Ну, вот, это последняя глава, на этом все обрывается. Мне кажется, судя по названию, автор явно не собирался ограничиваться этим рассказом о молодом Холмсе, но увы... В результате вышел рассказ без начала и конца.
Сейчас думаю, что этот фанфик написан явно не столько под влиянием Баринг Гоулда, которое мне вообще видится , в основном, в присутствии Шерринфорда, сколько под впечатлением от Гранады - как-то оно довольно сильно ощущается в образе самого Холмса. Это, наверное, можно считать еще одной версией детства и юности Холмса - обычная семья, просто Холмс там как бы чужой - именно в силу своего характера и бог знает каких еще обстоятельств. Тоже вполне вероятное объяснение.
Для меня этот фанфик ценен молодым Холмсом, в которого веришь, почему-то это мало кому удается.

У меня здесь были небольшие проблемы с переводом наблюдений Шерлока и Майкрофта за женой Шерринфорда. Английский все же очень странный язык, или у его носителей бывает странная логика) Холмс там начал насмешливо говорить о выводах Майкрофта, но чтоб понять это у меня ушло два дня)) Потому что он только что говорил о своих наблюдениях и понять, что он уже намекает на неверные выводы брата очень сложно.

Ну, и это, наверное, единственный фанфик, где прямо указывается на ирландское происхождение Холмса.

Так что на этом "Сила в правде" заканчивается.

Глава 4

Майкрофту не надо было особенно раздумывать над тем, куда пошел Шерлок. Похоже, у него были тут лишь два места обитания: его комната или библиотека. И учитывая то, что все книги Шерлока, должно быть, были прочитаны и отнесены в его комнату мальчиком-слугой, то сам собой напрашивался вывод, что он был в библиотеке.
И он, в самом деле, там и был. Положив ногу на ногу, Шерлок сидел, удобно устроившись, в плетеном кресле у окна. У него был такой вид, будто бы он сидел там весь день, медитируя в кресле на лилейных подушках. У него на коленях лежал учебник анатомии Грея, открытый на главе о нервной системе, с подробным изображением серебристого мозга, показывающим продолговатый мозг, извилины в нем и разницу между серым и белым его веществом.
Однако, этот молодой человек смотрел вовсе не на книгу. Упершись локтями в бока, он спрятал лицо в ладонях, так крепко прижимая их к лицу, точно хотел пронзить его.
Такое поведение слегка озадачило Майкрофта, и он нахмурился, но ему и раньше приходилось видеть брата в подобном состоянии. Перед самым концом обучения в школе он стал очень замкнутым и в какой-то степени склонным к саморазрушению. Но, подумал Майкрофт, если уж он смог однажды выйти из этого состояния, то, черт возьми, вполне мог бы удержаться от того, чтоб не погрузиться во все это снова.
Принеся еще один стул, он сел напротив брата и наклонился вперед настолько, насколько позволило его солидное телосложение. Шерлок все еще не замечал его присутствия; его мускулистые руки чуть ли не до половины высунулись из пугающе больших рукавов его сюртука.
- Шерлок.
Шерлок поднял голову - его глаза покраснели от того, того, что он так сильно надавил на них руками; и рассеянно посмотрел по сторонам.
- А теперь что не так? – устало спросил Майкрофт, хотя в его словах сквозило беспокойство.
читать дальше
Холмс медленно закрыл глаза и, лениво склонив голову на левую руку, перевернул страницу правой.
- Мне так… так скучно.
- Скучно бывает всем. Боюсь, это банальная проза жизни, - коротко ответил Майкрофт.
- Банальность. – В голосе младшего Холмса послышались нотки презрения и цинизма. – Однообразие…прозаичные банальные действия, повторяющиеся изо дня в день…. Вот чем, в конечном счете, станет скука? Естественной частью ежедневной рутины?
Майкрофт не знал, что ответить.
