Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

По ходу дела некоторые шерлокианские впечатления.

***

В отношении Холмса у меня был тяжелый период, который, возможно, длился даже не один год. Я уперлась лбом в этот дневник и в определенном смысле в нем застряла. После того, как дневник перестал быть источником радости и позитивных чувств, я все же надеялась сделать из него что-то интересное и на это уходило много сил. Возможно, дневник и стал чем-то прекрасным - по крайней мере, для меня - но, наверное, он все же не оправдал возлагавшихся на него надежд, а сил и времени отнимал массу. На задний план отодвинулись и книги, и фанфики, и какие-то свои собственные идеи, я уже не говорю о клипах и субтитрах к не переведенным фильмам. И это, конечно, не правильно. Все объять невозможно и надо понять, что важно, а что второстепенно.
Уже не один человек советовал черпать вдохновение в своем собственном удовольствии от того, что делаю. И не ждать ничьих отзывов. И хоть это звучит, как намек на то, что здесь по-прежнему будет тихо, это, конечно, правильно. С вдохновением и удовольствием, в принципе, все в порядке, но, увы, к дневнику они теперь большого отношения не имеют. У меня тут теперь чисто как отчет о проделанной работе, ну, иногда еще что-то визуальное, что хотелось бы сохранить на будущее и для эстетического удовольствия.

Ну, я вообще собственно к чему. Лежит у меня на тумбочке томик Хью Эштона. Давно лежит. Был момент, когда читала с большим рвением, а потом наступил перерыв, о котором сказано выше. Официально) я оттуда перевела пока только один рассказ - "Два пузырька". Эштон считается одним из лучших авторов, пишущих в стиле Дойла, хотя я все же предпочтение отдаю Линдси Фэй. Кстати, из твиттера узнала, что она была очень больна, очень надеюсь, что она поправится и все с ней будет хорошо. Так вот насчет Эштона. Сейчас даже не вспомню, когда начала этот сборник. А сейчас где-то на середине, но читаю от случая к случаю. Есть же ведь и другие книги) Не Холмсом единым, так сказать... И сейчас просто галопом по Европам отмечу.
Понравился зловещий рассказ в двух частях "Рейгетское дело об отравлении". Сейчас подробностей не помню, но напоминает Агату Кристи и даже немного "Графа Монте-Кристо", когда там пошли отравления в семействе Вильфора.
"История Джона Клея" - как минимум, интересна. Он там предстает , как ни странно, не самым плохим человеком.
"Ужас Абернетти" - традиционное расследование во время отдыха. И страшно, и атмосферно.
И сейчас читаю рассказ "Рука славы". Есть интрига и клиентка, рассказавшая не всю правду, довольно канонические проблемы с взаимоотношениями падчерицы и отчима.

***
Я тут пересматривала по выходным один за другим разные фильмы о Холмсе. И вот как ни странно, как-то у меня пошел даже "Шерлок Холмс в двадцатом веке") Если особо не заморачиваться относительно образа Холмса, то это же один из немногих фильмов вот об этом периоде - Сассексе , шпионах и войне. Бравурный марш и шагающие пехотинцы и прочая военная атрибутика на титрах напомнила о чем-то знакомом. И, кстати, слова Ватсона о том, кто толкает свой народ к войне. Этот кусок никогда не любила, казался очень уж назидательным и морализаторским в духе набившей тогда оскомину борьбы за мир. Были же времена... А вот поди ж ты - оказалось в духе времени.
Вообще, что касается рассказов за гранью канона, я долго уворачивалась от всех сассекских и военных, и уж тем более послевоенных повествований - старость и это грустно, как ни крути. Но потом нашла в них определенное очарование. У меня даже сложилась своя картина - и о Сассексе вообще, о соседе Холмса , Стэкхэрсте, о шпионской деятельности, что было своего рода вторым Хиатусом, возвращении в Англию, войне и возвращении... Уотсона.
И есть много замечательных рассказов эпохи 20-х годов. Где уже джаз, автомобили, самолеты. Ну, вот для меня наш "20 век" - это как мостик в тот период


Вот этот замечательный клип тоже об этом. Здорово, что он никуда не делся.

***

Кушинга посмотрела довольно спокойно. Сам он хорош, а фильмы не очень, хотя там было несколько интересных моментов - в частности, в вагоне, в "Тайне Боскомбской долины". Но о Кушинге потом.

***
Дошла до Ричардсона. Тут меня задушила своеобразная жаба и любимую "Собаку" решила оставить на день рождения)) А посмотрела "Знак четырех", который я вообще-то смотрела до этого от силы два раза. Он когда-то разочаровал, потому что ждала после "Собаки" очень многого.
Но в этот раз пошел неплохо. Там, конечно, много отсебятины, но я против нее ничего не имею, если она интересная, а идеального фильма по Холмсу я вообще не знаю. Но я сейчас не буду копаться в недостатках Холмса-Ричардсона, а скажу о хорошем. Это, конечно, мое имхо, но Ричардсон, на мой взгляд, один из самых элегантных Холмсов кинематографа. Тут, наверное, сочетание хорошей - и очень каноничной) - фигуры, и прекрасного костюмера, или даже художника - модельера. Вот этот плащ с накидкой на нем смотрится как на модели и носит он его очень изящно, щегольски приподнимая воротник. Кадры случайные, скриншоты будут после.







