понедельник, 08 мая 2023
11:34

Дорогой Старретт - Дорогой Бриггс, письма с 9 по 15

Когда мы служим великим, они становятся нашей судьбой
9

940 Буэна Парк Террас

Чикаго

16 декабря 1931 года

Дорогой Бриггс,

Этой машине нужна новая лента. Несомненно, вы, так или иначе, придете к такому выводу. Но все равно спасибо за ваше великодушное письмо. Мне действительно очень нужен ваш материал. Единственное, что сейчас удерживает меня от книги о Холмсе, то это различного рода дела, которые нужно сделать в первую очередь. Я все еще очищаю пространство, но искренне верю, что пройдет совсем немного времени, и я действительно смогу написать эту книгу.
А тем временем, вы сделаете эту «главу в форме письма»? Я был бы этому очень рад. И, конечно, чем длиннее она будет, тем лучше. Все, что только придет вам в голову – воспоминания, и если хотите – изобретения; но воспоминания уж точно. Присылайте также все, что только, по вашему мнению, может иметь интересное отношение к теме, в виде писем, заметок или чего-то еще, и я гарантирую, что придам всему этому соответствующую форму. Вы, мой дорогой сэр, фигура в моей истории. Не будете ли вы слишком уж возражать против своей фотографии, скромно притаившейся где-то в середине книг? Лично я хотел бы, чтобы она была там. Я надеюсь, вы согласитесь.
Что касается упомянутых вами иллюстраций, никогда ранее не публиковавшихся, — я рад им больше, чем могу выразить словами. Как мне их получить? Сейчас мой план состоит в том, чтобы, с Божьей помощью, приступить к работе над книгой с первого же дня этого года; и, начав, я думаю, что смогу довести ее до конца, если материал будет под рукой. Мой собственный материал достаточно упорядочен в моем сознании. В одной главе будет немного расширена статья, о которой вы знаете, — "Настоящий Шерлок Холмс". Я планирую сделать книгу серией статей — на каждую придется по главе, но каждая будет завершенной сама по себе — посвященных различным аспектам бессмертной темы. Мне кажется, что таким образом я добьюсь наилучших результатов и избегу повторений и путаницы. Затем я могу закончить ее, если необходимо, одним или двумя приложениями — у каждой подлинно научной книги есть некоторое количество приложений. В большинстве из них, вообще-то, есть несколько страниц опечаток, но я надеюсь избежать этой особенности пресловутого magnum opus.
читать дальше

@темы: Винсент Старретт, Дорогой Старретт, Белл

URL
воскресенье, 07 мая 2023
21:36

Когда мы служим великим, они становятся нашей судьбой
Собачий холод. Ночью было просто совершенно, как на леднике,и я пустила в ход полную артиллерию - обогреватель , два одеяла и плед, но занула очень не скоро - у соседей все-таки какая-то "нехорошая" квартира. Не представляю, как сейчас можно надолго открывать окна.
Слышала, что кто-то из Думы обратился к Собянину с просьбой вернуть отопление. Кем надо быть, что тебя об этом просят, о нормальной жизни в твоем же городе и похоже, просьба останется без ответа. Урод.

Под утро приснилась бабушка. Сто лет такого не было, и характерно, что второй раз я ее видела в какой-то накидке на голове. Она вроде спросила, как я себя чувствую и мы должны были с ней по дороге еще поговорить - вроде как раньше, я в школу, она - на работу. Но продолжения не было.

Была мысль в эти праздники потихоньку вернуться к переводу Westron Wynde - вот просто ради удовольствия, тем более, что скоро так и так к ней вернусь.

Но потом как-то так вышло, что сильно приподнятого настроения не случилось. Да еще и в пятницу вызвали на работу. И решила, что все будет по очереди, и воспользуюсь этими днями, чтоб подогнать разные свои "обязательные" переводы. Этим , собственно, и занимаюсь.
Поиск старых иллюстраций для переписки Старретта и Бриггса ничего не дал, но привел - как это часто бывает - к другим неожиданным находкам.И был момент, когда просто закопалась в картинках)) Стала себя ругать, ибо переводы надо переводить, но зажглась какая-то искорка...Это то, что мне сейчас нужно. Сейчас почти, как когда-то, варюсь в своем соку, нет никаких фандомов, никаких фестов, почти нет комментариев... И я тихо сама с собою...

Нашла что-то старое и забытое



Кстати, насчет Westron Wynde. Выйдет у нее сборник с "Тайной Эддлтонов" и еще кое-какими рассказами

The Terror of the Tankerville
The Case of the Enthusiastic Amateur
The Case of the Christmas Star
The Last Encore of Quentin Carol
The Devil of the Deverills
The Case of the Fragrant Blackmailer
The Confession of Anna Jarrow
The Case of the Vanishing Venus

Скопировала содержание. Странно как-то, все в кучу. Ужас Танкервилля - это же ведь, наверное, "Танкервилльский леопард". Это же молодой Холмс и тут же что-то другое...Жаль, что так все у нее закончилось. Но за появлением книги буду следить, вдруг когда-нибудь она все же издаст "Дело об обмане"...

P.S. Похоже, книжка уже вышла и вроде как распродана. Она, конечно, классно пишет, но не настолько же) Бум искать, мне почему-то, кажется, что "Исчезнувшая Венера" - это так и не появившееся продолжение про молодого Холмса




@темы: Шерлок Холмс, Про меня, Арт, ireally should be drawing

URL
14:11

Когда мы служим великим, они становятся нашей судьбой


Как-то, в самый разгар застоя, Смоктуновскому предложили написать статью о Малом театре, где он в ту пору играл царя Федора Иоанновича, — статью, ни больше ни меньше, для «Правды». Ну, он и написал о Малом театре — некоторую часть того, что он к этому времени о Малом театре думал.
А думал он о нем такое, что вместо публикации, через несколько дней, Смоктуновского попросили зайти на Старую площадь, к Зимянину.
Справка для молодежи: на Старой площади располагался ЦК КПСС (сейчас там, по наследству, наводит ужас на страну Администрация президента), а Зимянин был некто, наводивший симметричный ужас при советской власти.
По собственным рассказам Иннокентия Михайловича, когда он вошел в кабинет и навстречу ему поднялся какой-то хмурый квадратный человек, артист сильно струхнул. Но это был еще не Зимянин, а его секретарь. И кабинет был еще не кабинет, а только предбанник.
Зимянин же оказался маловатого роста человеком — совсем малого, отчего Смоктуновскому стало еще страшнее.
— Что же это вы такое написали? — брезгливо поинтересовался маленький партиец. — Мы вас приютили в Москве, дали квартиру, а вы такое пишете…
читать дальше

@темы: Смоктуновский

URL
11:41

Шерлокиана, Ai-Al

Когда мы служим великим, они становятся нашей судьбой
Air-gun (Духовое ружье), ружье, в котором в качестве движущего вещества используется конденсированный воздух. Канал ствола соединен с резервуаром, заключенным внутри приклада или прикрепленным дополнительно, в который воздух нагнетается поршнем или плунжером, установленным в канале, или независимым уплотнителем. При нажатии на спусковой крючок срабатывает клапан, который позволяет внезапно выпустить весь конденсированный воздух или его часть в ствол позади пули или дротика, тем самым выталкивая их из ствола. В некоторых видах метательным веществом является сжатая пружина, освобождаемая спусковым крючком; реактивная сила пружины сжимает воздух между ней и снарядом, и воздух воздействует на пулю и выталкивает ее.



Холмс закрыл ставни в кабинете Уотсона, опасаясь духового ружья (Последнее дело Холмса), а полковник Себастьян Моран убил Рональда Адэра и пытался убить Холмса с помощью изобретения Фон Хердера, которое стреляло револьверной пулей с мягким наконечником и которое в конце концов украсило музей Скотленд-Ярда. (Пустой дом) . Духовое ружье, изготовленное Штраубензе для графа Сильвиуса никогда не использовалось по прямому назначению - для убийства Холмса (Камень Мазарини).

Akbar, Dost (Акбар, Дост), один из ЧЕТЫРЕХ (Знак четырех)

Albemarle Mansion(Олбемарл Мэншен), дом в Кенсингтоне мистера Мелвилла (Вистери Лодж)

Albert chain (Цепочка Альберта), короткая цепочка для часов с массивными звеньями.

Дополнение: Названа в честь принца Альберта, мужа королевы Виктории. Цепочка, используемая для облегчения доступа к карманным часам в кармане жилета . Стиль Альберта предлагал также Т-образную накладку , заправленную в застегнутую пуговицу жилета. Оттуда свисала еще одна небольшая цепь, к которой владелец прикреплял декоративные амулеты , такие как символы братства или ложи. Двойной Альберт представлял собой цепочку, накинутую между обоими карманами для часов, с Т-образным стержнем и подвесной цепочкой посередине.



Цепочки Альберта носили Госмер Эйнджел (Установление личности) , Джабез Уилсон (Союз рыжих) и Энох Дреббер (Этюд в багровых тонах).

Albert Dock (Альберт-док) , часть системы Королевских доков Виктории и Альберта, расположенных в Эссексе и тянущихся параллельно Темзе. Являясь крупнейшей доковой системой лондонского порта, она вмещает все торговые суда, кроме самых крупных. Джеймс Браунер был арестован в Альберт-доке (Картонная коробка), и там же стояла на якоре "Одинокая звезда" во время своего пребывания в Лондоне (Пять зернышек апельсина).



@темы: Шерлок Холмс, Шерлокиана Джека Трейси

URL
04:24

Тайны Месгрейва. Часть 2

Когда мы служим великим, они становятся нашей судьбой
Вот в этой части долго билась над "плитой" в виде слова "flag" и долго не могла понять о чем речь - о флаге в виде шарфа Брантона, или еще о какой-то непонятной плите. Шерлокианцы все же все фантазеры и я сразу скажу, чтоб было понятно, что автор довольно уверенно говорит о том, что поверх крышки этого люка лежала еще одна, скрывающая ее плита. Я тщательно пробежала и новый перевод и оригинал, но ничего подобного там не нашла, так что, думаю, это целиком идеи автора. В статье вообще местами много непонятного, но она все же довольно атмосферная, поэтому не жалею, что перевела.
Иллюстрации Хайда с изображением Рэчел Хауэлз в сети нигде не нашла, так что приложила скан из книги. Качество этого рисунка в оригинале еще темнее, поэтому что есть, то есть.

