Немного закадровых и постановочных фотографий к "Приключениям Шерлока Холмса"


Режиссер Альфред Веркер наблюдает за сценой с участием Бэзила Рэтбоуна, Найджела Брюса и Иды Лупино. Справа оператор Леон Шамрой.


На съемках "Приключений Шерлока Холмса". Найджел Брюс, Джордж Зукко и Бэзил Рэтбоун с неизвестными мужчиной и женщиной


Бэзил Рэтбоун и Ида Лупино перечитывают свои реплики между съемками

***

В комнате сейчас солнечно почти, как на этой картине. Только без котов)

Как же круто бывает спать восемь часов подряд. Причем аж второй раз на неделе. Обычно такое бывает только раз в неделю, потом этот сон уже дробный с перерывом на ужин и то, что можно назвать второй работой) Но вставать в девятом часу в субботу было не привычно и почти дико. Хотя зато сделала до завтрака (как всегда, позднего) вторую часть 15 главы "Проклятия ШХ"

Сейчас сяду за последний, наверное, перевод по "Приключениям", если все пойдет хорошо. Потом, наверное, еще несколько постов и я вернусь "На сцену". Вчера очень успешно посидела с этой книгой в своей будке. Неплохая глава, хоть, может, и будут сокращения, но в целом неплохо. И еще потом в дороге немного почитала эту книгу, чтоб вспомнить, как там дальше. В общем, ничего прорвемся. Если очень повезет, то я ее осилю за время отпуска начальницы, хотя это слишком смелые планы)

Вообще, я как-то потихоньку выруливаю куда-то из застоявшегося болота. К военным фильмам Рэтбоуна приложится статья "ШХ против Гитлера", точнее та ее часть, что я пока не перевела. И еще как-то очень интересно на горизонте вырисовывается известный шерлокианец мистер С. Робертс. Со всех сторон как-то последовательно выплывают его статьи, это плюс к биографии, которую я приобрела в недавнем журнале. В общем, дело идет, хотя совершенно по-другому.

1940-1941
Любопытный случай Уиды Рэтбоун

Став новоиспеченным отцом, Бэзил наслаждался небольшой передышкой, после чего два месяца спустя начались съемки его второй картины о Холмсе: «Приключения Шерлока Холмса». На этот раз он был ведущим актером, и снова с ним играл его близкий друг Найджел Брюс.



Сюжет фильма, где играли Джордж Зукко и молодая актриса Ида Лупино, был не экранизацией книги сэра Артура Конан Дойля, а был основан на пьесе 1899 года, написанной Уильямом Джиллеттом. Рэтбоун был в отличной форме, и ему было уделено гораздо больше экранного времени, чем во время его первого выхода в роли Холмса, а быстро развивающееся действие позволило ему большее развитие образа и даже дало возможность показать водевильную интерпретацию «Люблю быть у моря" от лица переодетого Холмса. Этот фильм должен был стать первым из его сражений, в которых ему удается взять верх над гениальным преступником профессором Мориарти, хотя в одной из заключительных сцен Холмс сбрасывает с крыши своего заклятого врага, который встречает свой роковой конец - признак того, что кинокомпания «Фокс» не планировала снимать много фильмов о Великом детективе.
На Найджела Брюса произвела не слишком сильное впечатление эта, по его мнению, сделанная наспех, путанная история, вот как он рассказывает об этом:

«5 июня мы приступили к съемкам нашего второго фильма о Шерлоке Холмсе, и снова продюсером был мой старый друг Джин Марки.
Помимо нас с Бэзилом, в актерский состав входила Ида Лупино. И это сложная история, которая не была похожа ни на одно из произведений Конан Дойла. В этой картине Ида Лупино сыграла свою первую драматическую роль, и, воспользовавшись предоставившейся возможностью, она великолепно сыграла свою роль, которая, можно сказать, стала началом ее пути к славе.»



Фильм вышел в прокат 1 сентября и став очередным кассовым успехом, удостоился теплого приема в Великобритании, где шел под названием «Шерлок Холмс».

***


Копии писем, предположительно (и почти наверняка) написанных рукой Бэзила, дают возможность предположить, что брак Рэтбоунов на том этапе , возможно, испытывал трудности, и что Уида почти наверняка подозревала, что у ее мужа был роман. О счастливой семье может говорить, что угодно, кроме содержания писем, которые Бэзил написал женщине, чье имя не будет включено в эту книгу, из-за обещания третьей стороны не оскорблять и не расстраивать семью и потомков актрисы, о которой идет речь. Примечательно, что в них содержится намек на то, что Уида, возможно, в то время принимала лекарства или была нездорова, и что Найджел Брюс и его жена ‘Банни’ были хорошо осведомлены о внебрачных отношениях Бэзила –возможно, были даже передаточным звеном.
Первое письмо, написанное в 1940 году, гласит:

«Что ж, дорогая …
Я завершил чудесный вечер, обходя все вокруг, убирая под замок острые предметы и все лекарства. Сейчас 2.30 ночи. Все спят. Некоторое время назад С. проснулась от кошмара и вся мокрая. Мы потеряли ее кролика (маленького коричневого), и мне пришлось искать его, после чего она успокоилась. Сейчас она крепко спит в моей постели. Свернувшись калачиком, она выглядит таким маленьким, печальным существом.
Это своего рода ад, не так ли? Не знаю, как это вынести.
Даст Бог, мы найдем какой-нибудь способ.
Я ужасно сожалею, моя дорогая [имя удалено] – об этом ужасном несчастье, когда твоя маленькая чаша уже так полна. Мне невыносимо видеть тебя такой бледной и вздрагивающей при малейшем звуке, и хуже всего знать, что я приношу только больше боли. Не беспокойся обо мне, сейчас все спокойно, обещай мне, что будешь есть и спать. —
Я позвоню тебе, но не сегодня вечером – свяжись со мной через Брюсов.
Вся моя любовь с тобой, дорогая девочка.
Б.»

Упоминание об "острых предметах и лекарствах" наводит на мысль, что там были опасения за психическое здоровье Уиды. Иначе зачем еще писать о подобных вещах? Вполне возможно, что где-то в этот период Бэзил подумывал о том, чтобы покинуть Уиду. Неужели он был сыт по горло ее расточительной и властной натурой и устал постоянно находиться под угрозой? Записка, должно быть, была написана и доставлена из рук в руки, поскольку время и упоминание "сегодня вечером" могли говорить о том, что она имела непосредственное отношение к происходящему в данный момент.
Второе письмо рисует еще более отчаянную ситуацию для Бэзила и Уиды, которая, как в нем указывается, возможно, была сильно накачана успокоительными:

«Дорогая, Синтия проснулась, когда я вернулся домой, и я пошел принести ей немного воды, и пока я был этим занят, на кухню вошла Уида. Я был готов к худшему. Но она была очень тихой и невозмутимой. Я приготовил ей чай и отвел ее назад в постель, потому что не хотел, чтобы она бродила по дому одна, и дал ей таблетку.
Думаю, она знает, что я был с тобой. Если бы она спросила, не знаю, что бы я сказал, но она не спросила.
Она мирно спит. Все тихо. Но я прислушиваюсь к малейшему звуку, не хочу пытаться заснуть, боюсь, что она может проснуться или что-то случится. Все висит на волоске. Я молюсь, просто молюсь, чтобы ничего не случилось. Она чувствует себя намного лучше – почти совсем нормально.
Я так хочу иметь возможность поговорить с ней и попытаться найти какой–то выход, но я не смею ничем рисковать. Она всех нас просит сказать ей правду, и мы все улыбаемся и лжем по-своему, потому что сейчас ничто другое невозможно.
Я хочу вновь забраться в твою постель и никогда не уходить.
– Б.»
читать дальше
Трудно сказать, восстановились ли после этого отношения супругов. Бытовало мнение, что Бэзил дал обещание заботиться об Уиде, что бы ни случилось, и чувствовал, что во многом обязан ей своим успехом и что все, чего он добился, было лишь благодаря ее указаниям. Возможно ли, что, когда здоровье Уиды улучшилось, Бэзил прекратил свой роман с таинственной незнакомкой? Или он продолжался? Как бы там ни было, Рэтбоуны не расстались, и, кроме того, в Европе началась Вторая мировая война, которая станет главной темой как для мужа, так и для жены, возможно, даже снова сблизит их.
Удивительно, но, несмотря на значительный успех двух фильмов о Холмсе, киностудия «Двадцатый век Фокс» решила больше не снимать подобных лент, полагая, что этот персонаж обладает ограниченной привлекательностью. Это оказалось серьезным просчетом со стороны студийных боссов, и в результате прошло еще три года, прежде чем Рэтбоун снова надел свой дирстокер.
Начало войны могло серьезно повлиять на карьеру Бэзила, и, несмотря на огромный успех в Штатах, он был готов рискнуть всем и предложить свои услуги королю и отечеству. Бэзил, которому было 47 лет, написал письмо британским вооруженным силам – невероятно самоотверженный поступок для человека, находящегося на пике своей карьеры, который своими глазами видел ужасы Первой мировой войны двумя десятилетиями ранее.
Позже он вспоминал:

«В августе 1939 года в Европе была объявлена война, и я написал в Военное министерство в Лондоне, предлагая свои услуги. В должное время я получил в ответ официальное бесконечно длинное письмо. Оно начиналось ‘Уважаемый сэр’ и заканчивалось ‘Ваш покорный слуга’. Я с трудом продрался сквозь него, и все, про что в нем говорилось, было: "Вы слишком стары!’ Вежливо, но твердо!»