Ричардсон практически не показывает внутреннего мира Холмса, хотя понимаешь это, только сравнивая его и Бретта. Но я обожаю его хладнокровие и властность, ну, и в "Собаке" явно была лучшая режиссура. То, что фильмов только два, это ничем не восполнимая потеря

***

А вчера по поводу больших выходных - праздничными их называть мне бы не хотелось -решила после долгого перерыва взяться и за Гранаду. И тут случился у меня вот такой поворот. Когда-то, еще по рекомендации оскари я попробовала скачать Гранаду в самом суперском качестве. Именно попробовала, то есть скачала один диск - а это, на минуточку 40 с лишним гигабайт. С моим интернетом могу себе такое позволить только в ночи, и то если получится. Короче, скачала, посмотрела - показалось, разница небольшая, забила, и продолжила смотреть свои давно записанные диски. А тут подумалось - для разнообразия дам им второй шанс - все таки супер-пупер качество, все три аудио-дорожки, субтитры для английской. Сказано- сделано.

Ну, в общем, да, есть разница) Очень такое светлое изображение, можно сказать, прозрачное. Ну, и плюс - вот как такое получается? Поняла, что где-то в других версиях поотрезали еще по чуть-чуть. А тут же каждый кадр на вес золота, по крайней мере, в первой половине сериала. А теперь скажу еще насчет озвучки. Я еще с кассетных времен предпочитаю озвучку тв-6 . Кажется, она называется "Видеофильм", но я не уверена. Привыкла к ней, настолько, что знаю местами наизусть и цитирую иногда про себя в разных ситуациях. Называю ее скрипучей, может , это и не правильно, но местами там такой своеобразный голос у Холмса, наверное, пытались сделать по аналогии с Ливановым. Кроме этого, не совсем правильного голоса, там полно переводческих огрехов, и я решила, что как раз вот посмотрю не только с новым видео, но и с новой озвучкой.
И мой эксперимент оказался более, чем удачен. Где-то на середине "Скандала в Богемии" я поняла, что надо качать остальные диски. Думаю, во многом дело было в разнообразии - немного другое изображение, другая, практически совсем другая озвучка, со своими плюсами и минусами - и для моего замыленного глаза и уха, наизусть знающего, что скажут в следующую минуту , это было настоящим подарком.
Теперь об озвучках. Каждая хороша по своему. Моя старая - более эмоциональная и актерская - на мой взгляд. Там есть ужасные ляпы, возлюбленная переводится как госпожа, духовое ружье как пульверизатор и много чего еще. Слушая другую, я почувствовала, что в этой еще много упущено (я, естественно, смотрела и слушала и в оригинале, но это было давно), но здесь есть и свои ошибки, здесь все произносится довольно ровно, но иногда для Холмса это то, что нужно. В общем, я практически смотрю Гранаду заново) Хотя пока только четыре серии.

Собака Баскервилей – образец 1939 года.

Энтони Хаулетт

(Статья из "Sherlock Holmes Journal" за весну 1960 г.)