Тайны Месгрейва
Роджер Мэттьюз

Часть 2

Первая часть "Тайн Месгрейва" посвящена разгадке загадок, приведших к открытию места сокрытия реликвий. В этой заключительной части рассматриваются тайны, окружающие сам погреб , в котором находились реликвии, а также тайны смерти Брантона. Это также раскрывает те обстоятельства, что, вероятно, привели к сохранению ритуала.

ТЕПЕРЬ ПЕРЕЙДЕМ К ТАЙНЕ подвала. Почему приметный шарф Брантона не был найден при розыске в Херлстоне? Месгрейв утверждает, что “мы обыскали дом от подвала до чердака”, что, вероятно, означает, что в поисках были задействованы он и его прислуга в количестве двенадцати душ, если туда еще не вошли садовники и конюхи. Другое утверждение о том, что “...мы обыскали каждую комнату и чердак...” звучит как преувеличение. Вряд ли нужно обыскивать комнату, чтобы найти пропавшего дворецкого. Однако я думаю, что эту неудачу довольно легко объяснить. Со всеми этими странными событиями, произошедшими за последние несколько дней (исчезновение дворецкого, стресс горничной Хауэллс... без сомнения, все это было приукрашено сплетнями среди слуг) в доме, должно быть, царила атмосфера нешуточной тревоги. Можно представить себе горничную, которой выделили эту часть дома для поисков, которая после первых неуверенных шагов по винтовой каменной лестнице в темноту старого подвала обнаружила, что мужество покинуло ее. И она убежала...
Месгрейв не говорит о том, что как только вызвали полицию, поиски повторились. Существует также вероятность того, что вход в подвал было нелегко заметить, если не знать, что он там есть. Возможно, он был расположен таким образом, что если задняя дверь была открыта, то он был скрыт за ней, и, таким образом, по чистой случайности полиция не заметила вход в подвал.
Остается загадкой, почему такая манящая плита с прикрепленным кольцом не была исследована задолго до этого. Неужели Холмс в своем юношеском энтузиазме упустил из виду относительно небольшую с грубыми краями плиту, которая должна была скрывать железное кольцо и которая теперь лежала в темноте подвала, отброшенная Брантоном? Если гипотеза о холодном погребе верна, то первоначальная крышка люка должна была быть толстой, обособленной, деревянной. Иллюстрация Пейджета, на которой Холмс и Месгрейв обнаруживают тело Брантона, подтверждает эту теорию.



Показана довольно заметная толщина. Плита, которую сэр Ральф поспешно изготовил вместо старого деревянного покрытия, должна была имитировать эту толщину на уровне выступа от пола. Неудивительно, что потребовались совместные усилия Холмса и дородного полицейского из Сассекса, чтобы сдвинуть ее с места, и что Брантон мог сдвигать ее только на небольшое расстояние за раз, в то время как его черноглазая помощница заталкивала в отверстие заготовки из бревен. Одним из аспектов, который вызывает глубокое недоумение, является очевидная прочность клетчатого толстого шарфа Брантона — она, должно быть, была беспредельной!


Толщина плиты имела два преимущества — при простукивании она не казалась явно полой, и у нее была достаточная толщина, чтобы вместить железное кольцо и небольшую маскирующую плиту сверху. Без сомнения, скрывающая плита должна была выглядеть так, как будто она была частью типичного рисунка трещин в плитах пола. Квадрат в квадрате выглядел бы слишком очевидным.



Вот схема всего этого сооружения

Concealing flag - скрывающая плита
Flagstone - сама плита-крышка люка
Iron ring - кольцо

Cellar floor - пол подвала
Chamber - люк, где находился сундук

Железное кольцо в центре плиты - еще одна загадка. Почему в центре? Кольцо, расположенное таким образом, что точка его крепления находится в центре, позволяет предположить, что плита была сконструирована таким образом, чтобы ее можно было поднимать вертикально с места установки, что означает подъем с помощью блока и троса с крыши наверху. Однако Холмс, насколько нам известно, никогда не осматривал крышу в поисках подходящего места для подъема крышки люка. Так получилось, что плита была разрезана, чтобы ее можно было поднять как дверь люка. Без сильно сужающихся сторон этого было бы невозможно сделать, но если оно было сконструировано так, чтобы быть “шарнирным”, то кольцо находилось не в том месте. Оно должно быть установлено с одной стороны, чтобы получить максимальное преимущество при подъеме, и скрывающая плита выглядела бы при этом более естественно. Возможно, каменщик сэра Ральфа плохо разбирался в таких основных инженерных принципах. Возможно еще, что плита была взята откуда-то из другого места и быстро переделана в соответствии с ее новым местонахождением, и что она уже была с кольцом. Это действительно затрудняет, но не делает невозможным использование скрытой плиты для кольца.

В мерцающей темноте подвала, при всех трудностях напряженной работы, при волнении и лихорадочном возбуждении опорная заготовка не была установлена должным образом. С внезапным хлопком заготовка выскакивает, и, отскочив, одним движением плита снова встает на место.



Это последняя капля для горничной. Уже крепко сжимая в руке полотняный мешочек, она хватает фонарь и убегает.
Итак, к загадке гибели Брантона. Как он умер?
“...на его теле не было ни раны, ни кровоподтека, которые свидетельствовали бы о том, как он встретил свой ужасный конец”, - говорит Холмс, и позже появляется предположение о том, что он задохнулся: “... заглушенных стонов и отчаянного стука в каменную плиту, под которой задыхался ее неверный возлюбленный”. Существует вероятность, что это последнее утверждение является уотсоновским приукрашиванием, поскольку Холмс ясно описывает толстый слой пыли в этой яме. Если это был старый холодный погреб Херлстона, то он, наверняка, был проветриваемым помещением. Итак, что же его убило, и почему он не предпринял никаких видимых усилий, чтобы выбраться? Он наверняка попытался бы поднять плиту снизу, если бы мог. У него было бы много рычагов давления снизу, чтобы, по крайней мере, попытаться сдвинуть ее достаточно, чтобы засунуть что-нибудь в щель, для того, чтобы либо пропустить внутрь воздух, либо поднять тревогу, либо и то, и другое. В конце концов, он не мог знать, что его шарф был оставлен на виду в качестве путеводного знака, или того, что железное кольцо осталось неприкрытым.
Если бы Брантон все-таки попытался поднять плиту, то он почти наверняка попытался бы встать на сундук, чтобы получить большее преимущество; и все же, насколько нам известно, не было никаких признаков таких действий, которые, несомненно, были бы видны на этом сундуке, обветшалом и подточенном сыростью и червями, несмотря на то, что он был частично окован металлом. Ряд холмсианских ученых выдвинули предположение, что во всем этом мошенничестве была замешана третья сторона, включая предположение, что Брантон был отравлен ранее и скончался, находясь там, внизу, или даже убит в другом месте и брошен там. Высказывалось даже предположение, что в этом замешан сам Месгрейв. Я не могу согласиться с последним: это просто кажется неправильным, и размышления о такого рода макиавеллиевском заговоре могут привести нас практически куда угодно, и мне стало не по себе от таких предположений.
Наиболее очевидное предположение состоит в том, что Брантону, стоявшему на открытом сундуке, чтобы было легче передать мешок или даже вылезти наружу, "размозжило голову", плитой, когда она рухнула вниз. Но «...не было ни раны, ни кровоподтека».Если я могу предположить, что утверждение “ ...ни раны, ни синяка" было всего лишь результатом первого поверхностного осмотра в том тускло освещенном подвале, тогда у меня есть еще одно предположение.:
Возможно, его убил сундук!
У старинных запирающихся сундуков не было относительно маленьких и простых замков, которые мы знаем сегодня. Запорный механизм довольно часто заполнял всю конструкцию крышки и был ее неотъемлемой частью. На иллюстрации Пейджета ясно видно, что что-то находится на крышке. Без сомнения, большинство экспертов предположили, что это что-то из числа грибков или плесени, упомянутых Холмсом, но на самом деле это мог быть механизм блокировки.


На этом рисунке изображен типичный сундук того времени с таким замком, и дело в том, что в старинных замках часто стояли взрывные мины-ловушки. Они могли проткнуть руку незваного гостя стальным дротиком, или, когда потенциальный вор успешно вскрыл замок и попытался бы вытащить внутренний лоток с помощью этих манящих отверстий для пальцев, он внезапно обнаружил бы, что его пальцы жестоко зажаты железными челюстями, почти на грани ампутации.
Итак, не умер ли Брантон от стального дротика, нацеленного в более важную часть тела, нежели рука?
В подвале мрачно и холодно. Брантон забирается в люк, и при мерцающем свете фонаря его согревает вид старого, окованного металлом сундука. Он одновременно рад и удивлен, увидев латунный ключ, уже торчащий в замке. Он прилагает усилия, все сильнее нажимая на ключ, пока, после стольких лет пребывания на одном месте, рычаги замка и засовы неохотно не сдвигаются, и дворецкий может, несмотря на протестующий визг петель, открыть крышку. Брантон, высоко подняв фонарь, заглядывает на дно сундука. Сбитый с толку и разочарованный скудным содержимым, он собирает все предметы в полотняный мешок и передает его ожидающей горничной.
Тем временем, втайне от него, старый усталый механизм борется с 228 годами грязи и коррозии. Внезапно, с резким лязгом, механизм приходит в действие, посылая стальной дротик глубоко в тело Брантона, когда он наклоняется, чтобы еще раз взглянуть. Сдавленный крик снизу; испуганная служанка отскакивает от отверстия; плита с глухим стуком возвращается на место, и все кончено.
Что касается исчезновения горничной, наиболее вероятным объяснением является то, что Рэчел Хауэллз написала домой своей семье после того, как Брантон бросил ее. Можно представить себе брата с таким же валлийским темпераментом, как у Рэчел, мчащегося в Херлстон, чтобы высказать слишком умному мистеру Брантону, что он о нем думает. К тому времени, когда он прибыл, все было кончено, и Брантон был мертв. Брат и сестра вернулись в Уэльс, и последним вызывающим жестом Рэчел было выбросить полотняный мешок и его явно бесполезное содержимое в реку. Потом они исчезли.
Мы должны оставить Херлстон для получения последнего кусочка головоломки, а для этого нам нужно снова вернуться в 1651 год. Если быть точным, в 3 сентября.
Погода ясная и безветренная, и мы стоим прямо у ворот Сидбери на восточной стороне старого города Вустер. Все чувства немедленно обостряются из-за запаха и шума. Пахнет навозом, кожей и потом, порохом и гниющим мусором. Шум исходит из разноголосого гула криков, как вблизи, так и вдалеке; ржания лошадей, судорожной скороговорки мушкетеров и слишком близкого грохота пушек. Слышны звуки бегущих и ругающихся людей, сильный шотландский акцент, и все это смешивается со звоном снаряжения и доспехов; и раздается треск осколков и рев, когда поблизости раздается пушечный выстрел.


