На мой взгляд, очень хаотичные выдержки из еще одного исследования, которое фактически повторяет исследование Гевина Бренда. Автор, как мне показалось, частенько перескакивает с одного на другое и хоть и крикует Дороти Сейерс, но и сам порой утверждает довольно странные вещи.
Я хотела его забраковать, но поскольку обещала выложить, то обещания надо выполнять. Переводом тоже осталась недовольна, но если его поправить, это будет уже просто авторский перевод. Короче вот:

О.Ф. Грейзербрук. Оксфорд или Кембридж (отрывки)

Очерки о Шерлоке Холмсе (Сентябрь 1949)

Оуэн Фрэнсис Грейзербрук (1884-1974) был британским холмсианцем и библиофилом. Он был одним из первых членов Лондонского Общества Шерлока Холмса и несколько лет принимал активное участие в его работе. В период между 1949 и 1953 годами он опубликовал серию брошюр, в которых исследовал различные аспекты Канона. В 1981 году они были переизданы отдельной книгой. Ниже мы приводим отрывок из его великолепного исследования о жизни Холмса в Университете ( где он делает вывод, что alma mater Холмса это колледж Крайст- черч в Оксфорде).
****

Часть 2
Замечательно, что в то время как «Шерлок Холмс» это нечто гораздо большее, нежели крылатая фраза, и его приключения стали частью истории нашего острова, у нас нет никакой информации о его существовании, кроме записей, сделанных его биографом, доктором Джоном Х. Уотсоном.
Любые данные относительно Университета, в котором он учился, более того, любая информация о дате его рождения или смерти – тайна, покрытая мраком неизвестности,- и именно потому и была написана эта монография. Я пытался найти запись о его рождении, но потерпел неудачу и до сей поры строятся лишь догадки и предположения о том Университете, где он учился.
В то время как попытки найти свидетельство о его рождении не увенчались успехом, большинство комментаторов сошлись на том, что Шерлок Холмс родился либо в конце 1852, либо в начале 1853 года, и многим известны разногласия на сей счет между лордом Пальмерстоном и лордом Джоном Расселлом.
Так как последнее деяние Холмса, отмеченное документально, это разоблачение в августе 1914 г. немецкой агентурной сети под руководством фон Борка, мы можем сделать предположения относительно его кончины. Возможно, что есть люди весьма преклонного возраста, но еще живые, которые могли встречаться или беседовать с великим сыщиком или его другом и биографом, доктором Уотсоном, но на момент написания монографии от таких современников свидетельств нет, поэтому дело «Университета» , если и может быть вообще раскрыто, то это можно сделать лишь логическим путем на основе фактов или заключений, тщательно отобранных из Канона.
Вопрос о том, где прошли студенческие годы Холмса, всегда волновал исследователей, и было сделано значительное количество изысканий такого рода по обе стороны Атлантики.
Доктор Морис Кэмпбелл в своих примечаниях о втором браке Уотсона, на основании того факта , что Холмс был укушен псом Тревора по дороге в церковь, утверждает, что это достаточное основание для теории, что Холмс снимал квартиру, учась на первом курсе, и следовательно, речь идет о Кембридже. Это довольно ловко, но мне не по вкусу, когда либо черное, либо белое.
Мисс Сейерс подошла к этой проблеме более компетентно. Она убедила, если и не своих читателей, то, по крайней мере, себя, что после обучения в колледже Сидни Сассекс, Холмс получил в Кембридже степень бакалавра в ноябре-декабре 1874 года.
Мисс Дороти Сейерс писала довольно подробно, она привела некоторые данные из Канона и провела свое исследование, которое неизбежно должно доказать, что «он учился в Кембридже, а не Оксфорде». Для любителя трудная задача бросить вызов профессионалу, а у мисс Сейерс есть то преимущество, что она была Боссуэллом другого знаменитого детектива, но в своих попытках доказать, что Шерлок Холмс был студентом Кембриджа и выпускником Сидни Сассекс она встала на сторону заведомо проигранного дела и таким образом сбилась с пути истинного.
Рассматривая ее выводы, я хочу предположить, что она подсознательно проводит контраст между двумя разными культурами, между традиционным культурным уровнем лорда Питера Уимси - выпускника Оксфорда – и аскетичным и мрачным складом ума Шерлока Холмса. Контраст между двумя этими людьми так велик, что подсознательно она категорически отвергла мысль о том, что Шерлок Холмс так же мог бы учиться в Оксфорде; и когда она вспомнила то, что не могла не заметить, а именно, что Асквит, Мэллок, Чарльз Гор, Альфред Милнер, а, возможно, и Оскар Уайльд также были студентами Оксфорда, как раз в годы пребывания там Холмса, она никак не могла предположить, что в таком обществе мог вращаться и Холмс; но с Детективами возможно все.
Не то, чтобы ее эссе не было подтверждено никакими фактами; в целом оно восхитительно тем, как она сопоставляет факты, на которых основывает свою теорию, ничего другого от мисс Сейерс нельзя было и ожидать, но в Каноне есть указания и фразы, оставленные ею без внимания, а их – помимо того, что не существует никаких подлинных слов Холмса, которые поддерживали бы ее теорию – как мне показалось, было достаточно и даже более, чем достаточно, чтобы считать, что где бы Холмс не получал образование, это был ни в коем разе ни Кембридж.
Но каковы бы не были выводы, заключения и предположения об этом важном вопросе, единственные авторитетные свидетельства, процитированные мисс Сейерс, и те, на которые мы можем опираться, это отрывки из «Глории Скотт» и «Обряда дома Месгрейвов».
В «Глории Скотт» говорится:
«Он был моим единственным другом в течение двух лет, которые я провел в колледже. Я не был общителен, Уотсон, я часами оставался один в своей комнате, размышляя надо всем, что замечал и слышал вокруг, - тогда как раз я и начал создавать свой метод. Потому-то я и не сходился в колледже с моими сверстниками. Не такой уж я любитель спорта, если не считать бокса и фехтования, словом, занимался я вовсе не тем, чем мои сверстники, так что точек соприкосновения у нас было маловато. Тревор был единственным моим другом, да и подружились-то мы случайно, по милости его терьера, который однажды утром вцепился мне в лодыжку, когда я шел в церковь.»