Тем не менее, он был полон решимости внести свой вклад и помочь своей стране в трудную минуту. Бэзил, конечно, любил свою жизнь в Америке, ее людей, свободу и успех, которые она ему принесла, но в его груди билось храброе сердце гордого англичанина, и он был по-прежнему беззаветно предан своей Родине.
Подозревая, что военный конфликт будет обостряться, он почувствовал, что ему трудно находиться вдали от Англии. Он писал:

«Затем был Дюнкерк и год, когда Британия выступала одна против объединенных сил Оси. Именно тогда Уида организовала свой первый благотворительный вечер, вырученные средства от которого были распределены между Благотворительным фондом R.A.F. и Красным Крестом. Она организовала его одна, с секретаршей, в отеле Беверли Уилшир и собрала около 10 000 долларов. Это была потрясающая работа, в которой приняли участие все, кто хоть что-то представлял из себя в киноиндустрии, и это было одно из самых блестящих, красивых и захватывающих мероприятий, которые я когда-либо посещал.
К тому времени я был избран президентом «Британской организации помощи жертвам войны на побережье», агентства по оказанию помощи, штаб-квартира которого находилась в Нью-Йорке.
Это занимало большую часть моего свободного времени, которого у меня было слишком мало. Жюль Штайн из MCA Inc. очень мудро подписал со мной контракт с MGM на пять лет. Я также начал сниматься в фильмах о Шерлоке Холмсе и играл его в еженедельном радио-сериале.»
Действительно, это был мудрый шаг со стороны его агента, особенно в плане обеспечения работы на радио, с мягкой интонацией Рэтбоуна, идеально подходящей для средств массовой информации. Это также обеспечило гарантированный доход для развлекательного бизнеса в это тревожное время.
Найджел Брюс позже расскажет, что ему платили 500 долларов за каждый спектакль на радио,
и можно с уверенностью предположить, что Рэтбоун зарабатывал вдвое больше – если это так, то это было эквивалентно примерно 18 000 долларов за спектакль и 750 000 долларов за сезон на сегодняшний день.
Бэзил уже много раз появлялся в различных радиопередачах в 1930-е годы, в частности, на шоу Kraft MusicHall, организованном Бингом Кросби, где он неоднократно выступал в качестве гостя. Он также участвовал в радиопостановках и телевикторинах"Кто есть кто?", с участием суперзвезд Голливуда Кэри Гранта, Бетт Дэвис, Джона Бэрримора , братьев Маркс и многих, многих других.
А где-то на заднем плане продолжались его действия на невидимом порой антивоенном фронте.
Бэзил писал:
«Мы приняли этот образ жизни, работая тихо и осторожно, где и когда могли. Как президент British WarRelief, я написал всем топ-менеджерам MGM с просьбой внести свой вклад. Ни один из них даже не ответил на мои письма. Но с «Уорнер Бразерс» все было совсем по-другому.
Они были потрясающими англофилами и оказывали нам как материальную поддержку, так и уделяя этому свое время. И Гарри, и Джек Уорнер были преданы нашему делу. Главная надежда на результат при обращении за помощью в то время заключалась не в том, чтобы говорить о проблемах и нуждах Британии, а в том, чтобы использовать в качестве подхода почти всеобщее огромное восхищение Уинстоном Черчиллем.
Вместе с Найджелом Брюсом Рэтбоун начал записывать "Приключения Шерлока Холмса" для нью-йоркского канала WJZ-NBC, и еженедельное шоу оказалось чрезвычайно популярным и шло двадцать четыре недели, включая многие классические приключения Холмса, написанные Конан Дойлем.
Работа Рэтбоуна не только не иссякла во времена большой неопределенности для киноиндустрии, но, возможно, он даже был занят больше, чем когда-либо, а его успех на радио еще больше укрепил его в общественном мнении как непревзойденного Шерлока Холмса. Он выглядел как супер-сыщик Конан Дойла, голос был таким, каким, по общему мнению, он и должен был быть у Холмса, и во многих отношениях Бэзил, возможно, слишком легко вписался в эту роль.
Возможно, роль Холмса также помогла ему избежать ролей злодеев, которыми он прославился в 1930-е годы, и его первой картиной 1940 года был восхитительный музыкальный «Ритм реки», где он играл вместе с Бингом Кросби и Мэри Мартин.
Кросби, американская суперзвезда, пожалуй, был в расцвете творческих сил, и это, несомненно, было средством, нацеленным на миллионы его обожающих поклонников, но Рэтбоун был превосходен в комедийной роли процветающего композитора ОливераКортни. Музыкальный и комедийный, этот фильм был для него удовольствием, и хороший прием публики сделал эту ленту одной из лучших картин Кросби за последние несколько лет.
Среди множества положительных отзывов была рецензия Босли Кроутера из «Нью-Йорк Таймс», который писал: “Один из самых приятных музыкальных фильмов сезона”,в то время как Photoplay добавил: "Музыкальная комедия, в которой есть все, плюс шикарная история, которая представляет Бинга Кросби и Мэри Мартин двумя авторами песен, которые преследуют Бэзила Рэтбоуна, пока не находят свой собственный способ добиться успеха. Первоклассные песни и фирменный юмор Оскара Леванта.»
Последним фильмом Рэтбоуна в 1940 году стала еще одна постановка Дэррила Ф. Занука "Знак Зорро", в котором Бэзил вернулся к образам злодеев в лице коварного капитана Эстебана Паскуале в картине «плаща и шпаги» целью которой было повторить успех фильмов о капитане Бладе и Робин Гуде.
Тайрон Пауэрс играл героя в маске Зорро, в то время как Рэтбоун был великолепен в роли бывшего учителя фехтования, перешедшего на темную сторону, и он наслаждается великолепно поставленной эпопеей, где снова демонстрирует свое фехтовальное мастерство. Фильм получил признание критиков и удвоил свой кассовый бюджет в 1 миллион долларов, сделав Пауэрса звездой.
Затем Рэтбоун и Брюс приступили к еще одному эпическому второму сезону"Шерлока Холмса" для WJZ-NBC, который продолжался двадцать четыре недели с октября 1940 по март 1941 года, включая версию «Собаки Баскервилей», состоящей из шести частей. За два года Рэтбоун сыграл Холмса пятьдесят раз – дважды на киноэкране и сорок восемь раз на радио. Это было невероятной серией постановок, которая была одновременно прибыльной и утомительной, но она прочно удерживала его звезду на вершине голливудских рейтингов. Вопрос заключался в том, не окажется ли столь долгий период Холмса и Уотсона творчески истощающим для Бэзила. Это покажет время.

***
Стало очень жаль Бэзила... Мне иногда думалось, что актриса, о которой шла речь, Марлен Дитрих, но, наверное, это не так, я слишком мало знаю о нем.
О военных радиопередачах и, тем более, о фильмах речь пойдет особо - продолжу перевод статьи "Шерлок Холмс против Гитлера". И, наверное, периодически буду выкладывать, как минимум фотографии Бэзила, а, возможно, и дополнительную инфомацию, помимо этой книги.

1940-1941

Любопытный случай Уиды Рэтбоун

Рожденные не из нашей плоти, но в наших сердцах. Вы были обожаемы, желанны и любимы с самого начала.
Неизвестный.

Казалось, что так же быстро, как Бэзил зарабатывал деньги, Уида Рэтбоун планировала, как лучше их потратить. Учитывая хорошо известную неприязнь Бэзила к вечеринкам и суматохе, кажется, что вместо того, чтобы просто быть миссис Рэтбоун и играть роль заботливой жены, Уиде, так или иначе, нужно было находиться в центре внимания, - и устраивать роскошные вечеринки для звезд Голливуда было для нее идеальным хобби.
Приемы Уиды стоили тысячи долларов, и что бы она ни делала, на это не жалелось средств. На свадьбу Родиона она даже наполнила свой бассейн орхидеями. О типичной для нее экстравагантности голливудский обозреватель Эд Салливан весной 1939 года написал следующее:

«Дуговые светильники, их группы, очерчивали огромный коричневый цирковой шатер,достаточно большой для представления цирка Ринглинг … Две танцплощадки занимали основную часть помещения внутри шатра… Места за огромным количеством столов стали заполнять нарядно одетые женщины и их сопровождающие…
За время вечера официанты подали более восьмисот обедов."


Аннабелла, Бэзил, Уида и Тайрон Пауэр на благотворительном балу в Голливуде, устроенном Уидой 1939 год.


Это было невероятно, но, по-видимому, Бэзил был доволен тем, что позволил своей жене продолжать в том же духе. Он был слишком занят как один из самых высокооплачиваемых актеров того времени, и если Уида была счастлива и развлекалась, то, похоже, то же можно было сказать и о нем – или, возможно, он верил, что в их жизни вот-вот появится нечто такое, на чем вскоре сосредоточится все внимание Уиды.