Разыгрывается последнее сражение Третьей гражданской войны в Англии. Уже перевалило за полдень, и битва бушует уже четыре или пять часов. Несмотря на некоторые очень ожесточенные бои и впечатляющие примеры индивидуального мужества, сочетание полководческого мастерства Кромвеля и превосходящей численности войск "Круглоголовых" одерживает победу.
Действительно, у ворот Сидбери царит полнейшее замешательство; битва проиграна.
Ворота заблокированы повозкой с боеприпасами, везущий ее бык лежит на дороге мертвый. Через оставшийся узкий проход, слишком маленький, чтобы пропустить лошадь, пробирается группа роялистов; враг уже близко. Среди них - высокая фигура. Это очень загорелый человек, практически смуглый. У него ловкие, почти грациозные движения, несмотря на вес доспехов. Даже в окружающем его ужасающем хаосе он, кажется, излучает беззаботность. Это король Карл II. Ему двадцать один год.
Последняя попытка собрать остатки его армии проваливается. Только один путь из города остается открытым для роялистов: ворота Святого Мартина и дорога на север, битва окончилась полным разгромом.
Понимая, что если он останется с основными силами армии, то будет быстро схвачен, король вместе с группой примерно из шестидесяти "джентльменов и офицеров" отделяется, и к рассвету следующего дня они оказываются в доме Уайтледис. Здесь король решил подкрепиться и принять облик деревенского жителя, сбросив собственную одежду в уборной.
Его волосы коротко подстриг ножом лорд Уилмотт, но так плохо, что их приходится подстригать заново, чтобы сделать менее заметными. Несмотря на свою неудачу в качестве парикмахера, жизнерадостный, отличающийся солидной и благородной внешностью лорд Уилмотт становится почти постоянным спутником Карла на протяжении шести долгих недель чудесного спасения. Позже король с притворным отчаянием вспоминал о своем спутнике: “Я никогда не мог заставить милорда Уилмотта надеть какую-либо маскировку, он говорил, что будет выглядеть в ней ужасно, и поэтому никогда ничего такого не надевал”.
Большинство джентльменов и офицеров прощаются с королем и направляются на север, в Шотландию, и вполне возможно, что среди них сэр Филип Месгрейв из Северных Месгрейвов, губернатор Карлайла.
К субботе 6 сентября, после различных вылазок и изменений планов, король находится в Боскобель-хаусе. Здесь он проводит день в компании беспечного майора. По собственным словам короля, записанным Сэмюэлем Пеписом: “...и захватил с собой кое-что из съестного на весь день: простоквашу, хлеб, сыр, немного пива и ничего больше, и забрался на большой дуб, который был срублен 3-4 года назад, и, поскольку он был очень пушистым и густым, его нельзя было разглядеть насквозь. И он сказал, что мы останемся здесь на весь день...” Таким образом, родилась легенда о Королевском дубе.
Стоит рассказать об одном довольно любопытном факте, относящемся к этой части побега короля, и он касается некоего отца Хаддлстона, который помогал королю деньгами и одеждой во время пребывания в Мозли в Стаффорде. В некоторых местах современного текста его называют отец Херлстон!
Было бы интересно в деталях проследить за приключениями короля на протяжении всех шести недель отчаянных игр в прятки, которые вскоре стали известны как "Королевское чудо". Они действительно увлекательны, но я боюсь, что меня обвинят в том, что я слишком далеко отклонился от холмсианских идей. Итак, мы присоединяемся к нему в его предпоследнюю ночь в Англии в доме Томаса Саймондса из Хэмблдона, все еще тихой, нетронутой деревни примерно в 10 милях к северу от Портсмута, в Хэмпшире. Карл, одетый в костюм из серой ткани, переодет слугой и взял имя Уильям Джексон. Среди тех, кто сопровождает его, - верный лорд Уилмотт и его слуга Суон; полковник Робин Филлипс, флегматичный тупица-кавалерист, обладающий огромной физической силой, но с собачьей преданностью королю, и всегда безупречный полковник Джордж Гонтер из прихода Рактон, из рассказов которого взято следующее .
Полковник Гонтер, которому Уилмотт поручил организовать побег короля, после бесплодных попыток в Эмсуорте, Лэнгстоуне и Чичестере, наконец, собрался с духом и организовал побег короля на барке из Шорхема, маленькой прибрежной деревушки к западу от Брайтона.
На рассвете следующего дня, во вторник, 14 октября, полковник Филлипс отправляется в Лондон по поручению короля, в то время как остальная часть королевской свиты направляется на восток, в сторону Брайтона.
После трехчасовой поездки они должны были проехать чуть южнее дома полковника Гонтера в Рактоне, сразу за границей Сассекса и примерно в двух милях к северу от Эмсворта. Некоторые комментаторы предположили, что Рактон-хаус - это Херлстон, и поэтому полковник Гонтер это сэр Ральф Масгрейв, но поскольку дом был снесен примерно в 1840 году, Холмс не мог посетить его в 1879 году. Рактон-хаус - это не Херлстон.
Хотя я не могу найти упоминаний 17 века о том, что Карл действительно останавливался в Рактоне, коттедж рядом с церковью, в нескольких сотнях ярдов от Рактон-хауса, известен как коттедж короля Карла, а на стене северной спальни изображен королевский герб, отлитый в гипсе.
Королевский маршрут из Рактона пролегал через вершину Чичестера и далее в Арундел. Здесь он повернул на север, явно недовольный попыткой проехать по оживленному мосту через реку Арун. В деревне Хоутон, к северу от Арундела, беглецы остановились в пивной, ныне известной как "Джордж и дракон", чтобы купить хлеба и питья, а также отведать свиных языков, которые они привезли с собой из Хэмблдона. Затем перейдем к Брамберу. Они прибыли в Брамбер между 3 и 4 часами дня и, к своему ужасу, обнаружили, что деревня полна солдат. Напустив на себя храбрый вид, они беспрепятственно прошли через город, хотя и немного испугались, когда на дальнем конце деревни сзади налетел отряд численностью от 30 до 40 солдат, но они просто оттеснили маленький отряд в сторону и пронеслись дальше.
К Брамберу примыкает деревня Бидинг, и здесь лорд Уилмотт не позволил королю отдохнуть на конспиративной квартире, ранее устроенной полковником Гонтером. По собственным словам Гонтера:
“ Я был уверен, что его величество пробудет там некоторое время, пока я не осмотрю побережье. Но милорд Уилмотт ни в коем случае не стал бы этого делать, опасаясь этих солдат, но смог ли уговорить короля уйти оттуда, я не знаю. Итак, мы расстались: они - туда, где, по их мнению, было безопаснее, я - в Брайтемстон, договорившись, что они должны прислать мне сообщение, когда все будет готово.”
Группа вместе с капитаном барка, неким капитаном Таттерсоллом, снова собралась позже тем же вечером в "Джордже" на Уэст-стрит, Брайтон (Брайтемстон). Здесь они поужинали, и были сделаны последние приготовления к побегу короля. К двум часам ночи 15 октября, после короткого отдыха, отряд снова был в пути, чтобы совершить короткое путешествие в Шорхэм. К восьми часам они были на месте, а к десяти утра следующего дня король высадился в Нормандии.
Полковник Джордж Гонтер в своем отчете не упоминает ни о посещении королем Херлстона, ни о каком-либо другом месте, которое могло бы быть Херлстоном. Однако нет никаких сомнений в том, что нечто такое имело место. Альтернативы таковы: либо полковник Гонтер поклялся хранить тайну относительно краткого визита группы в Херлстон в этот последний день, либо король, лорд Уилмотт и его человек Свон посетили Херлстон после того, как расстались с Гонтером в Бидинге.
Я полагаю, что, скорее, последнее, другими словами, Херлстон или место, где находился Херлстон — поскольку есть вероятность, что его больше нет, — вероятно, находится не более чем в часе езды от Бидинга.
Либо король, либо Уилмотт, либо оба они хорошо знали сэра Ральфа Месгрейва. Итак, в поисках безопасного места для ночлега, чтобы свести к минимуму время, проведенное в Брайтоне, было вполне естественно, что они должны были искать Херлстон.



У меня не хватает красноречия адекватно описать встречу короля и сэра Ральфа. Достаточно сказать, что это, должно быть, было довольно необычно, когда сэр Ральф внезапно и без предупреждения обнаружил беглого короля, своего господина, на пороге своего дома. Карл, очевидно, собирался рассказать сэру Ральфу о самых необычных моментах своих приключений за последние шесть недель, включая пребывание у дуба. Сэр Ральф, в свою очередь, должен был рассказать королю о своем приобретении и сокрытии испорченной короны. Можно представить некоторые ответные слова короля:
- Хотел бы я вознаградить тебя, - улыбнулся король и ссыпал последние несколько монет в руку сэра Ральфа. Эти монеты, принадлежавшие королю, сразу же приобрели огромную сентиментальную ценность. Так получилось, что сэр Ральф позже добавил их к испорченной короне в подвале.
Я думаю, мы можем с уверенностью предположить, что вскоре после того, как сэр Ральф составил свой катехизис, мстительный парламент отобрал у него дом, как это было сделано со многими видными роялистами. И он бежал, чтобы присоединиться к Карлу в его странствиях по Континенту. Здесь, действительно, он мог бы стать одной из правых рук Карла, как сообщает Реджинальд Месгрейв.
Сомнительно, что когда-либо станет известно, по каким причудам судьбы Обряд стал использоваться как таковой, но последовательность событий после реставрации в 1660 году довольно ясна: триумфальное и шумное возвращение короля требовало короны для его коронации, и по воле фортуны, несколько предметов из драгоценностей короны избежали вандализма Кромвеля.

