Решила все же это выложить. Но переводила, не думая, что буду это делать и, возможно, перевод далек от совершенства. Я, естественно, редактировала , но не особо заморачивалась с не слишком красивыми фразами. Ну, и разные, довольно странные мысли, оставила как есть.

Ну и плюс еще, что хочу сказать. Некоторые подобранные мной исследования о юных годах Холмса подлили масла в огонь. Возможно, вся штука в моем настроении, и все связанное с Холмсом и разговорами о нем вызывает у меня депресняк. Но вот тем не менее, авторы-шерлокианцы 50-х годов сильно разочаровали. Те еще фантазеры, причем чуть ли не каждый говорит: давайте мыслить логически.

Данное исследование тоже не без греха, но тут есть кое-какие интересные мысли. Потом перевела еще исследование о родителях. Ну, чудес, конечно, не бывает, ничего конкретного, кроме теорий. Правильнее, по-моему, почитать "Детство ШХ".

Потом были еще какие-то письма, типа, матери Холмса. Это чистый фанфик. И даже не очень правдоподобный.

Далее в принципе, не лишенное интереса исследование "Сын одной любезной высокопоставленной дамы". Речь идет о Майкрофте. Весьма своеобразная идея, что Майкрофт вовсе не брат Шерлоку, а это, на самом деле, наследник английского престола. Интересная, конечно, мысль только она мне совсем не понравилась. А сначала, пробежав глазами исследование, я увидела лишь слова , что они , мол, не братья. И моя мысль заработала совсем в другом направлении, где-то такое читала, уже не помню, что Шерлок - незаконный сын. И я вспомнила еще один фик на английском, весьма сомнительный, на эту же тему. Кинулась искать, не помня ни автора, ни названия)) Поиск на фанфикшене просто охренительный, можно сказать, что его там нет. Но самое удивительное, что каким-то чудом я нашла этот фик , сама, без всяких поисков. Тут я поняла, что фик к исследованию не имеет никакого отношения)) В исследовании Майкрофт просто не брат Шерлоку, а некто - инкогнито. А в фике отец Майкрофта выгоняет из дома жену вместе с незаконным отпрыском, а Майкрофт потом находит брата на самом дне Лондона, в крайне неприглядной обстановке. Вообще, что-то в этом, наверное, есть, но там была слишком порочная атмосфера. Я бы написала все по другому)

Короче, исследования эти стали еще одним разочарованием. По крайней мере, в настоящий момент.

А сейчас перехожу к исследованию.

Натан Бенджис
В каком месяце это было?

Одной из самых прискорбных тенденций современного шерлокианского мира является бесцеремонное обращение с нашими доктринами, освященными веками. Назовем всего несколько примеров кощунственного обращения с основополагающими твердынями нашей веры. Некоторые исследователи Саги приписывают доктору Уотсону целый сераль жен; другие отрицают, что Мастер, вообще, когда- либо употреблял кокаин; третьи утверждают, что профессор Мориарти – всего лишь плод воображения Холмса или же – что может быть оскорбительнее? – что Холмс и сам всего лишь вымысел!
В последнее время в некоторых слоях появилась тенденция к сомнениям относительно правильности теории, на которой основана вся каноническая вселенная: дне рождения Шерлока Холмса*. Много лет собрания общества «Baker Street Irregulars» проводятся в пятницу, ближайшую к дате шестого января. После того, как почти целое поколение выросло с традиционной уверенностью, что Мастер родился под знаком Козерога, и, как веря в это и ни капли не ропща, мы каждый январь тащились по слякоти и снегу на празднования в его честь, теперь нам говорят, и ни кто-нибудь, а исследователь Расселл Маклахлин, что Холмс родился в мае или в июне.
Еще позже старый член ««Baker Street Irregulars» Рольф Босвелл, на основе весьма сомнительных доказательств заявляет, что точная дата это 17 июня. Уже одно соображение должно было заставить обоих моих коллег с подозрением отнестись к июньской дате: можем ли мы хоть на минуту представить, что человек, который и теоретически и практически столь враждебно относился к институту брака, родился в том самом месяце, который связан и посвящен как раз этой доктрине? Конечно же, нет. Существуют врожденные способности и свойства, которые автоматически исключают такой неуместный парадокс.
Я не знаю, на основании чего мистер Маклахлин заключил, что утверждение 6 января точной датой рождения Шерлока Холмса основано на астрологических расчетах. Я верю в научную обоснованность астрологии не больше, чем он, и надеюсь позже обосновать январскую дату более логическим путем. Однако, по иронии судьбы мистер Маклахлин мог бы быстро доказать правильность «июньской» теории – и даже более точной даты, 17 июня – воспользовавшись принципами той псевдонауки, против которой он столь резко выступает.