Всего через две недели после выхода "Собаки Баскервилей" Рэтбоуны с радостью приветствовали появление в их жизни малышки Синтии. Она родилась 13 апреля 1939 года, и несколько дней оставалась с Уидой и Бэзилом, которые к тому времени переехали в восхитительный особняк по адресу 10728 Белладжио-роуд, Бель-Эйр,Калифорния.



Синтию удочерили еще новорожденной, но это, по понятным причинам, в основном держалось в секрете и никогда открыто не обсуждалось. Действительно, многие верили в то, что Синтия так никогда и не узнала, что Бэзил и Уида не были ее биологическими родителями. На удочерение они пошли после ряда выкидышей, которые, видимо, были у Уиды в начале ее супружеской жизни с Бэзилом, и в ее 52 года воспитание ребенка относилось к вещам, о которых можно сказать "сейчас или никогда".
Одним из тех, кто был близко знаком с Рэтбоунами и тесно общался с ними – по крайней мере, на протяжении нескольких недель, – был Джозеф Ишикава, который временно заменял у них работника по дому как раз во время появления в семье Синтии. В 2014 году он дал краткий,но увлекательный обзор личной жизни Уиды и Бэзила в 1939 году.
Он рассказывал:
«Уида Рэтбоун считалась в Голливуде главной распорядительницей приемов. Однажды, когда я там работал, у нее на ужин было 100 гостей. У нее было 12 кухонных плит, стоявших в ряд вдоль изгороди вокруг поля для гольфа, на каждой из которых работал повар, и на каждой готовилось
одно и то же меню для одного из десяти столов, за каждым из которых сидели 10 человек.
За те две недели, что я работал там, Уида также устроила званый ужин на 10 персон, на который были приглашены Хеди Ламарр, Чарльз Бойер и его жена Пэт, канадская актриса Норма Ширер, Мервин Лерой с женой и еще несколько человек.
Я не был профессиональным дворецким и просто заменял обычного слугу, который повредил руку. Я думал, что, по меньшей мере, смогу поприветствовать гостей у двери, когда они начнут прибывать, чтобы избавить от хлопот Уиду. В порядке любезности и примерно за два часа до ужина появился дворецкий-француз и очень профессионально принял командование, пока я
помогал на кухне. Я поговорил с дворецким по-французски, что произвело впечатление на Уиду (в конце концов!). Норма Ширер оставила свою сумочку, и я поехал к ее дому на пляже Малибу, но оставил ее у ее швейцара и никогда с ней не встречался.
Очевидно, нисэй (американец японского происхождения), чье место я занял, был всего лишь японским слугой, но у него было удобное жилье, примыкающее к хозяйскому дому. Бэзил Рэтбоун был очень достойным, внимательным человеком. Он не ездил на работу на лимузине с шофером, а вел машину сам, уезжая в 6 утра и возвращаясь домой после 6 вечера. Однажды он провел 10 часов съемок в воде, но, когда вернулся, радостно всех приветствовал. Затем он спросил Уиду, как прошел ее день. Она встала после полудня и пожаловалась, что день прошел плохо. Он выразил ей сочувствие, но она никогда не спрашивала, как прошел его день.


Я предположил, что девочка, которая была слишком мала, чтобы ползать, была дочкой Бэзила, и за ней ухаживала опытная няня.»

Синтия принесла много радости в жизнь Бэзила. Из-за боли и горечи, связанных с тем, что он оставил Родиона со своей первой женой Марион, Бэзил, казалось, хотел сделать все, чтобы должным образом использовать свой второй шанс стать отцом. В своей автобиографии Бэзил писал:
«Еще совсем лысенькая, она была красивым, здоровым ребенком, и ее появление во многом компенсировало нам потерю Джека Милтерна. Как он любил бы ее и как она любила бы его! У них было бы много общего – крайняя независимость и эта ирландская черта - уколоть в слабое место, если только они могли его найти.»

Большое видится на расстоянии - это я так нескромно об этих своих страницах)) Когда листаешь старые, все это предстает совсем по-другому.

И еще вспомнилось из старого журнала... что-то вроде - всегда можно расстаться без шума и пыли с изжившими себя отношениями, но когда вовсю кипят страсти и потоком льются речи , значит, ваша любовь еще не умерла. Это, конечно, немного о другом, просто ты кричишь о чем-то, когда еще можно что-то исправить...

Нечасто так бывает, что совсем недавно приобретенный журнал сразу "идет в дело". И приятно, когда он, что называется, появляется у тебя весьма своевременно.

Статья из журнала BSI за зиму 2021 года

Шерлок Холмс и роковое сокращение
Теренс Фаэрти

В 1939 году киностудия «20 век Фокс» выпустила два фильма о Шерлоке Холмсе: «Собака Баскервилей» и «Приключения Шерлока Холмса». Многие с любовью вспоминают эти фильмы за то, что Холмс там был в надлежащей викторианской обстановке (революционная идея для 1939 года) и за то, что впервые в этих фильмах появились Бэзил Рэтбоун в роли Шерлока Холмса и Найджел Брюс в роли доктора Уотсона. Однако, насколько фанаты Бэзила Рэтбоуна испытывали приятное волнение, видя его в дирстокере и инвернесском плаще, настолько другой фанат был, по меньшей мере, вынужден признать, что ни один фильм киностудии «Фокс» не принял ту форму воплощения, какой мог бы стать. «Собаку» ослабило странное отсутствие волнующей музыки и изменения в сценарии, произведенные над идеально прекрасным третьим актом Конан Дойля. В «Приключениях» была волнующая музыка Сирила Мокриджа, но не доставало твердой обоснованности Конан Дойля. Даже хуже, закрученный сюжет фильма был испорчен вмешательством студии еще до его выхода на экраны.
Хотя я сознавал проблемы сюжета с самого первого просмотра «Приключений», я осознал это вмешательство только, когда прочел книгу Алана Барнса «Шерлок Холмс на экране». В своей короткой оценке Барнс описывает концовку, как «нелепую, оставляющую разные сюжетные линии издерганными и беспорядочными – еще один результат переделки сценария».
Я попытаюсь аннулировать эту переделку, реконструируя концовку и представив ее такой, какой она была задумана изначально. Однако, сперва изложим по порядку краткое резюме сюжета. Если вы не смотрели «Приключения» - и чего вы ждете? – то, внимание, дальше будет спойлер.
Фильм начинается с того, что бородатый Мориарти (Джордж Зукко) на судебном процессе выскальзывает из ловушки, подстроенной для него Холмсом. Внимание камеры подолгу сосредоточено на Мориарти , и мы видим, как он описывает своему приспешнику план своего следующего замысла. Он совершит преступление века под носом у Холмса, отвлекая его внимание вторым преступлением, таким загадочным, что тот не сможет устоять.Рассказ сопровождает скорбное соло на флейте, которое играет некто, скрытый в тени.
Мориарти отправляет два послания, что приводит сюжет в действие. Одно – это анонимная угроза в отношении «Звезды Дели», легендарной драгоценности, находящейся на пути в Англию, а второе - рисунок, изображающий человека с большой птицей, висящей у него на шее. Самодовольные зрители, увидевшие в одном из этих посланий полную бессмыслицу, недооценивают Наполеона преступного мира и сценаристов Уильяма Блейка и Эдварда Блума. Полной бессмыслицей являются оба послания.
Изображение человека с птицей – предостережение семье Брэндонов о нависшей над ними угрозе. Холмс никогда не встречался с Ллойдом Брэндоном, которому и адресована эта угроза, но к нему пришла сестра Ллойда, Энн (Ида Лупино) и затем ее жених Джерролд (Алан Маршал). Она рассказывает Холмсу, что ее отец был убит десятью годами ранее, в этот же самый день, после получения “точно такой же записки”.
Холмс соглашается помочь, несмотря на несколько подозрительные возражения Джерролда, но ему не удается защитить брата Энн, отчасти из-за несвоевременной поездки в Британский музей. После убийства Ллойда Энн слышит странную музыку, которую кто-то играет на флейте под ее окном. (Мокридж взял эту тему из своей партитуры к фильму Спенсера Трейси "Стэнли и Ливингстон" 1939 года.). Холмс не только слышит мелодию, но и запоминает ее (талант, который он вновь проявит в последнем из фильмов студии «Юниверсал» «Прелюдия к убийству»).
Когда Энн получает предостережение с угрозой, адресованное уже ей самой, Холмс бросается на ее защиту, хотя дата, указанная в записке, совпадает с прибытием в Лондон «Звезды Дели», которую он также пообещал охранять. Он посылает Уотсона и небольшой отряд полиции, чтоб они охраняли драгоценность вместо него. В этот момент вновь появляется Мориарти, сбрив бороду и прибывая в Лондонский Тауэр под видом одного из полицейских. Истинный замысел Мориарти раскрывается, когда он использует ложную попытку украсть «Звезду Дели» как средство получения доступа к хранилищу драгоценностей: он охотится за драгоценностями английской короны.
Тем временем на вечернем приеме в саду, на который зачем-то пошла Энн, несмотря на траур по своему брату, Холмс спасает ее от нападения таинственного флейтиста по имени Матео (Джордж Регас). Этот тип, когда его схватили, утверждает, что “профессор сказал, что все сделает так, чтоб меня не поймали”. Это одно из немногих упоминаний в вышедшем фильме о том, что Мориарти руководил всем этим планом.
Затем прибывает Уотсон, чтобы рассказать Холмсу о “сорванном” покушении на "Звезду Дели". Наконец Холмс понимает, что он должен наблюдать далеко не за одной мышиной норой. Они с Уотсоном врываются в дом Мориарти, где Холмс по мокрой кисточке для бритья и путеводителю по Лондону осознает весь план Мориарти. (Рискуя вызвать раздражение у тех, у кого Уотсон Найджела Брюса вызывал отвращение, я должен добавить, что его роль в "Пруду с лилиями" Мориарти, возможно, самый его смешной эпизод в этой роли.)
Холмс и Уотсон спешат в Лондонский Тауэр, разделившись, когда их экипаж переворачивается. Холмс входит в башню и вступает с Мориарти в перестрелку , и Мокридж и студийный оркестр прекрасно вписались в эту сцену. Два противника заканчивают свое противостояние кулачным боем на крыше, где Холмс ударом правой руки сбрасывает профессора со стены.
Последняя сцена происходит, когда Холмс и Уотсон ужинают в ресторане и Уотсон завершает всю линию с Энн Брэндон, зачитывая краткое объявление о ее браке с Джерролдом. Затем Холмс берет скрипку и вновь начинает искать ноту, которая прогнала бы домашних мух, что он начал делать еще в начале фильма. Уотсон высказывает удивление в отношении подозрительного поведения Джерролда, давая Холмсу возможность сказать без дальнейших объяснений, что Джерролд просто пытался защитить Энн. Когда Уотсон настаивает на том, что он видел вместе Джерролда и Мориарти, Холмс отвергает это как очевидную уловку, попутно подшучивая над Уотсоном. Раздраженный этим и непрекращающимся пиликаниями Холмса на скрипке, Уотсон бьет по мухам газетой, расплющив объект испытаний Холмса. Фильм заканчивается комическим диалогом:

ХОЛМС: Очень эффективно, мой дорогой Уотсон!
УОТСОН: Элементарно, мой дорогой Холмс!

Вот так. Вот и вся развязка. В этом суть проблемы с этим фильмом: причастность Мориарти к заговору Брэндона никогда полностью не объясняется. Да, у сценария есть и другие слабые стороны. Как отмечалось выше, Холмс должен отправиться в Британский музей, чтобы выяснить, что птица, висящая на шее на рисунке-предостережении — это альбатрос – но при этом смог , сидя в уютной гостиной на Бейкер-стрит ,идентифицировать музыкальный отрывок, который он слышал всего один раз, как “погребальную песнь древних инков". (Домашняя справочная библиотека 221 B, по замыслу киностудии «20 век Фокс», имела свои сильные и слабые стороны.) Но неудобоваримым кусочком остается гибель отца Энн Брэндон, произошедшая десятью годами ранее.
Поскольку действие в фильме происходит в настоящий момент, зрителю остается предположить, что Мориарти привел весь замысел в движение не в первых кадрах, когда он отправил свои загадочные предупреждения, а десятью годами ранее, когда он убил случайного человека, вероятно предполагая, что это убийство пригодится ему позже.
И снова Алан Барнс сообщает важную информацию:

«В первой из трех возможных концовок Холмс объяснял, что ,по мнению мстительного Матео, отец Энн сам был виноват, что его убили, ибо украл шахту, которая сделала Брэндонов богатыми; тогда как уклончивое поведение семейного адвоката Брэндонов Джерролда было вызвано его желанием оградить Энн от правды о ее покойном отце. Ничего из этих важных подробностей не сообщается в окончательной версии снятого фильма.»

Итак, было еще две концовки, одна из которых содержала недостающую предысторию Брэндонов. (На самом деле было еще три концовки, по крайней мере, на бумаге, но я вернусь к этому позже.) Как проходила сцена, содержащая объяснение Матео? Было ли это когда-нибудь снято на пленку? Ответы на эти вопросы я узнал совершенно случайно, когда присутствовал на шерлокианском симпозиуме «От Джиллетта до Бретта», который проводился на территории Университета Индианы в Блумингтоне. Там также находится библиотека Лилли, в которой хранится одна из самых выдающихся коллекций редких книг и документов в стране (которая в настоящее время включает в себя Архив BSI). В связи с симпозиумом библиотека организовала выставку книг, рукописей и других предметов, представляющих особый интерес для шерлокианцев.
Среди прочих иных экспозиций там был стол с памятными вещами из фильмов, на котором я увидел черно-белую постановочную фотографию. Судя по всему, это был кадр из фильма "Приключения Шерлока Холмса", потому что на нем фигурировали Рэтбоун, Брюс и Лупино, но изображенной там сцены не было в том фильме, который мы знаем. Когда я увидел эту фотографию, я понял, что наткнулся на то, что осталось от утраченного финала, описанного Аланом Барнсом. Более того, у меня был ответ на один из вопросов, которые я задал выше: была ли снята более полная развязка? Полагаю, фотография доказывает, что это так и было. Вполне логично, что рекламные фотографии, сделанные на реальных съемочных площадках фильма, были бы сделаны в последнюю очередь после того, как сцена была приготовлена, отрепетирована и отснята, пока актеры все еще были в гриме и костюмах, и перед тем, как уберут декорации.
Рядом с фотографией на экспозиции библиотеки Лилли был представлен экземпляр сценария "Приключений" в оригинальном студийном переплете. На нем была отметка и довольно оптимистичная, “Окончательный сценарий” и стояла дата “14 июня 1939 года” (это было через день после сорок седьмого дня рождения Рэтбоуна). У меня было время только пролистать его, но я увидел, что сценарий содержал три концовки: концовку, запечатленную на рекламной фотографии, которую я буду называть далее удаленной концовкой, концовку фильма в том виде, в каком он был выпущен, которую я буду называть концовкой релиза, и вариацию концовки релиза. Мне удалось приобрести копию сценария на eBay. К тому времени мои изыскания в интернете выявили вторую рекламную фотографию пропущенной сцены. Обе фотографии включены в нижеследующее воссоздание удаленной концовки. (В нем я процитировал большую часть диалога, но включил указания только там, где это было необходимо.)
Как и прежде, Холмс и Мориарти сражаются на зубчатых стенах Лондонского Тауэра. Однако в удаленной концовке Холмс теряет равновесие после того, как разделался с профессором (сбросив его с крыши, а не сбив с ног). Как раз в тот момент, когда сыщик того гляди упадет вниз, появляется Уотсон и спасает его. Следующий обмен репликами завершает сцену.

УОТСОН: Холмс! Вы в порядке?
ХОЛМС: Думаю, да... (Он заглядывает в рукав своего пальто, и на его лице появляется
раздражение.) За исключением того, что я, кажется, потерял запонку.

Затем действие переносится в офис инспектора Скотленд-Ярда Бристоля (Э.Э. Клайв), нынешнего помощника Холмса в полиции. Бристоль сидит за своим столом. Энн Брэндон сидит на одном конце стола, рядом с ней Уотсон. Матео в наручниках сидит перед столом, а Холмс стоит, возвышаясь над ним.


Дело происходит той же ночью, когда был вечерний прием в саду (или на рассвете следующего дня), как можно понять по платью Энн. Первая реплика Холмса указывает на то, что мы оказались на месте действия, когда оно было уже самом разгаре.

ХОЛМС : Так вот почему профессор Мориарти использовал тут Матео – важный винтик в колесе этого довольно необычного преступления.
ЭНН: Но, мистер Холмс, зачем же ему убивать моего брата – и меня?
ХОЛМС: Он утверждает – мне очень жаль, мисс Брэндон – что ваш отец много лет назад убил его отца – и украл шахту, которая сделал его богатым!
МАТЕО: Это правда. И я клянусь, что убью сеньора Брэндона и всю его семью!



Матео вскакивает на ноги и пытается дотянуться до Энн, как показано на втором рекламном фото. Двое статистов на первом снимке исчезли, вероятно, потому, что они загромождали бы композицию фотографа, который собрал главных героев в плотную группу (и поместил Энн там, где она не должна была быть: ближе к Матео и опасности, чем она была до этого). Интересно, что Энн, женщина, подвергшаяся нападению, - наименее обеспокоенный человек в кадре. Она прислоняется спиной к столу инспектора, выглядя поразительно отстраненной. (На увеличенном фото можно увидеть, что ее лодыжки весьма буднично скрещены , что не является типичной реакцией "беги или дерись".) В целом, это скорее портрет усталой актрисы в конце долгого дня, а не испуганной женщины после ужасного испытания.
Диалог продолжается:

ХОЛМС: Инспектор, я думаю, теперь мы можем обойтись без его очаровательного общества.
Бристоль: Конечно, мистер Холмс.

(Бристоль и другие присутствующие полицейские уводят Матео, оставляя Холмса, Уотсона и Энн, которая снова сидит.)

