватало надолго, но все равно, в конце концов, оно стало затухать - поэтому все это совершенно бесценно.

Заказала две классические книги - Робертса и Майкла Харрисона. Надо знать вообще , сколько времени я к ним примерялась, уже выбрав и понимая, что оно мне надо. О всех этих сокровищах легко мечтать и потом о них говорить, но приобретаются они всегда тяжело, а уж сейчас тем более, когда отказываешь себе в очень многом. Но раньше я бы к ним , возможно, еще пару книг добавила, а сейчас вот только так, понемногу.

***

Одна из хотелок вот эти книги Майка Фоя об иллюстрациях к Канону







Хотелось бы, конечно, больше информации, но надо поизучать этот предмет, что там точно есть и что в каких томах. И спасибо вот этому товарищу Стефану, который часто делится какой-то изначальной информацией. И, да, всегда помню, что он чуть ли не единственный в мире обладатель записи "Секрета Шерлока Холмса")


***

Сегодня пришла новая информация о недавно вышедшем Baker Street journal. Заметила по обложке, что сменился главный редактор - имя тоже довольно известное - Дэн Андриакко - если правильно произношу

И теперь, видно, буду мечтать об этом номере, ибо там о "Рейгетских сквайрах" - один из самых любимых рассказов

Для памяти выкладываю то, что есть

@темы: Шерлок Холмс, Книжки, Про меня, BSI

---

Дорогой Старретт - Дорогой Бриггс. Письма с 3 по 8

Постараюсь больше не делать больших перерывов в этой переписке, чтоб более-менее помнить суть и саму обстановку, хотя, конечно, можно перечитать. Забыла, что у меня по этой переписке отдельный тэг и предыдущую часть нашла по "Винсенту Старретту". Если вдруг кому интересно, вот здесь предисловие Джона Лелленберга, который , собственно, издал эту переписку morsten.diary.ru/p221383674_dorogoj-starrett-do...
А здесь первая часть писем morsten.diary.ru/p221404149_dorogoj-starret-dor... - я их дополнила вчера в ночи найденными комментами.
А искала, чтоб, во-первых, перечитать и дополнить комментариями, которые я внезапно нашла в конце книги. Во многом тут приходится идти почти на ощупь и не угадаешь, рисунки Стила или фотографии имеют в виду Старетт с Бригсом под словом "pictures". Но попробую немножко проиллюстрировать эту часть писем, как мне это видится, с учетом того, что удалось найти. И более-менее поняла, что "сувенирная программа", которая тут упоминается, видимо, что-то вроде театральной программки, выпущенной по случаю прощального турне Джиллетта с его "Шерлоком Холмсом". Видимо, она была проиллюстрирована Фредериком Дорр Стилом, и там еще и статьи были.




Итак,

3
940 Буэна Парк Террас
Чикаго
15 апреля 1931 года

Дорогой Бриггс –
Вы уже ознакомились с «Доктором Уотсоном», монографией ,написанной С.К. Робертсом, и недавно опубликованной в Англии?* Вы упомянуты в примечании, как тот, кто установил местонахождение квартиры Холмса на Бейкер-стрит.
Если у вас еще нет этой занятной брошюры, я в ближайшее время хотел бы послать вам ее, когда из Лондона прибудут те два экземпляра, что я заказал.
Кстати, когда впервые появилась иллюстрация Холмса авторства Стила?** Или ее первое появление произошло в сувенирной программе***?
Наилучших пожеланий!
Ваше таинственное письмо с признательностью за «Синюю дверь» прибыло в целости и сохранности. С интересом и нетерпением жду следующей почты.

***

Комментарии

*Работа С.К.Робертса «Доктор Уотсон: введение к изучению биографического вопроса»(32 страницы)была опубликована в Лондоне в 1931 году в серии «Альманах Критерион». Она мгновенно стала, как подмечается в подзаголовке, важнейшим краеугольным камнем большей части последующего Высшего Шерлокианского Критицизма. Сидней Кастл Робертс (1887-1966)в то время был главой Пемброк-колледжа в Кембридже и бывшим вице-канцлером Кембриджского университета, позже ему было пожаловано рыцарство за его вклад в Британское образование.