* Сейчас почти повсеместно признано, что Мастер родился в 1854 году, хотя прежде даже это утверждение вызывало немало споров. Как известно, в «Его прощальном поклоне» в 1914 году совершенно определенно описан человек, которому «можно было дать лет шестьдесят». Если автором этого рассказа, и в самом деле, как это предположил Эдгар Смит, был Майкрофт Холмс, то может ли быть хоть какое-то сомнение в том, что этот всезнающий человек твердо знал возраст своего брата?


Давайте посмотрим: если Шерлок Холмс родился 6 января, то это значит, что он родился под созвездием Козерога, если же в мае или июне, то это могло произойти под созвездиями Тельца, Близнецов или Рака. Сказать, что по знаку зодиака Мастер, собственно говоря, козел – по меньшей мере, смехотворно, назвать его быком совершенно абсурдно, а если вы скажете, что он Рак, то это уже равносильно оскорблению. Так что, если воспользоваться хваленым шерлокианским методом исключения, то он должен быть сыном Близнецов, того самого знака, на который и падает дата 17 июня, выдвинутая мистером Босвеллом! Более того, Шерлок Холмс обладает именно теми качествами – ну, может, за одним исключением – которые обычно приписывают этому самому дружелюбному из знаков зодиака; цитирую : «Это ученые, рассудительные, любящие чтение, стремящиеся достичь известности, умеренные и воздержанные в еде и питье, как правило, повсеместно уважаемые и достойные члены общества»*
Ну, довольно об астрологии. Если поверить в подобные вещи, то для мистера Босвелла исход дела будет решен. Мистер Маклахлин ищет более реальных доказательств и думает, что нашел их в изумрудной булавке для галстука, полученной Холмсом от королевы Виктории. Собственно говоря, я думаю, что это доказательство еще более незначительно, чем астрологическое. Мы не обязаны считать, что в булавке, подаренной королевой Холмсу, обязательно должен быть его зодиакальный камень, лишь из-за того, что «главное, чего она придерживалась в общественных отношениях, было скрупулезное и педантичное соблюдение формальностей». И в самом деле, само это качество этой «высокопоставленной особы» является самой веской причиной для того, чтобы избранный ею камень не был зодиакальным камнем Мастера. Не знаю, был ли в распоряжении королевы какой-нибудь справочник, типа « Кто есть кто», содержащий даты рождения наиболее известных людей, но даже если такой и был, можно сказать наверняка, что Холмс, со своим отвращением к бурным аплодисментам и фанфарам, склонный к уединенному образу жизни, был бы последним в этом мире, кто согласился бы оказаться на страницах такого справочника. Как тогда могла бы королева узнать дату его рождения, кроме , как спросить у него при личной встрече? (Она, наверняка, не задавала такой вопрос Уотсону, так как в этом случае этот подарок не был бы для него таким сюрпризом) Но для королевы было бы немыслимо наводить справке о дне рождения простого обывателя. Любой такой деликатный вопрос был табу в обществе в том веке, прекрасной представительницей которого была королева Виктория.
Есть еще один аргумент, который вызывает большие сомнения в той теории, что изумруд был выбран королевой как камень дня рождения Холмса. Королевские особы презентовали ему еще, по меньшей мере, два других драгоценных камня.** Оба они упомянуты в «Установлении личности»: «большой аметист» на крышке золотой табакерки, подаренной королем Богемии, и «великолепный бриллиант» - подарок королевского дома Голландии. Как избежать спора, что аметист указывает на февраль, а бриллиант – на апрель? Король Богемии, менее щепетильный в соблюдении формальностей, чем королева Виктория, мог бы навести справки о дне рождения Мастера. У него уже был опыт в таких делах.


* Рафаэль. Справочник астролога 1926
** Примечательно, что драгоценным камнем в кольце, которое хотел преподнести Холмсу король Богемии, и от которого тот отказался, выбрав фотографию мисс Ирен Адлер, тоже был изумруд.