- Если это так, то я хочу отказаться от этой привилегии. Хочу, но не могу, ибо знаю, что она все равно проползет сквозь щели, подобно гадюке … и когда она вонзит свои клыки… - и тут он холодно рассмеялся над собственной метафорой.
Майкрофт заметил, что, говоря об этом, Шерлок рассеянно массировал внутреннюю сторону левой руки.
- А когда она вонзит свои клыки, ты должен будешь ввести противоядие?
Дернув головой, Шерлок бросил на Майкрофта взгляд, полный чистейшего яда. Он медленно повернулся к книге, которую пытался читать и уныло перевернул страницу.
- Так скучно, скучно, скучно, СКУЧНО! – почти кричал он сквозь стиснутые зубы, с каждым восклицанием яростно переворачивая страницу , и в конце концов захлопнул книгу и швырнул ее на пол. Она упала с глухим стуком, который эхом раздался в практически пустой комнате, а Холмс, невидящим взглядом уставившись в стену, задумчиво поднес сжатую в кулак руку ко рту.
Не говоря ни слова, Майкрофт встал, подошел к небольшому столику и принес его поближе. Усевшись, он посмотрел на брата, который, молча, наблюдал за тем, как Майкрофт поставил перед ним стол, предвкушая очередную семейную битву.
Майкрофт слегка похлопал по поверхности стола.
-Шахматы?
Пять минут спустя оба брата сидели, склонившись над шахматной доской, в задумчивости постукивая пальцами по вискам. Холмс любил шахматы. Это была очень точная игра, но в ней были свои тонкости. Так много хитростей и так много возможностей, исходящих из определенного свода правил движения каждой фигуры. Эта игра символизировала все, что он любил: силу ума и нюансы его блеска.
Майкрофт взял своего слона и опустил его возле левого фланга Шерлока.
- Когда я шел сюда, то внезапно натолкнулся на Лору.
Лора Холмс уже четыре года была женой Шерринфорда. Она стала членом семьи и согласилась поселиться в этом доме в Голуэе, чтоб помочь Шерринфорду управлять поместьем. Спокойная и элегантная, она произвела на членов семьи большое впечатление, но когда возникали какие-то семейные проблемы, старалась держаться особняком; и это еще одна причина, по которой ее хорошо приняли в семье; пытаться стать новой властной хозяйкой было бы не лучшей идеей.
- Светская беседа, Майкрофт? - сказал Шерлок, беря пешку с правой стороны.
- Я был немного обеспокоен. В противном случае я бы этого не говорил. - Майкрофт умолк, все еще держа палец на ладье, которую только что передвинул. – У нее был такой вид ,как будто она не спала несколько дней.
- Войдя в дом, я увидел ее на лестничной площадке. Я бы сказал, что уже дней девять у нее не было полноценного сна и, возможно, она пьет травяной настой из масла гибискуса и мелиссы, судя по пятну на верхней части ее левого рукава. Понимаешь, посадить там пятно можно, если ты пьешь и жидкость выплеснулась через край, а она левша. Кроме того, Шерринфорд, кажется, что-то сказал о бессоннице , когда я вошел в гостиную. Может, ты все же поторопишься и сделаешь свой ход?
- Вообще-то это было, когда ты наполнял наши бокалы. Ты должен быть более точен в подобных вещах.
Шерлок слегка усмехнулся.
- Я знаю, что это было, когда я наливал нам виски. Я бы поправил свою ошибку.
И он двинул своего коня на ладью, угрожавшую его передовой линии защиты.
- Безусловно, - сказал Майкрофт. – Но помни, Шерлок, ты должен уметь видеть все то очевидное, что быстро промелькнуло перед твоим взором - С этими словами он поднял ладью и изящно поставил ее там, где был конь Шерлока, сделав шах младшему брату.
Шерлок пристально посмотрел на Майкрофта.
