Когда мы служим великим, они становятся нашей судьбой
Не слишком содержательная статья из второго выпуска Baker Street Journal
Почти ни о чем. Правда, оказалась немного поучительной в плане изучения оригинала и переводов к нему. Плюс еще традиционные странные фантазии автора. Но пусть будет.
В МОРЕ С Шерлоком ХОЛМСОМ
автор: ЭРЛ Ф. УОЛБРИДЖ
В нашем расследовании сразу же запахло морем.
- «Картонная коробка».
Дилетант в науке, мистер Холмс, я лишь собираю ракушки на берегу этого великого неизведанного океана.
- «Собака Баскервилей».
В двадцатых годах девятнадцатого века, когда весь мир был еще молод, появилась книга под названием "В море с Джозефом Конрадом". Я рисковал навлечь на себя неудовольствие Кристофера Морли, в то время глубоко влюбленного в Конрада, заметив ему, что название точно выразило мои собственные чувства к знаменитому поляку. Не могу припомнить, сколько раз я погружался в «Лорда Джима» и «Ностромо».
В любом случае, это обстоятельство натолкнуло на мысль об изучении темы «Шерлок и море», и это исследование дало немало информации. Холмс имеет такое же естественное отношение к океану, как утка к воде, если можно так выразиться, и литературный стиль Уотсона, сознательно или нет, также часто приобретал морской колорит. Для иллюстрации: доктор Торникрофт Хакстейбл рухнул на медвежью шкуру на Бейкер-стрит, как ”внушительный обломок кораблекрушения, занесенный к нам бурей, разыгравшейся где-то далеко, в безбрежном океане жизни". Мэри Сазерленд возвышалась позади мальчика в ливрее“как торговое судно, следующее на всех парусах за крохотным лоцманским ботом” - хотя, вероятно, подобно Полли в опере “Нищий”, она считала себя "яликом, выброшенном на берег океаном".
Самое первое его замаскированное обличье, в котором Холмс появляется в саге, - это облик “мужчины преклонных лет в одежде моряка, в старом бушлате, застегнутом до подбородка”, который, пыхтя и топоча, поднимается по лестнице , чтобы встретиться лицом к лицу с Уотсоном и Этелни Джонсом. Эта “безобидная оснастка моряка”, возможно, одурачила его друга и коллегу, но мы можем согласиться с Винсентом Старретом в том, что она не произвела впечатления на миссис Хадсон, которая, скорее всего, стояла , посмеиваясь на нижней площадке лестницы. Но Холмс, само собой разумеется, чувствовал себя как дома среди отбросов общества в доках. После шокирующей истории с голландским пароходом «Фрисланд», которая едва не стоила жизни Холмсу и Уотсону, возможно, его уже меньше привлекали образы моряков; не похоже, что, выдавая себя за капитана Бэзила, чтобы заманить в ловушку гарпунщика Патрика Кэрнса, он как-то беспокоился о гриме, или костюме. Однако, он автоматически занес «Эту женщину» в свою картотеку, поместив ее между еврейским раввином и (заметьте) начальником штаба,написавшим монографию о глубоководных рыбах, и с тем редким приступом смеха, который всегда предвещал какому-нибудь злодею большую беду, приступил к поимке Стэплтона, объявив Уотсону, что“все сети раскинуты, и можно начинать ловлю”.
Едва ли этот эзопов язык пришелся не по душе доктору, который любил морские рассказы Кларка Расселла, тосковал по каменистому пляжу Саутси - и он не имел в виду вывеску на двери доктора (игра слов shingle – берег, покрытый галькой и вывеска на двери врача) – и отмечал красоту лиловой полосы Северного моря, показавшейся за норфолкским берегом («Пляшущие человечки»). От его внимания вряд ли могло ускользнуть, что море поглотило маленькие ошибки Холмса, так же, как добрая земля сокрыла в своих недрах его собственные неверные диагнозы. Расследование Шерлоком дела Постоянного пациента закончилось далеко не блестяще, но что из того? Он предположил (не смотрите на то что это ”в Скотленд-Ярд предположили"), что трое ускользнувших от него убийц были среди пассажиров злополучного парохода "Нора Крейна", погибшего вместе со всей командой у португальского побережья, в нескольких лигах к северу от Опорто. «Одинокая звезда», перевозившая убийц Джона Опеншо, удачно затонула, не достигнув Саванны. Но когда Джек Дуглас (он же Берди Эдвардс)также погиб, упав за борт во время шторма у острова Святой Елены“, - переброшенный через поручни «Пальмиры, здесь требовалось сказанное к месту меткое словцо, и Мориарти его произнес. “Боже мой, мистер Холмс! - воскликнул он в загадочной записке, - боже мой!”