Но даже если, в конечном итоге, тезис, выдвинутый мистером Маклахлином, верен, и королева, в самом деле, выбрала в качестве подарка зодиакальный камень, то из этого не обязательно следует заключение, что Холмс родился в мае или июне, а январскую теорию следует считать ошибочной. Ибо то, что данный камень изумруд, мы знаем лишь со слов доктора Уотсона. А его знания в области геологии, и особенно в минералогии, были, несомненно, еще более ограничены и еще менее основаны на практике, чем те, какими, по его мнению, обладал Мастер. Следовательно, единственное, в чем мы можем быть уверены, это вовсе не то, что пресловутый камень был изумруд, а лишь то, что он был зеленого цвета. Согласно источнику, на который сослался мистер Босвелл, камнем января был гранат. Последующие изыскания позволили установить, что встречается довольно редкая разновидность граната изумрудно-зеленого цвета, называемая уваровит. Если камень в булавке был уваровитом, то он все равно остается гранатом и, следовательно, камнем января, даже если он был похож на изумруд.
Мои коллеги могли бы возразить, пусть даже чисто гипотетически, что они должны мириться с тем, что я развенчал их теории о мае и июне, тогда как до сих пор еще не обосновал свою теорию относительно января. И они были бы правы. До сих пор я лишь показал, что январская дата вполне допустима. И поэтому я перейду ко второй части своих аргументов: я продемонстрирую вам, цитируя Канон, что январь, месяц, когда мы по традиции чествуем Мастера, на самом деле, верный месяц, а если точнее, то и 6 января – это как раз верная дата.
Первое указание, которое является предположением, весьма многозначительно. Оно взято из «Обряда дома Месгрейвов» и дает ответ на вопрос также из «Обряда», которое я выбрал в качестве названия для этого эссе.

«-В каком месяце это было?
-В шестом, начиная с первого.»

Конечно, это довольно таки зашифрованная информация, однако, на мой взгляд, все совершенно ясно: шестой день первого месяца, и отсчет идет, как это принято в современных календарях, с января , а не с марта. Меня всегда интересовало, почему эти вопрос и ответ вошедшие, насколько мне известно, во все английские издания, кроме самого первого , в выпуске журнала «Стрэнд», отсутствуют почти во всех американских изданиях. Наверняка, причина в том, что Холмс решил скрыть этот ключ к разгадке тайны его дня рождения от американских читателей. Насколько он в этом преуспел, свидетельствует спор до сих пор ведущийся по эту сторону Атлантики. Примечательно, что у наших британских коллег никогда не вызывала сомнений дата 6 января.
Второе указание – это уже совсем не предположение, а вполне убедительный тезис. В свидетели я сейчас призову рассказ, которым, увы, принято пренебрегать – «Долина страха». Итак, в какой день начинаются описанные там события? Существует немало разногласий относительно года, но относительно месяца и дня все хронологи сходятся на дате 7 января. «Сейчас седьмое января, - говорит Холмс Уотсону, - и мы полезли в новый альманах.» А когда произошла трагедия в Берлстоуне? Хотя в конце первой главы инспектор Макдональд объявляет, что «мистер Дуглас…. был зверски убит сегодня ночью», т.е. уже седьмого числа, фактически он ошибался, так как во второй главе мы узнаем, что тревогу подняли в одиннадцать сорок пять (то есть накануне, шестого числа). Иными словами, убийство – точнее то, что выглядело, как убийство – мистера Дугласа произошло незадолго до полуночи 6 января, в тот самый день, когда мы традиционно отмечаем день рождения Шерлока Холмса. Было ли это совпадением? Как сказал во время другого расследования сам Холмс: «Слишком уж велики шансы, что это не совпадение. Их не выразить никакими цифрами.»

Здесь мы, наконец, получаем объяснение целого ряда фактов, которые до сих пор казались совершенно беспричинными. Что говорит доктор Уотсон о том, что произошло после того, как инспектор Макдональд сообщил о совершенном преступлении? «Это был один из тех драматичных моментов, для которых создан мой друг. Было бы слишком сказать, что он потрясен или даже взволнован этим ошеломляющим известием. В его странном характере не было и тени черствости, но, конечно, нервы его были закалены постоянно напряженной и совершенно исключительной по своему характеру работой. Его душевные движения в такие минуты как будто дремали, но зато интеллектуальная восприимчивость повышалась до чрезвычайности. В данном случае на его лице не было заметно и следа того ужаса, который испытал я после слов Мак-Дональда; оно, скорее приобрело спокойное и заинтересованное выражение химика наблюдавшего образование кристаллов в перенасыщенном растворе.»

