Была мысль совместить с автобиографией Ретбоуна, но пока не сложилось. Зато сильно скрашивает мне рабочие будни. Перевожу, сидя напротив начальницы)
1920-1922
Только вперед
Если я должен с чего-то начать, то прямо здесь и сейчас - лучшее место, какое только можно себе представить.
Ришель Э. Гудрич
Марион Рэтбоун отказывалась верить, что ее разлука с Бэзилом была постоянной, а не временной, полагая, что ее мужу нужно время, чтобы снова приспособиться к нормальной жизни после ужасов войны. Он покинул семейный очаг и жил в маленькой квартире в Лондоне, хоть и позаботился о том, чтобы оказать финансовую поддержку своей жене и сыну, поскольку расставание было его решением, и он не понимал, почему они должны страдать из-за этого.
Проблема заключалась в том, что он не зарабатывал столько денег, чтобы содержать две семьи. Он продолжал соглашаться на роли, которые, откровенно говоря, были ниже его достоинства, но они помогали ему быть на плаву и позволяли вернуться к актерскому мастерству.
Хотя он чувствовал, что было правильно оставить Марион, он боролся с чувством вины, написав:
«Самоосуждение ожесточенно боролось с самооправданием, и не к кому было обратиться и поговорить о таких глубоко личных вопросах...мой сын скучал по своему отцу.»
Случайные работы то тут, то там превращались в непрерывный поток пьес в Лондоне и Стратфорд-на-Эйвоне, где его репутация одного из самых многообещающих актеров Англии набирала обороты. В 1919 году он выступил на Летнем фестивале Шекспира в Мемориальном театре в Стратфорде. Он также появился на сцене в "Юлии Цезаре", "Буре", «Зимней сказке», «Ромео и Джульетте», «Виндзорских насмешницах» и в «Сне в летнюю ночь». Он вернулся в Лондон, чтобы сыграть в "Наполеоне", «Венецианском купце», «Ночи на Троянских стенах» и «Каллимахе».
Играя в Стратфорде Ромео, он начал проводить время со своей партнершей по сцене, которая играла Джульетту, - молодой актрисой по имени Джойс Кэри – что, видимо было неизбежно, учитывая его привычку мгновенно влюбляться по уши. Возможно, тут сыграло свою роль то, что он вернулся на сцену и вновь мог заниматься любимым делом, а также сказочные окрестности Стратфорда и приятная летняя погода. Ретбоун писал:
«Как мог все еще впечатлительный молодой человек не влюбиться в свою Джульетту? Для меня она была Джульеттой. И многие, кто видел наш спектакль, утверждают, что мы играли этих несчастных влюбленных лучше любой другой пары, какую только помнили зрители.… После спектакля мы с Джульеттой уплывали на плоскодонке вверх по Эйвону и ужинали под плакучими ивами – или до рассвета гуляли по полям и лесам этого края Шекспира.
Думаю, Джойс тогда было девятнадцать, – прелестное дитя, и ее Джульетта вся была исполнена чарующим предвкушением будущего, чего я никогда раньше не встречал. Мы часто виделись и жили в атмосфере спектакля, гуляя вместе лунными ночами в Шоттери, где Шекспир ухаживал за Энн Хэтэуэй, или искали уединения на поросших ивами берегах реки или на тихих вдохновляющих маленьких улицах самого Стратфорда.»
Бэзил погрузился в романтическую атмосферу одной из самых знаменитых пьес Шекспира и практически жил ролью Ромео. Учитывая окружающую обстановку, неудивительно, что жизнь копировала искусство, и он не сопротивлялся этому. Бэзил продолжал работать и видеться с Джойс в течение следующих шести месяцев, и в начале 1920 года они вместе появились в постановке Питера Иббетсона, а также в других постановках. Но постепенно – и, учитывая их профессию, можно сказать, неизбежно – их пути стали расходиться в разные стороны, и они стали реже видеться друг с другом, пока расставание не стало лишь простой формальностью.
Рэтбоун писал:
"Театр - это тяжелая жизнь для влюбленных, и еще тяжелее она для счастливых семей. «Разлука укрепляет чувства»? Я так не думаю.»
Хотя его роман с Джойс фактически закончился, карьера Бэзила была близка к настоящему взлету, и премьера пьесы Питера Иббетсона стала его триумфом.
Он размышлял:
«Премьера прошла с большим успехом, и за один вечер из безвестности я вдруг попал в центр внимания и безграничного обожания. Сэр Джонстон Форбс Робертсон и сэр Джон Хэйр пришли за кулисы, чтобы поздравить меня, а также сэр Джеральд Дю Морье, отец которого написал оригинальную историю Питера Иббетсона. В моей гримерной побывали представители светского общества, титулованные особы, государственные деятели, писатели и актеры. В тот момент я был любимцем всего города.»
И , в самом деле, это был именно тот стимулирующий прилив жизненной энергии, в котором так отчаянно нуждался 28-летний актер. В его жизни было уже много драм ,побег из Южной Африки в детстве, триумф в Рептоне, женитьба и отцовство в относительно молодом возрасте; он был герой войны, а ныне известный актер. Актерское мастерство было его страстью, и, как и все то, за что он брался, у него это неплохо получалось. Конечно, это было его истинное призвание, он всегда знал это.
Для Рэтбоуна, которого считали одной из самых ярких восходящих звезд театра, стали открываться все двери, его постоянно приглашали на самые эксклюзивные вечеринки Лондона. На одной из них, ведущими которой были известный актер и композитор Айвор Новелло (который сам был всего на год младше Бэзила),Энтони Иден, классический актер Генри Эйнли и комический актер Джордж Гроссмит–младший, - среди многих других Бэзил увидел свою последнюю любовь и на мгновение перенесся в прошлое, на ферму в раздираемой войной Франции.