(Стоит отметить, что знания Уотсона в области мореплавания позволили избежать, по крайней мере, одного из резких замечаний Холмса. Доктор знал, что Пондишери, Данди, Лондон и Восточный Лондон - все они были морскими портами, и получил оценку "Отлично". До сих пор он все понял, как надо, но на том дело и кончилось. Он не смог сделать должного вывода из того факта, что между угрозой из Пондишери и ее осуществлением в Сассексе прошли семь недель: что это разница в скорости"почтового парохода, доставившего письмо" и "парусника, доставившего автора письма”. Несмотря на то, что он ответил: “Это возможно”, Холмс тут же осадил его резким ответом: "Более того. Это вероятно“.)
Итак, мы показали, что реакции Холмса на необитаемое, соленое, далекое море бывали самыми разными, оно и привлекало и вызывало антипатию. Оно создавало мрачный корнуоллский фон для... самого странного дела, которое он когда-либо расследовал. Оно добавило зловещий оттенок к и без того достаточно странному случаю «Вампира из Сассекса», который начинается с упоминания корабля«Матильда Бриггс», который был в некотором роде связан с гигантской крысой с Суматры. (Поскольку большинство гигантских крыс на территории Европы и Азии были уничтожены или находятся в процессе уничтожения, то, возможно, мир сейчас уже готов к этому испытанию.”) Когда Холмс прописал провести год в море этому странному подростку, маленькому Джеки, с его чрезмерной привязанностью к отцу, возможно, что он имел при этом в виду "Матильду Бриггс", которая была учебным кораблем.
Для Джеки были открыты два пути: либо он стал голубоглазым юнгой (таким зловредным мальчиком-подручным) из легенды, чьи научные эксперименты нанесли такой ущерб капитану, или он стал Джеком-победителем гигантских крыс.
***
Завершу все вот этим клипом helgraven "Острова". У него есть что-то общее с тональностью этой статьи)
Почти ни о чем. Правда, оказалась немного поучительной в плане изучения оригинала и переводов к нему. Плюс еще традиционные странные фантазии автора. Но пусть будет.
В МОРЕ С Шерлоком ХОЛМСОМ
автор: ЭРЛ Ф. УОЛБРИДЖ
В нашем расследовании сразу же запахло морем.
- «Картонная коробка».
Дилетант в науке, мистер Холмс, я лишь собираю ракушки на берегу этого великого неизведанного океана.
- «Собака Баскервилей».
В двадцатых годах девятнадцатого века, когда весь мир был еще молод, появилась книга под названием "В море с Джозефом Конрадом". Я рисковал навлечь на себя неудовольствие Кристофера Морли, в то время глубоко влюбленного в Конрада, заметив ему, что название точно выразило мои собственные чувства к знаменитому поляку. Не могу припомнить, сколько раз я погружался в «Лорда Джима» и «Ностромо».
В любом случае, это обстоятельство натолкнуло на мысль об изучении темы «Шерлок и море», и это исследование дало немало информации. Холмс имеет такое же естественное отношение к океану, как утка к воде, если можно так выразиться, и литературный стиль Уотсона, сознательно или нет, также часто приобретал морской колорит. Для иллюстрации: доктор Торникрофт Хакстейбл рухнул на медвежью шкуру на Бейкер-стрит, как ”внушительный обломок кораблекрушения, занесенный к нам бурей, разыгравшейся где-то далеко, в безбрежном океане жизни". Мэри Сазерленд возвышалась позади мальчика в ливрее“как торговое судно, следующее на всех парусах за крохотным лоцманским ботом” - хотя, вероятно, подобно Полли в опере “Нищий”, она считала себя "яликом, выброшенном на берег океаном".