"Для меня кинематографическая версия «Собаки Баскервилей», снятая в Голливуде в 1939 году всегда останется этим фильмом. Он затмевает и превосходит остальные 120 фильмов о Холмсе, которые были до сих пор сняты. 17 марта 1960 года игра вновь началась, когда Лондонское общество Шерлока Холмса организовало частный просмотр этого фильма , на котором присутствовало свыше 250 его членов и приглашенных гостей.
Это было поистине знаменательное событие. Среди гостей общества было много актеров и режиссеров, связанных с этой и другими постановками «Собаки», в том числе мистер Аллан Джейез (Доктор Мортимер, 1921 года), мистер Джон Стюарт (сэр Генри Баскервилль, 1932), мистер Мортон Лоури (Стэплтон, 1939), мистер Питер Кушинг (Шерлок Холмс, 1959), мистер Андре Морелл (доктор Уотсон, 1959), мистер Карлтон Хоббс (Шерлок Холмс, радио), мистер Норман Шелли (доктор Уотсон, радио); к тому же присутствовали представители от BBC, Независимого Телевидения и кинокомпаний и обществ, связанных с экранизацией фильмов о мистере Холмсе. Более того, там присутствовали несколько профессионалов в области деятельности Великого Сыщика, дабы получить урок из рук самого Мастера, включая Скотланд Ярд, Управление Военно-Морской разведки и одного частного детектива.
Программа состояла из фильма Общества «Сага Бейкер-стрит», в повторную версию которого входили фильмы о выставке Шерлока Холмса (1951 г.), Таверне «Шерлок Холмс» (1957 г.) и фильм в честь столетия Конан Дойля (1959 г.), за которым последовал «Мир Шерлока Холмса» - серия современных новостных лент о холмсианской эре, ну, и гвоздем программы была «Собака Баскервиллей».
На этой презентации была показана 16-миллиметровая копия фильма, сделанная американской компанией «20-й век Фокс» специально для Общества. Коммерческие права на фильм истекли в 1945 году и все его копии (за исключением негатива) были тогда уничтожены. Более пяти лет я переписывался с «Фоксом», помимо всего прочего, пытаясь получить этот фильм, но безрезультатно. Потом, когда я уже не знал, что делать – «а это, кстати, мое нормальное состояние» - все это дело было изложено лорду Донегаллу , как «высшей апелляционной инстанции». Тогда он взялся за дело с мистером Спиросом Скурасом, президентом киностудии. Мы получили этот фильм. И теперь это единственная существующая в мире копия и она будет постоянно храниться в нашей фильмотеке и время от времени бы вновь и вновь будем ее пересматривать.
Как этот фильм выдержал оценку критиков через 21 год после своего выхода на экраны? По-моему, невероятно успешно. Он все еще превосходит другие киноверсии «Собаки», и хотя по различным причинам у каждого из нас есть личные предпочтения в отношении кино-воплощения холмсианского мира, оценивая все в целом, я по-прежнему считаю, что это самый лучший из всех когда-либо снятых фильмов о Холмсе.
Это была дорогостоящая постановка одной из ведущих американских кинокомпаний, и, очевидно, было приложено максимум усилий, чтобы снять ее на должном уровне. Это был первый фильм о Холмсе, снятый в полном соответствии с исторической эпохой и там восхитительно была воссоздана английская атмосфера конца Викторианской эры; то, что все ведущие роли были сыграны английскими актерами, также помогло избежать каких-либо американских анахронизмов. Обширное пространство первобытной пустоши, которой является Дартмур, хотя и было полностью снято в студии, выглядело убедительно зловещим. Если эту картину оценивать исключительно как фильм, то это была великолепная драма, очень грамотно снятая. Кульминация погони и схватки собаки и сэра Генри была ужасающе реалистичной и держала в напряжении даже современную аудиторию, которая была знакома с повестью.
Сюжет фильма, почти всегда являющийся слабым звеном, здесь был построен великолепно. Конечно, это была экранизация, какой она и должна быть, но сильная сторона сценария заключалась в том, что, в основном, он довольно точно следовал оригинальной истории; почти все отступления, как бы сильно ни сожалели об их присутствии дотошные холмсианцы, были полностью оправданы.
В этом фильме был дебют Бэзила Рэтбоуна в роли Шерлока Холмса, и хотя он сыграл его еще в 13 других фильмах, никогда больше он не поднимался на такую высоту, которой достиг здесь. Это было поистине великолепное исполнение, которое останется в памяти, и его сходство с иллюстрациями Сидни Пейджета было порой просто поразительным. Хотя, естественно, это была совсем иная интерпретация, чем у великого Артура Уонтнера, тем не менее, это было мастерское и безупречное изображение Великого Сыщика.
Покойный Найджел Брюс также дебютировал в фильме в роли доктора Уотсона. Множество людей было очень довольно его исполнением, которое несомненно было гораздо лучше, чем у большинства его предшественников, но я должен признаться, что испытал раздражение при виде такого неуклюжего и туповатого Уотсона – и увы, многие режиссеры видят в этой роли лишь актера, подающего реплики всемогущему Холмсу.
Ричард Грин (ныне известный, как телевизионный «Робин Гуд») был великолепен в роли сэра Генри Баскервилля, а его партнершей была Венди Барри, сыгравшая очень привлекательную Бэрил Стэплтон. Доктора Мортимера, бородатого и зловещего, как в этой ,так и в других версиях «Собаки», прекрасно сыграл покойный Лайонелл Этвилл. Еще особо хочется отметить Джона Кэррэдина в роли Бэрримена, Мэри Гордон – которая сыграла миссис Хадсон именно такой, какой я всегда ее и представлял – и покойного Барлоу Борланда в роли раздражительного мистера Фрэнкленда. И поистине актерский состав этого фильма был выбран очень удачно.
Отдельно следует упомянуть Мортона Лоури в роли Джона Стэплтона. Он создал замечательный образ «человека с выдержкой и терпением, сопряженными с хитростью, на губах улыбка, а в сердце черная злоба». В такой роли нелегко быть убедительным, и тонкая игра мистера Лоури была совершенно восхитительной.
И потому мы с особым удовольствием приветствовали мистера Лоури в качестве нового члена Общества и будем с нетерпением ждать его на наших встречах.
Съемочный процесс, режиссура, освещение, операторская работа, декорации - все это соответствовало высоким стандартам, характерным для фильмов студии «Фокс». В отдельных холмсианских деталях (особенно, например, в квартире Холмса на Бейкер-стрит) в этом фильме могут быть неточности, что совершенно неудивительно, но в целом, это был очень хороший фильм о самом жутком деле Шерлока Холмса. Также приятно отметить, что эта картина пользовалась исключительным успехом у широкой публики во всем мире и в течение многих лет имела весьма значительные кассовые сборы. Это достойное и ценное дополнение к архивам Общества."

***
Кадр из фильма, увеличив, привела в том виде, в каком он был в журнале. Так что тут все в чистом виде, как было в 1960-м
Автор статьи Энтони Хаулетт, насколько я знаю, один из создателей Лондонского Общества Шерлока Холмса. Он часто делал кинообзоры, и мне как-то запомнилось, что он очень критически высказался в отношении фильма "Частная жизнь Шерлока Холмса".
Интересно, что много лет спустя он уже для другого журнала написал еще одну статью о "Собаке" 1939 года. Во многом она повторяет эту, но там есть и кое-что новое. В следующий заход выложу и ее , чтоб уж была вся доступная информация.

При внимательном рассмотрении

Поговорив с парой студентов в Пемброке и повидав еще одного в Даунинг-колледже, Шерлок Холмс проследовал далее на юго-восток в сторону Хилл-стрит и дальше на восток по Черри Хинтон. Вскоре он был уже за городом. Пройдя еще милю, он оказался перед высокими каменными стенами, что возвышались на северной стороне дороги. Привратник спросил, что ему нужно, и Шерлок сказал, что пришел поговорить с доктором Маккензи.
- А, вы один из студентов?
- Да, сэр.
- Идите по этой дорожке мимо вон тех деревьев, пока она не повернет направо, прямо к главному зданию. Вы сразу поймете, когда окажетесь перед входом.. Там перед домом будет большой круг. Вероятно, в этот час доктор в своем кабинете. Если же нет, то его разыщут.