Энн: Продолжайте, мистер Холмс! Я хочу знать правду!
ХОЛМС: Этот Матео — индеец, и все это элемент кровной мести, с которым приходится считаться. ... (Указывает на флейту.) Вот объяснение странной музыки, которая так взволновала вас – погребальная песнь племени, и, по его мнению, необходимая подготовка к церемониалу убийства. ..
Энн: Какой ужас! Но что же...? Невозможно, чтобы Джерролд Хантер мог быть причастен к этому.
ХОЛМС: Джерролд Хантер не имел к этому никакого отношения. Как семейный адвокат, он знал о прежних... операциях вашего отца в Южной Америке — и об угрозе, нависшей над вами и вашим братом. Что бы он ни сделал, это было сделано только для того, чтобы защитить вас — и избавить вас от боли осознания, что. . . .
Энн: Где Джерролд? Я должна пойти к нему.... Я была к нему так ужасно несправедлива!
В этот момент Уотсон высказывает возражение, которое он повторит в финальной части фильма.
УОТСОН: Но я сам видел, как Хантер — запирался в кабинете с Мориарти!
ХОЛМС: Уотсон, я ожидал, что даже вы раскусите эту уловку! Мориарти обратился к Хантеру с сфабрикованным делом – чтобы сбить нас со следа.
Энн: А я такое ему наговорила! Он никогда меня не простит!
ХОЛМС: Иногда влюбленные очень счастливы, когда им есть, что простить друг другу.

В другом приятном для Найджела Брюса эпизоде, который так же, как и спасение им Рэтбоуна на зубчатых стенах Тауэра, оказался на полу монтажной, Уотсон полностью меняет свое отношение к Энн Брэндон.

УОТСОН: Не думайте об этом больше, моя девочка! (Он берет свою шляпу и направляется к двери.) Я пойду найду его и приведу сюда!
ХОЛМС: В этом нет необходимости, старина! Я уже послал за ним Билли, и... если я не ошибаюсь, они уже здесь!
Билли, услужливый мальчик-паж при доме 221 б, входит вместе с Джерролдом, который вскоре все улаживает с Энн и т.д… Холмс, Уотсон и Билли незаметно ускользают. Уотсон смотрит на свои часы.
УОТСОН: Послушайте, Холмс—
ХОЛМС: Я знаю, Уотсон! Вы голодны. Конструктивная идея! Мы ничего не ели с самого завтрака.
УОТСОН: Стейк и пудинг с почками!
ХОЛМС: Шампанское со льдом!
БИЛЛИ: Клубника со сливками, сэр!
УОТСОН: В "Савойе"!
ХОЛМС: Великолепно, мой дорогой Уотсон!
УОТСОН: Элементарно, мой дорогой Холмс.

Холмс придерживает дверь для Уотсона и Билли и “оглядывается на комнату с теплой улыбкой”. (На этот раз никаких “Уотсон, шприц”.) Медленно гаснет свет.


Полагаю, в таком виде финал фильма был снят изначально. Очевидно, что не все дыры в сюжете были заткнуты. Например, не было никакого объяснения десятилетнего разрыва между убийством Брэндона-старшего и убийством его сына, или намека на то, как впервые встретились Матео и Мориарти. (Интересно, однако, отметить, что Мориарти из сюжета Матео, дергающий за ниточки за кулисами, хотя и передан схематично, более каноничен, чем Мориарти из сюжета "Звезда Дели", который сам отправляется за добычей, вооруженный до зубов.) Но какими бы ни были его недостатки, отброшенный финал, на мой взгляд, принес бы больше удовлетворения, чем тот, который нам подсунули.
И не может ли быть так, что где-то, в каком-то пыльном архиве, финал, который был первоначально снят (и, возможно, даже предварительно просмотрен), все еще существует? Возможно, стоит организовать экспедицию. Для чего нужны страницы «Go Fund Me», если не для серьезных поисков?

Как я уже сказал, в своей оценке «Приключений» Алан Барнс упомянул три возможных концовки. Я довольно подробно обсудил две из них. Третья была вариацией на тему окончательной концовки, действие которой снова происходило в ресторане, где Холмс и Уотсон читали о браке Энн и Джерролда. История со скрипкой и мухой заканчивается успехом, Холмс отгоняет насекомое. (К вашему сведению, нота, разгоняющая мух, - это ля-бемоль.) Затем входит Билли, неся запонку, которую Холмс потерял, сражаясь с Мориарти на крыше Тауэра. Мальчик объясняет, что он нашел ее внизу, на набережной. Эта слабая версия заканчивается еще более слабой шуткой о том, что Уотсон заказал второй стейк и пирог с почками.

Ранее я намекал, что была четвертая концовка, предшествующая всем другим. “Окончательный сценарий” датирован 4 июня 1939 года, но концовка с Матео и компанией в Скотленд-Ярде, которую я называю удаленной концовкой, датирована 16 июня 1939 года и обозначена как “Новая концовка”. Таким образом, первоначально в сценарии была еще одна развязка, в настоящее время утраченная. Учитывая, что последовательность изменений, которые у нас есть, идет от большего количества объяснений к меньшему, возможно, что эта потерянная концовка связывала еще больше разрозненных нитей. Это могло бы объяснить, почему удаленная концовка, восстановленная выше, начинается в середине разъяснений Холмса. Это могла быть сокращенная версия утраченной концовки.
Наверняка мы знаем только то, что киностудия «20 век Фокс», которая объявила о планах создания дополнительных фильмов с участием Рэтбоуна и Брюса, так и не сняла продолжение "Приключений Шерлока Холмса". Обрек ли «Приключения» на провал сценарий а-ля пастиш, независимо от того, какая концовка была использована? Мы никогда этого не узнаем. Но я считаю, что решение обменять более полное объяснение тайны — то, ради чего истинные поклонники детективов просиживают всю картину, — на слегка укороченное, сильно ослабило фильм. Миновал момент в истории Голливуда, и вдохновляющий кастинг отошел на второй план. И все из-за рокового сокращения.

After-hold (кормовой трюм) –часть корабельного трюма, находящаяся за грот-мачтой и непосредственно под кормой.(Глория Скотт)

Agar, Moore, (Эгер, Мур) - врач с Харли-стрит, который в 1897 году отправил Холмса на отдых. Впервые Холмс познакомился с ним при драматических обстоятельствах (Дьяволова нога).Мур Эгер – возможно, двойная фамилия.

Agate (Агат) –в сокровищах Агры находился шестьдесят один агат (Знак четырех).

Agatha (Агата) - горничная Чарльза Огастеса Милвертона, за которой Холмс ухаживал, чтоб получить информацию о ее хозяине (Чарльз Огастес Милвертон).

Agency (Агентство) - термин, который Холмс использовал (Вампир из Сассекса), намекая на «небольшую, но очень действенную организацию» (Исчезновение леди Френсис Карфэкс), которую он собрал и которая оказывала ему помощь в его детективной практике.
В годы, предшествующие Великому Хиатусу, он, видимо, работал в одиночку, прибегая порой к помощи Нерегулярных отрядов Бейкер-стрит (Горбун, Знак четырех, Этюд в багровых тонах); и когда требовалась какая-то иная помощь, кроме той, о которой он просил Уотсона или своего брата Майкрофта, Холмс довольно часто обращался к детям, таким, как Уиггинс (Знак четырех, Этюд в багровых тонах), Симпсон (Горбун) и Картрайт (Собака Баскервилей); исключения составляли наемная толпа пособников в деле Ирен Адлер (Скандал в Богемии) и помощь некоторых других «агентств» во время обширных поисков «Авроры» (Знак четырех).
Более официальной организация стала на рубеже веков при участии таких, как Мерсер (Человек на четвереньках), Шинвелл Джонсон(Знатный клиент) и Лэнгдейл Пайк (Тайна виллы «Три конька»),которые оказывали услуги на отчасти регулярной основе. Безымянный агент Холмса послал телеграмму Джозайе Эмберли из Малого Пэрлингтона (Москательщик на покое), а граф Сильвиус принял самого Холмса в разных обличиях за агентов детектива (Камень Мазарини).

Энтони Хаулетт

«За всю свою жизнь я не сумел справиться только с одним человеком, кого я поистине могу назвать злым гением. Это профессор Мориарти. Вот уже одиннадцать лет он оставляет меня ни с чем. Все, кто противостоял ему, теперь мертвы. Это самый опасный преступник из тех, что когда-либо знала Англия.
Шерлок Холмс. 9 мая 1894 года.