Одной из них была корона Эдуарда Исповедника, корона святого Эдуарда, которая, как полагают, была поспешно подогнана под голову Карла. Итак, к сожалению, все благие усилия сэра Ральфа сошли на нет. Его изломанная корона была не нужна.
После реставрации Карл вернул роялистские владения их законным владельцам, откуда они были насильственно изгнаны, так что семья Месгрейв вернулась в свой дом.
Почему разрушенная корона оставалась спрятанной в подвале до тех пор, пока Брантон не нашел ее, остается предметом догадок. Ни при сэре Ральфе, ни при Реджинальде Месгрейве не могло быть настоящего спора о праве собственности, поскольку данная реликвия была приобретена честным образом, хотя доказательство этого в случае Реджинальда, возможно, было причиной некоторой задержки, а понесенные значительные расходы, несомненно, относятся к судебным сборам и оплате изысканий.
Вполне возможно, что сэр Ральф умер при этом оборванном и голодающем дворе на континенте, унеся свою тайну с собой в могилу и оставив только Обряд как указатель на реликвию. Однако, хотя этот обряд был сохранен семьей как воспоминание о тех неспокойных временах, его происхождение и значение никому не были известны.
Мое собственное мнение таково, что сэр Ральф вернулся во время Реставрации, но предпочел оставить сломанную корону в тайне по прихоти, потерпев неудачу в своем предприятии и оставив Обряд как видимую связь, но намеренно скрывая его происхождение.
Как я уже говорил, сэр Ральф Масгрейв был романтиком




@темы: Шерлок Холмс, Обряд дома Месгрейвов, Sherlock Holmes Journal, Статьи, Исследования

URL
суббота, 06 мая 2023
21:20

Тайны Месгрейва. Часть 1

Когда мы служим великим, они становятся нашей судьбой
Взялась за еще одну статью по "Обряду дома Месгрейвов". Взялась с сомнением, потому как этот рассказ осложнен разными подсчетами, топографическими моментами, которые не сильно люблю даже просто так, а уж переводить это и подавно. И в процессе перевода не раз возникала мысль, что есть очень трудно переводимые вещи и не удивительно, что у нас часто бывает неверный перевод. Есть такие вещи, о которых трудно бывает догадаться, а иначе никак.
Но вот, тем не менее, с горем пополам перевела. Именно так. Есть определенные огрехи и непонятные места, но статья в целом понравилась, и переводя , углубилась в рассказ и прониклась его атмосферой. Так что пусть будет.
С шагами и схемами вышло то, что вышло, а во второй части будут еще разные ребусы, о чем надо будет сказать отдельно.

Статья из летнего номера Sherlock Holmes Journal 1993 года

Тайны Месгрейвов
Роджер Мэтьюз

Часть 1

ПОЗВОЛЬТЕ МНЕ ВЕРНУТЬ ВАС НАЗАД во времени, в Лондон 1879 года. Сегодня яркий, но прохладный день, и мы стоим на Монтегю-стрит, где сейчас полдень четверга, 2 октября. Прогуливаясь вдоль обнесенного железными перилами фасада, мы ощущаем гораздо более размеренный темп жизни. Этот викторианский мир, как правило, намного спокойнее и тише современного, но цокот копыт и скрежет колес порядком режет ухо. В обычном голосе слышится гораздо более сильный акцент, чем тот, к которому мы привыкли; и запах – в воздухе чувствуется налет и привкус острых ароматов, совершенно не похожих на те, что царят в современном городе.
Звук открывающейся входной двери слева от нас привлекает наше внимание, и появляются два молодых джентльмена с довольно характерной внешностью. Один из них высок и чрезмерно худощав, и его одежда отличается определенной чопорностью. В нем чувствуется решительность, и это впечатление усиливает пронзительный взгляд его серых глаз и тонкий орлиный нос. Другой джентльмен отличается поразительными аристократическими манерами, и красиво и даже щеголевато одет. На его живом бледном лице выделяются большие глаза и тонкий высокий нос. Нас внезапно осеняет догадка, и мы чувствуем, как учащается пульс: это никто иные, как Холмс и Месгрейв, по горячим следам отправляющиеся в Херлстон в Западном Сассексе, чтобы расследовать таинственное исчезновение дворецкого Херлстона и второй горничной.
По мере развития событий мы видим, как Холмс раскрывает тайну семейного ритуала Месгрейвов и отправляется на поиски спрятанного сокровища, о котором там говорится. Мы видим, как для определения времени и места, он использует солнце и старый дуб в качестве ориентира, а вяз - в качестве отправной точки для отмеривания шагов по территории поместья с компасом и колышками в руках. Это приводит его к обнаружению потайной комнаты, в которой находится тело пропавшего дворецкого, и, наконец, к его замечательному заявлению об обломках, извлеченных из Херлстонского пруда. Единственная неразгаданная тайна - это судьба горничной.
Или же нет?
События «Обряда дома Месгрейвов» происходили, перефразируя Холмса, еще “до того, как у меня появился биограф, вздумавший прославить мое имя”. Таким образом, это не хроника, основанная на том, что Уотсон видел собственными глазами, этот рассказ отражает историю, которую Холмс решил рассказать той зимней ночью на Бейкер-стрит.



Поэтому мы должны иметь в виду, что это может привести к дополнительному уровню ошибок или "приукрашиваний" по сравнению с теми историями, в которых Уотсон принимал непосредственное участие, и помимо тех, причиной которых была литературная «чистка» Уотсона. Конечно, это происходит не из-за недостатка правдивости со стороны Холмса, а просто из-за применения закона "Я знаю, что вы написали то, что, по вашему мнению, я сказал". Однако, нужно ли мне указывать на то, что это также означает, что Холмс мог бы, при желании, изменить факты, если бы у него были для этого веские причины.
При ближайшем рассмотрении эта история показывает столько же восхитительных и интригующих тайн, сколько и тех, которые она раскрывает. Первой из них, несомненно, должен быть дворецкий Брантон, человек значительных способностей: школьный учитель, владеющий несколькими языками, музыкально одаренный, человек, энергичный и с сильным характером — и все же он решил стать дворецким Херлстона. Почему? Потому что он случайно наткнулся на Обряд и понял, что тут пахнет сокровищем? Конечно, нет — ему не потребовалось бы целых двадцать лет пребывания в Херлстоне, чтобы найти его, тем более что у него было то преимущество, что старый вяз фактически еще рос там в прежние годы. Нет, этот рассказ создает ощущение, что Брантон лишь недавно осознал важность Обряда.



Все это отдает скрытым мотивом, но что бы это могло быть такое, что могло бы продлиться 20 лет? Возможно, я придаю этому слишком большое значение. Возможно, как сказал Месгрейв: “...чувствовал он себя комфортно, и не прилагал усилий для перемен в жизни ” (буквально ему не хватало энергии, чтобы что-то изменить в своей жизни). Обратите, однако, внимание на более раннее описание «человека с огромной энергией».
Все это очень странно, и в том отчете, который нам оставили, нет по-настоящему рационального ответа.
В этом деле есть ряд металлографических ссылок, которые вызывают недоумение. Среди реликвий, сохраненных Холмсом, были: "старомодный латунный ключ" (от сундука Месгрейва) и "три старых ржавых металлических кружка" (монеты Карла I). Он также ссылается на "старый, окованный медью сундук" (хранилище реликвий).



Крайне маловероятно, что ключ был сделан из латуни, поскольку это недостаточно прочный металл для таких целей. Наиболее вероятным объяснением является то, что несущая часть ключа была из железа, но она содержала обширную отделку из латуни, так что описание "старомодный латунный ключ" было наиболее привлекательным с литературной точки зрения Уотсона. Существует также отдаленная вероятность того, что он был сделан из бронзы.
Что касается ‘ржавых кружков’: ни одна монета времен Карла I не была сделана из железа, и поэтому они не могли ржаветь. Если бы монеты были из серебра или бронзы, то они, безусловно, почернели бы с годами, но правильное описание - проржавевшие, или окисленные, а не ржавые. Следует признать, что для непрофессионала, а в эту категорию я включил бы докторов медицины, такое различие не обязательно было бы очевидным.
Что касается сундука Месгрейва, то, хотя вполне возможно, что медь, будучи более привлекательным металлом, чем железо, могла бы быть использована на сундуке, не предназначенном для надежного хранения своего содержимого, маловероятно, что она подойдет для сундука, имевшего совершенно противоположное предназначение. Нет никаких определенных доказательств того, что данный образчик попадает в последнюю категорию, но конкретный аргумент в пользу того, что этот сундук должен был являться надежным хранилищем, будет представлен позже.
Следующий любопытный элемент в этом деле - это те самые необычные деревья, дуб и вяз.
Не нужно много копаться, чтобы понять, что никто в здравом уме не стал бы использовать деревья в качестве основных исходных данных для поиска сокровищ. По крайней мере, не так, как это было по описанию Холмса. И это действительно говорит о том факте, что сэр Ральф Месгрейв, -поскольку это , несомненно, именно он спрятал сокровище, - не ожидал, что оно будет оставаться скрытым так долго.


Во-первых, дуб. Как описание, так и рисунок Пейджета, наводят на мысль, что дуб, о котором идет речь, был обычным дубом. Большой обхват указывает на то, что дуб рос на открытом месте, вдали от других деревьев, и это действительно соответствует приведенному описанию. С точки зрения долговечности дуб является хорошим выбором, поскольку вполне способен прожить более 500 лет. Однако я полагаю, что дуб был выбран совсем по другой причине.
Однако, вяз, - это совсем другая история. Существует несколько видов и разновидностей вяза, но из-за требуемой долговечности это, должно быть, был либо вяз горный или шершавый, либо вяз английский. Херлстонский вяз, каким бы он ни был, как и дуб, очевидно, был специально выбран и посажен, как часть садовой композиции одним из предков Реджинальда Месгрейва, на что указывает их расположение в такой непосредственной близости от старого дома. И, кроме того, они оба пережили пристройку нового крыла в 1700-х годах, что, возможно, в зависимости от фактической планировки Херлстона, еще больше сблизило их со зданиями.



