Не могла пройти мимо этого. Очень его люблю. И щемит сердце, понимаю, как летит время...




"Я очень устал от этой жизни. Но, во-первых, я её целиком заслужил (целиком я и целиком её), а во-вторых, другой уже не предвидится.

Каждые полвека — ветер перемен. Обычно ветер перемен порывистый и мощный. Но ходить до ветру сегодняшних перемен надо дозированно и возрастно. А «пысать» против ветра перемен старческой струёй — чревато.

Перемены… В наше время человек на трибуне не мог оторваться от бумажки, а теперь несёт бог знает что — без бумажки и очень грамотно.

Сейчас спи с кем хочешь, мужикам даже венчаться можно друг с другом. А раньше люди сидели за это десятилетиями. Помню, возвращаюсь в «Красной стреле» из Ленинграда и попадаю в СВ с актёром Фимой Копеляном. Сразу коньячок, начинаем трепаться — редко видимся. В коридоре стоят два стройных мальчика, один в одном конце вагона, другой — в другом. Стоят, в окошко смотрят, друг с другом незнакомы. Поезд трогается, они ныряют в одно купе, закрываются. Мы пьём, дружим. Я говорю: «Фима, подумай — люди предаются этой пагубной страсти, рискуя свободой. Фимочка, живём один раз. Надо успеть попробовать». Он говорит: «Шура, я не смогу, я очень смешливый».

Вчера тебя сажали в тюрьму за валюту, сегодня — пожалуйста, держи миллиардные долларовые счета. Вчера нельзя было купить и перепродать — сегодня на этом строится весь наш бизнес. Но как жить без идеологии, без чёткого государственного устройства? После того как мы решили освободиться от советского прошлого, мы ничего не создали, кроме эфемерных надежд. А вектора-то нет! И нет корней, потому что их всё время выкорчевывают. А теперешние саженцы крайне подозрительны."
________
*Александр Ширвиндт, «В промежутках между».

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

Просто небольшой отрывок из радиоспектакля Берта Коулза"Серебряный"

Холмс смеется своим особым пронзительным смехом.
И это оказывается последней каплей для терпения Уотсона.

УОТСОН: Прежде, чем мы примемся обсуждать мои недостатки, могу ли я сказать, что, возможно, ничто из того, что я когда-либо делал и вполовину не раздражало вас так, как раздражает меня этот смех?

Холмс находит это заявление исключительно интригующим. Все остальное тут же забыто.

ХОЛМС: В самом деле?

Уотсон: В самом деле.

Медные буки. Трубка для споров





Эта последняя гифка. Выражение лица Холмса. Он так привык логическим путем делать выводы о всей жизни и характере человека из мелких деталей и его поведения. И он немного удивлен, когда это делают с ним, и без каких-либо намерений, кроме того, что Уотсон искренне беспокоится о его здоровье и благополучии. Возможно, Холмс даже не заметил, что он всегда берет именно эту трубку, когда находится в одном из своих мрачных настроений; и это осознание того, что Уотсон уделяет ему столько же внимания, сколько он сам уделяет своим делам. Но Уотсон не хочет ничего распутывать, он просто беспокоится о нем.

Хоть поздно уже, а завтра вставать и глаза закрываются, но хочу записать несколько пунктов)

Получила посылку с двумя книгами. Насколько вижу, отличное приобретение.
Первая "Представляя Шерлока Холмса" (или "Знакомство с ШХ") Хайдера. Всячески подчеркивается, что тут рассматривается книжный Холмс, а никакой не киношный, которые все немного другие.


В реальности книги часто оказываются немного другими, чем ты их представляешь. И эта, как мне кажется, не совсем исследование, а попытка биографии. Очень похожа по стилю на Баринг Гоулда.
Сейчас увидела там дарственную надпись.Если я правильно разобрала: "Элисон, с любовью от Автора". И у меня мелькнула грустная мысль. Шерлокианство не передается по наследству, возможно, многие из этих книг распродают после чьего-то ухода из жизни их наследники. Это, наверное, в порядке вещей, и, может, даже хорошо, что так эти книги обретут как бы новую жизнь.