И вновь игра началась! Говорят, что на этот раз «Фокс» наняла специального советника, чтобы разобраться в деталях. Вклад, который он внес, неочевиден, и он явно был слаб в хронологии. Действие "Собаки" невероятным образом происходило в 1889 году, а действие "этого приключения" - в 1894 году, когда Мориарти был мертв уже три года. Но на самом деле это не имело значения: это было очередное приключение Холмса с Бэзилом Рэтбоуном и Найджелом Брюсом - этого было достаточно.
В титрах говорится, что сценарий был «основан на пьесе Уильяма Джиллета "Шерлок Холмс"». Это было не так; в нем не было ни малейшего сходства со знаменитой пьесой. Постоянные сценаристы «Фокс», Эдвин Блюм и Уильям Дрейк, сочинили свою собственную историю. Это было неплохо и занимательно, но в нем было несколько вопиющих странностей.
Все плохо пошло с самого начала с суда над Мориарти по обвинению в убийстве. Старшина присяжных выносит вердикт "невиновен", "и да простит нас Бог!" - добавляет он. И как будто этого было недостаточно, освобождая Мориарти, судья также с отвращением добавляет: "Несомненно, прозошла судебная ошибка, и, освобождая вас, я не могу по своей совести оправдать вас!" Холмс прибывает слишком поздно с доказательствами, чтобы разрушить алиби Мориарти, но его адвокат справедливо возражает против этого и восклицает: «Алиби профессора было установлено тремя сотнями членов Королевского общества!» Уму непостижимо такое количество однотипных свидетелей: должно быть, это был необычный и астрономически долгий судебный процесс.
Итак, теперь мы слишком ясно понимали, что не должны слишком беспокоиться о пустяковых деталях. Там был новый режиссер, Альфред Веркер, и он гнал действие фильма с такой бешеной скоростью, что большинство нелепостей замечалось только позже. Мориарти хвастается Холмсу: "Я собираюсь раскрыть прямо у вас под носом самое невероятное преступление века, и вы не заподозрите этого, пока не станет слишком поздно", и ему это почти удается. Большая часть фильма была интригующей и законченной уловкой, призванной отвлечь Холмса от реального преступления - кражи драгоценностей короны. Однако следует сказать, что задачу Мориарти значительно облегчал тот факт, что двери в Лондонском Тауэре, по-видимому, не запираются: чтобы открыть эти двери,на них надо лишь слегка нажать.
Бэзил Рэтбоун снова был превосходным Холмсом в безупречном исполнении. В "Собаке Баскервилей" он принял облик старого торговца, но здесь его облик артиста викторианского мюзик-холла в полосатом блейзере и соломенной шляпе непостижим и был почти шедевром. Его исполнение песни "Мне, правда, нравится быть на берегу моря" за несколько лет до того, как она была написана, доставило искреннюю радость и стало одним из величайших эпизодов мирового кинематографа.


Дела Найджела Брюса, увы, шли не так хорошо. Хотя он был все тем же милым доктором Уотсоном, на первый план вышел "Дуракус Британникус". Но, прежде чем быть слишком строгими к нему, давайте вспомним, что эти эпизоды были прописаны в его сценарии! и именно так он должен был это играть. Он сам писал в своей автобиографии:

«Уотсон... был сделан гораздо более "комичным" персонажем, чем когда-либо был в книгах. Это было сделано с целью внести небольшое разнообразие, контраст. Доктор, каким я его играл, был полной марионеткой своего блестящего друга и человеком, интеллект которого был почти ничтожен».

Он точно знал, что делает, и широкой публике это нравилось.
Жизненно важную роль профессора Мориарти великолепно исполнил Джордж Зукко, в прошлом прекрасно игравший вкрадчивых изощренных злодеев. Это был настоящий Мориарти и воистину противник, достойный того, чтоб скрестить клинки с Мастером. Очевидно, Мориарти увлекался выращиванием редких и экзотических растений, и был восхитительный момент, когда он злобно отчитал своего дворецкого:

«Вы убили эти цветы своей небрежностью! Тогда как мне всего лишь за убийство человека пришлось провести целых 6 недель в грязной тюремной камере…какая пародия на правосудие!»

Особенность этого Мориарти заключалась в том, что он испытывал такое дьявольское ликование от собственного вероломства.
Актерский состав второго плана также был превосходным, а декорации, костюмы,операторская работа и все производственные показатели - на высшем уровне. Возможно, это был не Конан Дойл, но это было роскошное, феерическое холмсианское приключение в великолепном стиле.

Для шерлокианцев две эти картины будут этими фильмами.

Выкладываю, чтоб было. Но текст неровный, даже , если я там все правильно поняла. Что-то очень сумбурно, что-то смутно, кое-что, наверное, опущу, потому что это зачастую набор неясных фраз. Но, тем не менее, мне все-таки это было интересно и возилась долго, так что путь будет, как образец работы Лондонского Общества Шерлока Холмса. Постараюсь кое-что прокомментировать и написать кое-какие примечания.

Сразу скажу, что сбивалась все время с "обряда" на "ритуал") Обряд нам привычнее, но зачастую по смыслу верен именно "ритуал". И Месгрейв - он все-таки Масгрейв, скорее, но я по возможности старалась сохранить верность советскому переводу)

Статья из журнала "Sherlock Holmes Journal" за весну 1978 года

Обряд дома Месгрейвов. Групповое обсуждение.
24 мая 1977 года на Пиккадилли, в Королевском геологическом обществе проводилось собрание Общества, на котором имело место групповое обсуждение «Обряда дома Месгрейвов». Возглавлял группу из трех человек Николас Утехин: двумя другими участниками были мисс Кэрол Гардинер и мистер Фредерик Брайан-Браун. Далее следует краткое изложение их вклада в общую копилку познаний человечества об этой истории.

Николас Утехин: Хотя у этой истории не самый типичный путь канонического приключения – сцена на Бейкер-стрит, разговор с клиентом, поездка на место событий, исследование и объяснение – это одна из самых принципиально важных историй Канона. Как так, спросите вы?
Что ж, в первых полутора абзацах даны основные детали домашней жизни на Бейкер-стрит: детали и пикантные подробности, которые стали Шерлокианским фольклором (звучит цитата из Канона). Знали ли вы, что все эти жизненно важные пункты были перечислены в «Обряде дома Месгрейвов»? Персидская туфля, сигары в ведерке для угля, приколотые ножом письма, инициалы V.R….все это упоминалось не раз на протяжении шестидесяти рассказов…и все же они среди самых существенных и памятных частей холмсианской мозаики.
Затем у нас есть дата, что помогла шерлокианским хронологистам от Белла до Баринг Гоулда прийти к тем или иным выводам. Я цитирую: «Когда я впервые приехал в Лондон, я поселился на Монтегю-стрит… и там я ждал…Время от времени ко мне обращались за советом — преимущественно по рекомендации бывших товарищей студентов, потому что в последние годы моего пребывания в университете там немало говорили обо мне и моем методе. Третье дело, по которому ко мне обратились, было дело «Дома Месгрейвов» …Реджинальд Месгрейв учился в одном колледже со мной, и мы были с ним в более или менее дружеских отношениях…» и так далее. Материал о юности Холмса, в самом деле, встречается редко, как бы ни искали его ученые: и здесь, по крайней мере, есть что-то, чтоб возбудить аппетит.
Много чернил было потрачено на обсуждение, как примирить «последние годы моего пребывания в университете» с другой фразой Холмса в «Глории Скотт», когда он упоминает «два года, что я был в колледже…». Мне это всегда казалось самым простым вопросом. Если мы решим, что упомянутый университет – Оксфорд либо Кембридж – и мы, конечно, должны это сделать – тогда я утверждаю, что Холмс хотел сказать «in college»(физически находиться в стенах колледжа) вместо «at college» (вообще проходить в нем обучение), и ребус разрешается сам собой. Два года были проведены в колледже – проживание в помещении колледжа – а оставшееся время было проведено, как это было и с любыми другими студентами, в съемной квартире в городе.
Итак, что мы имеем на настоящий момент? Во-первых, «Обряд дома Месгрейвов» важен физическим описанием жизни дома 221 б. Во-вторых, важен для хронологии и для обсуждения ранней жизни Холмса. И, наконец, важен в качестве вклада в великие Оксфордско-Кембриджские дебаты.
Однако, не в последнюю очередь «Обряд дома Месгрейвов», как и все великие приключения Канона, ставит интереснейшие вопросы, имеющие отношение именно к этому рассказу. В данном случае два главных вопроса, попадающих в эту категорию, это идентификация фактической королевской короны, спрятанной в Херлстоне -«древней короны английских королей» - и расположение – как вы понимаете, с точки зрения географии – самого замка Херлстон.
Что касается первого пункта, существует предположение, что корона Святого Эдуарда – это та самая корона, что, возможно, венчала голову Альфреда. Могла ли это быть корона королевы Эдит, которая правила вместе с Эдуардом Исповедником? Будьте осторожны, если хотите возразить против идентификации Короны Святого Эдуарда, ибо, поступая так, вы наступаете на выдающиеся стопы генерал-майора Г.Д.В. Ситуэлла, хранителя сокровищницы Ее Величества в Тауэре. Самое нелепое предположение из всех было сделано в 1976 году в статье "BSI" за 1976 год, что реликвия Херлстона была ни больше, ни меньше, как головой Оливера Кромвеля.

Я здесь приложу ужасно плохой скан из "Комментариев "Баринг Гоулда с этой самой короной - с горем пополам можно что-то прочесть, но пока отсканировать эту книгу никак не получается.