- Из того, что я наблюдал за те последние шесть часов, что я нахожусь здесь, я могу сказать тебе, что Шерринфорд и Лора недавно спорили по поводу рождения их будущих детей. Я также могу сказать тебе, что Лора думает о том, чтоб вернуться в Ливерпуль и пожить какое-то время с родителями, и меня поражает, что тот ослепительно очевидный , по твоему мнению, факт, что она худее тебя, должен указывать на то, что она винит себя в отсутствии наследника у Шерринфорда .
Шерлок посмотрел куда-то вверх, словно увидел материализующийся перед ним образчик наблюдений его брата .
- Да, после того, как в экипаже его гнев на меня поутих, я заметил, что Шерринфорд , подчиняясь чему-то подсознательному, вертел в руках свое дорожное кепи, которое, как я уже понял, не нравилось Лоре, и весьма вероятно, что во время последнего жаркого спора между ними речь шел о чем-то более важном, нежели его головной убор. Кроме того, когда я вошел, он бросил быстрый взгляд на то место, куда поставили бы багаж в том случае, если б кто-то уезжал, тем самым показав, что он почти ждал отъезда своей жены. Но, исходя из того, что я видел, я склонен не согласиться с тобой в отношении ее облика.
- Как так?
- Потому что бессонница может вызвать подобные колебания в весе, - сказал Шерлок, обдумывая свой ответный ход, дабы спасти своего короля от ужасной гибели.
- Да, но ты должен принять во внимание причину, по которой она не может спать. - Майкрофт слегка откинулся назад, наблюдая, как его брат ставит слона между королем и угрожающей ему ладьей. - Эти споры или, скорее, их предмет, вероятно, лишали ее ночного сна.
- Полагаю, что это так. У нее был определенно несчастный вид.
Майкрофт мрачно кивнул.
- Очень важно чувствовать себя комфортно. Но, похоже, что это скорее проблема женщин.
- И они раздувают ее сверх меры. – Шерлок вздохнул и сделал знак Майкрофту, что следующий его ход.
Майкрофт вздохнул.
- Думаю, на этом мы оставим эту тему. - Говоря это, он наклонился вперед и переместил свою королеву, чтобы защитить одинокого коня.
- Спасибо… - сказал Шерлок, закатывая глаза и беря ладью Майкрофта. - Я ждал, когда ты поймешь, что затеял этот разговор, не подумав …
Майкрофт тут же ответил на его действия, двинув свою королеву на территорию противника и поставив тем самым в весьма опасное положение слона.
- Я вижу, ты немного похудел.
Холмс резко поднял пешку, чтоб остановить бросающую ему вызов королевскую особу.
- А я вижу, что ты немного поправился.
Майкрофт ненадолго остановился.
- Я, по крайней мере, могу признать, что поправился на несколько фунтов.
Холмсу захотелось ответить какой-нибудь колкостью, но он удержался. Потом тихо вздохнул.
- Я немного похудел, это верно.
Старший брат наблюдал, как Шерлок с видом, который многие назвали бы застенчивым, отвел взгляд, который был теперь прикован к полу.
- О? Виноватый взгляд.
Холмс , нахмурившись, искоса посмотрел на него.
- Так, значит, твое состояние – это твое личное дело? – насмешливо произнес Майкрофт, наблюдая, как его брат, склонившись над доской, схватил ладью Майкрофта со всей яростью, на какую только был способен.
Холмс, сложив руки на груди, откинулся на спинку стула. Он с решимостью посмотрел на брата и нахмурился.
- Я знаю, ты уже понял, почему я такой.
- Я бы хотел услышать это из твоих собственных уст.
- Зачем? Ты знаешь, я знаю. Уже достаточно сказано. Давай продолжим играть в эту чертову игру, - сердито буркнул Холмс, и Майкрофт , медленно наклонившись вперед, вновь сделал брату шах.
Холмс немного помолчал.
- Не стоит об этом говорить. И сейчас это уже не важно.