Вторая - выпуск "Shoso-in Bulletin" , кажется за 2001 год.


Эти журналы и вообще, похоже, очень содержательны, а в этом оказалось реальное сокровище, из-за которого я собственно его и покупала и совсем не жалею. Статья "Русские переводы Шерлокианы". Очень большая и обстоятельно написанная. Автор Оксана Короленко (Россия) Я подумала, может, это кто-то кого я знаю под другим именем?) Обязательно переведу в самое ближайшее время. Автор подробно говорит о разных особенностях и наших традициях таких переводов, о нашем "Ватсоне" и, кажется, о разной отсебятине. И здорово, что она очень большая, с примерами на русском) И понравилось, как автор пишет: у нас это переводят так...А в русских словах допущены ошибки) В общем, это, конечно., будет очень интересно прочесть.

И еще... ну, это просто эмоции . Сегодня в сообществе Михал Гуревич сказал, что на сайте 221б как раз изучают других кино-Холмсов, и я ответила, что имею представление, как. Но он меня, кажется, не понял. А я решила зайти, давно там не была. Но, да, все то же самое. Да, они все это обсуждают, но через призму нашего сериала,все остальное чаще всего никуда не годится, да еще и у нас все позаимствовали. Все валят в одну кучу. "Собака" у Рэтбоуна еще ничего, остальное бред сивой Медоуз". Как-то так поставлен вопрос, что и говорить особо не о чем.

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

На тему женитьбы Уотсона



***
В отношении "Скандала в Богемии"
Уотсону не понадобилось много времени, чтоб перейти от фразы "Думаю, мне лучше уйти, я вам помешаю" к заявлению "Пусть меня арестуют вместе с вами за правое дело")

Когда начинается эта история, Уотсон довольно долгое время не виделся с Холмсом, наслаждаясь домашней идиллией. Он “случайно” оказывается на Бейкер—стрит, не решается зайти, стоит на улице и смотрит на окна, входит, его сердечно приветствуют, а когда — осознавая разницу, которую он сам внес в отношения, - он пытается отстраниться, его уговаривают остаться.

Я сама при этом представляю вот этот хиатус, и даже без всякого слэша это целая драма.

Вообще , смотрю, на многих страницах имеется тэг "Письма Уотсона", но я так понимаю, что это такое название Канона.

Еще один интересный момент в хронологическом порядке писем Уотсона заключается в том, что "Скандал в Богемии" следует за "Знатным холостяком" — и мы осознаем беспечную небрежность Холмса и поспешные выводы в первом деле (в "Скандале") после того, как видим его гораздо более осторожный и вдумчивый подход во втором.
В "Знатном холостяке" у вас был похожий клиент с историей с еще более высокими ставками: аристократ / член королевской семьи выдвигает обвинения против своей бывшей любовницы, которая, по его мнению, саботирует его новый брак — за исключением того, что в тот раз обвинение было в убийстве, а женщина уже слыла склонной к насилию и неуравновешенной.Но вместо того, чтобы поверить всему, что скажет лорд Сент-Саймон, Холмс полагался там не на слухи, а на реальные факты и на то поведение, которое мог наблюдать самолично. И он пошел поговорить с теми, кто был вовлечен в это дело, чтобы мирно урегулировать этот вопрос и прояснить недоразумения, которые в первую очередь вызвали всю эту драму.
И ВОТ ТЕПЕРЬ ЭТО ДЕЛО. О, целое представление! Наблюдение, переодевания и толпы зевак, кричащие об убийстве и пожаре! Отчаянная гонка в кэбе и организация диверсии! Все эти отчаянные вылазки и…Холмс даже не проявил своей обычной должной осмотрительности. Он и раньше работал со многими людьми, подобными Королю, и должен знать, что с самого начала стоит сомневаться в обвинениях типа "моя любовница хочет заполучить меня". Возможно, более молодой Холмс, все еще живущий в одной квартире со своим дорогим другом, слегка придержал бы коней, чтобы для начала разобраться в этом деле прежде, чем брать на себя какую-то ответственность.

