В связи с последней выложенной мной главой "Детства Шерлока Холмса" захотелось поделиться выдержками из одной из моих любимых с детства книг "Волшебники приходят к людям" А.Шарова. Это собственно книга о сказках и сказочниках:Пушкине, Аксакове, Астрид Линдгрен, Андерсене и ...Сент-Экзюпери. Там необыкновенный язык, очень люблю ее. Начала читать, когда еще даже не совсем понимала. И иллюстрации там сказочные - художник Н.Гольц. Возможно еще буду делиться цитатами. Ну, а пока...

Мудрость бегства



"Вспоминая детство, Экзюпери писал: ¦Бежать — вот самое главное. И в десять лет мы находили прибежище среди чердачных стропил... Внизу в гостиных болтали гости, танцевали красивые женщины... А мы тут, наверху, видели, как в раздавшиеся швы крыши просачивалась синяя ночь. Этого крошечного отверстия было достаточно, чтобы через него могла просочиться одна-единственная звезда. Сокровище взрывало балки. Быть может, звезда — это маленький твердый алмаз. В один прекрасный день мы отправимся в поиски за ним на север, или на юг, или внутрь самих себя. Бежать».
« Бежать»

Куда, зачем?

Бежать из дома — единственного твоего, — где каждый камень, каждая половица, скрипнувшая под ногами, рассказывает свое предание, а ночью гудит накаленная печь и ласковое ее бормотание входит в сон; суждены ли тебе еще такие сны...

Бежать из дома, где мама — источник всего. Бежать, чтобы вечно мечтать вернуться, даже если это станет невозможным; в войну военный пилот-разведчик Сент-Экзюпери будет просить командование все полеты к району Аннеси, в ту сторону Франции, где прошли первые годы жизни, поручать ему.

«Завтра я полечу километров на пятьдесят в вашу сторону, к Сен- Морису, чтобы вообразить, что я и в самом деле направляюсь домой»,— напишет он с фронта матери.

Он и погибнет над этой «домашней» землей, оккупированной фашистами.

Бегство — стихия детства. Только успел мастер Вишня выточить из обыкновенного полена длинноносого Пиноккио, о котором рассказано в чудесной книге итальянского писателя Коллоди, как деревянный человечек бежал от доброго своего отца. И вовсе не оттого, что он такой уж очень неблагодарный. Просто он ребенок, мальчик, хоть и деревянный.

И разве странствия — настоящие или мечта о них — входят в судьбу одних лишь деревянных человечков? Послушный Сид останется под боком у доброй тетушки Полли с ее сахарницей. А Том Сойер и Гек Финн убегут на необитаемый остров, а потом спустятся на плоту по Миссисипи, спасая от рабства негра Джима.

Принц меняется судьбою с нищим, не страшась того, что предстоит ему в новом существовании. Юноша Алеша Пешков, будущий писатель Максим Горький, начинает странствия по Руси, испытания которых он потом назовет «мои университеты».

Взрослый — речь идет о сытом взрослом, никуда не стремящемся, — войдет не спеша в предназначенную ему квартиру, оглядится и останется там навсегда: «От добра добра не ищут». Ребенок — человек, поднимающийся вверх. Жизнь ему драгоценна именно тем, что каждый день, даже каждый час она приносит новое.

Летчик Сент-Экзюпери ехал на автобусе к аэродрому и, взглянув на соседа, старого чиновника, подумал: «Никто никогда не помог тебе спастись бегством, и не твоя в том вина. Ты построил свой тихий уголок, замуровал наглухо все выходы к свету, как делают термиты. Ты свернулся клубком, укрылся в обывательском благополучии, в косных привычках, в затхлом провинциальном укладе; ты воздвиг себе этот убогий оплот и спрятался от ветра, от морского прибоя и звезд. Ты не желаешь утруждать себя великими задачами, тебе и так немало труда стоило забыть, что ты — человек. Нет, ты не житель планеты, несущейся в пространство. Глина, из которой ты склеен, высохла и затвердела, и уже никто на свете не сумеет пробудить в тебе уснувшего музыканта, или поэта, или астронома, который, быть может, жил в тебе когда-то».

В неподвижном благополучии то светлое, моцартовское, что непременно есть в каждом и должно, должно прорваться, — засыпает; оно может и умереть. Значит — бежать от убивающего покоя, от сегодняшнего своего существования к тому, чем ты должен быть завтра."