Хотя ее личность остается загадкой, Бэзил называл эту таинственную женщину не иначе, как "Киттен"(Котенок) из-за ее привычки мурлыкать! Роман начался на вечеринке после того, как он принял ее за свой давно утраченный объект желания, -Мари -, которая во время войны исчезла после немецкой бомбардировки ее дома. Сначала он был убежден, что это действительно была Мари, и во многих отношениях ему удалось воплотить в жизнь фантазию о том, что он наконец-то обнимает женщину, к которой испытывал страсть, пусть и на расстоянии.
Они болтали и смеялись, а потом покинули вечеринку и прошлись в предутренние часы по улицам Лондона ,позавтракали яичницей с беконом на стоянке такси, а потом вернулись в квартиру Киттен. Они сразу же стали неразлучны. Следующей заметной ролью Бэзила стал Яго в "Отелло", и вновь он получил восторженные отзывы за свою игру, а на премьере присутствовали Ллойд Джордж, лорд Бэлфур, Энтони Иден и леди Коулфакс, которые позже устроили вечеринку, на которой присутствовали и они с Киттен.
На протяжении всей вечеринки Киттен держалась с Бэзилом довольно отчужденно, и в такси по дороге домой он спросил, что случилось. Короче говоря, его игра была настолько убедительной, что она боялась, что коварного, расчетливого героя, которого он играл так проникновенно, мог изобразить только тот, кому такое поведение давалось слишком легко. Он рассмеялся над этим предположением, полагая, что это лучший отзыв, который он когда-либо получал, но Киттен была настроена серьезна.
-Как ты можешь играть такую роль, и так чтоб при этом она не стала частью тебя? - спросила она, -Ты напугал меня.
Это был не первый раз, когда убедительная актерская игра приводила к подобным ситуациям, и наверняка, он будет не последним. Обращался ли Бэзил к воображаемым чувствам, изображая поведение, которое давалось ему так легко, или в этом было нечто большее? После этого разговора отношения между Киттен и Бэзилом никогда уже не были прежними, и хотя их страстный роман продолжался больше года, это стало началом конца их отношений, которые продолжались несколько месяцев, прежде чем полностью сойти на нет. Это был его первый роман, пострадавший из-за его искусства.
Спектакли, главные роли и восторженные отзывы продолжались на протяжении всего 1921 года.
Он сыграл доктора Лоусона вместе с Дорис Ллойд в пьесе "Край запредельного", дав 150 спектаклей в театре Гаррика, а в ноябре снова в "Гаррике"сыграл Тота в «Раскрашенном смехе», сыграв всего несколько спектаклей.
Ретбоун в роли доктора Лоусона в пьесе "Край запредельного"
"Край запредельного". Бэзил Рэтбоун и Дорис Ллойд
Это стало его последним выступлением в Лондоне почти на целый год.
В Европе и Соединенных Штатах набирал обороты мир кино, и следующим логическим шагом для Бэзила стал его дебют в кино – это произошло в британском немом фильме 1921 года "Невинная". Бэзил играет безжалостного Амадиса де Джоселина – раннее указание на то, что ждало его впереди –и, хотя он снискал похвалу в этой роли художника-соблазнителя, сам фильм, снятый на Криклвуд Студиос, был в лучшем случае средним.
Мэйдж Стюарт и Бэзил Рэтбоун в "Невинной"
За «Невинной» последовала картина «Плодоносная лоза», еще один немой фильм, снятый в Криклвуде, который был давно забыт в анналах истории.
Хотя ни одна из этих картин не принесла ему славы и богатства, это тоже была своего рода школа и дополнение к его послужному списку. Конечно же, немое кино, лишало зрителей одного из самых мощных инструментов Бэзила –его голоса, – хотя в будущем у него будет гораздо больше возможностей для его применения.
Следующее приключение Бэзила навсегда изменило его жизнь после того, как он получил роль в "Царице" в нью-йоркском театре "Эмпайр" на Бродвее.
Это будет началом той любви, которую Бэзил всю жизнь питал к Америке, и полностью утолит его жажду к новым горизонтам и приключениям. 21 декабря 1921 года он отплыл из Саутгемптона на пароходе SS Olympic, направлявшемся в Нью-Йорк.
Его первый взгляд на горизонт Манхэттена, когда корабль приближался к месту назначения, произвел на него сильное впечатление, и он вспоминал:
«Проведя Рождество в море, в предрассветные часы следующего утра горизонт Нью-Йорка величественно возник перед моим взором вместе с восходящим солнцем, как на портрете Артура Рэкхема. Я был эмоционально ошеломлен его красотой, и каждый раз с тех пор, как я уезжал или возвращался в Нью-Йорк по морю, у меня была такая же реакция.»
Конечно, в последующие годы он много раз возвращался домой, но теперь его будущее находилось по другую сторону Атлантического океана, где «страна возможностей» произвела неотразимое впечатление на 29-летнего Рэтбоуна. Хотя он заслужил похвалу за исполнение роли графа Алексея Черного, пьеса, которая недолгое время шла в Вашингтоне и Балтиморе, имела весьма средний успех и была совсем не той движущей силой, которая положила бы начало его карьере в Штатах.
Бэзил Ретбоун в пьесе "Царица".
Неизвестная Бэзилу женщина, смотревшая , как он играет в "Царице", повернулась во время спектакля к своей подруге и сказала: "Однажды я выйду замуж за этого человека".
Это произойдет не сразу, но, в конце концов, Уида Бержер получит своего мужчину.