О, но это не тот Холмс. Это отчаянно одинокий Холмс, жизнь которого внезапно снова наполнилась смыслом, когда Уотсон присоединяется к нему в этом расследовании. Это должно быть ВЕСЕЛО и ОСЛЕПИТЕЛЬНО. Это должна быть игра по-крупному, под названием "Пресечь зло", а не какое-то мягкое посредничество и урегулирование недопонимания. Похоже, Холмс не хочет, чтобы все было менее драматично, чем это выходит по словам короля, поэтому сразу же просто с головой ныряет в это дело, чтобы Уотсон последовал за ним по пятам. И по рвению Уотсона вы можете видеть, что это работает.

В "Знаке четырех" Холмс говорит, что романтическая любовь могла бы оказать на него нежелательное влияние, но при этом мы видим, как в деле, непосредственно последовавшем за этим, он оказывается под сильнейшим влиянием этого отчаянного желания вернуть дружбу Уотсона.

***
И еще кое-что на эту тему.
Тут как бы идет все задом наперед, в том порядке, в котором я это просматриваю. Тут было что-то , типа, обсуждения по поводу некоторых моментов из "Скандала" и предшествующего ему "Знака четырех". И автор поста увидел там не только длительный период, когда Холмс с Уотсоном не общались, но и то, что, возможно, этому предшествовала ссора.
И это как бы заложено в первых абзацах "Скандала". Уотсон утверждает, что Холмс не любит проявления сильных эмоций, и следом за этим сразу же говорит, что они долгое время не виделись. Фактически, фразы "он говорит о нежных чувствах с издевкой" и "последнее время мы отдалились друг от друга" прекрасно выстраиваются в одну общую линию.
Исходя из слов автора поста я так понимаю, - но тут уже частично и мое воображение и домысливание - что та финальная сцена в "Знаке" мало-помалу переросла в ссору. Видимо, постепенно. Чувствуя себя покинутым, Холмс, возможно, не удержался от язвительных замечаний о романтических чувствах, а Уотсон почувствовал себя уязвленным и , может быть, сказал что-то вроде "это лучше, чем быть думающей машиной". При том, что он-то знал, что Холмс - далеко не машина. Но несмотря на все это в настоящий конфликт это не переросло. Но вполне логично, что весь вопрос был поднят Уотсоном. Он все еще чувствует обиду из-за того, что их отношения натянуты, но называя Холмса "бывшим другом", лишь усиливает дистанцию между ними.
В своем вступлении к рассказу он упоминает и о наркотическом пристрастии Холмса, что, возможно, было одним из аргументов в этом споре, и он тем самым будто бы лишний раз разжигает свое разочарование другом.
Как бы там ни было, это , право же, очень мило, как они возобновили отношения с почти прежней сердечностью. Холмс искренне рад снова увидеть Уотсона и говорит ему комплименты о том, как хорошо на него повлияла семейная жизнь (что в данном случае может быть попыткой компенсировать прежние пренебрежительные высказывания). Затем он делает какие-то свои наблюдения и выводы, что приводит Уотсона в восторг, вызывая счастливый смех (и производит на него практически такое же впечатление , как в день их знакомства), а затем Холмс приглашает его вместе изучить письмо клиента. Он называет Уотсона своим другом, говорит, что потерян без него, и настаивает, чтобы Уотсон остался с ним во время беседы с королем. Уотсон, со своей стороны, сначала поддается порыву навестить Холмса, а затем увлекается умозаключениями и вновь с легкостью и очевидным удовольствием становится помощником Холмса (как только понимает, что ему по-прежнему рады) .