читать дальше
Что касается второй большой внутренней проблемы — проблемы старинного крыла и современной части Херлстона, того, как они вписались в L-образную форму и куда обращен конечный результат этого объединения, — то я оставляю этот вопрос другим, обладающим наклонностями художественно характера.
В заключение я слегка перефразирую сам обряд применительно к нашей теме:
-Чье это было?
- Того, кто ушел.
- Чье этобудет?
- Той, что придет.
.. в данном случае мисс Кэрол Гардинер. . ..

Кэрол Гардинер: Членам Общества, вероятно, известно о недавней переписке в Журнале, в которой обращается внимание на тот факт, что формуле вопросов и ответов обряда Месгрейвов внимательно следует Т.С. Элиот в первой части "Убийства в соборе". Второй Искуситель предлагает Томасу власть Беккета — светскую власть в мире королей, лордов и политики, власть, по сути, соперничающую с властью самого короля.:

Томас: Чье будет царствие?
Искуситель: Того, кто придет.
Томас: Какой будет месяц?
Искуситель: Последний по счету от первого.
Томас: Чем поступиться придется?
Искуситель: Притязаниями на священничество.
Томас: Во имя чего?
Искуситель: Во имя силы и славы.

Мы знаем, откуда Элиот черпал свои ритуальные вопросы и ответы — из рассказа сэра Артура Конан Дойла. Но где Дойл раздобыл этот Обряд? Что именно представляет собой этот обряд и для чего он используется?
Ритуал состоит из трех частей — вводной пары вопросов и ответов, центральной части из четырех вопросов и ответов, дающих точные указания и измерения для нахождения сокровища, и заключительной пары вопросов и ответов. Центральная часть указаний направления не представляет особых проблем — учитывая топографию Херлстона, они достаточно ясны, и мне кажется, что одним из самых слабых аспектов истории было то, что их секрет оставался нерасшифрованным в течение стольких лет. Введение и заключение более интересны, поскольку они наиболее ясно показывают, что корни обряда Месгрейвов уходят не только во времена Карла I, но и в гораздо более отдаленное прошлое.


Загадки и обряды

Трюки, загадки и диалог в форме "вопрос-ответ" относятся к числу древнейших вербальных приемов, используемых человеком. Они встречаются в древних культурах всех цивилизаций, но для наших целей наиболее интересные примеры можно найти в народных традициях Англии, кельтского Уэльса и Ирландии, а также в мифологии и литературе англосаксов и скандинавов-язычников.
Загадочные диалоги часто используются мифологическими или героическими персонажами в англосаксонской и древнескандинавской поэзии, почти всегда с целью получения знаний, раскрытия секретов, предсказания будущего или всех трех вместе, от имени таких персонажей, как Один, отец богов, или Зигфрид, герой германского эпоса о Нибелунгах.
Приближаясь к нашей теме, можно заметить поразительное сходство между нашими обрядовыми вопросами и ответами Месгрейвов и некоторыми аспектами традиций Британских островов, в частности ритуальной песней из Сомерсета "The Cutty Wren"(Маленький крапивник). Охота на крапивника - это обычай, который до сих пор практикуется в разрозненной форме в некоторых частях Ирландии и вплоть до Первой мировой войны практиковался в Южном Уэльсе и Западной части страны. Ритуал состоял из песен, процессий и драмы, в центре которой были охота и убийство крапивника, хотя в последние годы на птицу охотились и убивали ее только символически, а не физически.
Крапивник, самая маленькая из всех птиц, также является королем птиц — самым могущественным благодаря своей хитрости. Птицы устроили соревнование — тот, кто сможет взлететь выше всех, станет королем. Крапивник победил, прокатившись на спине орла.
На крапивника охотились в День святого Стефана на рубеже старого и нового года, и предполагалось, что его смерть обеспечит возрождение нового года, точно так же, как во многих других традициях сверхъестественная или божественная фигура короля была убита и снова воскресала, чтобы обеспечить процветание общины в будущем наступающем году. «Маленький Крапивник», очень длинная песня нараспев, ее содержание излагает в форме вопросов и ответов правильный способ символического убийства, приготовления и поедания птицы, используя методы, не соответствующие ее размеру - для убийства самой маленькой птицы должны использоваться самые большие орудия, потому что, хотя она самая маленькая , но самая могущественная и самая важная. Песня сначала предлагает неправильные процедуры, а затем один за другим раскрывает правильные.
В ритуале охоты на крапивника очень сильны темы воскрешения и божественного царствования, и они также встречаются в пьесах английских ряженых, где герой или король убит и снова воскрешен к жизни, и где также используются загадки и диалоги с вопросами и ответами.

Власть и Воскрешение
Во всех этих ритуалах, включая обряд семьи Месгрейвов, мне кажется, мы имеем дело с двумя основными фольклорными темами. Во-первых, королевская власть — власть действовать, преуспевать и править - раскрывается и даруется путем задавания загадок и ответов на них. Наиболее отчетливо это видно в древнескандинавской мифологии, но также подразумевается в "Маленьком Крапивнике", который описывает сначала неправильный, а затем правильный способ обеспечить сохранение власти короля Крапивника еще на один год. В пьесе Элиота то, что обсуждают Искуситель и Томас Беккет, - это ритуал мирской власти, подобной королевской. И то, с чем связан ритуал Месгрейва, — это открытие и восстановление земных символов королевской власти - регалий королей Стюартов.
Во-вторых, несомненно, важно, что воскрешение также подразумевается в обряде Месгрейвов. Корона, извлеченная дворецким Брантоном, - это корона Карла I. Подразумевается, что это корона Эдуарда Исповедника, старейшая и наиболее священная часть коронационных регалий в Англии, которая была утеряна во время Гражданской войны. То, что возвращается назад в результате его восстановления, является не только частью монархии Стюартов (а Карл II был, в некотором смысле, "воскресшим" королем), но и самой концепцией королевской власти в Англии. «Чье это было? Того, кто ушел. Кому это достанется? Тому, кто придет.» В этом есть даже отголосок Артура, « короля былого и грядущего».
Итак, в "Обряде Месгрейвов" нам представлены не просто жизненно важные улики детективной истории, но и литературное продолжение в девятнадцатом веке традиции, которая была частью человеческого общества с тех времен, когда первые священные короли умерли и возродились вновь ради блага народа.

В настоящем

Конан Дойл придумал ритуал Месгрейвов в девятнадцатом веке, но это невероятное совпадение — если это совпадение, — что ритуал предположительно относится ко времени Гражданской войны, поскольку ученые сходятся во мнении, что появление большинства версий пьес и песен ряженых, таких как "Маленький крапивник", дошедших до нас сегодня в устной традиции, было так или иначе зафиксировано как раз примерно в это время, когда деспотические законы пуритан пытались искоренить старые ритуалы и обычаи сельского населения, уходящие корнями в языческое прошлое. Позаимствовав фрагменты "Обряда дома Месгрейвов" для своей пьесы, Т.С. Элиот лишь добавил к этой цепи еще одно звено, относящееся к двадцатому веку.

К завершению

Один из первых вопросов, поставленных в этой статье, до сих пор остается без ответа, а именно: откуда Артур Конан Дойл черпал вдохновение для создания того, что настолько граничит с традициями и древними мифами? Наиболее примечательный пример использования им фольклорного мотива в своих произведениях о Шерлоке Холмсе - это, конечно, его переработка легенд о Шаке, - призрачном псе, которого даже в последнее время видели в Норфолке, - в "Собаке Баскервилей", и из этого мы можем сделать вывод, по крайней мере, об общем интересе с его стороны к фольклорным темам. Мы также должны помнить, что период, в который писал Дойл, ознаменовался первыми зачатками научных исследований фольклора и антропологии, так что расширение знаний о таких предметах было частью атмосферы того времени.
Однако, прежде чем можно будет сказать что-либо более определенное о точном происхождении ритуала Месгрейва, необходимо более пристальное изучение, если это возможно, интеллектуальной среды, которая могла бы вдохновить Дойла, и, более того, предметом дальнейших исследований должен стать поиск новых фольклорных тем в каноне Шерлока Холмса.



Ф. Д. Брайан-Браун:

Вступление. «Ничто не ново луной. Все уже бывало прежде». В марте 1953 года я получил, судя по короне на обратной стороне конверта, "одно из тех несносных официальных приглашений, которые вынуждают человека либо отдать себя на съедение смертельной скуке, либо прибегнуть ко лжи": это было приглашение от лорда Донегалла стать одним из участников первого группового обсуждения, организованного Обществом.: рассматривался рассказ "Обряд дома Месгрейвов", и я должен был выступать седьмым из семи выступавших участников.

Наши американские коллеги обычно нараспев читают Обряд на латыни; он также цитировался на греческом и (что является анахронизмом) на эсперанто. Рассказ, обычно, имеет высокий рейтинг: пятое и шестое место в двух списках «BSI» 50-х годов и одиннадцатое место в "двенадцати лучших рассказах" по мнению сэра Артура Конан Дойла. Он был опубликован в 1893 году, один из двенадцати, за 1000 фунтов стерлингов. Обед Общества в 1973 году был назван "Встречей Месгрейва", и сын доктора Мориса Кэмпбелла принимал в нем участие, как представитель своего больного отца.

Хронология.