В отрывке из «Обяда дома Месгрейвов» также приводятся слова самого Холмса.
«Когда я впервые приехал в Лондон, я поселился на Монтегю-стрит, совсем рядом с Британским музеем, и там я жил, заполняя свой досуг - а его у меня было даже чересчур много - изучением всех тех отраслей знания, какие могли бы мне пригодиться в моей профессии. Время от времени ко мне обращались за советом - преимущественно по рекомендации бывших товарищей студентов, потому что в последние годы моего пребывания в университете там немало говорили обо мне и моем методе. Третье дело, по которому ко мне обратились, было дело "Дома Месгрейвов"… Реджинальд Месгрейв учился в одном колледже со мной, и мы были с ним в более или менее дружеских отношениях…По наружности это был типичный аристократ…Это и в самом деле был отпрыск одного из древнейших родов королевства…Время от времени нам случалось беседовать, и, помнится, всякий раз он живо интересовался моими методой наблюдений и выводов…Мы не виделись года четыре, и вот однажды утром он явился ко мне на Монтегю-стрит.»
Даже самый невнимательный читатель заметит противоречие между «двумя годами» в «Глории Скотт» и «последними годами» в «Обряде дома Месгрейвов», но в двух этих текстах приведены собственные слова Холмса и этими двумя текста мисс Сейерс и ограничилась, проводя свое исследование.
Возможно, странно – выражаясь словами Холмса, - что она не использовала еще три рассказа из Канона – «Три студента», «Пропавший регбист» и «Человек на четвереньках», действие которых разворачивается в университетском городе. Я вернусь к ним позже, чтобы проанализировать свидетельские показания, которые они могут нам представить, но сбрасывать эти поздние рассказы со счетов не стоит, опасно пренебрегать ими. Я не могу представить, чтобы верный фактам исследователь, опытный историк смог бы проглядеть информацию, которую представляют нам, по крайней мере, два из трех этих рассказов, и ключей к «загадке университета Холмса» не так уж много, чтобы можно было отбросить даже один, не говоря уже о трех.
До этого исследователи единодушно сошлись на том, что Холмс учился либо в Оксфордском , либо в Кембриджском университете. Кроме того, слово «бульдог» имеет особое значение в каждой из этих старейших цитаделей науки, исходя из контекста, и тот факт, что Холмс был укушен, делает очевидным то, что речь идет не об охране проктора, а о настоящей собаке. Слово «церковь» также имеет особое значение в этих старейших университетах. Но даже слово «церковь» нельзя понимать совершенно буквально.
Делая исследование с целью разузнать что-то об Университете доктора Мориарти – «он получил кафедру математики в одном из наших провинциальных университетов - Темные слухи поползли о нем в том университетском городке, где он преподавал, и, в конце концов, он был вынужден оставить кафедру и перебраться в Лондон, где стал готовить молодых людей к экзамену на офицерский чин...» - не имея предубеждения в отношении любого другого «провинциального университета», я не мог пройти мимо Бирмингема. Я не смог найти там следов математика, о котором в известный период (или в какое либо другое время) поползли темные слухи, но в разговоре о колледже Холмса с одним бирмингемским профессором, человеком большой культуры и с немалым литературным талантом, я с удивлением обнаружил , что там в некоторых медицинских кругах бытует мнение, возможно и не особо известное общественности, но которое тем не менее, нельзя не принять во внимание, что Шерлок Холмс получил образование в Квинс Колледже в Бирмингеме! Меня заверили, что в Квинс Колледже была церковь, и что , если не бульдоги, то уж бультерьеры, наверняка, были самым обычным делом в угольном районе.
Этот горячий местный патриотизм, такой типичный для столицы Мидленда, вдохновляемый и поддерживаемый славой двух писателей,- чьи имена связаны с этим городом – доктора Конан Дойла и мистера Френсиса Бретта Янга – невозможно было опровергнуть, даже когда я процитировал слова Холмса о его университетских годах.
…..

