Я обычно всегда просто выкладываю главу, но сегодня хочу сказать несколько слов.
Мы все, конечно, по-разному на все смотрим и вкусы у всех разные. Знаю, что этот цикл нравится не всем, но я лично получаю огромное удовольствие уже от самого процесса перевода.Тут все так живо, я словно кино смотрю. И мне совсем не кажется, что тут что-то затянуто, ведь если говоришь, что затянуто, значит, хочешь, чтоб быстрее закончилось. А я этого совсем не хочу) И мне нравится просто быть там в этом тексте, присутствовать при неспешных порой разговорах, чувствовать различные интонации.
Еще люблю, когда приходится в процессе что-то искать в книгах. Вот сегодня в кои-то веки в поисках нужной информации открыла книгу Светозара Чернова "Бейкер-стрит. Эпоха Шерлока Холмса" порадовалась, что не ошиблась - нашла все, что нужно. А книгу, конечно, неплохо бы поизучать поподробнее...
Что касается фанфиков Westron Wynde хочу еще отметить, что, наверное, там, может, и не самая увлекательная и интригующая детективная линия. Иногда мне кажется, что автор вообще не придает ей большого значения, хотя из всех англоязычных фанфиков, что я прочитала, здесь одни из наиболее интересных именно расследований, а не просто рассказов о Холмсе и Уотсоне. Но все же книги о Холмсе мы читаем не ради детективов)
Ну, и сотый раз повторюсь, что мне очень здесь нравятся взаимоотношения Холмса с братом и с Лестрейдом. С очень живыми диалогами. Для меня они точно интереснее самих расследований.
Итак, продолжим