Я считаю, что события этого рассказа происходили в 1878 году, а завершилось все в августе месяце (‘шестой , начиная с первого’) (Это если считать, что тогда первым месяцем был март по старому календарю). Хронометраж решающей недели был таким:

Четверг -"черное кофе" Месгрейва (и бессонница);
Пятница, 2 часа ночи, разоблачение Брантона в библиотеке;
Пятница и суббота, два дня усердной работы Брантона;
Воскресное утро, Брантон исчез, а Хауэллз - в истерике;
Воскресенье и понедельник, Хауэллз «в бреду»;
Вторник, на третью ночь она " спокойно заснула";
Среда, Хауэллз исчезла, поиски продолжались весь день ("вчера");
Четверг, Месгрейв обратился к Холмсу как к "последнему средству" (было ли это последним "средством" или последней"надеждой"?). Холмс едет в Сассекс. Окончательное разрешение дела при лунном свете (1 августа, Петров день, в 1878 году выпал на четверг).

Не поняла, откуда идея про август и Петров день - есть разные мнения относительно месяца, в котором все происходило


Место. Местоположение Херлстона указано как "Западный Сассекс"; Акт совета графства 1888 года, примерно через десять лет после этой истории, административно разделил графство на Восточный и Западный Сассекс. – «Замок Херлстон, пожалуй, одно из самых старинных зданий графства.» Учитывая, что Старый Шорхэм был заселен южносаксами в пятом веке до нашей эры, кажется нелепым считать 1607 год, указанный над дверью, датой основания здания. Сассекс был признан ”лучшим музеем древности под открытым небом".
На знакомство Холмса с геологией Сассекса указывает Джон Опеншо в "Пяти зернышках апельсина":
- Я вижу, вы приехали с юго-запада?
- Да, из Хоршема.
- Смесь глины и мела на носках ваших ботинок очень характерна для этих мест.
Эти знания геологии, как мне хотелось бы верить, происходят от Херлстона. Позже, однако, Уотсон должен был предоставить информацию о заведении Чизмена в Ламберли (ловко замаскировав его под псевдонимом «Эмберли»), примерно в семнадцати милях к юго-западу от Хоршема).


Устье Адура (Шорхэм) было тем местом, откуда Карл II покинул Англию. Угольный бриг из Брайтхелмстоуна (капитан Николас Таттерсолл) был нанят за 60 фунтов стерлингов полковником Джорджем Гантером, обедневшим сассекским сквайром из Рактона, сын которого позже получил образование в Винчестере и Оксфорде на средства, предоставленные Карлом II.
Северные Месгрейвы, кстати, исторически точны, упоминая лишь двоих: а) сэра Филипа Месгрейва, второго баронета, 1607-78, члена парламента от Уэстморленда, роялиста, губернатора Карлайла, взятого в плен при Роутон-Хит, 1644; и б) сэра Кристофера Месгрейва, четвертого баронета, 1632-1704, сына сэра Филипа, выпускника Квинс-колледжа в Оксфорде,капитана гарнизона Карлайла, получившее щедрое вознаграждение за поддержку короны.
Младшая ветвь рода в Западном Суссексе не считалась достойной упоминания в Национальном биографическом словаре, но вряд ли они были баронетами, поскольку Брантон обращается к Реджинальду Месгрейву (несколько невежливо) как "мистер Месгрейв, сэр" через два года после смерти его отца, и Хауэллз - как "мистер Месгрейв".

Дом. Я должен высказать свою признательность : во-первых, статье покойного майора Роджера Бриджмена и, во-вторых, письму графа Поуиса, обоим в отношении Херлстона.
Исходя из принципа классического ученого «подлинным является то, что труднее читается», я принимаю Обряд, несмотря на все его разногласия. Старое крыло тянулось с севера на юг; Холмс подошел с запада, и я предполагаю, что именно в центре западной стены расположена дверь надписью « 1607 год», низкая и с тяжелыми перемычками. Я согласен с благородным графом в том, что в крыле восемнадцатого века была бы новая и более внушительная парадная дверь. Я также согласен с доблестным майором насчет вяза на лужайке чуть более чем в тридцати двух шагах к западу и дуба в два раза дальше; и об озере в двухстах ярдах от дома (его дважды называют "озером", а один раз, по словам Месгрейва, «прудом»).
Вот это, кстати, та еще задача, обложившись оригиналом и тремя вариантами перевода, искать, как у нас и где и что переводили: озеро, пруд и т.д.

Я не согласен насчет подвала; должно быть, там были большие и вполне тривиальные подвалы, часть функций старого крыла, чтобы два констебля могли обыскать его "от подвала до чердака’. Холмс потратил некоторое время на то, чтобы выстругать колышки, завязывать бечевки и определить (довольно неточно) координаты с помощью карманного компаса , к тому времени, как он промерил шагами двадцать ярдов на север, десять на восток, четыре на юг, а затем прошел два ярда по коридору, заходящее солнце вполне могло светить через одно из сводчатых окон на старые, стертые каменные плиты.
«Старая дверь», как я понимаю, - это не новая дверь 1607 года или более новая дверь восемнадцатого века, а задняя дверь, архитектурный элемент, древний, как Гомер. Если бы в коридоре была обычная видимая дверь, Холмс и даже дюжие полицейские из Сассекса заметили бы ее и вошли; Месгрейв, однако, присутствовал при этом и нажал на нужную панель, чтобы попасть в заброшенный, маленький старинный погреб, непригодный для хранения вин для "охотников на фазанов".
Вот в этом последнем абзаце сплошные загадки. О какой двери идет речь, я так и не поняла, но больше всего мне тут понравился Месгрейв с какой-то загадочной панелью

Холмс постучал по плитам - мера, которую он сильно осудил позже, когда Мерривэзер едва не спугнул «Союз рыжих», - прежде, чем ему показали винтовую каменную лестницу.

Детали

Короны. Существуют три государственные короны: (1) Корона Святого Эдуарда, используемая со времен Карла II; (2) Императорская государственная корона, изготовленная для королевы Виктории; (3) Императорская корона Индии, изготовленная для Георга V. Мне хотелось бы верить, вопреки мистеру Бренду, что обломки из озера были подлинной короной Святого Эдуарда, спасенной от парламентских бунтарей. Ведь, в конце концов, некоторые драгоценности были спасены: шпинельный рубин Черного принца и сапфиры, принадлежавшие Эдуарду Исповеднику и Стюартам. Как полу-фундаменталисту , мне нравится думать, что Холмс был прав. Поскольку королева Виктория не захотела носить суррогат короны Святого Эдуарда, она, возможно, надавила бы на Дизраэли, чтобы за определенную плату он позволил оставить реликвии в Херлстоне. Доктор Кэмпбелл упомянул, что сэр Эрик Маклаген в 1935 году задавался вопросом, сколько могли бы стоить найденные сокровища, и с тех пор другие также задавались этим вопросом.

Очевидное противоречие: у Брантона "не было на теле ни ран, ни кровоподтеков". Но Холмс мысленно представляет «неистовые удары кулаков о каменную плиту», что вряд ли можно было сделать без ушибов и ссадин.

Лингвистика и причуды Холмса: Он дважды называет здесь Уотсона «мой мальчик».

Холмс не раз так называет Уотсона в оригинале Канона - "my boy" У нас это соответственно перевели только, кажется, в "Скандале Богемии", благо, что смотрелось , как шутливое обращение: "Ха-ха, мой мальчик, какой вы из этого делаете вывод?" В "Обряде" в одном месте это перевели "мой милый"и я думаю, что это неплохо. Лучше, чем современные "дружище"

Холмс использует превосходную степень прилагательных — «совершенно уникальные», «весьма примечательное». Уотсон говорит о "лукавом взгляде" Холмса; и потом еще вот: "насмешливо воскликнул он». Холмс повторяет "горькое разочарование", "разочарован результатами поисков».

Роюсь в старых постах и потому решила слегка тряхнуть стариной.

Кое-что из зарисовок spacemutineer Прямо с листа, что называется. Но прежде вот что...

Полезла в Архив. И вот тут точно..."нет времени на раскачку") Это же интернет, в котором все пропадает, как в какой-то Гримпенской трясине. Некогда прислушиваться к себе и сожалеть о прошлом или настоящем. И даже строить планы на будущее. Столько всего уже "упало в эту бездну. разверстую вдали". Надо спасать.

Ну, и собственно вот. Зарисовка из серии "60 слов для 60 расследований"

Картонная коробка: воспоминания

Я вижу это в его глазах; он думает об этой войне. Мысленно он там, с руками, покрытыми запекшимися кровью и песком, изо всех сил сражаясь со сложившимся, отчаянным положением дел, чтобы спасти как можно больше искалеченных жизней.
Уотсон никогда не говорит об этом. Со мной ему это не нужно. Возможно, это объясняет то, почему он остается рядом со мной.

Бонус 60: горнило

"Что же это значит, Уотсон? Каков смысл этого круга несчастий, насилия и ужаса?"

Я хотел сказать ему. Я хотел объяснить, что это любовь доводит людей до безумия. Любовь, которая приносит людям страдания и радость. Любовь, которая толкает на насилие, внушает страх, страсть, самозабвенную преданность. Горнило душ, обжигающее всех, кроме него.