Единственные слова, которыми Холмс мог выразить свои чувства, были: - Замечательно! Замечательно!

Конечно. Было невероятно замечательно, что убийство произошло 6 января, в день его рождения!* Почему же Тэд Болдуин из всех прочих дней выбрал для убийства именно этот? Почему же еще, как не потому, что профессор Мориарти четко сказал ему поступить именно так? И если Холмс не выказал ужаса, услышав это известие, то это только потому, что в эту самую минуту его «интеллектуальная восприимчивость была крайне повышена». В этом дне, который Мориарти выбрал для убийства, Холмс видел угрозу со стороны этого Наполеона преступного мира, столь же ясную, словно профессор сейчас ему сказал те знаменитые слова, что он произнесет несколько позже : «Вы должны отойти в сторону, мистер Холмс, или вас растопчут». Мориарти , несомненно, был уверен, что Холмса позовут расследовать это дело. И если зашифрованное послание Фреда Порлока попало к Холмсу, то это произошло не по недосмотру профессора, а по его заведомому попустительству, о котором понятия не имел Порлок. Мориарти, вне всяких сомнений, мог бы воспрепятствовать доставке этого сообщения, если бы захотел. Он знал, что Холмс неминуемо увидит связь между ним и событиями в Берлстоуне. Это был мастерский ход со стороны Мориарти – запланировать совершение убийства на день рождения Холмса, чтобы предостеречь его – довольно изощренно, но вполне определенно – не вмешиваться. Мне могут возразить, что профессор мог не знать дня рождения Холмса, но авторы подобных аргументов, увы, недооценивают силу и могущество той преступной машины, что находилась в распоряжении Мориарти. И его «скрупулезное соблюдение формальностей» было совсем другого рода, чем у Ее Величества королевы, и в отличие от нее, он без труда бы снизошел до того, чтоб навести нужные справки касательно дат рождений и прочей информации.

* Мне могут возразить, что насколько Холмсу было известно, ошибочное заявление инспектора, что «мистер Дуглас… был зверски убит этим утром», т.е. 7-го числа, было верным; и в этом случае это было бы не в его день рождения, а днем позже. Но Холмс, несомненно, сделал поправку на медлительность Сассекской полиции, которая отправила сообщение в Скотланд Ярдом поездом, и знал, что под «этим утром» Макдональд подразумевал предрассветный час, а скорее всего даже ночь. И надо отдать должное замечательному хладнокровию Холмса, - когда в конце 2-й главы инспектор поправляет себя и говорит, что тревогу подняли «около полуночи», он ничем не выдает своего волнения от понимания, что его догадка была абсолютно верной.


И теперь, наконец, мы можем понять явно противоречивую реакцию Мастера на сообщение инспектора Макдональда об убийстве. Первый ответ Холмса – это его повторное «Замечательно!». Инспектора так поражает невозмутимость Холмса, что он говорит: « Вы, кажется, совсем не удивлены.» После чего Холмс продолжает: «Заинтересован, мистер Мак, но вряд ли удивлен.» Но если он «вряд ли удивлен», как объяснить его первую реакцию? Разве не очевидно, что сперва его поражает дьявольское коварство, с которым Мориарти сделал ему это предостережение? Таким образом, его «Замечательно!» следует рассматривать, как слова личного характера, произнесенные как бы про себя. Когда замечание инспектора заставляет его вновь вернуться к убийству, ответ Холмса, казалось бы, совершенно нелогичен: «Заинтересован, но вряд ли удивлен» и продолжает объяснять, почему его не удивила эта новость.