Независимо от того, что именно стало причиной такого отдаления, ясно, что они по-прежнему очень привязаны друг к другу и им друг друга не хватало.

Кристофер Морли. Клинические заметки постоянного пациента

Baker Street Journal 2 выпуск.

Хочу сказать, что Кристофер Морли по своим взглядам и тому, на что он обращал внимание, оказался очень мне близок.

Он также подмечал разные подозрительные совпадения с Каноном в разных местах и обращал на это внимание. Возможно, раньше я бы сказала, что это полная фигня. Сейчас так не скажу. Не знаю, как все это можно связать, и бывают разные , конечно, случаи, но все же это очень интересно.

***

У него там - во втором выпуске BSJ - самые разные записи, и смешные, и пустяковые, и более серьезные. И был стишок, который я даже частично перевела с рифмой, но конец оставила как есть, решив, что "истина дороже" рифмы)

БУТЫЛКА КОКАИНА

Когда по воле рока
Все катится к чертям
Ты на книжных полках роешься,
Ища спасенье там

И все еще находишь«Шерлока Холмса»
Идеальной книгой для чтения в ванной.

***
Влияние Шерлока Холмса на других писателей (другие писатели это вообще-то, Дойль)

Глава 17 "Сэра Найджела", опубликованного в 1906 году А. Конан Дойлом; описание морского сражения между англичанами и испанцами в Ла-Манше датируется 1350 годом или около того:

"Король вскочил с радостным лицом. "Игра началась, друзья мои", - сказал он. ‘ Одевайся, Джон! Одевайся, Уолтер! Оруженосцы, несите доспехи”.
читать дальше
Добавьте там же влияние Джона Х. Уотсона :-

"Белый отряд", глава XI, описание леди Мод Лоринг, 1366 год от Рождества Христова:
«...она была одета в длинное, ниспадающее платье из черного бархата с легкой белой кружевной оторочкой у ворота и у кистей рук.”

***
Насчет этой самой игры... Может, я, конечно, не открою Америки, что это Шекспир, но все же. И я просто для общего развития приведу тут один фрагмент:

"Вчера, когда в телевизоре Шерлок-Камбербетч начал декламировать «Что ж, снова ринемся, друзья, в пролом», я принялась мешать соседке, с которой мы вместе смотрим сериал, словами: «Ух, тут такая шутка, я тебе расскажу, когда кончится». И да, разумеется, он дочитал до слов «Поднят зверь». Шутка, собственно, в том, что самая-самая знаменитая фраза Холмса (после «Элементарно, Ватсон», которая вообще не из Конан Дойла): “The game is afoot” – в русском переводе «Генриха V» это самое «поднят зверь». Монолог абсолютно хрестоматийный, как у нас «Полтава» или «Бородино», англоязычным зрителям понятно с первых слов. А русскоязычным вообще не понятно, потому что в наших переводах рассказов о Шерлоке Холмса это «Игра началась» (game по-английски и игра, и дичь).

Я это рассказываю вовсе не для того, чтобы лишний раз пнуть старых переводчиков (на это и без меня желающих много). На самом деле они переводили рассказ, а не самую крылатую фразу всех времен и народов. И на своем месте в рассказе «Игра началась» стоит отлично. Не факт, что будь там «Поднят зверь» со сноской, было бы лучше. Небольшой опрос в фейсбуке показал, что примерно половина моих знакомых не помнит из детского чтения ШХ ни семипроцентного раствора морфия, ни ампулы с кокаином, и наркомания Шерлока для них – не такой же изначальный факт, как скрипка и трубка, а гнусная клевета на великого сыщика. Какова вероятность, что они запомнили бы сноску на шекспировскую цитату и опознали бы монолог в сериале?