Шерлок продолжил свой путь. Он прошел два небольших здания, окруженных деревьями, и услышал голоса, раздававшиеся где-то справа от него. Похоже, что там играли в крикет. Вскоре перед ним появился большой кирпичный дом елизаветинской эпохи. Он вспомнил, что примерно год назад он приезжал сюда с доктором Маккензи. Тогда его напугал этот дом и то, что он собой олицетворял. Теперь он не испытывал ни малейшего испуга. Сейчас он приехал со своим делом. Он поднялся по ступенькам и вошел. Его пригласили пройти в кабинет главного врача.

Он постучал и, услышав приглашение, открыл дверь.
- Здравствуйте, доктор Маккензи, - сказал Шерлок.
Доктор поднял голову от своей работы.
- Входите, Шерлок. Садитесь. Вот сюрприз. Что я могу сделать для вас? – спросил он.
- Вы написали книгу и еще ряд статей об анализе почерка.
- Да. И они были мне полезны в изучении различных форм безумия.
- Так вот почему к вам обратилась полиция…
- Да, - признал доктор Маккензи.
- Они показали вам экзаменационную работу или только предсмертную записку?
Доктор Маккензи внимательно смотрел на Шерлока. В этот момент он не был уверен, каковы тут их роли. Они по-прежнему врач и пациент или кто-то еще? Почему этот двадцатилетний молодой человек учинял ему эти расспросы?
- Только записку. Но я уже сказал вам, что не могу об этом говорить, - ответил доктор.
- Меня не особо интересуют ваши выводы относительно этой записки. Не думаю, что они скажут мне что-то такое, что мне уже не известно. В той части, что я прочел, он писал, что не может вынести позор брошенного ему обвинения. Как я уже сказал вам сегодня утром, в Сидней колледже хорошо известно, что сначала его имя было включено в список сдавших экзамен по классической литературе, а затем было удалено из него. Я слышал, что его обвинили в мошенничестве на экзамене.
- Я не могу ни подтвердить, ни отрицать любое из этих утверждений, - сказал доктор Маккензи.
читать дальше
- Тогда просто послушайте, - ответил ему Шерлок. – Его обвиняли не в том, что он заранее узнал экзаменационные вопросы или принес с собой готовые ответы, а в том, что он изменил свои ответы уже после окончания экзамена. Зачем кому-то идти на такой риск? Тем более Хостлеру? Я говорил с некоторыми из тех, кто сдавал вместе с ним экзамен, и все они говорят, что он был первоклассным студентом, при этом нервным человеком, который мог недооценивать свои способности, но ,несмотря на это, учился очень хорошо. Кроме того, они сказали, что он был честным человеком. Полагаю, была сделана ошибка; ошибка, которая довела невинного юношу до самоубийства. Я хотел бы очистить его доброе имя от позора и восстановить его репутацию.
- Как же вы намерены добиться этого? – спросил доктор Маккензи.
- Я прочел все, что нашел в университетской библиотеке об определении подлинности документов, о подлогах, подделках, каллиграфии, графологии и т.д.
Доктор Маккензи откинулся на спинку стула.
- Боже мой! Сегодня?
- Да. Это не так много, как вам кажется. Я натолкнулся на ваши собственные брошюры о почерках. И был заинтригован попытками мистера Рэнсома писать что-то при помощи шифра, как это можно увидеть в приложении № 2.
Доктор Маккензи нахмурился. Он повернулся на стуле , нашел в книжном шкафу позади себя свой собственный экземпляр книги и пролистал его до нужной страницы. Взглянул на нее, а потом вновь поднял взгляд на Шерлока Холмса.
- При помощи шифра? – спросил он.
- Путем инверсии – обратного порядка слов. Это весьма упрощенное кодирование, но позже он мог предпринять другие попытки, которые были бы более эффективны.
- Как вы об этом узнали?
- Вы написали в книге, что он написал другое письмо, где каждое втрое или третье слово начиналось с заглавной буквы – и письмо было совершенно бессвязным, и еще два другие письма, полностью состоящие из не имеющих никакого смысла знаков .
- И вы считаете, что они могли быть зашифрованы?
- Это вполне возможно. Несколько месяцев назад я расшифровал письмо, в котором подлинное послание передавалось в каждом третьем слове. Если смотреть на него , как на обычное , то покажется,что в письме нет никакого смысла. В других письмах использовался код в виде замены, где знаки заменяли слова, - сказал Шерлок.
- А для чего ему писать шифрованные письма?
- Мне, конечно, не известно ничего помимо того, о чем вы написали в этой книге, но даже это наводит на некоторые размышления. Вы написали, что у него было что-то вроде навязчивых идей о каких-то отрядах и о том, что он командующий.
- Да.
- Паранойя представляется мне тут самым очевидным ответом. Он считал, что кто-то читает его письма к жене, что на самом деле вовсе не было паранойей, ибо вы очевидно именно это и делали… Но насколько все это может быть частью его болезни, зависит от вопроса, ответ на который мне не известен.
- И каков же он?
- Понимала ли его жена то, что он писал ей в этих письмах?
- Думаете, что она могла бы…? Полагаю, что это возможно.
- Вы никогда не спрашивали?
- Нет. Я предположил, что это была какая-то тарабарщина.
- Возможно, но тарабарщина с шифровкой, - сказал Шерлок.
- Мне это никогда не приходило в голову. Но вы ведь пришли сюда не для того, чтобы обсуждать мою книгу?
- Нет.
- Чего же вы хотите?
- Я хочу взглянуть на экзаменационную работу Хостлера. Замечательно, если б я мог проглядеть ее здесь или где-то еще, в вашем присутствии и под вашим руководством.
Доктор Маккензи засмеялся. Теперь он знал, что этот молодой человек больше не был его пациентом.
- Под моим руководством! – улыбаясь, воскликнул он. - Вы только что показали мне упущение, которое я допустил в своей собственной книге. Пожалуй, тут я больше узнал от вас, нежели вы от меня!
- И, тем не менее, - сказал Шерлок Холмс, небрежно махнув рукой, - весьма сомнительно, что семья или университет позволят студенту изучить эти бумаги. Но если бы к ним обратился главный врач психиатрической больницы графства, являющийся экспертом по изучению почерка и желающий вернуть доброе имя этому молодому человеку…
- Это все, что вы хотите: вернуть его доброе имя? – спросил доктор Маккензи.
- Да.
- Тогда я спрошу, и если они согласятся, то вы сможете стать моим ассистентом в этом деле.
- Благодарю вас, доктор Маккензи, - сказал Шерлок.
Доктор вытащил из кармана часы.
- На чем вы сюда приехали? – спросил он.
- Я пришел пешком.
- Вы опоздаете на ужин в университете, если таким же образом будете возвращаться назад. Идемте, я отвезу вас в Сидней Сассекс колледж.
Оказавшись после ужина в своей комнате, Шерлок бросил на стул свою академическую мантию и взял в руки скрипку. Он сел на диван, а Джонатан, молча ,убрал его одеяние. Холмс положил скрипку на колени и стал водить смычком по струнам. Они жалобно заныли в ответ. Тогда он поднял скрипку и начал ее настраивать.
Шерлок уже начал исследовать это дело и видел, в какую надлежит двигаться сторону, но что-то еще не давало ему покоя. В собранной им информации существовали довольно коварные пробелы. Касаясь струн и настраивая скрипку, он думал о том, как лучше заполнить эти пробелы. Шерлок мог попробовать расспросить лорда Сесила, но сомневался в достоверности и точности его сведений. Он нуждался в подтверждении той информации, которой уже поделился с ним лорд, и к тому же в более полных данных. Шерлок положил скрипку на диван и наблюдал за тем, как Джонатан разжигает огонь в камине – стоял холодный вечер. Затем Шерлок подошел к столу взял лист бумаги и карандаш. Он написал несколько слов, а под ними начертил что-то вроде карты.
- Джонатан, мне нужно, чтоб завтра утром ты кое-что для меня сделал. Я хочу, чтобы ты поговорил со слугами одного из экзаменаторов и выяснил, кто обвинил Хостлера в мошенничестве и почему. Я написал здесь имя экзаменатора и нарисовал план, чтоб ты смог найти его кабинет.
- Хостлер – это тот студент, что повесился? – спросил Джонатан, беря у него из рук записку.
- Да, мне сказали, что кто-то застал его в кабинете, где лежали экзаменационные работы уже после окончания экзамена, но до того, как были поставлены оценки, и что его обвинили в том, что он подправил свой ответ. Мне хотелось бы узнать об этом побольше. Кто это сделал? Действительно ли там видели Хостлера? И знали ли они его в лицо? Почему они утверждают, что он что-то там подменил? Узнай хоть что-нибудь.
- Сделаю все, что смогу, сэр.
- И не тревожься о моем завтраке, - сказал Шерлок. – Это сейчас важнее. А слуги могут говорить более свободно в отсутствии своего хозяина.
- Да, сэр.
Затем, взяв скрипку, Шерлок ушел в свою комнату и Джонатан среди ночи слышал ее заунывные звуки. При первых лучах солнца перед тем, как отправляться на свое задание, он заглянул в спальню Шерлока. Он увидел, что его хозяин спит, совершенно одетый, сжимая в руке смычок, а скрипка лежит у него на коленях. Джонатан тихонько вышел, притворив за собой дверь.