Глава 2: Из первых рук

- Лестрейд – идиот, - сказал комиссар полиции, сэр Руперт Брэдли. Этот крупный лысоватый мужчина, с двойным подбородком и рыжими бакенбардами глубоко вздохнул и, кажется, от этого его раздражение немного улеглось; после чего он вновь стал усаживаться в свое кресло, пока оно не заскрипело под его тяжестью. – Но даже если и так, я бы никогда о нем такого не подумал. Я никогда не считал его ум настолько изощренным.
В прошлом у меня были основания полагать, что Лестрейду недостает воображения. Способность смотреть на дело шире и умение не поддаваться первому впечатлению очень важны в деле раскрытия преступления. А излюбленный метод инспектора заключался в том, чтоб арестовать наиболее вероятного подозреваемого и затем пытаться как-то подтасовать под это факты. Он был в этом не одинок; поистине, редко появлялся такой человек, который бы делал выводы, основываясь на фактах, а не пытался подогнать их к собственной теории. Я надеялся, что по ходу дела я как-нибудь смогу вспомнить, как это делается, ибо было ясно, что комиссар уже составил свое мнение относительно вины Лестрейда.
- Вся проблема в том, - продолжал Брэдли, - что с этим делать. Нельзя допустить, чтоб в Департаменте уголовных расследований один скандал тут же сменялся другим.
Лишь какой-нибудь далекий от жизни затворник не смог бы понять тревоги комиссара. «Суд над сыщиками», как окрестила его бульварная пресса, прогремел на всю страну. Трое старших офицеров были замешаны и признаны виновными в коррупции в деле с мошенническими ставками, благодаря чему одна женщина лишилась тридцати тысяч фунтов стерлингов. Детективный отдел был потрясен, узнав, что несколько его сотрудников за взятку передавали информацию мошеннику, что позволило ему избегать ареста, как бы плотно не сжималось вокруг него кольцо. Результатом было возмущение общественности и публичное поругание в прессе и во время судебного процесса. Виновные были приговорены к двум годам каторжных работ, а год назад Детективный отдел был реорганизован в новый Департамент уголовных расследований.
Так что я мог понять, как тревожила Брэдли возможность нового скандала. Доверие общественности к новому департаменту, которое только-только окрепло за минувшие два года, было еще весьма ненадежным и хрупким.
- Несколько месяцев назад министр внутренних дел был за то, чтоб, так сказать, пресечь все это на корню, - сказал Брэдли. – Майкрофт Холмс убедил его этого не делать. Не спрашивайте меня, как. Он ведь может оказывать влияние на людей, верно? Он довольно легко смог надавить на меня. Я и сейчас не знаю, почему мы говорим об этом. На мой взгляд, это просто семейственность. – Он бросил на меня осуждающий взгляд. – Я презираю любителей. Они умаляют важность нашей работы.
Я улыбнулся.
- Комиссар, я и сам от них не в восторге.
Он недовольно хмыкнул.
- Вы говорите, как ваш брат.
- Надеюсь, что, нет.
- Нет, - сказал он, видимо, пытаясь взглянуть на меня свежим взглядом. – Вы производите не столь сильное впечатление. И все-таки, чем конкретно вы занимаетесь, мистер Холмс? Ваш брат говорит, что вы обладаете особым взглядом на вещи. Как это сможет спасти нас от публичного порицания?
Я первый признал бы, что нахожусь не в лучшей форме. До того, как начались все мои затруднения я бы уже нашел сотню деталей , говорящих о характере этого человека, начиная с его одежды и кончая обстановкой его кабинета. Теперь же я пытался увидеть хоть что-нибудь примечательное в его безупречно сидящем костюме, в стоящем в углу старом кожаном диване, красном турецком ковре или его столе, на котором царил идеальный порядок. Явно, респектабельный человек, располагающий средствами, заключил я. Поимо этого мои первые выводы были слишком робкими, чтоб бравировать ими, что мне так неплохо удавалось в недалеком прошлом.
Но как бы я ни был унижен, у меня все же была гордость. Я находил оскорбительным надменный тон комиссара. Я знал, что должен был сделать. Но привести свой замысел в исполнение - это было совсем другое дело, и я отнюдь не собирался делиться этим с Брэдли.
- Что я могу вам сказать, комиссар, - ответил я, - когда вы мне ничего не рассказали? К примеру, почему я говорю с вами, а не с министром внутренних дел? Департамент уголовных расследований подчиняется непосредственно ему.
Лицо Брэдли вытянулось, как у человека, размышляющего о пороках этого мира.
- Министр внутренних дел не станет пачкать руки, общаясь с частными сыскными агентами.
- Нет, раз вы можете сделать это вместо него.
Лицо этого человека приобрело странный красновато-коричневый оттенок.
- Да как вы смеете…
- Нет, нет, комиссар, давайте придем к пониманию. Сейчас на карту поставлено нечто большее, чем репутация вашего департамента. Решается судьба человека. Поэтому вместо того, чтоб оскорблять меня, почему бы вам не сказать мне, зачем я, на самом деле, здесь нахожусь.
Я уже, как следует, разозлился, и в первый раз за последние несколько месяцев почувствовал , как закипает в крови тот старый огонь, который способно разжечь лишь крайне запутанное дело.
-Вы бросаетесь обвинениями, однако, я сомневаюсь, что у вас есть доказательство этой мнимой коррупции со стороны Лестрейда, с которым его дело может быть рассмотрено в суде.
- Почему вы так думаете?
- Потому что в этом случае мы бы с вами сейчас не разговаривали и Лестрейд был бы спокойно отправлен в отставку. – Я поднял руку, чтобы предупредить его возражения. – Вы хотите мне сказать , что его ждет справедливый суд. Но как вы говорите, департамент не может позволить себе еще один публичный скандал. Посадите Лестрейда на скамью подсудимых, и пресса начнет охоту на ведьм. Вы ведь не настолько глупы, чтобы поверить, что они удовольствуются одним Лестрейдом. После него они накинутся на вас и вашего начальника, предпочитающего держаться в тени. Для всех заинтересованных сторон намного лучше было бы, чтобы он просто тихо без шума и пыли исчез со сцены.
К тому времени, когда я закончил, у него был довольно потрясенный вид. Я не стал извиняться за свою вспышку. Напротив, я чувствовал какое-то странное воодушевление. От самодовольства Брэдли не осталось и следа, и теперь я прочел в его усталом взгляде проснувшийся интерес.
- Вы говорите правду, мистер Холмс, - согласился он. – Было бы лучше не доводить это дел до суда.
- Вот почему министр внутренних дел готов терпеть мое присутствие, и вот почему сейчас вы познакомите меня со всеми фактами.
Брэдли немного подумал прежде, чем ответить.
- И что же мы будем с ними делать?
- Это ваше дело. Если Лестрейд виновен… - Я с трудом мог заставить себя поверить в это, не говоря уже о том, чтобы произнести это вслух. – Тогда лучше арестовать виновного и пресечь в зародыше все его замыслы. Однако, если он не виновен, то он никогда не должен узнать об этом нашем разговоре. Таковы мои условия.
- Кажется, у меня нет иного выбора, кроме как принять их. – Он сдвинулся на самый край стула и пытливо посмотрел на меня. – Но, надеюсь, вы понимаете, что как только у нас появится доказательство того, что Лестрейд виновен, никто не позволит вам как-то повлиять на наше решение.
Это я понимал. Эта идея «тихого ухода» принадлежала не мне. Так Вамберри «ушел» в одной ночлежке Ист Энда с пулей в затылке, дабы избежать надвигающегося скандала, который бы до самого основания потряс всю тюремную систему Британии. Мерридью также тихо исчез, а ведь еще не было человека, который заслуживал бы суда более, чем бывший комендант Постернской тюрьмы. Я предполагал, что Лестрейду могут устроить какой-нибудь несчастный случай, вероятнее всего, при исполнении служебного долга, дабы поддержать пошатнувшийся престиж полицейского департамента. И что тогда станет с его женой, семью отпрысками и тестем?
У меня было собственное мнение относительно того, что бы я предпринял, если б понял, что он виновен. Однако, комиссару Брэдли я сказал лишь то, что он хотел от меня услышать.
- Я бы даже и не пытался. Я ненавижу лицемеров, особенно, когда они пытаются манипулировать мной для достижения собственных целей.
Это был рассчитанный удар, и я увидел, что он достиг цели. Брэдли меня недолюбливал, и это чувство было взаимным.
- Очень хорошо, мистер Холмс. Так вот, что касается фактов…
Он поднялся и , стиснув руки за спиной, встал у залитого дождем окна.
- Лестрейд - человек среднего ума ,и должен сказать, довольно компетентный офицер. Кто-то, должно быть, увидел в нем определенный потенциал для того, чтобы выдвигать его на первый план, хоть мне и не понятно, что двигало этими людьми. У него нет чутья Брэдстрита или амбиций Грегсона, и, тем не менее, его имя встречается в прессе чуть ли не чаще , чем имя премьер-министра. И вот я спрашиваю вас: неужели это как раз то, что можно было б ожидать от человека со способностями Лестрейда?
- Да, я это заметил, - дипломатично сказал я.
-Все это заметили, - проговорил Брэдли. – Такой слабоумный, как Лестрейд, никогда бы не стал инспектором, учитывая его послужной список. Такое бывает только в дешевых бульварных романах. – Он сделал паузу. – Все изменилось в тот день, когда он распутал то странное дело в Хокстонском ипподроме. Ходили слухи, что ему помог некий молодой человек, который предсказывал там будущее .
- Ну, вообще-то не предсказывал, а читал мысли.
- А, так, значит, вы не отрицаете, что вы там были.
- Нет. Это был для меня новый опыт.
- А в Танкервилльском клубе?
- Тот случай был уже гораздо менее приятным.
- А Риколетти? Кража из Королевской Академии? Что там было – королевская тиара и…
- Brayette, - закончил я его фразу. – И там была еще диадема.
Брэдли бросил на меня взгляд, повернувшись от окна.
- Да, я помню. Вы послали ее Грегсону. Это вызвало настоящий переполох.
- Нет. Ее прислал похититель, пытаясь тем самым бросить на меня подозрение.
- И вам, конечно же, было известно, кто это.
Я ничего не ответил. В свое время я отказался назвать Лестрейду его имя и не собирался менять свою позицию в отношении комиссара полиции.
- Ему было приказано арестовать вас за то, что вы пытались помешать правосудию. – Он фыркнул. – Лестрейд сказал, что вам ничего не известно, и на том все и закончилось, но теперь его мотив совершенно очевиден. Он слишком нуждался в вашей помощи для того, чтоб бросить вас за решетку.
Для меня это было новостью. Я предположил, что в этом деле было еще много чего такого, в чем не хотел сознаваться Брэдли. К примеру, недостаток улик делал обвинение несостоятельным.
- А потом было это позорное дело в тюрьме, - произнес Брэдли.
- Лестрейд ничего не знал о начальном этапе этого расследования.
- Да, я знаю. Этим занимался Грегсон. Я никогда раньше не думал, что он может быть настолько глуп, чтоб подвергнуть опасности гражданское лицо. Естественно, нам пришлось наказать его. Он понижен в чине до сержанта.
Могу себе представить, что думал обо всем этом Грегсон. Я знал, что он поправился и вернулся на службу, но не слышал о его опале. Когда это дело было пересмотрено, ему уже не помогло никакое сочувствие из-за раны, которую ему нанес сбежавший узник. Слава перешла к его злейшему врагу и в придачу он еще и был понижен в звании – таким образом, Лестрейд одержал над ним верх. Должно быть, Грегсон был вне себя от злости и ,вероятно, в связи с этим не испытывал и ко мне слишком добрых чувств.
- Мы должны принести вам за это извинения, конечно же, неофициально, - сказал Брэдли. – Хоть мы и не могли знать о том, что там творилось, но определенные слухи все же ходили. Когда хорошие работники бросают службу и вместо этого начинают разводить кроликов, надо задаться вопросом, почему такое происходит.
Я вспомнил добродушного сержанта Пенгласа, и некоторые его познания в области медицины, и мне пришло в голову, что он покинул Постернскую тюрьму при весьма удачных обстоятельствах. В жизни случаются вещи и похуже, чем ферма с кроликами – понижение в должности и обвинение в коррупции, к примеру.
- Это был мой выбор, - сказал я.
Брэдли покачал головой.
- Я знал, что Грегсон амбициозен, но эта ваша маленькая эскапада была подлинным безрассудством. Вот если б это был Лестрейд, я бы совсем не удивился.
Я попытался вновь привлечь его внимание к текущему положению дел.
- Комиссар, вы, кажется, пытаетесь как-то связать мое имя со всем, что касается Лестрейда. Надеюсь, вы не намерены и мне вынести обвинение.
- Вовсе нет. Я просто говорю о том, что Лестрейд не способен самостоятельно раскрыть дело. Однако, за последние несколько месяцев он произвел ряд арестов. Фальшивомонетчики в Клэпэме, шайка карманников в Патни, несколько торговцев краденным в Шоредитче, подлог в Фарингдоне, торговля порченным молоком в Олдгейте – это только некоторые из его последних дел. Только за один этот год он посадил за решетку больше преступников, чем за все время, что он прослужил в рядах полиции. В этом есть что-то неестественное.
- Похоже, что ему кто-то помогает.
Брэдли смерил меня пронизывающим взглядом.
- Это не вы?
- Нет, не я. Я был… - я постарался подобрать подходящее слово. – Не здоров.
- На волосок от смерти, как говорит ваш брат. И вы, простите, и сейчас не особо хорошо выглядите. Это не заразно? Я ничем не заболею?
- Нет, комиссар, если только вы не решите провести какое-то время в тюрьме. А я бы вам не советовал.
- Хорошо. Всегда приятно лишний раз услышать , что наша система является средством устрашения.
- Я имел в виду вовсе не это.
Брэдли пропустил мои слова мимо ушей и отошел от окна, чтоб налить себе бренди. Я невольно отметил, что мне он его не предложил.
- Вы знаете, кто помогает Лестрейду? Вы его спрашивали? – продолжил я.
- Спрашивать его? – Брэдли закашлялся, едва не захлебнувшись своим бренди. – Он все будет отрицать! К тому же, он тогда поймет, что мы его подозреваем. И дело в том, мистер Холмс, что эти его небольшие достижения, как бы успешны они не казались, обходятся весьма не дешево. И пока он задерживал всех этих мелких воришек, другие, более опасные, преступники от нас ускользнули. И более важные дела так и остались нераскрытыми. Сначала я подумал, что это просто совпадение, но теперь подозреваю, что , нет. Я знаю, что Лестрейд отвлекал наше внимание от более важных преступлений.
- Например?
- Покушение на члена Парламента. Письмо дипломатического характера было похищено из Министерства иностранных дел и продано за немалую сумму. Десять тысяч золотых слитков украдены с корабля в Соленте. Средь бела дня из частной галереи виконта Лонстона была похищена картина Ван Дейка. За слиток золота было заплачено поддельными итальянскими банкнотами в …
Я прервал его.
- Простите, комиссар, вы сказали картина Ван Дейка?
- Да, с изображением головы казненного короля Карла. Она стоит целого состояния.
Конечно, я мог и ошибаться – я надеялся, что это так – но в дерзком похищении картины я усмотрел почерк моего кузена Майлса.
- То, что вы сказали, может говорить о виновности Лестрейда, но ведь у вас есть и другие сыщики, - сказал я.- И те доказательства его вины, о которых вы говорите, косвенные. Хотелось бы надеяться, что для осуждения человека нашей системе правосудия потребуется что-то более весомое, чем простое совпадение.
- Хотите сказать, что подозреваемый невиновен, пока не будет доказана его вина, - буркнул Брэдли. Он залпом опрокинул свой стакан и сморщился. – Что ж, да, возможно, я слишком тороплюсь , обвиняя его. Но если рассмотреть все это вкупе с состоянием его финансов, мои сомнения тут же перерастают в уверенность.
Он заметил выражение моего лица и продолжил.
- Жалования, которое мы платим нашим инспекторам, должно хватить на то, чтоб вести достойный образ жизни и не поддаваться на различные искушения. Полагаю, что те из них, кто обладает здравым суждением и бережливостью, могут даже что-то отложить на черный день. Но что я должен думать, когда слышу о доме с теплым ватерклозетом и проведенным газом, а также о покупке премированных хорьков? Ради бога, ведь этот человек живет в Бетнал-Грин!