Главная трудность, конечно, заключается в вопросе: в Кембридже учился Холмс или в Оксфорде?
Те, у кого был отрицательный или положительный опыт сдачи вступительных экзаменов в эти университеты, заметят, что нигде в Каноне нет упоминания о греческом языке. Возможно, это ни о чем не говорит, ведь есть множество тех, кто, просто зубря все наспех перед экзаменом, лишь поверхностно знают некоторые греческие неправильные глаголы, однако, каким бы беглым не было знакомство с греческой грамматикой, что-то все же остается в памяти и оставляет свой неизгладимый след. А я не могу проследить где-то в Каноне поверхностное знание Шерлоком Холмсом греческого.
Можно, конечно, сказать, что скрупулезное изучение деталей и интерес ко всему новому и неожиданному, при всех поверхностных недостатках, делает Шерлока Холмса афинянином, по крайней мере, настолько, насколько это возможно в викторианскую эпоху, но при всем при том он ни разу не показал, что знаком с греческим языком или с греческой культурой.
Это и представляет главную трудность, ибо без знания греческого языка, кажется, невозможно было поступить в Оксфорд или Кембридж в период с 1871 по 1874, и уж тем более получить потом ученую степень. Это возможно в наши дни, но в 70-е годы все было иначе, и даже в 1907 году лорд Керзон не мог или же не желал допускать абитуриентов к вступительным экзаменам в Оксфорд без элементарных познаний в греческом языке. Хотя у других исследователей я не видел каких-то намеков на эту проблему с греческим.
Возможно, что в какой-нибудь школе Холмс и нахватался знаний по греческому, но нам ничего не известно о посещении им какой-нибудь государственной или частной школы; так или иначе, но каким-то образом Холмс приступил к занятиям в университете.
Как это случилось, что нет никаких записей (за исключением его собственных слов) о месте его нахождения в тот период? Несмотря на изыскания мисс Сейерс, не известно ни о каких документах, где сообщалось бы о полученной Холмсом ученой степени в том или ином университете.
Если, как предполагает мисс Сейерс, он поступил в университет, чтобы получить ученую степень , налицо тот факт, что ни в Оксфорде , ни в Кембридже нет никаких свидетельств о пребывании там студента Холмса Ш., не говоря уже о том, чтобы он был среди тех, кто получил там степень бакалавра. Сама по себе эта степень не существенна, ибо из Канона очевидно, что Холмс не закончил университет; многие студенты той поры выходили из учебных заведений, не получив ученой степени, но настораживает факт, что в журналах регистрации нет никаких данных даже о его нахождении в стенах университетов.
Ни один студент с именем Холмс не сдавал в 1874 году в Кембридже выпускных экзаменов по естественным наукам; единственным студентом там из колледжа Сидни Сассекс был Шелли, который получил высший бал. Никаких следов Шерлока Холмса не найдено также в Университетском календаре, в котором каждый год отмечались имена всех первокурсников.
Тогда как, следовательно, существует определенное и убедительное свидетельство о том, что Холмс не получил в Кембридже ученую степень, само по себе это не является окончательным доказательством того, что Холмс не посещал этот университет, ибо он мог бы поступить в Кембридж не проходя вступительных экзаменов. В 1870-75 годах кандидаты подавали заявление о том, что желали бы пройти обучение и принимались либо посредством собеседования, либо в письменной форме; в некоторых случаях они проходили неформальную проверку, в которой возможно было забыто о греческой грамматике, хотя это и маловероятно.