Несколько часов спустя Шерлок проснулся от стука в дверь гостиной. Немного придя в себя , он вспомнил, что отослал Джонатана. Встал и открыл дверь. На пороге стоял доктор Маккензи.
- Боже милостивый. Похоже, вы спали одетым.
- Мудрое наблюдение, доктор, - сказал Шерлок, закрывая за ним дверь.
- Полагаю, что это все же лучше, чем другая альтернатива, - сказал доктор Маккензи.
- Совсем не спать?
- Да. Где Джонатан?
- Ушел с одним поручением. Позвольте, я поставлю чайник , и посмотрим, не удастся ли нам приготовить чай и без его помощи.
Сделав это, Шерлок нашел свою трубку и зажег ее.
- Я приехал весьма своевременно, - начал доктор Маккензи. – Отец Хостлера бранил руководство университета за ложное обвинение его сына в мошенничестве, что привело к его самоубийству. Он охотно принял мое предложение исследовать все бумаги, и у Университета не было иного выхода кроме, как согласиться с этим. Я принес эти бумаги с собой.
Шерлок протянул руку, и доктор Маккензи вручил ему портфолио. Шерлок развернул его на столе и стал один за другим проглядывать экзаменационные листы.
- Кроме того, я принес с собой некоторые инструменты, - сказал доктор Маккензи и, вытащив из портфеля деревянный ящичек, поставил его на стол. Он немного повозился с запором и открыл его. Внутри находился латунный микроскоп.
- А, он может пригодиться, - сказал, увидев его, Шерлок.
- Университет крайне встревожен и желает, чтоб все это дело было, как можно скорее забыто. Они пытались умолчать об этой смерти и представить ее несчастным случаем, но каким-то образом газетчики пронюхали о том, что это было самоубийство и сегодня утром сообщения о случившемся появились во всех газетах.
- Я их еще не видел, - сказал Холмс. Его трубка потухла. Он отложил ее в сторону.
- Вы уже поели? – спросил доктор Маккензи.
- Нет. Я спал, когда вы постучали.
Чайник призывно засвистел.
- Я займусь этим, - сказал доктор Маккензи. Он быстро нашел чай, чайник и чашки.
Шерлок продолжал изучать бумаги. Первые две страницы были аккуратно написаны тонкой ручкой. В конце второй страницы была чернильная клякса. Следующие страницы были написаны ручкой с более широким пером.
- Эти последние страницы написаны той же ручкой, что и прощальное письмо самоубийцы.
- Да, и мне так показалось, хотя письмо было написано в гораздо большем волнении, нежели экзаменационная работа.
- Но последние страницы написаны более торопливо, чем первые.
- И утверждают, что именно они были добавлены сюда позже, - сказал доктор Маккензи, неся к столу фрукты и хлеб с маслом.
Шерлок брал по очереди один за другим все листы и, поднося их к свету, тщательно их осматривал. Затем положил их обратно в портфолио. Доктор Маккензи закрыл его и отодвинул на другой конец стола. Он поставил перед Шерлоком тарелку и чашку чая, а потом сел напротив него со своей чашкой.
- Я не понимаю этого, - сказал Шерлок.
- Не понимаете чего?
- Почему они считают, что эти страницы были подлогом. Я не вижу здесь никакого расхождения или отклонения. Ничто не указывает на то, что эти страницы были разделены или как-то изменены.
Шерлок обхватил чашку своими холодными руками. Отпил немного. Чай был не таким крепким, каким его обычно заваривал Джонатан, но приятно согревал.
- Возможно, там есть какие-то более мелкие признаки, которые покажет нам микроскоп, - предположил доктор Маккензи.
- Возможно, но здесь ведь не идет речь о профессиональном подлоге. И потом у меня вопрос: почему ему было брошено обвинение, если невооруженным глазом тут ничего подозрительного увидеть нельзя?
Шерлок допил свой чай. В комнате было холодно. Джонатан всегда старался поддерживать в ней тепло. Шерлок бросил взгляд на камин. Огонь в нем давно уже потух.
- Сколько сейчас времени , доктор Маккензи? – спросил он.
- Одиннадцатый час, а что?
- Где же этот мальчик?
- Джонатан? Вы сказали, что он ушел с поручением.
- Ну, я так подумал, увидев, что его здесь нет, когда я проснулся.
- Он ушел, пока вы спали?
- Да.
- Это так необычно?
- Нет, его присутствие совсем не обязательно. Но сегодня особый случай. Вчера я попросил его отправиться рано утром с одним моим поручением.
- И когда же он ушел?
- Думаю, что на рассвете, - сказал Шерлок.
- Прошло уже более четырех часов. Думаете, с ним что-то случилось?
- Я определенно не видел никакой опасности в этом поручении. Я думаю, что пока еще преждевременно поднимать тревогу, - сказал Шерлок, беря трубку и выбивая ее об каминную решетку, - и особенно потому, что это может помешать его миссии, если он все еще выполняет ее.
Шерлок медлил и не зажигал трубку.
- Доктор, я был бы благодарен, - произнес он, - если бы вы прошлись по этим листам с микроскопом на предмет наличия каких-то подчисток или подправок. Утончение бумаги, частички ластика, потертости и так далее.
Пока Шерлок Холмс мерил шагами комнату, доктор тщательно исследовал все листы.
- Не вижу тут ничего, что говорило бы о каких-то исправлениях. Единственное повреждение поверхности вот здесь, где поставлена клякса.
- Могу я взглянуть? – спросил Шерлок.
- Да.
Шерлок посмотрел через микроскоп чернильное пятно на второй странице. Бумага там была повреждена. Дырки не было, но она почти наметилась.