Несмотря на то, что они были частью садовой композиции и, следовательно, за ними ухаживали, вяз, как правило, является плохим выбором в качестве какого-либо маркера, по крайней мере, в том виде, в каком, по утверждению Холмса, он использовался. Ибо, хотя шершавый вяз, в частности, способен выживать в течение 300 лет, эти виды, как правило, подвержены болезням, имеют тенденцию сбрасывать ветви и часто падают во время бурь и ураганов. Однако мы знаем, что вяз Херлстона дожил до глубокой старости, хотя за это время он, должно быть, изменил как размер, так и форму. Обратите также внимание, что, помимо повреждений от гроз и т.д., дерево вырастает в полный рост, а затем склоняется. Один момент, который может иметь отношение к делу, а может и не иметь, заключается в том, что, будучи древним английским вязом, он был любопытным образом обрезан до высоты 64 фута.
Из рассказа складывается впечатление, что Холмс подсчитал тень с помощью веревки и колышков только потому, что вяза там больше не было, а если бы вяз все еще там был, он бы просто пошел вдоль тени, пока не дошел до ее конца, прежде чем начать отмерять шаги.
Я уверен, читатель может оценить, что тень от дерева, даже при удлинении на треть, которое применено в данном случае, не приводит к точной и фиксированной точке — не говоря уже о том, что форма и рост меняются со временем. Так получилось, что нашему вязу в этом не было необходимости. Все, что от него требовалось, - это указать на определенное место у стены старого здания. Это происходит потому, что схема отмеривания шагов жестко зафиксирована по отношению к планировке дома. Она должна начинаться параллельно стене с севера на юг, на которую указывала тень вяза; и заканчиваться сразу за дверным проемом. Таким образом, если стоять спиной к дереву, тень от ствола вполне могла бы это сделать, а размер и форма дерева не повлияли бы на эту ее способность.
Из-за этого я не могу извлечь никакого смысла из заявления Холмса: ”...в противном случае в качестве ориентира был бы выбран ствол". Именно так и было.
Все указывает на то, что либо Холмс по какой-то странной причине не говорил правды, когда утверждал, что использовал тень в качестве линейной меры, либо Уотсон изменил ее при составлении отчета. ‘Веревка и колышки’, конечно, гораздо романтичнее. Было ли это просто чрезмерным примером уотсоновского приукрашивания, в котором, как нам известно, Холмс неоднократно обвинял его?


Веревка и колышки

Что касается самого Обряда, я полагаю, что он был создан следующим образом: поздний вечер 15 октября 1651 года, и сэр Ральф Масгрейв стоит спиной к знакомому старому дубу, размышляя вообще о бурных временах, в которые он живет, и, в частности, об этом самом необычном и волнующем событии, произошедшем накануне. Карл I мертв, казнен Кромвелем. Карл II в бегах, жестоко разбит в битве при Вустере и теперь пытается сесть на корабль у Южного побережья. Безраздельно властвуют армия и парламент. Роялистов повсюду преследуют, и все атрибуты монархии были уничтожены или продолжают уничтожаться. Драгоценности короны были отправлены на Королевский монетный двор за пределами Лондонского Тауэра и были разломаны, а их осколки распроданы или переплавлены.
Сэр Ральф, верный и преданный королю роялист, считал для себя удачей и честью то, что ему удалось с помощью доверенного лица раздобыть одну из поврежденных корон, думая о том дне, когда монархия вернется. Корона уже некоторое время пролежала спрятанной в старом резервном холодном погребе, расположенном в подвале. Посмотрев в сторону своего дома, он случайно заметил, что тень дуба направлена прямо на вяз. Пройдя по этому затененному пути, он обошел вяз и посмотрел в сторону своего дома, обнаружив, что его тень, в свою очередь, направлена прямо на большие и богато украшенные дневные солнечные часы, установленные вертикально на западной стене и на которые так часто обращали внимание посетители Херлстона. Это был один из трех элементов, которые сэр Ральф сам добавил к постройке здания несколько лет назад.


Именно тогда в его сознании начала формироваться идея Обряда и связи теневых указателей с запрятанной короной. Символом, конечно же, был дуб. Это была случайная, легкомысленная идея, без какой-либо конкретной цели, поскольку сэр Ральф был в некотором роде романтиком...
Дойдя до стены, он остановился под этим характерным элементом, повернулся и осторожно начал мерить шагами путь вдоль стен своего дома к задней двери, рядом со старым погребом. Конечно, он прекрасно понимал, что дом расположен с географической ориентацией Север-Юг, и эта часть здания была довольно правильной формы, что облегчало его задачу. За несколько дней он составил свой катехизис.
Итак, теперь давайте вернемся в 1879 год, где Холмс стоит у своего колышка и конусообразного отпечатка, оставленного ранее Брантоном, который, похоже, также допустил ошибку, измерив длину тени.

На рисунке 1 показана схема, намеченная Обрядом. Холмс ясно утверждает, что он сделал десять шагов, ступая каждой ногой параллельно стене дома. Любые мысли, которые у него могли возникнуть по поводу того, что его компас не будет указывать на тот же Север, что и тот, которым пользовались в семнадцатом веке, быстро испарились бы, поскольку путь отмеряемых шагов явно повторял очертания здания, и он отложил компас и колышки.
Рисунок выполнен с расчетом шага в 30 дюймов, но на самом деле это не имеет решающего значения, поскольку здание диктует размер. Шаг в 30 дюймов дает шаговую схему размером 50 футов на 25 футов, 10 футов на 5 футов.
Поскольку отмеривание шагов начиналось параллельно северной/южной стене и заканчивалось непосредственно внутри дверного проема, эта часть дома должна принять форму, показанную пунктирной линией на рисунке 1. Поскольку этот шаговый узор слишком маленького формата, чтобы отразить основной размер этой части старого дома, то очевидно, что очертания здания здесь не являются правильными и, вероятно, принимают показанную шаговую форму.
Мы знаем, что стены толстые. Мы знаем, что там есть окно, выходящее строго на запад, и коридор, ведущий прямо от него, потому, что Холмс описывает заходящее солнце, освещающее весь пол. Рисунок Пейджета, на котором солнце светит через заднюю дверь с противоположной стороны компаса, легко объясним: это называется "художественная вольность". Иллюстрация Пейджета гораздо более драматична, поскольку свет исходит сзади, а цель художников - добиться эффекта.


Что касается нового крыла Херлстона 18 века, мы знаем, что оно образовывало букву "L" в соединении со старой частью дома, и приведенные подсказки позволяют предположить, что планировка такая, как показано здесь на рисунке 2.


Мы знаем, что тень вяза указывала на старую стену практически с запада, в том месте, где находится октябрьское солнце ближе к вечеру. Мы также знаем, что дуб располагается на одной линии со всем этим. Холмс говорит нам, что дуб находится прямо перед домом, поэтому здание должно быть обращено на запад, и он также говорит нам, что дуб находится с левой стороны подъездной аллеи. Мы знаем расстояние, которое Холмс измерил между местом, где рос вяз, и местом рядом с домом, которое составляет 96 футов. Нам сказали, что вяз находился почти на полпути между домом и дубом, и, следовательно, дуб находился, по меньшей мере, в 100 футах или больше от вяза.
Альтернативные планировки, показанные на рисунках 3 и 4, соответствуют этим путеводным нитям, за исключением того, что дуб вряд ли можно описать как находящийся прямо перед домом. Однако у них есть преимущество в том, что главный вход выходит на южную сторону, что, возможно, придает весомость этим расположениям.
Еще один связанный с этим элемент головоломки, требующий решения, - это выбор времени. Обряд указывает на то, что сэр Ральф Месгрейв создал его в октябре: "Шестой месяц, начиная с первого ’. Другими словами, прошло семь месяцев с начала года, который в то время по закону начинался 25 марта, на Благовещение. По причинам, которые будут объяснены позже, я полагаю, что Обряд действительно был подготовлен 15 октября. Ситуация несколько усложняется тем фактом, что, когда в 1752 году был принят нынешний григорианский календарь, он был перенесен на одиннадцать дней вперед. Следовательно, чтобы восстановить истинное "солнечное время" относительно 15 октября 1651 года, викторианский календарь должен был бы показывать 26 октября. Таким образом, прибытие Холмса в четверг, 2 октября 1879 года, означало, что он прибыл на 24 дня раньше срока. Из предоставленного нам отчета видно, что Брантон провел свои поиски пятью или шестью днями ранее, и, возможно, наиболее вероятным является день его исчезновения, суббота 27 сентября. Это заставило Брантона начать 29 днями ранее. Тот факт, что ошибка такого масштаба не испортила поиск ни Брантону, ни Холмсу, вероятно, объясняется относительно упрощенной и самокорректирующейся природой системы, созданной сэром Ральфом, а также тем фактом, что след на лужайке был плохим маркером. Ошибка в 29 днях со стороны Брантона может быть причиной, почему он умолял Месгрейва: "ради бога, позвольте мне уйти якобы по собственной воле, предупредив за месяц", поскольку в то время у него, возможно, появилась весьма проницательная идея относительно приблизительной даты начала работы, но он не знал о само-корректирующемся характере этой системы.




@темы: Шерлок Холмс, Обряд дома Месгрейвов, Sherlock Holmes Journal, Статьи, Исследования

URL
пятница, 05 мая 2023
06:30

Когда мы служим великим, они становятся нашей судьбой
Вчера был день Рейхенбаха. И там, у водопада появился венок...