Бетнал-Грин в девятнадцатом веке. Это, видимо, не самый респектабельный район. Для наглядности и атмосферности несколько фото этого района 1900-х годов











По мере того, как он распалялся все сильней и сильней, лицо Брэдли вновь побагровело.
- И потом вот эта попойка прошлым вечером. Ну, вы там были, мне не нужно вам рассказывать. И вот, должно быть , почему вы здесь. Несомненно, у вас тоже появились подозрения.
Я хотел , было, спросить, как он узнал о моем присутствии в том пабе, и решил, что его проинформировал об этом один из коллег инспектора. Шурина Лестрейда, Джорджа, я в расчет не брал. Мне было не совсем ясно, чем он занимается, хотя я был уверен, что у них с Лестрейдом разные профессии. Не могу сказать, почему я так решил, разве что благодаря тому смутному ощущению, что его вид и само поведение более приличествовали игорному дому, нежели зданию суда. Значит, оставался только какой-нибудь его коллега, полицейский офицер, и это говорило о том, какого невысокого мнения были в Скотланд Ярде о поведении Лестрейда, если даже свои хотели выдать его начальству.
Я почти пожалел его, так же, как он пожалел меня, когда был свидетелем моего провала при простейшем испытании моей наблюдательности и умения делать выводы. Разница заключалась в том, что его судьба была в моих руках, тогда как он понятия не имел, в каком я был затруднительном положении. Интересно, как бы он воспринял эту новость. Полагаю, не очень хорошо. На его месте я бы не пожелал, чтоб моя участь зависела от взбалмошного детектива-любителя, бездельника, который обычно в одиннадцать часов утра еще только с трудом продирал глаза. Он заслуживал большего. К сожалению, я – это все, на что он мог сейчас рассчитывать.
Что касается моих подозрений, я хотел верить в рассказ Лестрейда о том, что ему повезло. Верить было легче, чем оказаться вынужденным признать, что я с самого начала недооценивал этого человека. Но вот мог ли я поверить в то, что его неслыханный выигрыш на бегах был лишь простым везением, это уже совсем другое дело. Несчастные, разорившиеся из-за медлительности коней и огромных долгов, превосходили своим числом тысячи выигравших счастливцев. И я готов был согласиться с Брэдли, что что-то здесь было не так; но вот что это могло быть, я не мог даже близко представить.
- А вы не думали, - предположил я, - что это его новоиспеченное богатство может быть результатом того, что его наняла какая-то фирма или даже частное лицо? Насколько я понимаю, это вполне допускается, согласно Закону о Столичной полиции от 1839 года.
- Так оно и есть, - угрюмо буркнул Брэдли. – Нет, я не думал об этом. Вам придется спросить об этом его непосредственного начальника, главного инспектора Джеймса Мэттьюса.
Я записал себе это имя.
- Ему известно о ваших подозрениях?
Брэдли кивнул.
- По моему настоянию он установил за Лестрейдом наблюдение. Вы можете говорить с ним вполне свободно.
- И каково его мнение?
- Он придерживается той же точки зрения, что и вы. Говорит, что поведение его подчиненных безупречно и не хочет и слышать о каких-то обвинениях.
Отрадно было узнать, что у Лестрейда есть хотя бы один союзник. И весь наш разговор ободрил меня настолько, что я решил попробовать применить дедукцию, и, вставая, кивнул на вышитый религиозный текст в раме позади стола моего собеседника.
- Даже малая толика веры, комиссар, может совершить чудо. Возможно, если б вы верили в ваших людей так же, как в вашего Создателя, то в первую очередь вы видели бы не их пороки, а их добродетели.
Немного озадаченный, он проследил за моим взглядом, пока не понял, что привлекло мое внимание. Надпись «В БОГА ВЕРУЕМ», вышитая красными готическими буквами на желтоватом полотне, украшенном по краям еле различимыми синими и лиловыми цветами.
- А, это вышивка моей тещи, - сказал он. – Я держу ее здесь только для того, чтоб сделать приятное жене.
Слишком поздно я заметил слой пыли на стекле и отколотые края на деревянной раме. Это была не ценная реликвия; ее присутствие здесь никого не воодушевляло, ей лишь дозволялось тут находиться. Я изо всех сил старался не показать своего разочарования в собственных усилиях.
- А, что до моих убеждений, мистер Холмс, - твердо сказал он, – то я считаю сотрудников Скотланд Ярда одними из самых замечательных людей на свете. Публика презирает их, однако, ждет, что они станут рисковать ради нее своими жизнями. От представителей какой другой профессии требуют столь много , так мало их уважая? Вот почему я не позволю бросать тень на их имя никому, ни в Скотланд Ярде, ни за его пределами. Я ясно выражаюсь?
С этими словами он вернулся к столу и начал что-то писать.
- Хорошего вам дня, мистер Холмс, - произнес он, не поднимая головы. – Через неделю я буду ждать вашего отчета.
- Через две недели, - возразил я. Мне нужно было время, чтобы вновь освоиться в роли сыщика, ну, то есть, если я вообще смогу это сделать. - Вы уже достаточно тянули с этим вопросом, комиссар. Еще одна неделя не сыграет никакой роли.
Он устремил на меня крайне недружелюбный взгляд и вздохнул.
- Очень хорошо, пусть будет две недели. Если по их истечении вам нечего будет мне сообщить, я поступлю так, как сочту нужным.
Я не стал ему возражать. Если за это время я ничего не смогу сделать, то пора будет прекратить изображать из себя частного сыщика-консультанта и начать зарабатывать на жизнь, подметая лондонские улицы.
Однако, если я решил, что мне удастся так легко покончить с этим и ретироваться, то жестокая судьба тут же решила продемонстрировать мне, что мое унижение было еще не полным. Направляясь к двери, я услышал за спиной уже наскучивший мне голос Брэдли.
- О, и передайте вашему брату мои поздравления.
Я задержался уже на пороге.
- Поздравления?
- Да, - раздраженно проговорил Брэдли, - с его помолвкой. Разве он ничего не говорил вам?

После долгого перерыва...

Авторов у этого отрывка двое Nataly и Алси

Попались слова одного из авторов, которые можно поставить в качестве эпиграфа

Черт возьми!... Бедное дитя... Судя по связям мамани мог оказаться "сыном полка", в нежном возрасте перенес путешествие через всю страну (если не через 2), матушка кинула, батя нашел случайно, дня рождения нет, игрушки спесфические... с 15 лет воюет... влюбился в конченую дуру... Несчастливая звезда светила 11 октября 1633 года над Рош-Лабейлем...