- А что вы можете об этом сказать? – спросил Шерлок.
- Сломанная ручка, особенно, если учесть, что потом он сменил ее.
- Вы верите в то, что его ручка могла сломаться?
- О, да. И сломанная часть как раз могла быть причиной этого повреждения бумажного слоя.
- Некоторые из студентов, сдающих вместе с ним экзамен, рассказали, что во время него у Хостлера сломалась ручка.
Затем Шерлок всунул под микроскоп края двух листов , плотно прижав их друг к другу.
- Что вы думаете об этом? – спросил он.
Доктор Маккензи изучил их под микроскопом.
- Думаю, что некогда они были одним большим листом бумаги, который был сложен пополам и разорван по линии сгиба.
- И все же первый лист был исписан одной ручкой, а второй – уже совсем другой. Если вы намеревались сделать подмену, вы бы так поступили?
- Возможно, если другие студенты были свидетелями того, что у меня сломалась ручка.
- Взгляните на чернила на обоих листах. Вы видите какую-то разницу во времени их использования?
- Нет, но когда эта разница в паре дней, то ее может быть трудно определить.
- А теперь скажите мне, о каких психологических особенностях вам говорит этот почерк, - сказал Шерлок и вновь зашагал по комнате.
- Он очень умен, хотя и неуверен в себе. Возможно, у него весьма строгие родители. И это совпадает с тем впечатлением, что произвел на меня его отец. Почерк в том месте, где писали тонким пером, очень аккуратный. Это почерк человека, который старается угодить окружающим. После кляксы его рука демонстрирует те же черты характера, но тут почерк более тороплив, словно времени у него было в обрез.
- Это как-то согласуется с тем, что во время экзамена у него сломалась ручка?
- Определенно.
-А не походит ли это на то, что он писал это в своей комнате, а позже совершил подмену ?
- Нет, уверен, что , нет. Думаю, все указывает на тот факт, что это та работа, которую он от начала до конца написал во время экзамена.
Тут дверь распахнулась, и вошедший Джонатан притворил ее за собой несколько поспешнее, чем обычно.
- Простите, сэр, - сказал он, запыхавшись и снимая пальто. – Я задержался там дольше, чем предполагал. Понадобилось некоторое время, чтобы завоевать доверие этих людей, а как только они заговорили, их было уже не остановить. Но я… Ох, простите, доктор Маккензи, я вас не заметил. Простите, сэр, если я прервал ваш разговор.
- Нет, Джонатан, мы с доктором Маккензи как раз закончили исследование экзаменационных листов Хостлера. Садись и расскажи нам, что ты узнал.
- Я разговаривал с некоторыми из слуг. Мне подумалось, что лучший способ завоевать их доверие – это как-то помочь с их работой. Мне показался очень важным один факт, на котором настаивали некоторые из моих собеседников, и заключается он в том, что Эсперсен, экзаменатор, очень рассеян. Он постоянно теряет свои ключи, свои очки; не приходит на назначенные встречи. Поэтому, когда поденщица обнаружила, что его дверь не заперта, то это ее совсем не удивило. Удивилась она, когда увидела, что какой-то молодой человек стоит в темной комнате, держа в руке какие-то бумаги. Она сказала, что он выронил их, когда увидел ее и буквально сбил ее с ног, бросившись бежать.
- То есть она всего лишь увидела его в темной комнате, и он тут же убежал?
- Да, сэр.
- Но она узнала в нем Хостлера?
- Нет, она сказала, что не смогла бы отличить одного студента от другого.
- Тогда как…
- Могу я продолжить?
- Да, да, - нетерпеливо сказал Шерлок Холмс.
- Она подобрала с пола бумаги и вернулась к своей работе. Когда Эсперсен появился в офисе, он был рассержен, увидев, что его бумаги были в таком беспорядке. Он стал спрашивать об этом слугу, но тот ничего не знал. Тогда он приступил к работе и начал ставить оценки. Был составлен список успешно сдавших экзамен. Вскоре после этого он встретил поденщицу, которая выразила надежду, что из его бумаг ничего не пропало, и сказала, что она постаралась положить их на место как можно аккуратнее. Это неожиданно напомнило Эсперсену о беспорядке в экзаменационных работах, и он стал бранить ее за то, что она трогала его вещи. Защищаясь, поденщица рассказала о молодом человеке, которого она застала с бумагами в руках. Эсперсен пришел в ярость и стал расспрашивать ее о том, как выглядел молодой человек. Она сказала все, что могла, а именно, что это был худощавый юноша со светлыми волосами.
- А Хостлер был блондином.
- Эсперсен был убежден, что это был именно он. Он заявил, что нужно повторно тщательно изучить все работы. И ни в одной из них не было найдено ничего необычного, за исключением работы Хостлера. Список сдавших экзамен уже собирались обнародовать, но они тут же изъяли все отпечатанные копии. Хостлер был немедленно вызван на ковер и обвинен в том, что проник в комнату преподавателя и подменил свою работу. Он все отрицал. Но его имя убрали из списка сдавших экзамен и уведомили о происшедшем его отца. Должны были назначить комиссию по этому поводу, - закончил Джонатан.
- Они возвели целую гору смутных подозрений и косвенных улик, которые не выдержали бы никакой критики, - возмущенно воскликнул Шерлок.