С.К. Робертс

Он стал выдающейся фигурой Британской Холмсианы, присутствовал на первом банкете Лондонского общества Шерлока Холмса 6 июня 1934 года и был президентом преобразованного Общества в 1950-х годах. Робертс прочел об идентификации Бриггсом дома №111 в Программе прощального турне Джиллетта, и его мнение на сей счет в его «Докторе Уотсоне»привлекло к этому вопросу внимание других британских холмсианцев во время этого периода формирования Высшего Холмсианского Критицизма.

** Я позволила себе предположить, что это может быть вот эта иллюстрация или даже портрет.



Нашла информацию, что это изображение было на задней обложке сувенирной программы. Актер Берфорд Хэмпдон, играющий в спектакле Билли, получил этот портрет от Стила и передал Джиллетту, который поставил на нем автограф.

*** Сувенирная театральная программа к прощальному турне Джиллетта


4
17 апреля 1931 года

Мой дорогой Старретт,
Ваше письмо о «Докторе Уотсоне» получено. Разумеется, мне это очень интересно.
Прошу прощения, что мое письмо было таинственным. Мы все в той или иной степени великовозрастные дети; я помню это огромное нетерпение, с которым я ожидал мою первую чудесную коллекцию иллюстраций к Холмсу, посланную мне Брюсом Макрэем, первым доктором Уотсоном.
Я отмечаю также, что вы следите за своей корреспонденцией с большим интересом. Поскольку это так, было бы совершенно ошибочно не понять, что письма, о которых вы говорите, не должны оказаться заблуждением и ловушкой. Следовательно, ПРИДЕТ нечто важное.
А тем временем позвольте мне послать вам самое чудеснейшее посвящение, которое когда-либо воздавалось сэру Артуру. Оно появилось в качестве передовицы в «Сент-Луис Пост Диспэтч»

«ОГОНЬ, ГОРЯЩИЙ В КАМИНЕ, ВО ВТОРОМ ЭТАЖЕ ДОМА НА ТЕМНОЙ БЕЙКЕР-СТРИТ - ЭТО НЕУГАСАЮЩЕЕ ПЛАМЯ.»

Хотел бы я, чтоб эти строки написала моя рука.

Искренне Ваш,

Не думаю, что Стил опубликовывал упомянутые вами иллюстрации до выхода программы Джиллетта. Он послал мне одну из них, как только она вышла – задолго до того, как Джиллетт приступил к делу. Если бы она вышла раньше, по всей вероятности, я бы получил уведомление об этом.

5
940 Буэна Парк Террас
Чикаго

6 мая 1931 года

Дорогой Бриггс,
Фотографии великолепны. Я рад, что они у меня есть, и я могу дополнительно проиллюстрировать ими имеющуюся у меня книгу. Безмерно вам благодарен! – и признаюсь, я надеюсь, что вы найдете пропавшие фотопленки!
Но мне жаль, что вы взяли на себя труд и расходы по заказу рамки для тех двух, что еще не прибыли. Я, конечно же, ценю это, но я был бы счастлив, имея просто сами фотографии.
Я на середине четвертой главы моего нового детективного романа и написание книги восхитительно чередуется с периодическим прибытием ваших новостей о Скотланд Ярде, и т.д. – и я мыслю, как полагается. Не останавливайтесь, пока не вынуждены будете это сделать!
С совершенным почтением,

6
Мистеру Винсенту Старретту
940 Буэна Парк Террас
Чикаго
Иллинойс

Дорогой Старретт,

Благодаря Божьей милости и честности посыльного, я только что получил экземпляры фотографий ПУСТОГО ДОМА в рамках.
Нет абсолютно никаких сомнений в отношении того, как идентифицировать эту живописную старую громадину. На дверной перемычке золотыми буквами на черном выделяется надпись «Дом Кэмдена»(Кэмден Хаус).
Во время первого разговора, который был у меня с Конан Дойлем, он заявил мне, что не думает, что когда-либо вообще был на Бейкер-стрит; что если такое и было, только в его ранней молодости.
Интересно, откуда же он все Это взял? Как я уже сказал Стилу, он, в любом случае, был немного странным типом.
Я только надеюсь, что у вас есть место на стене для этой частицы воспоминаний.