- Я бы сказал, что это достаточно важно, если оно тебя убивает, - произнес Майкрофт самым будничным тоном, откидываясь на спинку стула. Он слегка вытянул шею и долго вглядывался в сидящего перед ним долговязого молодого человека. – Мать никогда бы мне этого не простила.
Холмс ничего не сказал; полуприкрыв глаза, он уставился на доску, потирая лоб. Майкрофт продолжил:
- Ты пристрастился к наркотикам?
- Нет.
- Когда ты в последний раз употреблял… что – то в этом роде?
- Это было… 3 месяца назад, - сказал Холмс; он закрыл глаза и стал устало тереть их.
Игра продолжалась без единого слова. Слышалось только постукивание камня по дереву, когда игроки передвигали по доске шахматные фигуры; были предприняты новые атаки, в игру вводились новые фигуры, использовались интересные гамбиты. Холмс с головой ушел в игру, и тут его брат заговорил:
- Через полчаса ужин. Думаешь, мы успеем закончить вовремя?
- Мы всегда можем начать с того же места. Шах, - ответил Холмс, спокойно поставив свою королеву по диагонали к королю Майкрофта. За этим последовало молчание, длившееся до тех пор, пока Майкрофт невозмутимо не откинулся на спинку кресла.
- Химии, явно, недостаточно, чтоб стимулировать твой активный ум; иначе ты бы не употреблял наркотики во время учебного семестра.
Сейчас, в первый раз почти за два года , был назван вслух порок Холмса, и Шерлок был удивлен тому эффекту, которое произвело на него это слово, прозвучавшее из уст его брата. Майкрофт буквально выкрикнул его, словно не желая, чтоб оно задержалось у него на губах - с таким отвращением оно прозвучало.
- Я прав?
Холмс откинулся назад и вытянулся на спинке кресла, откинув назад голову, и пытаясь игнорировать последние слова Майкрофта.
- Я прав. Я знаю тебя, Шерлок. Я знаю тебя всю твою жизнь.
- Разумеется. Но давай не будем вдаваться в подробности, сколько времени кто с кем живет под одной крышей и насколько хорошо кто кого знает. – Холмс с улыбкой наблюдал, как Майкрофт попал в расставленную им на шахматной доске хитрую ловушку. – Ибо технически Шерринфорд знает меня ровно столько же, но вряд ли скажет тебе, какой мой любимый цвет.
Майкрофт склонил голову на бок.
- У тебя нет любимого цвета.
Холмс рассмеялся, его меланхолия несколько развеялась.
- Точно. Шерринфорд стал бы гадать. Потому что, - Холмс постучал себя пальцем по переносице, - он не знает меня.
Шерлок двинул свою фигуру, чтоб завершить свой хитрый маневр.
- Тебе шах и мат.
Майкрофт улыбнулся.
- Славная игра. – И как проигравший, протянул Холмсу руку, которую тот пожал с видом триумфатора. Они стали расставлять фигуры на их исходные позиции, и Майкрофт тихо произнес:
- Мне нравится думать, что шахматы подобны нашему уму. Шахматная доска - это мозг, хранилище для фигур, схожих с нашими способностями. У всех фигур есть определенные функции, но, если их использовать определенным образом, они могут обладать мощной ударной силой, способной оказывать сильнейшее стимулирующее действие. – Он сделал паузу и посмотрел на Холмса, погрузившегося в раздумья. – Но если ты не знаешь, каким способом заставить их служить тебе на пользу, то тебя ждет исключительно скучная игра.
Оставшееся время братья сидели в полном молчании; Холмс делал вид, что читает свою книгу. Но Майкрофт видел, что его метафора, хоть и несколько чрезмерная в своей образности, нашла отклик в сердце его младшего брата. Все «инструменты», находившиеся в распоряжении Шерлока, были феноменальны, ему просто нужно было правильно их использовать.