- Но для Хостлера этого оказалось вполне достаточно, чтобы лишиться самообладания, - сказал доктор Маккензи, печально качая головой. – Он уже и так сильно переживал, и это оказалось последней каплей. Его самоубийство было опрометчивым решением, принятым в полном одиночестве. Если б он подождал еще один день, тут уже был бы его отец.
- Возможно, его отец как раз и был тем человеком, встречи с которым он больше всего боялся, - сказал Шерлок.
- Однако, по приезде его отец тут же отверг всю эту паутину подозрений, и только он теперь защищает честное имя своего умершего сына.
- Который, как мне думается, теперь полностью оправдан.
- Да.
- И если они не увидели никаких погрешностей в какой-то другой экзаменационной работе…
Шерлок Холмс перестал ходить и замер посередине комнаты. Выражение его лица в одну секунду переменилось.
- В чем дело? – спросил доктор Маккензи.
- Если ни в одной из работ не замечено никаких изменений, что тогда делал с бумагами тот человек, которого увидела поденщица?
- Может быть, он просто пришел взглянуть на них?
- Но если это был не Хостлер, то кто? Газеты! Доктор Маккензи! Вы сказали, что сегодня утром новости об этом попали во все газеты. Там говорилось о том, что Хостлер обвинен в мошенничестве?
- В газетах упоминались слухи о том, что его видели с экзаменационными листами в руках. Разумеется ни чем не подтвержденные.
Шерлок схватил доктора за руку. У него был безумный взгляд.
- Ваш экипаж здесь?
- Да, но… - доктор Маккензи начал беспокоиться о произошедшей с Шерлоком внезапной перемене.
- Тогда, скорее. Берите ваш чемоданчик. Надеюсь, что мы не опоздали, - воскликнул он.
Шерлок Холмс распахнул дверь и сбежал по ступеням вниз, доктор Маккензи и Джонатан следовали за ним по пятам. Ни один из них не был уверен, чем было продиктовано поведение Шерлока: его умозаключением, озарением интуиции или же это было нечто вроде припадка. Они сели в экипаж, и Шерлок дал указания вознице, куда ехать. Через несколько минут экипаж остановился, и они уже бежали через ворота Даунинг-колледжа.
- Сюда. Я был вчера в его комнате.
Они поднялись по лестнице, притягивая удивленные взгляды. Шерлок постучал в дверь одной из комнат. Когда ответа не последовало, он нажал на дверную ручку. Дверь была заперта. Он опустился на колени и заглянул в замочную скважину. С обратной стороны в нее был вставлен ключ.
- Доктор, в вашем чемоданчике есть какой-нибудь тонкий длинный инструмент?
- Да, - сказал доктор, роясь в чемоданчике.
- Мне нужен лист бумаги, - произнес Шерлок.
Джонатан вытащил из кармана листок, который Шерлок дал ему накануне. Его молодой хозяин развернул его и подсунул под дверь. Затем стал ковыряться в замочной скважине до тех пор, пока ключ не упал на бумагу. Он вытащил ее, взял ключ и отпер дверь. И перед их взором предстала та же картина, которую Шерлок днем раньше уже видел в Сидней Сассекс колледже; на столбике кровати, на веревке, сделанной из простыней, висело тело.
- Быстрее! Мы должны снять его, - воскликнул Шерлок, обхватывая молодого человека за талию и приподнимая его. Доктор Маккензи скальпелем обрезал веревку, обвившуюся вокруг его шеи. Затем они положили его на кровать.
- Он еще теплый, - сказал Шерлок.
- И прощупывается пульс. Слабый, но он все же есть, - отметил доктор.
- Закрой дверь, Джонатан, - распорядился Шерлок, услышав голоса собравшихся в коридоре студентов.
- Дайте мне воды, - сказал доктор.
Шерлок налил в стакан воды из графина, стоящего на столе. И тут заметил лежавший там листок бумаги.
- Тут есть записка, - сказал он.
Доктор Маккензи побрызгал водой в лицо студента. Тот вздрогнул.
- Думаю, он сделал это сам.
Шерлок взялся за конец простыни, свисающей с кровати.
- К счастью, его неумение вязать узлы спасло ему жизнь. Возможно, вы заметили, что узел был где-то под подбородком и не давил на трахею. Шея не была сломана, и воздух хоть и с трудом, но все же поступал в легкие. Конечно, в конце концов он еще мог бы задохнуться хотя бы из-за неестественного положения тела, но это предоставило нам дополнительное время.
Тут раздался стук в дверь, и она распахнулась.
- Что здесь происходит? – спросил вошедший.
- Происходит оказание медицинской помощи. Я – доктор Маккензи. Могу я узнать, кто вы такой?
- Пэйтон, сэр, старший дежурный колледжа. Вас я знаю, доктор Маккензи, а кто эти двое?
- Мои ассистенты.
В этот момент Лукас Притчетт стал задыхаться и закашлялся, тогда доктор Маккензи вручил ему стакан воды и заставил осушить его.
- Что с ним случилось?
- Мы сняли его вот отсюда, - сказал Шерлок, показывая на петлю.
- О, Господи, только не это. Еще один! Слава Богу, что вы пришли. Но как вы узнали?
- Можете поблагодарить за это вот этого молодого человека, - сказал доктор Маккензи. – Я думаю, что более пространные пояснения лучше пока отложить.
Притчетт открыл глаза и пытался заговорить. Доктор Маккензи остановил его. Молодой человек схватил его за руку.
- Вы уверены, что сможете встать? – спросил доктор.
Тот кивнул.
- Полагаю, он достаточно оправился и его можно отсюда увезти. Если вы очистите коридор, думаю, что для нас всех будет лучше, если я заберу его с собой.
- Да, конечно, доктор.
- Руководство колледжа знает, где меня найти.