Это собственно к тому, что можно замечательно получать радость от перевода, даже если там цитата потеряна и слово game неправильно переведено. И то и другое – мелочи. Читайте книжки на том языке, на каком вам приятнее, и не портите цветы своей селезенки сравнением перевода с оригиналом."
Вот отсюда fantlab.ru/blogarticle47145

Собственно вот этот момент у Шекспира
Это монолог Генриха V перед осадой Харфлера.:

Что ж, снова ринемся, друзья, в пролом,
Иль трупами своих всю брешь завалим!
В дни мира украшают человека
Смирение и тихий, скромный нрав;
Когда ж нагрянет ураган войны,
Должны вы подражать повадке тигра.
Кровь разожгите, напрягите мышцы,
Свой нрав прикройте бешенства личиной!
Глазам придайте разъяренный блеск -
Пускай, как пушки, смотрят из глазниц;
Пускай над ними нависают брови,
Как выщербленный бурями утес
Над основанием своим, что гложет
Свирепый и нещадный океан.
Сцепите зубы и раздуйте ноздри;
Дыханье придержите; словно лук.
Дух напрягите. - Рыцари, вперед!
В вас кровь отцов, испытанных в бою,
Отцов, которые, как Александр,
С утра до ночи здесь упорно бились
И прятали мечи в ножны тогда лишь,
Когда уж нечего рубить им было.
Не опозорьте матерей своих,
Но докажите, что и впрямь родили
Вас те, кого зовете вы отцами.
Пример подайте вы простолюдинам;
Учите их сражаться. Поселяне!
Вас Англия взрастила, - так теперь
Явите мощь свою, нам показав,
Что вы ее сыны. Я в том уверен;
Ведь нет средь вас столь низких, в чьих бы взорах
Теперь огонь не вспыхнул благородный.
Стоите, вижу, вы, как своры гончих,
На травлю рвущиеся. Поднят зверь.

Кстати, там переводчики еще намекнули, что конец "Последнего дела" списан с "Федона " Платона. Я так не думаю, но это, наверное, традиционный панегирик:
"...из всех тогдашних людей, каких мы
знали по опыту, самого лучшего, самого рассудительного и самого справедливого."

***
Теперь, значит, такая книга Дойля, как "Сообщение Хебекука Джефсона". Скажем так, это любопытно)

То, что будет написано ниже, наверное , похоже на адскую смесь из-за странных совпадений и подозрительных фактов. Можно только принять все это к сведению. Но я немножко понимаю теперь, откуда растут ноги у теорий об американском происхождении Уотсона.