Заговорщики были в полном восторге - коварная Бланш больше не угрожала их господину. Такую полную победу надо было непременно отметить и поздним вечером триумвират собрался на кухне, около теплого бока пузатой печки. Рауль получил огромный кусок обожаемого вишневого пирога, а Марион и Гримо насладились яблочным сидром.
Разнеженная Марион отпросилась у графа на неделю съездить в соседнюю провинцию, навестить замужнюю сестру. И отбыла, не подозревая к чему приведет ее отсутствие.
Одержанная победа казалось полностью изменила Рауля, который вел себя так, как будто боялся прогневить Господа, ниспославшего ему спасение от мачехи. Он не носился по двору, не играл в Вильгельма Завоевателя или Красавчика Дюнуа, не исследовал чердак и не изводил окружающих бесконечными вопросами. Одетый в чистенький костюмчик он чинно восседал в комнате, которую граф отвел под занятия, старательно решая примеры, или гулял по аллеям парка - но только медленно и с достоинством.
К концу недели граф забеспокоился.
Вернувшаяся очень кстати Марион, только улыбнулась.
-- Ах, сударь, -- снисходительно произнесла она. - Сразу видно, что вы не часто имели дело с маленькими детьми. Через пару деньков он станет прежним. А по правде говоря, он ведь и на самом деле ангелочек - добрый, ласковый и послушный.
Граф неопределенно хмыкнул - новый Рауль ему совершенно не нравился. Более того, Атос с удивлением понял, что шалостей и проказ Рауля ему не хватает. Скучно и непривычно было то, что за неделю ни Рауль ни Марион с Гримо ни разу не повинились, вся посуда оказалась целой, постройки - неразрушенными, а клумбы - не примятыми. И даже не пришлось заказывать в Блуа чулки и рубашки для виконта. Именно клумбы и одежда более всего беспокоили графа. У Рауля очень редко получалось затормозить перед клумбой, а сейчас все цветы гордо стояли во весь рост. Если ребенок бегает, -- особенно так, как Рауль -- то он падает или цепляется за ветки, и неизбежно рвет одежду. Граф лично осмотрел все вещи сына - ни одной дырки. Атос ничего не понимал.
-- Марион, вы не находите, что виконт начал меньше двигаться?
-- Меньше двигаться? Господь с Вами, господин граф! Он часами висит на тех брусьях, что вы велели набить на стенку в фехтовальном зале!
-- Да, но раньше он еще и по улице носился. А теперь… посмотрите сами.
Марион глянула в окно. Рауль внимательно что-то разглядывал в песке, покрывавшем аллею.
-- Ракушку нашел - улыбнулась Марион. - Ангелочек наш.
читать дальше
Марион не подозревала, что ангелочек вынашивает план, пред которым должно померкнуть солнце. Вообще-то у Рауля всегда было наготове несколько планов - так, что бы не скучать. Про запас. Но эта идея была поистине великолепна. Она родилась неделю назад - тогда, когда граф рассказывал, что в давние-давние времена на том месте где теперь замок графа жили-были Древние Римляне. Господин опекун рассказал, какой это был великий, храбрый и доблестный народ. Они завоевали почти целый мир и принесли завоеванным народам просвещение и культуру. Еще господин граф сказал, что иногда в земле находят вещи Древних Римлян статуи, мечи и деньги. Рауль не совсем понял, зачем Римляне зарывали свои вещи в землю, но, подумав хорошенько, догадался. Они их там прятали. А находить спрятанные вещи он очень любил - Марион еще ни разу не удалось спрятать от него подарки перед Рождеством и днем ангела. Обдумав все детали, Рауль пришел к выводу, что клад должен быть обязательно спрятан где-то во дворе замка. Если бы Рауль был Древним Римлянином, он бы зарыл свой клад именно здесь - рядом с таким красивым домом и в таком хорошем дворе. Теперь оставалось только придумать где именно Римляне зарыли свой клад. Он медленно пошел по двору, придирчиво осматривая местность и вспоминая, все, что он прочитал о кладах за эту неделю.
-- Он никогда не был таким задумчивым,-- продолжал Атос. - И таким малоразговорчивым тоже. Да что я тебе рассказываю, Марион--ты же сама знаешь. А недавно целый день просидел в библиотеке. Один.
Марион поперхнулась. Дело представало в новом свете. Добродушный и покладистый Рауль ненавидел две вещи на свете - кисель и одиночество. Просидеть целый день одному за книгой было обычным делом для графа, но не для его… хорошо, пусть будет воспитанника. Как любая крестьянка, Марион была чертовски проницательна в делах семейных, и чем дальше, тем меньше верила в официальную версию. Хотя, признает граф малыша своим сыном или нет, лучшего родителя для ребенка не сыскать, это она и господу Богу скажет. Марион насмотрелась на сеньоров, у которых дети росли как трава в поле. И она прокляла себя за то что уехала навестить сестру и племянников .
-- Он даже в трехмесячном возрасте не любил быть один, -- продолжал не на шутку обеспокоенный граф. Марион навострила уши - как раз об этом периоде она ничего не знала - господин пригласил ее, когда малышу уже было полгода. А узнать так хотелось... Но граф не дал пищи ее воображению.
-- Я надеюсь на вас, Марион. И очень хочу, что бы все мои страхи оказались напрасными. Поняв по улыбке графа, что аудиенция окончена, Марион грузно поднялась с кресла и отправилась искать Рауля.

н с задумчивым видом озирал задний двор замка.
-- Рауль, рыбка моя, -- ласково произнесла Марион Что ты здесь делаешь? Разве тебе не хочется побегать?..
-- Побегать?.. рассеянно произнес Рауль. Нет, Марион, совсем не хочется.
-- А попрыгать через веревочку? - не сдавалась Марион.
Вместо ответа Рауль пожал плечами, это был его новый жест, которым он очень гордился - выходило совсем как у господина графа. Он продолжать осматривать окрестности с видом, который встревожил Марион.
-- Ну-ка, Рауль, посмотри мне в глаза и скажи, чем ты тут занимаешься.
Рауль недоуменно посмотрел на нее.
-- Я смотрю по сторонам. Здесь интересно.
Ничего не увидела интересного Марион в укромном закутке двора, огороженном с одной стороны высокой изгородью забора, а с другой стеной башни. Она уже собралась образно выражаясь, прижать Рауля к стенке и допросить по всем правилам, но тут раздался звон часов. Взглянув на часы Марион с ужасом увидела, что уже время ужина. Граф очень не любил когда Рауль опаздывал к столу.
За ужином Рауля осенила еще одна идея - он понял, какой клад его ожидает. Древние Римляне наверняка прятали самое дорогое, что у них было. А что у благородного человека самое дорогое? Шпага!
Рауль взволновался. Совсем рядом, на заднем дворе, в том самом укромном уголке, откуда его так невовремя утащила Марион, в земле лежала настоящая шпага! И может быть даже такая же красивая как та, что висит у господина графа в кабинете над камином! У него будет своя шпага! Рауль представил как он найдет клад, повесит шпагу на пояс и будет защищать господина графа от всех врагов. И ни одна мадам де Невиль не приблизится к их дому!!!.. От этих сладостных грез его оторвал какой-то звук. Широко распахнув глаза, Рауль увидел, что господин граф зачем-то щелкает пальцами перед его носом.
-- Рауль, -- непривычно мягко произнес граф, -- очнитесь. Что с вами?
Рауль густо покраснел.
-- Простите, господин граф. Я... задумался.
-- О чем же?
Рауль запнулся. Сказать правду он пока не мог вот когда он найдет шпагу, тогда можно будет рассказать, но соврать было еще более невозможно. Господин граф смотрел выжидающе. И тогда Рауль неожиданно для себя сказал то, что не сказал бы даже Марион.
-- Я думал о том, что если Вы женитесь, то Ваша жена может отослать меня в монастырь на воспитание. Мадам де Невиль хотела так сделать.