Лайки - это все же зло. Возможно, и без них все было бы очень плохо, но все же местами они полностью заменили нормальную человеческую речь. Говорю не только про свой дневник.

Но что касается именно его, то тут так все постепенно исчезает. Длинный диалог сменился коротким, потом очень коротким, потом не только коротким, но и не слишком частым, потом я уже стала подмечать хотя бы лайки, делать для себя выводы, что за ними стоит, представлять , что именно кому-то понравилось в данном посте...

Случайно среди всех политических постов нашла вот это. Так сказать, начало мая)

Джон Кольер. Празднование прихода весны королевы Джиневры



И к этому вспомнила стихи, прозвучавшие в "Айвенго". Они мне почему-то запали в память, для меня они как песня и воспроизведу сейчас, как запомнила.

Другими девами окружена
Стояла, как владычица, она
Царицей быть могла она одна.

Красой никто не мог сравниться с ней
Ее убор был всех одежд милей.
Ее венец и праздничный наряд
Красив без пышности, без роскоши - богат.

И вербы ветвь в руке ее бела.
Она ее в знак власти подняла.

Майский лист календаря , выпущенного журналом "Стрэнд"



"Шерлок Холмс покинул меня в половине шестого, но я недолго оставался в одиночестве, ибо не прошло и часа, как к нам явился посыльный из гастрономического магазина с большущей коробкой. С помощью мальчика, пришедшего с ним вместе, он распаковал ее, и, к моему великому удивлению, на скромном обеденном столе нашей квартирки появился роскошный холодный ужин. Здесь была парочка холодных вальдшнепов, фазан, паштет из гусиной печенки и несколько пыльных, покрытых паутиной бутылок старого вина. Расставив все эти лакомые блюда, оба посетителя исчезли, подобно духами из "Тысячи и одной ночи", успев сказать только, что за все уплачено и велено доставить по этому адресу."

"Знатный холостяк"

Художник Андреа Коуч



Нашла сейчас в себе какое-то созвучие с этой картины, в состоянии души, если можно так сказать

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Иногда получаются очень интересные капсы...