Искренне Ваш

ГЧБ


7
940 Буэна Парк Террас
Чикаго

16 мая 1931 года

Дорогой Бриггс,
Небольшие фотографии сделаны очаровательно , и (по одной с каждой стороны от большого оригинала) они выглядят великолепно.* Я доволен и благодарен. Хотел бы иметь что-то подобное, что я мог бы тут же вложить в свое письмо, чтоб порадовать ваше сердце; но рано или поздно, такое случится.
А пока тысяча благодарностей вам. Я пытаюсь найти достойную фотографию автора «Убийства на палубе «В» и «Синей двери», дабы вы могли иметь представление, как он выглядит.
Приветствую вас!

***
Описание фотографий (или картинок) немного озадачило, но я опять таки позволю себе предположить, что, может быть, речь идет вот о таком сувенире. Своего рода, книжка-игрушка)


А здесь то, что внутри этой матрешки




8
940 Буэна Парк Террас
Чикаго

5 июня 1931 года

Вот снова открытка Стила с моими благодарностями вам, что дали мне возможность ее увидеть. Я тоже как-нибудь должен увидеть эти комнаты на Бейкер-стрит, прежде, чем они покончат с ними, отдав под строительство магазина А.В.С. Я надеюсь, что ваша фотопленка с ними найдется – хотя, конечно, у меня есть репродукция Стила в Программе.
Я только что нашел после долгих поисков первое американское издание «Этюда в багровых тонах».* Приобретение незадолго до этого первого английского издания едва не разорило меня. Но моя полочка с Холмсом становится все длиннее и длиннее!
Всего вам наилучшего!
Посылаю вам пробный оттиск моего нового экслибриса – пришлю несколько оттисков, когда мне их доставят

***
* Видимо, вот это издание



***
Ну, вот здесь собственно впервые в моем дневнике идет запись о Робертсе и позже начну потихоньку изучать имеющиеся его работы и биографию. Хотя над одной его статьей, опять таки об Уотсоне, долго билась на работе и хотела совсем бросить. Надо будет более тщательно над ней посидеть дома, имея под рукой статью Нокса, о которой там идет речь.
И как всегда, не могу не отметить, что вот это определение - Высший Критицизм - вообще изначально на английском означает "изучение текстов Библии". Что и требовалось доказать)

Очень характерны мысли Бриггса по поводу Дойля и созвучно каким-то моим собственным догадкам. Бриггс называет Дойля не просто странным, а spooky - а это часто переводится, как "преследуемый призраками".

@темы: Шерлок Холмс, BSI, Шерлокианцы, Дорр Стил, Винсент Старретт, Джиллетт, Дорогой Старретт

---

Вы никогда не слышали от меня о Викторе Треворе?

Очень неплохая статья и я очень рада, что наткнулась на нее. Но сначала скажу несколько слов.

У меня уже в эпоху интернета сложилось довольно устойчивое, не слишком позитивное мнение в отношении Виктора Тревора. Полагаю, что я прочла что-то такое... возможно, на том же Sherlockian.net, где когда-то было немало очень интересных пастишей. И это я тогда вообще тыкалась куда попало и велась лишь на какие-то, наверное, слишком эффектные названия, а то бы у меня была отдельная коллекция материалов оттуда, которые теперь, увы, канули в лету, и сайт стал совсем другим. Но оставлю сейчас воспоминания, просто могу предположить, что мои впечатления пошли откуда-то оттуда. И, возможно, было еще что-то слэшное, которое подкрепило сомнительную репутацию Тревора. И, в общем, если не брать совсем уже вопиющие примеры, он был представлен весьма эгоистичным типом, резко когда-то порвавшим свои отношения с Холмсом и, возможно, отчасти положившим начало Холмсовскому одиночеству - ну, это чисто мои фантазии.
Тем не менее, вот даже среди классических шерлокианцев были подобные идеи и была, хоть и немного сомнительная, но не лишенная интереса статья, где Треворы представлены каким-то крайне преступным семейством, куда попадает юный Холмс.morsten.diary.ru/p217871423.htm Прямо сам собой напрашивается фанфик!