Повисла долгая тишина. Оцепенев от собственной дерзости, Рауль сжался в комочек. Граф встал со своего места, подошел к Раулю, развернул его к себе вместе со стулом. Опустился на одно колено, сжал в своих руках руки мальчика. Пристально вгляделся в лицо.
-- Рауль, вы никогда не уйдете из этого дома, пока сами этого не захотите. Клянусь памятью моего отца. И прежде чем решать Вашу судьбу я спрошу Вас самого. Кроме того, не думаю, что я когда- либо женюсь, но даже если это и произойдет, то моей женой станет женщина, которая будет любить Вас. Хотя бы наполовину так же сильно как Марион.
Он притянул мальчика к себе и крепко обнял. Рауль с облегчением обхватил шею графа. Он и не подозревал, как мучило его то, о чем он сейчас сказал.
--Рауль, -- шепнул ему на ухо граф, -- я никуда не денусь. Не надо так крепко меня держать, я сейчас задохнусь. И засмеялся тихонько.
Рауль неуверенно хихикнул и через мгновение они уже хохотали.
Настроение у Рауля стало просто великолепным - мало того, что он смог выкрутиться из такой щекотливой ситуации: не соврать и не открыть тайны одновременно, он еще и обеспечил свои тылы, если можно так сказать. Теперь не надо было с беспокойством следить за тем как граф общается с дамами, особенно с теми, у которых нет мужей.
Хорошенько все обдумав, Рауль пришел к выходу, что начинать поиски шпаги надо после обеда - как раз в это время Марион обычно дремала или уходила посидеть с прислугой на кухне, а Рауль должен был спать. Обманывать было нехорошо, но шпага того стоила. "Милый Боженька,-- подумал Рауль,-- прости мне этот грех, а в субботу, когда мы поедем в Блуа слушать проповедь, я раздам нищим все свои деньги". Подумав еще немножко, Рауль понял, что нужен помощник - Древние Римляне наверняка спрятали клад очень глубоко. Звать Марион не годилось - она была женщина. Гримо сразу бы все рассказал господину графу. Рауль уже хотел в отчаянии закусить губу, как вдруг его осенило - Блезуа!
Блезуа нашелся на огородах. Он как раз вскапывал землю и Рауль не мог себя не похвалить за правильный выбор - с лопатой Блезуа обращался очень ловко.
-- Блезуа,-- вежливо обратился Рауль к нему. Ты так хорошо копаешь. Наверное, ты любишь копать?
-- Приходится, -- буркнул Блезуа, уже часа два ковырявший лопатой несчастную грядку, на которой папаша Пике (что б ему!..) решил высадить редис в зиму.
-- А ты не мог бы покопать для меня? вкрадчиво спросил Рауль.-- После обеда. Там, позади замка.
Блезуа задумался. Всякому другому он рассказал бы о своем непоправимо испорченном здоровье и крайней занятости. Но во всем поместье Бражелон не нашлось бы человека, который бы не обожал Рауля. И Блезуа не был исключением.
-- Хорошо, господин Рауль.
-- Только никому не говори - и скорее убежал к Марион. Блезуа пожал плечами и продолжил свой героический труд.
Ускользнуть от Марион никакого труда не составило - избалованная примерным послушанием Рауля она ослабила бдительность, и Рауль спокойно выскользнул из комнаты. Прокравшись в одних чулках мимо кабинета графа, который беседовал с каким-то приезжим господином, он осторожно вышел во двор и обогнул дом.
Блезуа уже ждал. Взяв его за рукав, Рауль повел в угол двора и указал место.
-- Здесь. Копай.
-- Так вам яма нужна, господин Рауль? удивился Блезуа.
-- Да. Большая и глубокая. Ты никому не говорил, куда пошел?
-- Никому.
-- Хорошо. Тогда копай.
И Рауль погрузился в сладостные грезы о шпаге...
...Через два часа яма выглядела вполне внушительно. Но видно Древние Римляне были или очень трудолюбивыми или очень жадными - шпага не нашлась. Рауль посмотрел на кучу земли, почти с него ростом, и сказал
-- Придется завтра продолжить.
Блезуа едва сдержал стон ужаса. Тщательно замаскировав яму дерюгой и землей кладоискатели поплелись по домам. Оба едва переставляли ноги - Рауль от огорчения, Блезуа от усталости.
Ужинал Рауль с Марион и Гримо - господин граф куда-то уехал и предупредил, что будет очень поздно. Поковырялся вилкой в тарелке и пошел спать. Скорее бы уж наступил завтрашний день...
Рауль не подозревал, что его планы нарушатся самым неожиданным образом.

Плотно завернувшись в плащ и поеживаясь от порывов начавшегося ветра, граф де Ла Фер въехал во двор своего дома. Предрассветное небо уже светлело и следовало торопиться, пока никто не проснулся. Это была одна из тех редких ночных поездок графа о цели которых не знал даже Гримо. Сам граф о них никогда никому не рассказывал, в том числе и своему духовнику - не считал это грехом, как не считал грехом все, присущее людской натуре. И особенно - ту сторону жизни, которую так осуждает церковь и которая все же необходима человеку, даже тому, который редко замечает свое тело.
Атос отвел лошадь в конюшню, находившуюся на заднем дворе и направился домой. Ветер все усиливался и неприятно подталкивал в спину, развеивая приятную истому в теле. Черт возьми, начинался настоящий ураган! Очередной порыв ветра сорвал с графа шляпу и потащил ее по двору, Атос кинулся следом. Внезапно его нога ушла в какую-то пустоту, и, не успев понять в чем дело, Атос провалился в яму, вырытую под руководством его сына.
...Подобные ощущения он испытывал однажды в жизни - под Ла-Рошелью, когда ночью упал в окоп, но тогда сверху не падала разная гадость, а внизу был мягкий Портос...
Допрос Гримо занял все утро. Перепуганный управляющий, давно не видевший хозяина в такой ярости, отрицал все. Он даже начал говорить, причем красноречиво, громко и непочтительно.
-- Да сами рассудите - кому в таком месте яма нужна? Под стенами замка. Ни туда ни сюда, ни помои вылить, ни что другое соорудить! Да я бы не в своем уме был, если б такое указал! И люди все вчера заняты были - кто на огороде, кто в доме, кто в конюшне, кто на стройке. У нас такого нет, что бы без дела сидеть, или дурью маяться и, что вы там не говорите, а только все я в полном порядке держу, у нас первый дом в провинции! А ежели вы мне от места откажете, я к господину Портосу перейду! С Мушкетоном мы поладим.
И Гримо гордо отвернулся. На Атоса это не подействовало - нога и шишка на лбу чертовски болели, несмотря на примочки.
-- Все заняты были, говоришь? А откуда она взялась?! Рауль выкопал?!
-- Не знаю, что там Рауль выкопал... -- буркнул Гримо. И осекся. Они помолчали, посмотрели друг на друга.
-- Он бы не справился, -- тихо сказал граф.
Они подумали еще полминуты...
Пойманный Блезуа запирался недолго. Да, он вчера выкопал эту яму.
--За-чем? - металлическим голосом спросил Атос.
-- Не знаю, -- честно сказал Блезуа.
Атос и Гримо вновь переглянулись. У обоих возникла одна и та же мысль...
-- Ну, о чем-то же ты думал, -- ласково спросил Атос.
-- Да ни о чем я не думал. Просто копал и все. Долго. И сегодня буду.
-- Не надо, -- еще более ласково сказал Атос. - Не надо. Я уже послал людей ее засыпать.
-- Ну не надо, так не надо, воля ваша. Господин Рауль только расстроится.
-- Рауль?
-- Ну да. Он же мне приказал. И еще переживал, что она неглубокой получилась.
-- Иди, Блезуа. Иди.
Гримо с откровенным упреком посмотрел на графа. "Вот, сударь, а вы мне не верили",-- читалось в его взгляде. Но Атос был не из тех, кого легко смутить. Схватив Гримо за кафтан, граф подтянул его вплотную к себе и яростно прошипел:
-- Не будешь за людьми следить - сам Портосу напишу.
Выйдя из кабинета графа, Гримо перекрестился.
Проснувшись, Рауль хотел сразу бежать во двор, но его некстати поймала Марион и заставила делать уйму ненужных вещей - умываться, чистить зубы и даже пить парное молоко.
-- Марион, ну пожалуйста, можно я сначала погуляю? - взмолился Рауль, понявший, что поиски шпаги из-за Марион могут отложиться на долгое время.
Марион была неумолима. Пришлось все съесть, все выпить... а стрелки на часах неумолимо приближались к той черте, когда надо было идти заниматься с господином графом. Рауль с тоской поглядывал на часы - надежды оставалось все меньше. И в довершение всего в дверях возник особенно хмурый сегодня Гримо и знаком показал, что Рауля ждет господин граф.
Рауль обрадовался - вызов к графу в неурочное время означал только одно - занятий сегодня не будет! А значит можно покопать подольше... Он вприпрыжку направился к кабинету.