" ЗАМЕТКА О ПРОБЛЕМЕ УОТСОНА-ДЖЕФСОНА

Мне нет нужды напоминать вам об этом любопытном инциденте с раной доктора Джефсона.
Рассказ, «Сообщение Хебекука Джефсона», впервые напечатанный в "Корнхиз" в конце 80-х годов рассматривался автором как его первый настоящий литературный успех. (V. Воспоминания и приключения, глава VIII.) В своем сообщении Дж. Хебекук Джефсон говорит :-
«Когда началась гражданская война, я покинул Бруклин и провел всю кампанию в рядах 113-го нью-йоркского полка. Я участвовал во второй битве при Бул Ране и в сражении при Геттисберге. Затем в бою под Антиетамом я был тяжело ранен и, вероятно, умер бы на поле сражения, если бы не великодушие джентльмена по фамилии Мюррей, по распоряжению которого меня перенесли в его дом и окружили вниманием и заботой. ”.
Конечно, заманчиво поверить, что это пишет не только Дж. Х.Джефсон, но и Дж. Х. Уотсон. Свойственная ему неопределенность дат, вмешательство некоего Мюррея, даже знакомый и спокойный темп повествования заставляют интуицию насторожиться.
Давайте изучим историю этого доктора Джефсона. Он был сыном проповедника церкви «Плимутские братья» в Лоуэлле, штат Массачусетс, США. От своего родителя-евангелиста молодой Дж. Хебекук унаследовал его сильное рвение к отмене рабства. “Когда я изучал медицину в Гарвардском университете, - рассказывает он нам, - я уже успел зарекомендовать себя как продвинутый аболиционист”. Получив ученую степень, возможно, около 1850 года, молодой доктор Джефсон купил долю в медицинской практике в Бруклине. Вероятно, его привлекла в этот город слава другого великого аболициониста, преподобного Генри Уорда Бичера, который был призван на кафедру Плимутской церкви в 1847 году. Мы знаем, что к 1859 году доктор Джефсон прочно обосновался в Бруклине, занимаясь интенсивной практикой, но кроме того он также нашел время опубликовать свою либеральную брошюру «Где твой брат?», которая произвела такой переполох. Мне хотелось бы думать, что это было сделано в той же типографии, где впервые выросли «Листья травы», но запись недвусмысленна. На ней был оттиск «Свербург, Листер и Ко», так что, вероятно, доктор Джефсон издал ее в своем родном городе Лоуэлле. Свербург, очевидно, является вариантом другой уважаемой фамилии в Лоуэлле - Суонборо. Гарольду Суонборо из Лоуэлла, как вы помните, Дж. Старк Манро писал (несколько лет спустя) эти живые письма.
Его рана зажила, и доктор Хебекук Джефсон вернулся в Бруклин. Он женился на дочери Джозайи Ванбургера, “известного гравера по дереву”. Из магазина Ванбургера пришел пробный экземпляр гравюры доктора Бичера, которую он намеревался вставить в рамку.
Именно в эти послевоенные годы он изменил написаниесвоего второго имени с библейской формы Хэбеккук; он предпочитал, чтобы в нем не было трех "К". Он был занятым человеком; иногда некий доктор Джексон должен был помогать ему в практике.(Уверен, что Джексон не откажется заменить меня. – Горбун)Но переохлаждение и напряжение в военные годы вызвали закупорку в легких;рекомендовались морские путешествия, и он, вероятно, прихватил с собой туда некоторые из самых ранних рассказов Кларка Рассела.
Подводя итог, мы можем видеть, что сын доктора Джефсона явно должен был унаследовать определенные привычки и обыкновения:
(1) неопределенность в отношении даты или места сражений и ранений;
(2) быть спасенным кем-то по имени Мюррей;
(3) он делил медицинскую практику с кем-то по имени Джексон;
(4) склонность к написанию памфлетов или брошюр;
(5) восхищение Уордом Бичером и Кларком Расселом;
(6)отношение к Гражданской войне с блеском в глазах, сжатыми губами и кулаками и болезненными воспоминаниями.
Конечно, кое-что еще, что мог бы унаследовать менее удачливый сын, - это неприятное крестильное имя Хэбэкук; само по себе этого достаточно, чтобы привести к беспорядочности и отчаянию.
В поисках здоровья доктор Джефсон (призвав на помощь Джексона) отправился в 1873 году в свое странное путешествие на борту "Марии Селесты".
Только несколько лет спустя, когда его болезнь легких обострилась, он изложил эти факты. Можно предположить, что ужасный скандал, связанный с процессом Бичера-Тилтона в 1875 году, во многом подорвал слабеющую сопротивляемость его организма. Огласка, даже преследование, вызванные его случайной связью с расовыми проблемами омрачили его последние годы.
Примерно во время процесса над Бичером он посоветовал двум своим молодым сыновьям поехать учиться в Англию и взять другое имя.
Старший мальчик, также окрещенный Хэбекуком, спросил: “Если не Джефсон,то кто?” Его младший брат, Джон, с озорством повторил: “Ктосон!”(то есть What son) Да, и тогда у него был своеобразный юмор.
Полное имя этого младшего сына, уже планировавшего пойти по стопам своего отца в медицину, было Джон Генри Джефсон, Генри, конечно, в честь Генри Уорда Бичера.
Старший брат, после периодов благоденствия, начал пить, как это было выявлено много лет спустя на его фамильных часах. Живя в Англии, он обнаружил, что фамилия Хебекук вызывает столько споров, что онвсегда сокращал ее до инициала. Если вы думаете, что это только предположение, давайте проверим его надлежащим образом, обратившись к Книге Хебеккука, которую вы найдете ближе к концу Ветхого Завета. В ней всего три главы; естественным местом для поиска была бы глава 2,21-й стих. Но во 2-й главе всего 20 стихов, поэтому, естественно, возвращаешься к 1-му стиху и читаешь его снова. Тогда вы поймете, откуда эти шрамы и вмятины на часах Х. Уотсона. Вот как начинается 2-я глава, 1-й стих : -
- Я буду стоять на часах.
Остальное - домыслы. Не был ли Уотсон американцем?"