Еще был наш отечественный очень простенький и наивный фанфик, где как раз промелькнули идеи того, о чем я говорю. Как будто мы с автором читали одни и те же англоязычные фики. Вот здесь. morsten.diary.ru/p221005285_luchshij-drug-holms... "Лучший друг Холмса и это не я"

И хочу сказать, что данная статья оказалась чем-то средним. Но очень мне понравилась даже не какими-то своими итоговыми выводами, а тем, как подробно разобраны здесь события "Глории Скотт".

Теперь будет сама статья, а ниже я еще скажу несколько слов.

Статья, собственно, из "Baker Street Journal" за осень 2014 года.

Вы никогда не слышали от меня о Викторе Треворе?

Люси Кейфер



Как и подобает предшественнику Джона Уотсона, Виктор Тревор до своей случайной встречи с химиком-энтузиастом Шерлоком Холмсом - не имеющий друзей студент колледжа. Эти двое становятся друзьями, распутывают тайну и даже какое-то время вместе живут. У Тревора есть «буль-терьер», у Уотсона «щенок бульдога». Но в отличие от доброго доктора, Виктор Тревор всегда был немного загадочен.

Не секрет, почему в начале «Этюда в багровых тонах» у Уотсона нет друзей. Он едва не погиб во Второй англо-афганской войне и приезжает на родину в «необъятные дебри Лондона» , «еле держась на ногах от слабости и истощения», «ослабевший от длительных лишений». Когда мы впервые встречаем его, он подавлен и страдает военным неврозом, «влача неуютное и бессмысленное существование», и говоря Холмсу: «я не выношу никакого шума, потому что у меня расстроены нервы, я могу проваляться в постели полдня и вообще невероятно ленив. Когда я здоров, у меня появляется еще ряд пороков…». У Виктора Тревора так же нет друзей, но не по столь очевидной причине. Он студент из зажиточной семьи, у него прекрасные отношения с отцом и он «сердечный и мужественный, жизнерадостный и энергичный», отличавшийся «шумной и дружелюбной манерой общения». И не сразу, как в случае с Джоном Уотсоном, можно понять, что он столкнулся со смертью.
Покойная мать Тревора упоминается дважды. Холмс также говорит нам: «Я слышал, что у него (Тревора Старшего) была еще дочь, но она умерла от дифтерита в Бирмингеме, куда ездила погостить.». Мы не знаем, когда это случилось, но Холмс говорит именно «я слышал», когда мог бы сказать «мне говорили» или вообще не уточнять. Фраза «Я слышал» имеет дополнительное значение уже вторичной информации – неопределенности и слухов. От кого бы Холмс ни услышал эти новости, вероятно, это был не самый прямой непосредственный источник. То, что не имеющий на тот момент иных собеседников Тревор не упоминает о своей сестре в разговоре со своим единственным другом, говорит о том, кто скорбит об ушедшем недавно близком человеке. Горе служит неплохим объяснением, почему такой энергичный дружелюбный молодой человек в настоящий момент отдалился от общества.
Единственные люди, которых Шерлок Холмс когда-либо называл другом, это Джон Уотсон, Г.(или Дж.) Лестрейд, и Виктор Тревор. Доктор и инспектор представляют собой основную часть жизни Холмса, но все, что он может сказать о нынешней жизни Тревора, это: «я слышал, что дела у него идут хорошо». И вновь уточнение «я слышал». Если бы Холмс поддерживал с ним связь, и Тревор сам сказал бы Холмсу, что его дела идут хорошо, разве сказал бы Холмс «я слышал» вместо того, чтобы просто сказать «дела у него идут хорошо»? Ближе всего Холмс подходит к упоминанию Тревора помимо дела «Глории Скотт», когда в деле «Вампир из Сассекса» ненадолго появляется на свет подшивка под литерой «В»( V)- Вояж «Глории Скотт».
Однако, они оба «были близкими друзьями». Холмс ведет себя наилучшим образом, когда Тревор приглашает его к себе – когда еще он так мило извинялся, встревожив кого-нибудь своими выводами? («Надеюсь, я ничего не сказал такого, что причинило вам боль?») Он только уезжает, потому что «почувствовал, что мое присутствие служит источником неловкости », и после того, как Тревор зовет его назад - «разумеется, я все бросил». Тревор испытывает почти-уотсоновское благоговение в отношении способностей Холмса, говоря ему: «от вас у меня секретов нет» и «Я так рад, что вы приехали. Холмс! Я верю в вашу рассудительность и осторожность, я знаю, что вы мне дадите самый разумный совет.» Так почему же Холмс жил вдали от своего «убитого горем» друга, который перенес двойное несчастье, потеряв любимого отца и узнав то, что его отец был преступником? Почему Холмс никогда не упоминал Тревора и -что еще важнее – почему папку с делом «Глории Скотт» он хранил под литерой «V»?