Взгляд, который Гримо кинул ему вслед, сказал Марион, что все не так гладко, как кажется ее любимцу.
-- Что случилось-то, господин Гримо? испуганно спросила она.
Выслушав рассказ о ночном происшествии, она с размаху села на стул и прикрыла лицо передником.
-- Вот теперь-то мы все розог отведаем, -- пророчески сказала она. - Такой важный барин... Не простит. Вам, господин Гримо, есть куда идти?
Гримо пожал плечами.
-- А, все равно. философски сказала Марион. Вещи надо собирать, господин Гримо. И вам посоветую.
Рауль возник на пороге радостный, как солнечный зайчик, и впившиеся в него взглядом Марион и Гримо не могли понять в чем дело.
-- Марион, господин граф велел тебе...
Марион схватилась за сердце и села на стул
-- Поскорее одевать меня для занятий. А Гримо надо зайти к господину графу.
Пришла очередь бледнеть Гримо.
Граф стоял, отвернувшись к окну и казалось внимательно разглядывал что-то во дворе. Гримо робко подошел к столу и остолбенел. На белом листе, лежащем посреди стола летящим почерком графа было написано: "Дорогой мой друг Портос!". Гримо сглотнул и, решив встретить смерть стоя, кашлянул.
--Явился? не оборачиваясь сказал Атос.
Гримо кашлянул еще раз.
-- У тебя есть шанс оправдаться, -- сладко сказал граф. Прохромал к шкафу, достал какой-то сверток и кинул его Гримо. Действуй. У тебя два часа.
Ничего не понимая, Гримо уставился на хозяина.
-- И неглубоко,-- ядовито добавил Атос. - Блезуа - он тоже человек. В отличие от тебя.
Гримо как ветром сдуло. Атос поморщился, поднял с пола листок с письмом Портосу, ехидно усмехнулся, скомкал и швырнул его в камин.
Завидев Рауля, Блезуа попытался скрыться, но тщетно.
-- Блезуа, -- вежливо сказал Рауль. Пожалуйста, выйди из курятника. Ты мне нужен.
-- Опять копать? уныло вздохнул Блезуа. Господин де Ла Фер сказал, что уже не надо.
-- А мне он сказал, что ты мне поможешь. Пойдем. Там уже немножко осталось.
И потащил беднягу на задний двор.
-- Странно как-то, господин Рауль, -- задумчиво произнес Блезуа, обозрев результат вчерашних трудов.-- Я вчера здесь стоял, а куча земли напротив меня была. А сейчас она сбоку. И яма не прикрыта.
-- Ой, Блезуа, ну какая разница? Копай, пожалуйста.
На этот раз Раулю повезло. Через десять минут лопата что-то задела. Еще через пару минут ошалевший Блезуа протянул оторопевшему Раулю кожаный сверток. Рауль трепетными руками развернул его...
Древние Римляне не подвели. Внутри свертка лежала самая настоящая, серо- серебристая, изящная с красивым резным эфесом небольшая удобная шпага... Как раз для Рауля!!!

-- Нет, Гримо, ты мне все-таки скажи, -- от сидра Марион разобрела и начала обожать всех на свете, в том числе Гримо, на которого упорно дулась. - как она туда все же попала? Не эти ж Древние... как их там... спрятали. А кто?
Вместо ответа Гримо ткнул себя пальцем в грудь.
-- А у тебя она откуда? - Марион не намерена была сдаваться.
Гримо ткнул пальцем в потолок. Этот жест означал у него как графа так и Бога, но в данном случае на Бога надеяться не приходилось.
--А...-- начала было Марион, но Гримо не дал ей закончить.
-- На Рождество подарок, -- буркнул он.
Марион сделала последний глоточек, которого не постеснялся бы и Портос и поднялась наверх. Там, в маленькой уютной комнате крепким сном спал Рауль, крепко сжимая обретенную шпагу.

На следующее утро Рауль проснулся рано. Он хотел показать Атосу свою новую шпагу. В прекрасном настроении, вприпрыжку, он побежал в кабинет гафа и постучал. На удивление мальчика никто не ответил. Несмотря на то, что граф обычно встает очень рано, Рауль все-таки подумал, что он спит, и решил отправиться к нему попозже. Как всегда, позавтракав с Марион Рауль снова поднялся в комнату графа и громко постучал, никто не открыл. Тогда он постучал еще раз и, убедившись, что графа нет, пошел к Гримо спросить о нем. Еще больше его удивило, что Гримо нигде нет. Подумав что Гримо ушел с графом, он осмелился вскарабкаться в комнату Атоса через окно и выяснить где граф. Залезая в комнату Рауль никого там не увидел. Она была пуста. В камине догорал огонь, но приглядевшись повнимательнее юный дворянин заметил в нем куски недогоревшего пергамента. Предположив, что Атос получил важное письмо (мы знаем, что это было недописанное письмо Портосу), Рауль решил, что граф вместе с Гримо отправились по опасному делу.
Неожиданно мальчик услышал повороты ключа в замочной скважине. Его сразу охватило два чувства: страха, что Атос увидет его в своей комнате без разрешения, и радости, что он вернулся целым и невредимым. Пока Рауль колебался и размышлял, что делать, дверь распахнулась и вошел... Гримо.
Теперь граф все узнает. Рауль был ошарашен. Гримо - еще больше. Они минуту молча и удивленно смотрели друг на друга. Оба, словно лишились дара речи. Холодный пот струился по лицу Рауля.
Наконец-то Гримо прервал эту паузу. Он резко схватил Рауля за руку и куда-то повел. Наказания было не избежать.
Рауля довели до конюшни. Он был настолько сбит с толку, что ничего не понимал и слепо подчинялся Гримо.
Гримо вывел двоих коней и показал Раулю на одного из них. Сам сел на второго и сказал:
--Скачи за мной!
Гримо быстро ехал вперед. Раулю уже казалось, что его везут в тюрьму за воровство. Минуты превращались в часы.
Гримо ехал молча, не отвечая на бред Рауля. Рауль вспомнил, что у него теперь есть шпага, а раз ее не отобрали, то его не везут в тюрьму. Раулю стало поспокойнее. Но тогда куда? - Может надо помочь графу. И он снова заволновался.
Тут они остановились у одного дома. Рауль узнал жилище Портоса. Глупые мысли снова полезли в голову.
Они прошли в зал. У камина сидели три человека. Узнав в одном из них Атоса Рауль подбежал к нему и стал его обнимать. Слезы чуть не навернулись на глаза отца. Атос обнял сына и сказал:
-- Я тоже очень рад видеть Вас. Но сударь должно сначало поздороваться с господином Портосом и с господином д'Артаньяном. Учитывая то, что д'Артаньян согласился дать Вам некоторые уроки по фехтованию.
Просто невозможно описать радость Рауля.


Несколько лет спустя…


-- Все, с меня хватит! Я раскаиваюсь, что взялся за это дело, лучше бы вас учил Гримо, он более ловко управляется с палкой, чем вы со шпагой!
-- Но, господин граф…
-- Никаких но! Что я сейчас сделал?!
-- Заставили меня повернуться лицом к солнцу.
-- Почему вы позволили мне это сделать? Вы надеетесь, что это игра?
--Я не смог отбить ваш удар и случайно развернулся.
-- Рауль, послушайте. Мои удары вы не сможете отбить еще несколько лет и даже потом, когда вы станете взрослым, вы часто будете встречать людей, превосходящих вас по силе, очень часто. Вы хрупки от природы и таким останетесь. Тут уже ничего не сделаешь. И вам надобно научиться избегать прямых ударов, на которые вы не сможете дать нужный отвод. Навязывайте противнику свою тактику, кружитесь возле него. Иначе ваша первая схватка станет последней. И никогда, никогда не позволяйте себе стоять против солнца! Что с вашими глазами, Рауль?
-- Ничего, господин граф. Солнце.
-- Если ничего, то вас это немного оправдывает. Вы мужчина и дворянин, не забывайте.
В позицию. Ну! Навязывайте мне свой стиль, навязывайте! Туше! Вы опять убиты…
-- Но это был нечестный прием, господин граф!
-- Про нечестные приемы будете рассказывать испанцам, в бою. Возможно, они вас даже послущают, но оч-чень недолго. Снова, все снова, виконт.Что такое?
--Я боюсь, господин граф, Вы без защиты.
--Трогательно, черт возьми! Но пока вас это не должно беспокоить. И судя по тому, как вы фехтуете, мне защита не понадобится еще несколько лет. Пожалуй, вместо вас я начну учить мадемуазель Лавальер, думаю, у нее получится лучше. Ага! Ага! Давайте же, Рауль! Ну!... Молодец. Вот теперь сойдет…
-- Вам… вам очень больно?
-- Это царапина, Рауль, всего лишь царапина.





С "Трудным детством" на этот раз уже все. Не скажу, что у него законченный вид, но видно у авторов иссякла фантазия

Со вчерашнего вечера у меня довольно агрессивное настроение. И я полночи пыталась написать пост о том, что хоть я порой и молчу, меня тоже многое обижает. Не стала; показалось, что это мелко.

Потом пытаясь понять и уяснить для себя кое-что , наткнулась на очередное обсуждение, связанное с Энолой Холмс.
И решила все же зафиксировать здесь свои мысли на сей счет. Это просто мои мысли, имхо, так сказать, чисто мое мнение по данному вопросу. И оно даже не связано непосредственно с этой героиней, ничего личного, как говорится.
Книг не читала, и, наверное, поэтому критиковать что-то с моей стороны не совсем правильно, да я и не критикую собственно.