@темы: Шерлок Холмс, Рейхенбах

URL
понедельник, 01 мая 2023
23:43

Уотсон, шприц! - 6 часть

Когда мы служим великим, они становятся нашей судьбой
Нравы: представление прошлого



При анализе временнЫх противоречий в фильмах важно учитывать не только элементы мизансцены, но и то, каким образом повествование показывает, как вели себя люди в изображаемый период. И так как костюм может быть сознательной смесью современности и прошлого, было бы опасно предполагать, что просто потому, что действие фильма происходит в девятнадцатом веке, он дает представление о поведении и нравах викторианцев. Антония Лант утверждает, что пытаясь изобразить прошлое более вероятно предложить зрителям провести сравнение с их собственным настоящим.
Кук идет еще дальше в плане намерений, говоря, что "исторический фильм заново представляет прошлое для целей настоящего и будущего’.
Однако можно спорить о том, насколько сильно "настоящее" вторглось в жизнь людей, снявших эти фильмы. Сценарист и продюсер киностудии «Двадцатый век Фокс» Филип Данн говорит, что фильмы, снятые во времена правления Занука, - это подчеркнутое мужество, уверенность в себе, честь и неподкупность. Это викторианские добродетели, и образ мыслей Дэррила, как и мой собственный, был по сути викторианским’. Это указывает на то, что, возможно, Занук привнес свои собственные чувства в фильмы, которые он снимал.

читать дальше

@темы: Шерлок Холмс, Бэзил Рэтбоун, Секретное оружие Англии

URL
17:44

Уотсон, шприц! - 5

Когда мы служим великим, они становятся нашей судьбой
Костюм: преодоление исторического разрыва

Исследовать костюм на предмет показателей эпохи - значит пробираться по такой сложной местности, как Гримпенская трясина. Костюмированная драма, как отмечает Пэм Кук, "заведомо не аутентична", не обязательно из-за бесцеремонного "голливудского подхода" к истории, но просто потому, что «костюм играет решающую роль в двуличии исторического фильма». Другими словами, это вполне в порядке вещей: если историческая драма хочет эмоционально взаимодействовать со своей аудиторией, она должна наводить мосты между прошлым и настоящим, и костюм - ключевой способ достижения этого.
Романтические роли в фильме часто являются предметом этой попытки "наведения мостов", и, в то время как второстепенные персонажи могут быть показаны в одежде, явно относящейся к эпохе, главные герои часто носят современную одежду, которая просто делает поклон в сторону «прошлого».
В фильмах о Холмсе баланс несколько иной: Холмс и Уотсон - главные герои, и, поскольку они олицетворяют викторианскую эпоху, их нужно показывать в одежде, характерной для девятнадцатого века. Они действительно демонстрируют строгое соблюдение того, что составляло "надлежащую" городскую и сельскую одежду. В комнатах на Бейкер-стрит они носят смокинги; на городских улицах они носят цилиндр, воротник-стойку, утренний костюм, жилет и перчатки, а Холмс носит трость с серебряным набалдашником.



В сельской местности они носят твидовые костюмы или пиджаки "Норфолк", а Холмс надевает свой "Инвернесс" и дирстокер".



В "Приключениях" теоретически нет причин для надевания дирстокера, поскольку все действие происходит в городе. Но в районах, которые подаются, как отделенные от города, таких как сады, где убийца преследует Энн Брэндон , и Лондонский Тауэр, отрезанный туманом, весьма показательно, что Холмс носит свой загородный костюм.
ВременнЫе несоответствия отчетливо прослеживаются в костюмах персонажей романтического подтекста (сэра Генри и Берил Стэплтон в "Собаке" и Энн Брэндон и Джерролда Хантера в "Приключениях"), которые носят смесь старинных и современных костюмов.

Контраст особенно заметен в «Собаке», когда сэр Генри прибывает в Англию на корабле, и на пристани его встречает доктор Мортимер). Сэр Генри описан в сценарии как ‘привлекательный молодой канадец, от которого веет свежестью Запада’, фраза, наводящая на мысль о крайнем Западе или о ком-то «крайне современном».
Спускаясь по трапу, сэр Генри освобождается от компании нескольких леди, которым, очевидно, нравилось его общество во время путешествия. На нем костюм -тройка, твидовое клетчатое пальто и воротничок и галстук в стиле 1930-х годов. Он носит шляпу типа трилби, чисто выбрит и коротко подстрижен сзади и по бокам. Доктор Мортимер, с другой стороны, носит цилиндр, утренний костюм, воротник-стойку с галстуком, очки в круглой оправе и окладистую бороду с завитыми усами. Как контекст (модные молодые женщины), так и внешность сэра Генри позиционируют его как романтического героя и указывают на то, что он происходит из более современного мира - Северной Америки, - который будет иметь мало общего с древними суевериями. Доктор Мортимер известен как представитель другой эпохи: ни один человек на переполненной набережной не одет так, как он, и только один человек носит цилиндр, несмотря на то, что в 1889 году это была обычная городская одежда.



Аналогичный контраст очевиден между Берил Стэплтон и миссис Мортимер, последняя одета в откровенно викторианский костюм с вычурными черными шляпками, темными платьями с высоким вырезом с оборками и драгоценностями из гагата, скорее напоминающими более поздние портреты королевы Виктории. Этот костюм необходим для того, чтобы она пользовалась доверием , как медиум, способный вызвать дух покойного сэра Чарльза Баскервиля.
Однако платье Берил Стэплтон призвано заинтересовать современных женщин из числа зрителей, которые, возможно, захотят приобрести что-то подобное: это подтверждается колонкой "Модные заметки" в рекламном буклете, в которой сообщается, что Венди Барри, сыгравшая Бэрил, добилась своей "осиной талии" с помощью корсетов. В своем первом появлении в фильме, в суде коронера , она одета в викторианский костюм 1930-х годов: короткую накидку с меховым воротником и большим бархатным бантом и меховую шапку в тон, сдвинутую набок.



На нескольких кадрах фильма ее костюм изображен на переднем плане, в частности в сцене, где она встречает сэра Генри во время прогулки верхом: когда она спешивается, камера остается позади нее, выделяя ее силуэт на фоне вересковой пустоши и тем самым подчеркивая ее "осиную талию’.
Ее костюм темный и приталенный - с поясом и бархатным воротником , жакет с пышными рукавами, белая блузка с застежкой в виде галстука, длинная узкая темная юбка и шляпа с маленькими полями .



Как и сэр Генри, который носит костюмы, неотличимые от одежды, модной в 1930-е годы, Джерролд Хантер, романтический герой «Приключений», носит современный красивый костюм на трех пуговицах; и, как и у Бэрил Стэплтон, костюмы, которые носила Энн Брэндон - хотя и более изысканные, чем сельские наряды в «Собаке», ибо все-таки дело происходит в городе – это попытка создания "образа" викторианского стиля. Они также несут в себе дополнительные смысловые оттенки: когда Энн узнает, что ее жизни грозит опасность, она надевает наряд с модной шляпкой, закрытой сзади вуалью и увенчанной птицей, вторящей зловещему рисунку "альбатроса", но в то же время указывающей вверх, как будто это стрела для убийцы, выделяющему свою следующую жертву .



Принимая во внимание более позднее развитие сериала, интересно отметить ряд моментов: что Джек Стэплтон в "Собаке" носит норфолкский жакет, эдвардианская вещь, именно такой Холмс будет носить в "модернизированных" фильмах 1940-х годов от «Юниверсал»; в обоих фильмах костюм миссис Хадсон, состоящий из юбки в пол, белого фартука, часов-брелоков и броши на шее, также является именно тем, что сойдет за костюм 1940-х годов в более поздних фильмах; и костюм профессора Мориарти в "Приключениях" очень похож на тот, который он будет носить как помощник нацистов в «Секретном оружии». Холмс, кстати, также носит тот же смокинг в "Собаке» и «Приключениях», что и в остальной части сериала, несмотря на 50-летний временной разрыв во времени действия фильмов.
Оба фильма, хотя и изображают викторианскую эпоху, передают ряд слоев "прошлого" через костюмы: полу-современный, в одежде персонажей романтического характера; "истинно" викторианский, в одежде Холмса, Уотсона и персонажей постарше / из сельской местности; и более расплывчатый, более фольклорного прошлого. В "Собаке" последнее достигается за счет ретроспективной сцены, которую сопровождает рассказ доктора Мортимера о старом владельце Баскервиль-холла. В этом ретроспективном эпизоде костюмы сэра Хьюго и его собутыльников представляют собой голливудскую версию средневековья: безукоризненно белые пуританские воротнички, мундиры с поясом, высокие замшевые сапоги и аккуратно подстриженные бородки в стиле Ван Дейка.



Тем не менее, сцена работает, потому что зрители видят персонажей через чтение манускрипта доктором Мортимером - прием, переданный визуально путем показа в виде виньетки, при этом часть манускрипта остается видимой по краям кадра. Не то чтобы историческая точность обязательно была приоритетом «Фокс», но скорее - как утверждает Тино Балио при обсуждении студийной системы - чтобы сцена соответствовала "общепринятым нормам аутентичности". Гораздо менее романтический взгляд в неясное прошлое предлагается в «Приключениях» через фигуру южно-американского убийцы, чей национальный костюм состоит из широкополой шляпы в стиле гаучо, полосатого пончо, широких брюк и ботинок. Для музыканта оркестра, играющего на приеме в саду, это восхитительное зрелище, но в сцене погони оно становится "иным", более пугающей идеей, подчеркнутой камерой, никогда не показывающей его полностью, а только мельком его усатое лицо, косолапый ботинок и смертоносные боласы, висящие у него на поясе. "Сыграйте это так жутко и таинственно, как это только возможно", - наставлял Занук, говоря о сценарии.


@темы: Шерлок Холмс, Бэзил Рэтбоун, Секретное оружие Англии

URL
16:31

Когда мы служим великим, они становятся нашей судьбой
Как-то проблемно сегодня работал дайри...

Сейчас совсем не до того, но все же в двух словах.

Как-то так вышло, что этот период Рэтбоуна стал для меня отчасти революционным. Как когда-то было с Бреттом. Ну, по крайней мере, отчасти. Наверное, скорее, это что-то вроде "не сотвори себе кумира"

Наткнулась как-то в тему на занятное обсуждение образа Майкрофта. Кто-то предположил, что после "Шерлока" с ним произошла печальная метаморфоза. Как сказал - не кто-нибудь, а Стивен Дойл - "Шерлок" испортил отношения братьев Холмс. Ну, типа, в рассказах эти отношения были другими...