В отношении Виктора Тревора, «Глория Скотт» - это рассказ о необщительном студенте колледжа, горюющем о матери и сестре. Он и его «добрый и щедрый» отец были последними оставшимися в живых членами семьи, поэтому они, конечно, были очень близки. У Тревора была милая привычка называть отца «старик» и он пользуется своими каникулами, чтобы провести с ним время. Тревор просто хочет, попивая бренди, рыбачить и отдыхать на лоне природы со своим отцом и лучшим другом – и это, когда даже в 1874 году большинство студентов не ценило присутствия родителей, считая их нежелательной помехой. Но это немного непривычное положение вещей действует до появления шантажиста Хадсона.
Хадсон ужасно ведет себя по отношению к Тревору и слугам и особенно ужасно по отношению к Тревору Старшему. Тревор говорит: «будь мы с ним однолетки, я бы уже раз двадцать сшиб его с ног. Скажу, положа руку на сердце, Холмс: все это время я должен был держать себя в руках…». Когда Хадсон поступает особенно оскорбительно по отношению к отцу Тревора, Виктор «схватил его за плечи и выпроводил из комнаты», отказываясь извиниться. После этого Хадсон уезжает, а потом приходит зашифрованное письмо. Тревор практически остается один, когда с его отцом случается удар и затем он впадает в кому. Тревор посылает за врачом, но проводит ночь у постели отца.
На следующее утро Тревор едет встречать друга на станцию, а вернувшись, узнает не только то, что его отец умер за тот короткий промежуток, что его не было, но и то, что за несколько минут до своего конца он был в сознании и звал Тревора. А Тревора там не было. Единственный прощальный привет, который он получает, это документ, в котором отец признается в своем участии в мятеже. Этот документ настолько полон ошибок и противоречий, что трудно поверить в то, что Тревор Старший не скрывает нечто гораздо худшее. Даты, которые он сообщает, не совпадают с реальностью, указанные им координаты широты и долготы бессмысленны, и когда Тревора Старшего(он же Джеймс Армитедж)спасают, капитан покупается на рассказанную им неубедительную легенду.
Кроме того, Тревор Старший пропускает несколько существенных деталей, таких, как почему он вообще был депортирован в Австралию. Он говорит, что присвоил деньги, чтобы оплатить «долг чести», но не уточняет подробностей. Если он действительно наказан за совершение относительно честного поступка, разве не было бы изложение этого в своем признании идеальным способом вызвать сочувствие наследников?
Мы знаем, что Тревор , должно быть, понял, что письмо его отца было полно пробелов по той простой причине, что он не хочет хранить его. Он отдает его Холмсу, и оригинал все еще находится у него, когда он рассказывает эту историю Уотсону. Если Тревор бы принял этот документ за чистую монету, он, вероятно, никогда бы не расстался с ним. Это единственное «прощай», которое он получил от отца, и оно все усеяно обращениями , как то «дорогой, любимый мой сын», «милый мальчик», «мальчуган» и «мой дорогой мальчик». Тревор говорит, что у него не было «ни сил, ни смелости» читать этот документ, но зачем бы они ему понадобились, если он считает, что это письмо послание любви, приключенческий рассказ о том, как его отца трепали ветра судьбы?
Так что же случилось с Тревором – оставшимся у смертного одра его отца, которому было отказано в прощании, и получившим целую гроздь недомолвок и лжи в качестве признания? И надо начать с того, что он, вероятно, винит себя за смерть своего отца. Отказ Тревора извиняться перед Хадсоном положило начало цепочке событий, в результате которых с его отцом случился удар. Он уже изначально испытывал довольно противоречивые чувства в отношении того, правильно ли он повел себя с Хадсоном. Тревор ведет себя, как добрый христианин, но говорит Холмсу: «я теперь сомневаюсь, правильно ли поступил, не дав воли своим чувствам». Для Тревора было бы естественно спрашивать себя, не было бы лучше, если б он повел себя с Хадсоном по-другому, возможно, даже «сбив его с ног», как он и хотел.
У Виктора Тревора, по выражению Джокера Алана Мура, выдался «плохой день». У него больше нет семьи; его кумир – преступник; и у него нет поддержки, за исключением Шерлока Холмса (который отравляет себя кокаином и морфином). Поэтому Тревор , завладев семейным состоянием, едет на другой конец земного шара выращивать чай в Терайском регионе Индии. По крайней мере, вот что Холмс говорит Уотсону.