Когда-то при первом просмотре 4-го сезона "Шерлока" у меня было очень смутное настроение, и именно из-за появления в сериале сестры Холмса. Сразу хотелось сказать, что давайте там кто-нибудь проснется и это окажется просто кошмаром. Нет, увы, это оказалось новой реальностью.

Не то, что бы я совсем не любила фантазий на тему детства Холмса. Приходилось читать целых две книги "Детство Шерлока Холмса" и "Трещину в линзе". И если в "Детстве Шерлока Холмса" все более или менее логично, хотя и есть некоторые спорные моменты, то во второй книге немного смущает присутствие третьего брата Шерринфорда. Хотя это лишь частичная отсебятина, и о Шерринфорде писал еще Барринг Гоулд. Но там все относительно реалистично и логично, и не возникает ощущения, что я читаю фантастику. И авторы совсем не собирались заострять внимание на неизвестных братьях и сестрах Холмса.
Но сестра, которая, к тому же, как я понимаю, главное действующее лицо...



Я просто не могу понять такого интереса. Если честно, пыталась в свое время кое-кого заинтересовать "Детством ШХ", но нет , это интереса не вызвало, зато Энола Холмс это, видимо, совсем другое дело.



Это просто мое мнение, вернее, мое непонимание. Никого не хочу обидеть. Уважаю другой взгляд на это произведение, хоть мне это и непонятно. Наверное, я неправильный шерлокианец, но у меня почему-то вышеупомянутая мисс Холмс никакого интереса не вызывает, при всей моей любви к пастишам, фанфикам и т.д.

Я тут в кои-то веки закрыла доступ в дневник одному товарищу. В первый раз такое сделала, была задета...
Сегодня только поняла, что дневник теперь закрыт от внешнего мира. И как не крути, а Холмс на дневниках мало кого интересует. Статистика штука упрямая. Большинство просмотров было от неизвестных пользователей. Теперь и их нет. Но дело не в том, а просто не хочу, чтоб пострадал тот, кому это действительно интересно, а таких, видимо, не мало, хоть мы и незнакомы)
В общем, скажем так, была не права. Вспылила. Не люблю, когда от меня отписываются в день рождения. Короче говоря, эмоции сплошные. Мне вообще такое не свойственно.

Я, прямо скажем, не самый горячий поклонник "Шерлока", хотя сам по себе сериал люблю и довольно часто пересматриваю. Но вот это меня совершенно пленило сегодня. Просто импрессионизм, "Шерлок, освещенный солнцем".

Ну, вот он и пришел этот день.
Когда-то не верилось, что мне уже двадцать) А теперь вот...да)))
Очередной юбилей, короче.


И как никогда радуюсь удаленке, может, совсем повезет и оно пройдет незамеченым?) День рожденья на работе ужасно не люблю. А так постараюсь получить от него максимальное удовольствие

С Днем рожденья меня!

Мы тут недавно с Нари заговорили о безвозвратно утерянных фильмах, которые уже вряд ли появятся в сети или вообще где-либо.
И мне захотелось немного рассказать о том, что смутно помнится из самого раннего детства и что, видимо, уже вряд ли удастся увидеть. Это очень смутные обрывочные воспоминания, потому что дело было давно. Короче, ностальгический пост в преддверии собственного юбилея)

Скажу честно, сейчас телек практически не смотрю, лишь в исключительных случаях) Ну, при нормальных обстоятельствах утром, собираясь на работу - он для меня служит своего рода секундомером, ну, и если вдруг происходит что-то глобальное, и я из интереса включаю послушать, что скажут в новостях. А так смотрю свои фильмы и к программе передач не привязываюсь.

Но был у меня когда-то "кассетный" период, когда, как киноман, старалась записать что-нибудь интересное не только по части фильмов, но и какие-то передачи, поэтому более или менее следила за программой. И мне кажется, что если сравнивать времена моего глубокого детства даже с 90-ми, то раньше было намного больше фильмов и передач для детей. Ну, большинство фильмов, конечно, никуда не делось и их время от времени крутят по тв, но вот что касается телевизионных передач...
Я, конечно, много не помню, но они отличались большим разнообразием. Наравне со "Спокойной ночи, малыши" были еще к примеру, "Умелые руки", зачастую с теми же ведущими и кукольными артистами. И очень много "художественных" для юных художников) - "В каждом рисунке солнце", "Выставка Буратино" и даже в той же любимой всеми "В гостях у сказки" тетя Валя всегда демонстрировала детские поделки и рисунки.

"Выставку Буратино" помню еще вот такой. С этим же ведущим


А "Спокойной ночи, малыши!" осталась в памяти именно со старой заставкой, хотя, наверное, кому-то она и кажется скучной и длинной. Вот здесь одна из передач тех времен с ведущей Светланой Жильцовой (с которой я потом с удовольствием смотрела "уроки английского) А сейчас отметила, что Степашка был немного другим) И интересно, что это передача 1977. По моему скромному мнению, она относится к тому периоду, который увы,мало сохранился.


Ну, и раз уж зашел разговор, хочу сразу вспомнить и про "В гостях у сказки". Для начала замечу, что "та самая заставка" из детства не сохранилась. Она была мультипликационной и какой-то очень волшебной - с Емелей на печи, с пером Жар-птицы. А зимой ее сменяла заставка с дедом Морозом) Вот здесь передача уже более позднего времени, музыка та же, заставка другая, но счастье, что сохранилось хоть что-то с тетей Валей.



Как я поняла все те, старые передачи тоже канули в Лету. А они были уникальны, мы всегда старались смотреть все от начала до конца. И то, что тетя Валя говорила в начале, всегда немного рассказывая о предстоящем фильме, и то, что было в конце, когда она показывала поделки и рисунки ребят, и помню, она задавала даже какие-то задания. После одного такого задания я прочла немало неизвестных мне до той поры сказок Андерсена.
Припоминаются некоторые эпизоды. Ну, во-первых, прекрасно помню, что как-то сидели на продленке - нас туда иногда загоняли принудительно, даже если дома у кого-то и были дедушки и бабушки. Уроки уже были сделаны, и вдруг кто-то крикнул: Через полчаса "В гостях у сказки" и там будет "Кащей Бессмертный". Всей ватагой побежали по домам смотреть). Это было классе в третьем.

Потом помню, как тетя Валя перед первым показом фильма "Три орешка для Золушки" рассказывала, что Золушка здесь необычная - стреляет из лука и скачет на лошади)

А потом уже позже на одной из передач присутствовал один из моих любимых иллюстраторов детских книг, Леонид Владимирский. Он принес показать новые иллюстрации к "Руслану и Людмиле". И помню, как тетя Валя заметила, что в его Руслане есть что-то от Сергея Столярова



На всякий, наверное, надо еще вспомнить про АБВГДейку, Ребятам о зверятах, Отзовитесь, горнисты - хотя, наверное, кто-то скажет, что это уже идеология)
И помимо всех этих основных передач было еще множество небольших, которые я сейчас уже плохо помню. Была какая-то передача, где ведущими были как-бы морские обитатели - осьминог и кто-то еще. И еще было немало телевизионных постановок для детей.

Если говорить о том, что утрачено, то более всего жалею именно о них. Хотя, конечно, может, дело в том, что во мне говорит та девочка, которая видела все это очень давно и не может поверить, что все это больше не повторится.
Ну, во-первых, это "Аптека "Голубые шары". Если не ошибаюсь, это вообще сказка Каверина, но тогда я, конечно , этого не знала. Сказку никогда не читала и сейчас могу сказать лишь о том, что запомнилось с тех далеких лет. Добрый аптекарь, вроде помогающий какому-то мальчику. Возможно, его играл Рагволд Суховерко. Девочка-Снегурочка, которая может растаять и потому ее не то держали в холодильнике, не то она там спасалась. Злой волшебник , очень зловещий - это было мое первое знакомство с Валентином Никулиным). Все там казалось каким-то удивительно волшебным, а это ведь был, кажется, фильм-спектакль

Вот здесь делятся какими-то воспоминаниями те, кто помнит, видимо, больше, чем я. www.kino-teatr.ru/teatr/movie/88019/forum/f1/

Еще припоминаю такой эпизод, хотя и не уверена, что оттуда. Мальчик с девочкой идут по дороге, которая сделана из ...конфет. И потом там шел конфетный дождь. Но не уверена, в каком это было телефильме.