Теперь мы также можем пролить новый свет на любопытный случай с одиноким бдением Холмса в кабинете, вооруженным – в это, по крайней мере, нас заставили поверить – всего лишь зонтиком доктора Уотсона. В главе под названием «Разгадка» Холмс объясняет, что он воспользовался ручкой зонтика, чтобы достать сверток, который, как нам известно, Баркер бросил в ров. Это, несомненно, было одной из причин, но мне всегда казалось, что за этим ночным бдением в кабинете подразумевалось нечто большее. В конце 6-й главы Уотсон говорит: «Была уже поздняя ночь, когда Холмс возвратился из своей одинокой экскурсии.» Почему Холмс оставался в кабинете так долго? Наверняка ведь, ему не понадобилось несколько часов, чтобы извлечь изо рва сверток. Но не может ли быть, что Холмс всерьез подумал о том, что Мориарти осуществит свою угрозу, которую подразумевал, предостерегая его? И если в ту ночь один из людей Мориарти, в самом деле, мог предпринять попытку покушения на жизнь Мастера, Холмс хотел встретить эту опасность один, без Уотсона или кого-либо еще. Мы уверены, что у Холмса был с собой револьвер или какое-то другое оружие. И только после нескольких часов тревожного ожидания он убедился, что в ту ночь Мориарти не нанесет свой удар и решил, что сможет спокойно вернуться в спальню, где уже спал Уотсон.
Узнал ли Мориарти о вмешательстве Холмса? Он не только о нем узнал, но и позже попрекнул этим Холмса. Ибо в «Последнем деле» он говорит Холмсу, сверившись со своей записной книжкой: «Вы встали на моем пути 4 января». У меня нет ни малейших сомнений, что на самом деле Мориарти сказал «7 января», а «4» это просто еще один пример небрежного почерка Уотсона. Две эти цифры в любом случае легко принять одну за другую. Я знаю, что хронологам это не понравится, но я не могу удержаться от ощущения, что это самая лучшая причина, чтобы отнести «Долину Страха» к январю 1891 года. Я сознаю, что тут есть некоторые трудности, и возможно, мне стоит позже написать об этом.
Моя теория также впервые проливает свет на еще один любопытный момент – этот нетронутый завтрак, о котором говорится на первой странице повести. Наверняка, накануне вечером в честь дня рожденья Мастера было небольшое празднество, и это отсутствие аппетита – следствие похмелья.*


*Мне кто-то однажды написал, что похмелье – это главная улика, указывающая на то, что 6 января – это день рождения Холмса. Может, этот человек откликнется, чтобы я мог выразить ему свою признательность?


И теперь мы также можем понять некоторую вспыльчивость Холмса в то утро по отношению к Уотсону, когда он резко обрывает фразу своего друга: «Не думаю…», с чего и начинается рассказ. Было ли бы ошибкой предположить, что Холмс был раздражен из-за того, что Уотсон забыл о подарке? Не могу на этом настаивать, но все же это было бы вполне возможно, не так ли?
И раз уж мы затронули тему подарков, то не знаю, совпадение это или нет, но ведь это очень символично, что день рождения Мастера падает на Двенадцатую ночь, тот день , который в Испании празднуют, как День Волшебных Королей, когда испанские дети получают от них подарки? И может ли быть лучший подарок, когда какой-нибудь испанский – или вообще любой – отец подарит своему ребенку 6 января первый том приключений самого известного человека, родившегося в этот день? И разве вся огромная Сага не является одним из самых драгоценных даров, ниспосланных вечно благодарному человечеству?
Да, в самом деле, 6 января – это день , обладающий магической силой. В этот день родились такие прославленные люди, как Карл Сэндберг и Жанна д’Арк, прославленная героиня той прекрасной страны, откуда родом бабушка Мастера. И не примечательно ли, что месяц, в который родился Мастер, назван в честь Януса – римского бога всех начинаний, дверей, входов и выходов? А какая самая известная и самая обсуждаемая дверь в Лондоне, а может быть и во всем мире? Конечно же, это дверь дома 221б по Бейкер-стрит. И разве рождение Канона не положило начало одного из самых важных и самых популярных жанров в литературе? И разве не сказал Мастер: После нас хоть потоп? Противники «январской теории», конечно, не преминут заметить, что Янус был двуликим божеством и язвительно скажут, что не было менее двуликого человека, чем Шерлок Холмс; но я думаю, что рассмотренный под верным углом, символизм Януса может оказаться последним подтверждением моей теории.
Ибо в духовном смысле Холмс, в самом деле, имел двойной аспект: он смотрит в прошлое и в будущее; прошлое, когда мы и весь мир были молоды, и жизнь была простой, и главную опасность представлял паук в центре паутины, держащий в своих руках множество нитей; будущее же сулит еще большую опасность , но и в то же время, если мы окажемся достойны этого, предвещает нам и более лучший и свободный мир, воздух которого будет приятнее и чище для всего человечества. Рассмотренный с этой стороны, Янус – символ вечно продолжающейся жизни, и может ли быть что-то более справедливое, чем то, что в посвященный этому богу месяц в царстве воображения родился тот, чьи плечи уже покрывает мантия бессмертия, и кого мы всегда будем почитать, как самого благородного и самого мудрого из всех, известных нам людей?