И Майкрофт знал, что химия будет всего лишь приятным времяпрепровождением.
Холмс встал и быстрым движением поставил столик на его прежнее место. Положил назад книгу и пошел к двери.
- Куда ты направляешься? – спросил Майкрофт, вставая и потягиваясь.
- Пойду готовиться к ужину. – Холмс ободряюще улыбнулся брату и направился в свою комнату.
****
- Я вижу, что ты уже совсем привык к этой трубке.
Холмс поднял голову от книги и увидел брата, стоящего в дверях гостиной.
Шерлок вынул изо рта трубку вишневого дерева, внимательно оглядел ее и вернул на прежнее место; продолжая читать, он ответил на замечание Шерринфорда.
- Не понимаю, почему это благословенное семейство не слушает меня, когда я говорю, что нахожу невыносимой саму концепцию празднования дней рождения, - проговорил он и смерил взглядом Шерринфорда, севшего напротив него с газетой в руках.
- Ты все еще не в восторге от этого, верно?
Не говоря ни слова, Шерлок мысленно метал дротики в голову брата.
- Думал, что учеба в университете избавит тебя от этого? – Шерринфорд улыбнулся, выразительно приподняв бровь. – На самом деле, ты должен был понимать, что однажды вернешься домой. И мы уж, конечно, помним тот день, когда ты решил удостоить этот мир своим присутствием.
Холмс пропустил мимо ушей явный сарказм, которым сочилась каждая гласная.
- Чья это была идея? – спросил он, медленно переворачивая страницу своей книги под названием «Химические соединения: сходство на элементарном уровне».
- Трубка?
Холмс промычал нечто, означающее «да».
- Думаю, это была идея матери…или моя…точно не помню, от кого она исходила.
Холмс пробормотал что-то неразборчивое.
- Прошу прощения? – Шерринфорд опустил газету на колени.
- Я сказал: «Полагаю, от тебя». Я терпеть не могу подарки. И тебе чертовски хорошо это известно.
Шерринфорд вновь взялся за газету, «что за жаргон…» произнес он строго, но его губы растянулись в мальчишеской улыбке, которую вызвало сознание того, что он довольно неплохо взъерошил перья Шерлоку. Через некоторое время все, что было слышно, - это звук часов, стоящих на буфете, громкий и глухой, потому, что маятник с усилием раскачивался из стороны в сторону, вызывая напряжение во всем часовом механизме. Близившееся к закату летнее солнце начинало затмевать грозовое облако; его свет прорывался сквозь пенистые формы туч, пытаясь коснуться изумрудной зелени лугов и полей , раскинувшихся внизу. Это был знойный день, и в небе начали собираться тучи, образуя зловещую башню из кучево-дождевых облаков на горизонте.
- Ты будешь завтра провожать Шарлотту? – внезапно нарушил тишину Шерринфорд, свернув свою газету.
- Нет.
- Ты ответил слишком быстро. Хотя бы подумай, - нахмурился Шерринфорд, глядя на корешок книги, которая так занимала его брата.
- Я точно так же ответил матери, Шарлотте и отцу.
Шерринфорд фыркнул.
- Я, правда, не понимаю тебя. Как будто ты не хочешь быть частью этой семьи.
Холмс снова ничего не ответил. Шерринфорд сердито отбросил газету и нарочито медленно вышел из комнаты.
Холмс закрыл книгу и положил ее на пол рядом со своим стулом. Он встал, потянулся и вынул трубку изо рта, а потом стал выбивать из нее табак. Глядя на бескрайние просторы зеленых пастбищ, олицетворяющие саму Ирландию, и контрастное краснеющее вечернее небо, он невольно подумал о том, как бы ему хотелось, чтоб следующие три недели пробежали как можно быстрее, чтоб он мог, наконец, отправиться в Англию. Вот тогда он уже сможет окончательно решить, будет ли ему все-таки в конечном итоге не хватать его столь экспрессивного клана.