Я задумалась. Если оставить в стороне ветхозаветные времена, когда у меня Майкрофт воспринимался исключительно в виде Клюева... Хотя вот даже тогда это не были какие-то слишком уж "медовые" отношения. Имею в виду по моим ощущениям.

Потом пришла Гранада. Ну, и у всех, конечно, может быть свое восприятие, но уже там всего этого было с избытком. Назовем это уклончиво "братской ревностью". Да, это были братские отношения, но была и раздражительность, и закатывание глаз к потолку и язвительность...

Вообще, на мой взгляд Гранада породила много не самых лучших идей. Имею в виду в фанфикшене, и думается, что, как минимум, в "Шерлоке".

Но, возможно, не стоит катить все баллоны на Гранаду. Ведь был же этот напыщенный Майкрофт в "Этюде о страхе"



И немецкий, ужасно раздраженный Майкрофт. Возможно, все это витало где-то в воздухе.

Ну, и вот интуитивно, когда братья Холмс обнимаются, мне хочется крикнуть "не верю!", а язвительные сиюминутные уколы и ледяные взгляды - это очень правдоподобно.

И самые любимые фанфики именно с таким , очень жизненным Майкрофтом. Который издали будет наблюдать за братом и как-то оберегать и ограждать от бед. Но при встрече прочтет нотацию, раздраженно вздохнет и скажет: - Ты мне надоел!

Хотя с чем-то я там в дебатах согласна. Появилось много прискорбных течений...





@темы: Шерлок Холмс, Майкрофт Холмс

URL
15:40

Когда мы служим великим, они становятся нашей судьбой
Его называли Гением.
Но сам он говорил так: «Если спросить, что же такое Смоктуновский, то это во многом моя жена». И это было чистой правдой.
Первую встречу с Суламифью он в деталях запомнит на всю жизнь. Вот, как актер описал ее в своей автобиографической книге «Быть!»:
«Я тогда впервые увидел ее… Тоненькая, серьезная, с копной удивительных тяжелых волос. Шла не торопясь, как если бы сходила с долгой-долгой лестницы, а там всего-то было три ступеньки, вниз. Она сошла с них, поравнялась со мной и молча, спокойно глядела на меня. Взгляд ее ничего не выспрашивал, да, пожалуй, и не говорил… но вся она, особенно когда спускалась, да и сейчас, стоя прямо и спокойно передо мной, вроде говорила: «Я пришла!» Ну вот, поди ж узнай, что именно этот хрупкий человек, только что сошедший ко мне, но успевший однако уже продемонстрировать некоторые черты своего характера, подарит мне детей, станет частью моей жизни — меня самого».







@темы: Смоктуновский

URL
14:13

Уотсон, шприц! - 4

Когда мы служим великим, они становятся нашей судьбой
Большой пост, чтоб никого не раздражать, на несколько дней уберу большую часть под кат

Местоположение: комфортный город против старомодной сельской местности

На протяжении обоих фильмов город изображается как колыбель современности и спокойной рациональности, а сельская местность как неизменное место суеверий и иррационального поведения. В городе каждая смертельная угроза имеет четкое происхождение: например, в "Собаке", когда жизни сэра Генри угрожает пуля наемного убийцы, но в сельской местности угроза, по-видимому, исходит от древнего проклятия. Некоторым (как будет рассмотрено ниже) частям города, таким, как парки и скверы, "присваивается" статус сельской местности, чтобы позволить иррациональному подобраться ближе к его границам. То, как студия изобразила и интерпретировала эти пространства, проливает свет на идеи Викторианской Англии 1930-х годов.
Ключевым местом, которое хотели увидеть зрители, хоть немного знакомые с Холмсом, были комнаты на Бейкер-стрит, 221Б, где, как ожидалось, будут находиться все культовые предметы, знакомые читателям Дойла, такие как персидская туфля, набитая табаком, или складной нож, прикрепляющий корреспонденцию к каминной полке. Однако, в сценарии Паскаля нет описания комнаты. Сценарии обычно содержат только немногословные, однострочные указания декораций, и они присутствуют в других местах фильма. Кладбище на вересковой пустоши, например, описывается как старое и неухоженное: "большинство надгробий упали; те, что остались, покосились и пришли в упадок".



Таким образом, отсутствие описания Бейкер-стрит интригует, и интересно порассуждать, было ли это из-за того, что Холмс настолько укоренился в общественном сознании, что его "воспринимали как прочитанную книгу", и что декораторы точно знали, что требовалось при создании его гостиной. Эта теория, по-видимому, подтверждается тем фактом, что сценарий в равной степени не дает описания самих Холмса и Уотсона, хотя кратко описываются другие персонажи: Джек Стэплтон, например, отмечен как "умный на вид молодой человек, приятный, с речью и манерами профессора’.
На экране 221B представляет собой воспроизведение викторианской эпохи, преломленное в идеях голливудского дизайна интерьера. Это преломление очевидно в первой сцене на Бейкер-стрит в "Приключениях". Когда Билли, молодой слуга, подметает лестничную площадку перед комнатами Холмса, раздается звонок в дверь, и камера следует за взглядом Билли поверх резных, выкрашенных белой краской перил вниз, в коридор, где миссис Хадсон открывает двустворчатую входную дверь, чтобы впустить Уотсона.. Стены широкой лестницы и холла выкрашены в светлые тона, с элегантными панелями в георгианском стиле или стиле регентства, а с потолка свисает замысловатая газовая люстра с несколькими рожками. Коридор и лестница пусты, если не считать подставки для зонтиков, круглого зеркала и большой картины маслом.



В гостиной Холмса - огромном помещении - обстановка сильно отличается от того, что можно было бы ожидать от "высокого викторианского" стиля, хотя все принадлежности детектива присутствуют. Мебель темная и тяжелая, а каминная полка украшена характерной викторианской бахромой, но пространство здесь не загромождено, стены отделаны панелями той же светлой окраски, что и в коридоре, а на окнах жалюзи, а не занавески.




Вот здесь поближе можно рассмотреть бахрому на камине, и видно, что там лежат письма, но ножом они не приколоты.


А здесь, за спиной Уотсона , видны опущенные жалюзи, тоже с бахромой.

Эта декорация представляет интересный контраст с той, которая будет сконструирована для фильмов «Юниверсал», которые, - хоть в них и предполагалось показать Холмса в 1940-х годах -, должны были выглядеть гораздо более откровенно викторианскими, чем декорации, используемые «Фокс» для изображения 1880-х годов.

Декорации студии "Фокс" для дома 221B также предлагают несколько иной взгляд на характер Холмса: здесь он явно джентльмен и довольно состоятельный человек. Он движется в ногу со временем - например, каждая книга на его полках выглядит новой, в то время как в фильмах «Юниверсал» его книги потрепанные и старинные, тут подразумевается его сильная связь с прошлым.



Дополнительное значение вида этих изящных, тщательно убранных комнат заключается в том, что Лондон - пристанище не только джентльмена, но и рациональности. Георгианский стиль или стиль регентства, продукт эпохи Просвещения черпал свое вдохновение и мотивы из классики, другой эпохи, связанной с аполлоническим рационализмом. В США этот архитектурный стиль был известный как палладианский, джефферсоновский или греческий: он пережил возрождение в 1930-е годы, сделав гостиную Холмса не только "старинной", но и модной.
Связь между дизайном декораций и рациональностью очевидна, потому что единственные пространные сцены с демонстрацией дедукции происходят в доме 221B, сначала в сцене исследования Холмсом трости доктора Мортимера в "Собаке", а затем в первой сцене в "Приключениях", где он проводит эксперимент, чтобы определить, какая нота в музыкальной гамме невыносима для домашних мух.
Можно было бы возразить, что киностудия «Двадцатый век Фокс» просто использовала постоянные декорации, доступные на их обширной натурной съемочной площадке, и это правда, что большинство местностей, использованных для обоих фильмов, несут схожие следы стиля эпохи регентства: в «Собаке» дом Стэплтонов в Дартмуре представляет собой (неправдоподобно) роскошный особняк с двойной лестницей и классическими урнами в нишах,что резко контрастирует со средневековой архитектурой Баскервиль-холла; и в «Приключениях» роскошный семейный дом Энн Брэндон, несомненно, является частью реконструкции целой лондонской площади, которую «Фокс» построила для фильма «Беркли сквер» (1933).



Дом Стэплтонов


Баскервиль-холл

Тем не менее, это были высокобюджетные фильмы категории "А", для которых можно было бы в значительной степени переоборудовать уже существующие декорации: тот факт, что такого не было, предполагает два возможных мотива, один из которых касается исторической точности, а другой - психологического значения, которые могли нести в себе эти декорации. Вполне вероятно, что здания в неоклассическом стиле были выбраны просто потому, что оба фильма скорее вообще о "прошлом", нежели о каком-то "конкретном прошлом", что отвечало теории Занука, что "никто не покупает билеты, чтобы увидеть подлинность; в кино идут, чтобы развлечься’.
Более интересную теорию выдвигает утверждение Хуана Антонио Рамиреса о том, что здания в неоклассическом стиле, по мнению Голливуда, были слишком строгими, чтобы "служить средоточием романтики, страсти и других эмоциональных качеств", от которых зависел коммерческий успех фильмов . Тем не менее, они были выбраны здесь, и возникает соблазн предположить, что они были предназначены для того, чтобы дать зрителю некоторое представление о личностях людей, которые их населяют: Холмса, который скорее "счетная машина", чем человеческое существо, и Стэплтона, интеллектуала, готового убивать ради достижения своих амбиций. Дом Стэплтона не только хранит его научную коллекцию местной флоры и фауны, но и, по-видимому, служит бастионом против вторжения иррационального, что иллюстрируется сценой спиритического сеанса, который внезапно завершается воем собаки снаружи.



Однако аналогия может быть применена только до поры до времени, потому что есть аспекты, которые не вписываются в эту схему: Энн Брэндон, например, - романтический, даже мелодраматичный персонаж, и классическая роскошь ее семейного дома, вероятно, указывает скорее на богатство, чем на аскетизм эмоций.