***
"Возможно, мистер Дж. Ф.Крист в первом выпуске BSJ был слишком поспешен, предположив, что Холмс был назван в честь известного епископа Томаса Шерлока («буревестника английского религиозного мира»). Однако, сам я думаю, что скорее это был Уильям Шерлок, отец Томаса, в честь которого окрестили Холмса.Томас Шерлок был убежденным защитником чудес, что могло бы сильно понравиться матери Холмса; но Уильям Шерлок, ставший деканом колледжа Святого Павла, был автором «Практического рассуждения о смерти», название которого весьма в духе Бейкер-стрит. Голова короля Карла все еще крепко держалась на плечах, когда родился Уильям Шерлок: годы его жизни 1641-1707. Оба священника были великими составителями брошюр, и оба, кстати, были выпускниками Кембриджа. Не может быть никаких сомнений в том, что полное имя сыщика было либо Томас Шерлок Холмс, либо Уильям Шерлок Холмс.
Процитирую самого Томаса Шерлока из его предисловия к книге "Использование и цель пророчества" в "Шести лекциях" (3-е издание, Лондон, 1732 г): “Если идея не одобряется, то она, по крайней мере, невинна;и мне она не настолько нравится, чтобы продолжать выступать в ее защиту”.
И конечно, доктор Джонсон восхищался проповедями именно Томаса Шерлока. В этом замечательном хрестоматийном Джонсонианском сборнике Дж. Б. Хилла, II, 429, я нахожу то, что вполне могло бы стать подходящим эпиграфом для этого ЖУРНАЛА. Это один из анекдотов, рассказанных мистером Уикинсом, “респектабельным торговцем тканями в Личфилде”.:

“- Сэр, - сказал он, - читали ли вы когда-нибудь что-нибудь еще?
- Да, доктор, я читал ”Шерлока".
- Ну, сэр, вот вы и испили чашу спасения до дна”."

Иногда приходит в голову мысль, что сама я лет в 14-15 сошла бы с ума от счастья, наткнувшись на такой дневник, как мой)))
И часто думаю о сбытности мечт, глядя на него, свои книжки и журналы. Это мой подарок себе самой)

Отдельные моменты из прошлого помню очень хорошо, причем из разных периодов, но в основном, конечно, в школьные годы и в юности.

Как бегала в "Арктику" на ричардсоновскую "Собаку". Наверное, самые безумные дни были, когда как-то даже два раза в день

И еще, когда "Собака"шла рядом с тем местом, куда я ходила на курсы при инязе. И как перед сеансом я ходила туда сюда перед какой-то гостиницей, а в голове шла череда своих фанфиков.
Как ехала домой из библиотеки имени Пушкина на Бауманской, где удалось взять "Записки", где был "ШХ при смерти". Летела прямо окрыленная)

И как читала Мейера, помню, как ругалась мама, потому что она что-то велела сделать, а я даже не слышала.

Как я едва не проехала свою станцию, возвращаясь от отца, потому что читала добытый им том с "Тремя Гарридебами".

А уж счастье, когда показывали наш сериал - с этим вообще ничто не сравнится)

С Гранадой тоже все было волшебно, когда не знала, какая серия будет следующей и какие вообще рассказы экранизированы.

И как эти свои фантазии все время были в голове, даже на уроках и постоянно в метро.

Короче, это был вечер воспоминаний)