Самое первое его замаскированное обличье, в котором Холмс появляется в саге, - это облик “мужчины преклонных лет в одежде моряка, в старом бушлате, застегнутом до подбородка”, который, пыхтя и топоча, поднимается по лестнице , чтобы встретиться лицом к лицу с Уотсоном и Этелни Джонсом. Эта “безобидная оснастка моряка”, возможно, одурачила его друга и коллегу, но мы можем согласиться с Винсентом Старретом в том, что она не произвела впечатления на миссис Хадсон, которая, скорее всего, стояла , посмеиваясь на нижней площадке лестницы. Но Холмс, само собой разумеется, чувствовал себя как дома среди отбросов общества в доках. После шокирующей истории с голландским пароходом «Фрисланд», которая едва не стоила жизни Холмсу и Уотсону, возможно, его уже меньше привлекали образы моряков; не похоже, что, выдавая себя за капитана Бэзила, чтобы заманить в ловушку гарпунщика Патрика Кэрнса, он как-то беспокоился о гриме, или костюме. Однако, он автоматически занес «Эту женщину» в свою картотеку, поместив ее между еврейским раввином и (заметьте) начальником штаба,написавшим монографию о глубоководных рыбах, и с тем редким приступом смеха, который всегда предвещал какому-нибудь злодею большую беду, приступил к поимке Стэплтона, объявив Уотсону, что“все сети раскинуты, и можно начинать ловлю”.
Едва ли этот эзопов язык пришелся не по душе доктору, который любил морские рассказы Кларка Расселла, тосковал по каменистому пляжу Саутси - и он не имел в виду вывеску на двери доктора (игра слов shingle – берег, покрытый галькой и вывеска на двери врача) – и отмечал красоту лиловой полосы Северного моря, показавшейся за норфолкским берегом («Пляшущие человечки»). От его внимания вряд ли могло ускользнуть, что море поглотило маленькие ошибки Холмса, так же, как добрая земля сокрыла в своих недрах его собственные неверные диагнозы. Расследование Шерлоком дела Постоянного пациента закончилось далеко не блестяще, но что из того? Он предположил (не смотрите на то что это ”в Скотленд-Ярд предположили"), что трое ускользнувших от него убийц были среди пассажиров злополучного парохода "Нора Крейна", погибшего вместе со всей командой у португальского побережья, в нескольких лигах к северу от Опорто. «Одинокая звезда», перевозившая убийц Джона Опеншо, удачно затонула, не достигнув Саванны. Но когда Джек Дуглас (он же Берди Эдвардс)также погиб, упав за борт во время шторма у острова Святой Елены“, - переброшенный через поручни «Пальмиры, здесь требовалось сказанное к месту меткое словцо, и Мориарти его произнес. “Боже мой, мистер Холмс! - воскликнул он в загадочной записке, - боже мой!”
(Стоит отметить, что знания Уотсона в области мореплавания позволили избежать, по крайней мере, одного из резких замечаний Холмса. Доктор знал, что Пондишери, Данди, Лондон и Восточный Лондон - все они были морскими портами, и получил оценку "Отлично". До сих пор он все понял, как надо, но на том дело и кончилось. Он не смог сделать должного вывода из того факта, что между угрозой из Пондишери и ее осуществлением в Сассексе прошли семь недель: что это разница в скорости"почтового парохода, доставившего письмо" и "парусника, доставившего автора письма”. Несмотря на то, что он ответил: “Это возможно”, Холмс тут же осадил его резким ответом: "Более того. Это вероятно“.)
Итак, мы показали, что реакции Холмса на необитаемое, соленое, далекое море бывали самыми разными, оно и привлекало и вызывало антипатию. Оно создавало мрачный корнуоллский фон для... самого странного дела, которое он когда-либо расследовал. Оно добавило зловещий оттенок к и без того достаточно странному случаю «Вампира из Сассекса», который начинается с упоминания корабля«Матильда Бриггс», который был в некотором роде связан с гигантской крысой с Суматры. (Поскольку большинство гигантских крыс на территории Европы и Азии были уничтожены или находятся в процессе уничтожения, то, возможно, мир сейчас уже готов к этому испытанию.”) Когда Холмс прописал провести год в море этому странному подростку, маленькому Джеки, с его чрезмерной привязанностью к отцу, возможно, что он имел при этом в виду "Матильду Бриггс", которая была учебным кораблем.
Для Джеки были открыты два пути: либо он стал голубоглазым юнгой (таким зловредным мальчиком-подручным) из легенды, чьи научные эксперименты нанесли такой ущерб капитану, или он стал Джеком-победителем гигантских крыс.
***
Завершу все вот этим клипом helgraven "Острова". У него есть что-то общее с тональностью этой статьи)