Потом был еще телеспектакль "Срочно требуется волшебник". Название вспомнилось уже позже, из сети, а так я помнила там только Татьяну Пельтцер - это тоже, наверное, первое знакомство было. И как сейчас помню, у нее там были волшебные башмаки и она им говорила :не боюсь летать ничуть, полечу куда хочу. Дед, с которым мы смотрели этот телефильм, так ее потом и называл "куда хочу, туда лечу")) И там еще были дети и злая не то волшебница, не то королева. Вот здесь есть немного информации, если кому интересно. ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D1%80%D0%BE%D1%87%...

Оба телеспектакля точно повторяли не раз, иначе не запомнилось бы и это. Я в лучшем случае в начальной школе, а может быть, еще и нет.

Ну, и совсем смутно помню, как на даче мальчики и девочки постарше бежали по домам смотреть "Мальчика со шпагой". С тех пор и запомнилось это название, сидели смотрели вприкуску с кукурузными хлопьями)) Книгу, конечно, прочла гораздо позже.

Потом, что хочу сказать. Ну, вот я совершила только один набег на Госфильмофонд, купив там "Собаку Баскервилей" с Ричардсоном. Этот фильм когда-то очень много для меня значил, потому решила тогда, что "за ценой не постою". И оно было не дешево. Мне тогда казалось, что диск за такую цену можно купить один раз в жизни))
Знать бы, наверняка, что за сокровища у них хранятся... Меня поражает вот такая вещь. Ведь в советские времена показывали немало зарубежных фильмов, в том числе и детских, и наверняка, все это было в превосходном советском дубляже. Но потом все это испарилось. И целый ряд прекраснейших фильмов хорошо, если можно сейчас посмотреть в абы какой одноголоске, а то и того нет, и вообще, что называется, вне зоны доступа.

Многие немецкие и чешские фильмы-сказки, что демонстрировались в той же передаче "В гостях у сказки", теперь имеются в самых разных видах озвучания: в оригинале с субтитрами, одноголосый перевод, чудо, если есть многоголосый.

"Стоптанные туфельки", "Ригентруда - фея дождя", "Пастушка у колодца" - ведь все это когда-то шло по нашим экранам и значит было прекрасно озвучено

Все три фильма очень любила за удивительную атмосферу и какую-то всамделишную сказочность.

В "Стоптанных туфельках" очень любила, как в полу спальни принцесс открывались лепестки цветка и они спускались по ним вниз.


А там их поджидали принцы и везли в санках по льду


А в "Регентруде" была настоящая смесь сказки и реальности. Всегда нравилось, как внезапно они там вспомнили волшебные слова, когда молодой герой , придя домой произнес:Где текла вода, нынче пыль и прах. И тут пожилая пара вспомнила нужные слова:

ГДЕ ТЕКЛА ВОДА, НЫНЧЕ ПЫЛЬ И ПРАХ,
К НАМ ПРИШЛА БЕДА,ФОЙЕРБАРТ СЖЕГ ТРАВУ НА ЛУГАХ,
УЙДИТЕ, ЖАРА И ЗНОЙ, ДАЙТЕ ЖЕ НАМ ПОКОЙ,
СЕВЕРНЫЙ ВЕТЕР, ВЕРНИСЬ, ЛИВНЕМ, ГРОЗОЙ ОБЕРНИСЬ,
О, РЕГЕНТРУДА, ПРОСНИСЬ!



А исчо были очень забавные чешские фильмы, где сказка была смешана с реальностью. Вот так же как в "Принцессе Арабелле", которую я тут недавно вспоминала. Фильмы,о которых говорю шли в наших кинотеатрах в 80-е - "Клякса на сказке", где ожили герои волшебных иллюстраций Йозефа Лады, и "Переполох в облаках", где действует волшебный герой многих чешских фильмов Пан Тау - фильм был очень смешным, но не буду никому советовать посмотреть его в той озвучке, которая у нас имеется сейчас)

Клякса на сказке

Переполох в облаках можно вот здесь попробовать посмотреть)



И еще кое-что на ту же тему.
К таким же воспоминаниям у меня относится многосерийный французский фильм "Черный хлеб", который крутили по нашему телевидению где-то в 70-е. Помню совсем смутно - это была история бедной семьи, действие происходило во французской деревне в конце ХIX века. Помню , что семья была многодетной, и высокий молодой человек в очках утешал девочку - главную героиню : Не плачь, моя Кати. Больше об этом фильме не слышала. Но позже как-то во время отдыха на турбазе натолкнулась в местной библиотеке вот на такую книжку



Начав читать, поняла, что это тот самый, полузабытый "Черный хлеб" Вот эта иллюстрация как-то сразу напомнила атмосферу фильма, хотя я смотрела-то его лет в шесть, наверное


Если кому интересно вот здесь о книге написано побольше kid-book-museum.livejournal.com/1288962.html Там, правда упомянуто, что "Черный хлеб" шел в начале 80-х... Мне все же. кажется, что раньше, хотя все может быть, конечно. Я как-то даже порывалась приобресть его на Амазоне, уж больно хотелось воскресить воспоминания. Были французские субтитры... Это лучше, чем ничего, но пока воз и ныне там

А еще из той же оперы - многосерийный фильм "Семья Штраус". Их тогда у нас много показывали , про композиторов. Помню "Моцарта" и "Берлиоза") А про семью Штраус помню только, что фильм очень нравился. Там именно семья была, а я такие фильмы очень любила)

Короче говоря, мне кажется, какой-то жуткой бессмыслицей и несправедливостью, что мы где-то ищем, смотрим с субтитрами или с очень плохой озвучкой то, что возможно лежит где-то в советском дубляже. Может, что-то уже даже и не лежит... "Собаку" я приобрела уже сильно выцветшей, хотя и этому была безумно рада и главное достоинство это, конечно, бесценное качество дубляжа.А уж про наши родные фильмы и передачи и говорить нечего.
Вот хотелось вспомнить, хоть как-то обрывочно. Ну, и естественно к этим же потерям можно отнести телеспектакль "Двадцать лет спустя", те телефильмы о Холмсе, о которых мы недавно вспоминали и многое другое. Думаю, еще вернусь к этой ностальгической теме

Началось с того, что с утра посмотрела свой любимый клип "Баллада плюща". Я уже много о нем говорила, но, на самом деле, могла бы еще больше. Потому что он позволяет мне другими глазами взглянуть на Гранаду и увидеть там много такого, чего там не было и чего мне возможно не хватало. Я стараюсь его смотреть как можно реже, чтоб не погубить чары.

А к вечеру, когда пришлось ждать результатов моей сегодняшней работы, полезла в свой архив с клипами. Попутно заметила, что клипы плавно и незаметно с ютуба пропадают. В очередной раз похвалила себя за предусмотрительность)

И поковырявшись в клипах, результат получила тот же, что и после просмотра папок с фанфиками: Надо все бросать и садиться делать клипы, пока еще не перезабыла, как это делается. Самой себе создавать настроение, все равно о Холмсе новых клипов особенно ждать не приходится) Когда-то я, конечно, на разные фильмы клипы делала, но сейчас уже не до жиру)) Специально ведь подбирала себе кастинг к книге "Детство Шерлока Холмса" Подобрала, практически всех, и... все встало
А сегодня решила "оживить" один удаленный клип. Как говорится, из раннего) Конечно, ничего, может, особенного. Но, во-первых, ностальгия. Во-вторых, Лановой. Наверное, он все же был бы очень интересным Холмсом. С ютуба клип удален. Давно.




Надо все-таки продолжить традицию с удаленными клипами, и не только удаленными)

Моя маман, несмотря на не совсем адекватное поведение, порой может оказать мне настоящую психологическую помощь. Вот, бывает, ужасно скверно на душе, грубо говоря, словно камнем придавило. И просто очень тяжело.
Но вдруг выхожу я в коридор, а мне говорят, что я специально выждала, чтоб попасть как раз тогда, когда она завтракает (даже если я иду в ванную), и что ее от меня давно тошнит, и не надо было лечить меня в детстве, а просто дать задохнуться...
И это становится той самой последней каплей. Реву, как девчонка, хотя понимаю, что совсем не из-за нее, и кажется, что уже не так тяжело...

Утром обнаружила, что фанфик, который я вроде как выложила ночью, никуда не выложен, а остается все в том же выжидательном положении. Хорошо хоть пост никуда не делся. Так что пост на это раз был не ночным, а утренним.
И этим воскресным утром накануне тяжелой недели хочется чего-то мирного и умиротворенного. И лучше всего для этого подходит... завтрак на Бейкер-стрит.