Часть 7
Те нити, что дали нам «Глория Скотт» и «Обряд дома Месгрейвов» исчерпаны, но в Каноне есть еще три рассказа, в которых бесспорно затронута университетская тема. Это «Три студента», «Пропавший регбист» и «Человек на четвереньках». О чем же они могут нам поведать?
По причинам, которые не имеют отношения к данному расследованию, я склонен считать, что «Человек на четвереньках» был написан У-2, Вторым или псевдо-Уотсоном. Однако, несмотря на то, что этот занимательный рассказ - подделка, у автора, по крайней мере, были некоторые познания в медицине, так же, как и у Уотсона, и он определенно был близко знаком с Холмсом, и его знания о Холмсе определенно получены из первых рук.
Эти отчеты, независимо от того подлинные или же написанные псевдо-Уотсоном, богаты по части вспомогательных материалов, которые очень пригодились в моей работе. Как бы там ни было, в «Кэмфорде» Холмс предвкушает «тихие радости этого прелестного городка». В «Кэмфорде» Холмса больше всего волнует, как избежать скандала. В «Кэмфорде» Холмс выбирает гостиницу «Шахматная доска», где «очень недурен портвейн». Так можем ли мы сомневаться, что «Кэмфорд» - город старого университета Холмса? Мистер Блейкни предполагает, что «Кэмфорд» - явный псевдоним «Кембриджа»; с тем же успехом можно предположить, что речь идет об Оксфорде.
Это контрастирует с поведением Холмса во время поисков «пропавшего регбиста», студента Тринити Коледжа в Кембридже. Находясь в Кембридже, Холмс говорит о себе: «мы одиноки и неприкаянны в этом негостеприимном городе», нет никакого упоминания о портвейне, они с Уотсоном должны искать гостиницу и изучать местность, которая совершенно неизвестна им обоим.
Нет никаких сомнений, что в Кембридже Холмс чужак. Верно то, что он говорит : «Вы ведь не знаете окрестностей Кембриджа? Укрыться на этой плоской, как стол, местности, которую я обошел сегодня, негде».
Наверняка, тот, кто когда-то жил в Кембридже, должен был знать это и не пытался бы так грубо и неловко последить за экипажем доктора, следуя за ним на расстоянии ста ярдов на велосипеде. По крайней мере, если бы Холмс был знаком с местным ландшафтом, то он был бы более осмотрительным, и очевидно, что местность была ему незнакома.
И в последнем из этих рассказов, в «Трех студентах», все нити указывают на то, что действие происходит в Оксфорде. Правда, тут нет явного описания Оксфорда, но мистер С. Робертс пишет: «Изучение Холмсом древних английских хартий привело их в Оксфорд к неприятному происшествию касательно стипендии Фортескью» (Цитата из книги Робертса «Доктор Уотсон») И мы обнаруживаем, что Холмс в дружеских отношениях с преподавателем колледжа – какой контраст с его поведением в Кембридже, где он повздорил с единственным встретившимся ему жителем этого города. Это, конечно, деталь, но деталь очень важная, упомянутый педагог в Кембридже был бы назван методистом или заведующим учебной частью, и, продолжая разговор о деталях, в «Трех студентах» комнаты, занимающие целую лестничную клетку, находятся под попечение мужчины-прислужника, «служителя», тогда как в Кембридже эту роль выполняет женщина-прислужница (bedmaker).
Все эти детали гораздо более последовательно и убедительно доказывают, что Холмс был в Оксфорде, нежели целый ряд блестящих предположений, которые привели мисс Сейерс к выводу о Кембридже.