В следующий и последний раз мы слышим о Треворе, когда в «Вампире из Сассекса»дело «Плавания (Voyage) Глории Скотт» самым странным образом обнаруживается под литерой «V». Стиль справочного указателя Холмса, применяемый в его альбомах для вырезок, делает ошибки или оказавшиеся не на том месте папки маловероятными - он конкретно тратит время на то, чтобы вклеивать в него соответствующую информацию. Гораздо вероятнее, что папка «Глория Скотт» была помещена под литеру «V» по какой-то другой причине, и Холмс либо был неверно понят, либо не хотел говорить Уотсону название подлинной записи.
Возможно, тут самое время упомянуть, что Терайский регион северной Индии и южного Непала стал местом производства немалого количества незаконного опиума в 1890 годы, когда была написана эта история, и значительное его количество контрабандой провозилось в Европу. «Первый доклад Королевской комиссии по опиуму» 1895 года гласит: «Опийный мак, в основном, выращивается в Терае… Его возделывание и …контрабанду невозможно было бы контролировать, если бы культивирование его в Индии было запрещено.» Терай остается рассадником опиума и сегодня.
Вполне возможно, что Тревор, скорбящий юноша, спрашивающий себя «правильно ли я поступил, не дав воли своим чувствам» сделал себе имя вне закона. В конце концов, его отец не мог уже возражать против этого. Незаконное выращивание опиума – весьма вероятно преступление со стороны Тревора и потому, что Терайский регион известен своим опиумом и потому, что опиум растет довольно близко к чайным плантациям, составляющим своего рода прикрытие. Холмсу это, конечно, должно быть известно. «От вас у меня секретов нет», - говорит Тревор. Когда он оказался нарушителем закона, логично предположить, что для него понадобилась отдельная запись в указателе Холмса, ибо там было бы больше информации для отслеживания, чем это было упомянуто в «Глории Скотт». Из этого следует, что Холмс в конечном итоге хранил свое первое дело среди расследований на букву «V» - не из-за «Voyage», но из-за Виктора (Victor)Тревора. «Глорию Скотт» легко можно было рассортировать в «G» -«Gloria Sott», в «А» - «Армитедж», «П» - «Пендергаст», даже в «Х» - «Хотспур». Но ничто в этой истории не начинается с «V», кроме христианского имени Виктора Тревора.
Но в таком случае, почему не «Т» - «Тревор»? Во-первых, мы знаем, что отец Виктора использовал, по меньшей мере, одно подставное имя, и если Виктор «перешел на темную сторону», возможно, он делает то же самое. Кроме того, нам известно, что дело подделывателя подписей Виктора Линча так же хранится под литерой «V» - Виктор. Возможно, как тот, у кого есть доступ к ложной идентификации документов, этот преступник также использует несколько фамилий. Множественные фамилии могут усложнить справочную систему Холмса, и ему было бы легче сортировать людей по именам. Или, возможно, он делает это в отдельных случаях. Это вполне согласуется с той степенью эксцентричности, которую мы привыкли ожидать с его стороны.
Это также объяснило бы, почему Холмс обычно никогда не говорит о Треворе, и почему, вместо тог, чтоб сказать «Виктор Тревор» он говорит Уотсону первое слово на «V», что приходит ему в голову. Холмс , вероятно, ничего не имел против того, что Виктор занимается продажей опиума. Он сам употребляет извлеченный из опиума морфин , и ему чуждо желание играть морального арбитра, когда близкие по духу люди совершают преступления по понятным причинам. Однако, Уотсон был бы не столь всепрощающим. Он слишком много времени провел, пытаясь вырвать из-под власти наркотиков Холмса, чтобы по-доброму отнестись к человеку, столь глубоко погрязшему в мире этого зелья.
И если все это хоть немного близко к правде, то это значит, что Холмс все же остался лоялен к своему первому другу. Он не общается с ним, но у этого есть объяснение: его профессия – отдавать преступников в руки правосудия. Но Холмс все еще покрывает Тревора, не вмешиваясь в его дела. Уотсон упоминает о том, как Холмс «любовно, смакуя каждое слово, проглядывал собственные записи» как раз перед тем, как он говорит : «Вояж Глории Скотт»…Скверное было дело». Наречие «любовно» больше подходит к воспоминанию о старом друге, нежели имеет отношение к «скверному делу». Поэтому даже хоть Холмс и не говорит о Викторе Треворе, он думает о нем с теплом.
Если впечатлительный молодой Холмс из первых рук узнал, как хороший человек становится преступником, то это объясняет, почему он так снисходителен по отношению к тем, кто совершает незначительные преступления – и так безжалостен к шантажистам.

***

Замечу, что вот за все время с первого прочтения у меня, правда, не было ощущения, что Тревор был сильно замкнутым человеком, поэтому отсутствие друзей у такого, казалось бы живого, энергичного юноши было немного странным, но вообще я последнее время все больше сталкиваюсь с тем, что мы местами что-то упускаем в Каноне...

Потом я вот тут местами пользовалась одновременно двумя алфавитами) Это у меня уже влияние "Шерлокианы", чтоб было понятно разночтение в русском и английском. И, кстати, так-то в "Вампире из Сассекса" , может, сразу и не поймешь, что Холмс листал не все подряд, а только дела на букву "V", и я для уточнения решила сюда, как в оригинале, добавить Voyage.

Снова по части перевода. Вот эти все обращения отца к сыну далеко не всегда можно адекватно передать. И у нас там кругом "дорогой мальчик" и "милый сын", а в оригинале, как выяснилось, есть еще и "lad" - грубо говоря, мальчик, парень, и даже "laddie", который я позволила себе перевести, как "мальчуган"(есть такой вариант).

На тему перевода еще хочу заметить такой момент. Вот тут упоминается Виктор Линч. И в оригинале его деятельность обозначена хитрым словом "forger". А это и подделыватель документов, и фальшивомонетчик - выбирайте, что нравится. В старом переводе выбрали первое), в одном из современных - второе. Но исходя из статьи, верным оказалось все же подделывание документов.

***
Правда, что касается лирических отступлений, я тут вспомнила бы маленькую зарисовку, которая возвращает меня к сложившемуся образу Тревора:

"И он ведь попросил прочитать ему все это вслух. Я думал, что помогаю ему.
Когда с чтением было покончено, он молча смотрел на свои руки, сжатые в кулаки.
- Виктор? - я протянул к нему руку, но в это мгновение он вскочил.
- Нет, не надо! Пожалуйста, не нужно. - Он упорно избегал моего взгляда. - Я...я,думаю, что вам лучше уехать."


***
Ну, вот как-то так. В ночи непосредственно во время перевода на уме крутилось много всякого про Тревора, но было уже слишком поздно, чтоб что-то писать. От самой статьи и ее перевода получила большое удовольствие)

@темы: Статьи, Шерлок Холмс, Исследования, Виктор Тревор, BSI, Глория Скотт, Вампир из Сассекса, Холмс в университете