Оба фильма представляют определенные места действия, как "неизменные", отделяя их от современности либо географически, либо психологически. В "Собаке" Дартмур и Баскервиль-Холл закодированы как вневременные, первозданные места из-за их изоляции и того, как их преследуют воспоминания о злых деяниях. В "Приключениях" это Лондонский Тауэр, отрезанный туманом от остального города и связанный с многовековыми традициями, а также сады, где Ллойда Брэндона и его сестру Энн преследует убийца.
В заставке "Собаки" говорилось, что Дартмур был "первозданным" местом, и его роль еще более четко обозначена в сценарии, в котором есть примечание, гласящее: "Следует помнить, что вересковые пустоши с их зловещей атмосферой – по настоящему определяющие в нашей истории. Следует приложить все усилия для того, чтобы во время съемок....подчеркнуть жуткость этой странной местности’. Арт-директор «Фокс» Роберт Дэй, главный ассистент Ханс Питерс и команда из 98 мастеров потратили семь месяцев на сооружение болота размером 300 х 200 футов на «циклораме» студии.

Во время съемок на "циклораме"

В пресс-релизе утверждается, что студия отправила трех экспертов в Дартмур, чтобы собрать данные, а затем решить, что было по-другому "в викторианские времена’. Чтобы подчеркнуть подлинность окружающей обстановки, в пресс-релизе также рассказывается история о том, как Ричард Грин заблудился на "вересковых пустошах" во время съемок и был вынужден позвать кого-нибудь, чтобы помочь ему найти выход, история повторяется во многих передовицах прессы. Хотя этот случай, вероятнее всего, был всего лишь рекламным трюком, он помогает представить вересковые пустоши как зловещее место, отрезанное даже от повседневной обстановки остальной части студии.
Сам Баскервиль-холл описан в сценарии Паскаля как "точно такой, каким он был в 1650-х: его комнаты освещены канделябрами со свечами, портреты предков украшают стены, а над длинным обеденным столом возвышается огромный камин , стоящий в нише. Это позволяет правдоподобно вспомнить эпоху сэра Хьюго для сцены, в которой он и его спутники наслаждаются шумным вечером за тем же самым столом.


Вот здесь можно разглядеть камин.

Тот факт, что зрители "видят" события, произошедшие 250 лет назад ,устраняет разницу между прошлым и настоящим. Это также, конечно, мгновенно узнаваемое место действия в жанре ужасов, во многом благодаря тому, что «Юниверсал» создала образ "жуткого старого дома" в своих фильмах ужасов 1930-х годов.
В "Приключениях" Лондонский Тауэр имеет схожие оттенки (отчасти, возможно, потому, что ранее в том же году он появился в историческом хорроре «Юниверсал» с Бэзилом Рэтбоуном и Борисом Карлоффом в главных ролях): здесь древнее здание с зубчатыми стенами, видимое только ночью, напоминает детские сказки о венценосных узниках, казнях и, конечно же, драгоценностях короны. В центре викторианского города хранители башни носят архаическую униформу и отпугивают незваных гостей не воротами, а рвом и опущенной решеткой. Уединенность Тауэра в тумане и его роль в защите королевского наследия Англии отделяют его от современности столь же эффективно, как и физическое уединение Дартмура. В дополнение к использованию Тауэра, как напоминанию о пространстве, которое находится в стороне от современного города, «Приключения» представляют убийство Ллойда Брэндона и покушение на убийство его сестры Энн таким образом, чтобы они происходили не на улицах, а в больших лондонских садах, густо заросших деревьями и подлеском. Во время длительной погони Энн постоянно сражается с ветвями, которые хлещут ее по лицу, и корнями, о которые она спотыкается, и сады богатого особняка превращаются в лишенное цивилизации пространство, похожее на джунгли.
.
Единственные места, которые, кажется, однозначно показывают Лондон как город девятнадцатого века, - это уличные сцены, где булыжная мостовая, многолюдные улицы, мчащиеся извозчики, фонарщики, дождь и густой туман создают ‘аутентичную’ атмосферу викторианской эпохи. Это, конечно, тот самый воображаемый Лондон : голливудский арт-директор У.К. Мензис однажды сказал, что точного воспроизведения места можно добиться, снимая на натуре, но замена его декорациями в студии создаст ‘такое впечатление улицы , какое существует в вашем воображении, слегка романтизированное, упрощенное и чрезмерно текстурированное’. В терминологии постмодерна это "чрезмерное текстурирование" было бы названо "гиперреальностью": чем-то даже более реальным, чем сама улица, потому что оно связано с уже существующим представлением зрителя о том, как она должна выглядеть.
В "Собаке" на удивление мало Лондона на экране: на самом деле есть только одна значимая внешняя сцена, когда сэр Генри выходит из дома 221B, а Холмс и Уотсон тайно следуют за ним по улице. В «Приключениях», гораздо больше действия происходит в городе, и, предположительно, эта декорация - то, что в пресс-релизе называется "самой большой декорацией, покрытой брезентом без внутренних опорных столбов в истории киноиндустрии", размером около 234 х 240 футов. Атмосфера викторианского Лондона особенно хорошо передана в сцене, где Холмс, мчащийся в Тауэр, чтобы помешать Мориарти похитить драгоценности Короны, захватывает кэб и мчится на нем по ночным улицам, с опасными наклонами на каждом углу.



***
Еще ряд кадров и наблюдений, сделанных в процессе.

Как мне показалось, здесь в гостиной на Бейкер-стрит четыре стола. Один, вроде как письменный, стоит у двери.



Еще есть вот этот, кажется, он же и обеденный, в какой-то степени центральный



Ну, вот здесь Холмс сидит на том самом письменном столе, а рядом еще один, рабочий. И там еще и столик маленький наблюдается



Но не уверена, что вот это за стол



Но вот, судя по этой фотографии это еще какой-то отдельный химический стол. Либо его просто снимают со стороны стены - это же кино)



Еще несколько штрихов до кучи

Лестничная площадка очень просторная и на ней есть еще один небольшой столик



Еще одна подробность на этом центральном столе, накрытом темной скатертью, видимо, всегда лежит эта туфля с табаком



А вот здесь прекрасно видно не только лестницу, люстру и картину маслом, но еще и вешалку с дирстокером.



Очень понравился тут парадный вход в дом 221б. Почти как в министерство какое)



Но вообще мне эти хоромы очень понравились - за такие вполне можно платить "по-царски") Жаль, что они только в двух фильмах, надо будет потом понаблюдать за интерьером от студии "Юниверсал"








@темы: Шерлок Холмс, Бэзил Рэтбоун, Секретное оружие Англии

URL
воскресенье, 30 апреля 2023
18:51

Уотсон, шприц - 3

Когда мы служим великим, они становятся нашей судьбой
Общие условности и противоречия

Повествовательная траектория обоих фильмов несет в себе все отличительные черты ‘классического детективного жанра’. В "Собаке" Холмса просят защитить жизнь сэра Генри Баскервиля, который унаследовал фамильное имение в Дартмуре после загадочной смерти своего дяди. Местные жители убеждены, что на семью Баскервилей наложено древнее проклятие и что по болотам бродит собака из легенды.
Сославшись на неотложные дела в Лондоне, Холмс отправляет Уотсона охранять сэра Генри, но тайно следует за ними в Дартмур и проводит свое собственное расследование. Сэр Генри чудом спасается от клыков собаки и Холмс разоблачает его соседа, Джека Стэплтона, как убийцу, стремящегося завладетьтем, что, по его мнению, является его истинным наследством.
В "Приключениях" два старых противника - Холмс и Мориарти - оба клянутся окончательно победить друг друга: Мориарти - совершив преступление века, а Холмс- поймав его и увидев, как его повесят. Мориарти подготавливает "отвлекающее дело" -странное убийство и угрозу жизни молодой женщины, - которое, как он знает, заинтригует Холмса. Тем временем Холмс проявляет беспечность по отношению к более обычному делу, уже доверенное ему Лондонским Тауэром: благополучноеприбытие ценного драгоценного камня. Кража этого и большей части остальных драгоценностей короны является ‘преступлением века’, которое планирует Мориарти и Холмс осознает это только в самый последний момент. Он предотвращает кражу, и в последней схватке Мориарти разбивается насмерть, падая с крыши Тауэра.
Как и подобает жанру, действие обоих фильмов происходит в Англии и в прошлом; "Собака" в 1889 году и "Приключения" в 1894 году. В них происходит разоблачение "негодяя", преступления которого наносят удар в самое сердце ‘приличного общества’. Детектив остается эмоционально отстраненным, рассматривая дела как профессиональную головоломку, которую необходимо разгадать.
Однако в некоторых аспектах повествование отклоняется от норм жанра и, следовательно, от модели Тодорова. Например, в фильме нет разделения между частью "экшена", в котором происходит убийство, и"пассивным" расследованием, потому что жизни других персонажей остаются подугрозой, сохраняя динамику повествования. Эта угроза распространяется и на Холмса,физически втягивая его в расследование. Кроме того, эти фильмы, на самом деле, не "детективы": в "Приключениях" преступник известен зрителям с первых сцен, а что касается "Собаки", то книгу прочитали столько миллионов человек, что личность убийцы вряд ли могла стать сюрпризом: напряженность возникает из-за того, будет ли Холмс достаточно быстр в своих выводах, чтобы предотвратить дальнейшие преступления. Тем не менее, ни один из фильмов не позволяет зрителям увидеть дедуктивные рассуждения Холмса в действии - в "Собаке" он намекает на то, что сделал какое-то необъяснимое исследование, которое выявило существование незаконнорожденного наследника Баскервиль-холла, и в «Приключениях» его постоянно обводит вокруг пальца Мориарти и он понимает гениальный план профессора только в последний момент. Его блестящие способности проявляются только в тривиальных вещах, таких как анализ трости доктора Мортимера. Холмс изображен как человек действия, а не как интеллектуальный гений, как, возможно, подобает данному виду искусства: кино в противовес литературе.
Студия обыграла такие аспекты фильма как пересечение фильма ужасов и готического детектива. Рекламный буклет к «Собаке» советовал кинотеатрам предложить мужчинам "средство для расслабления волос" , потому что у зрителей волосы встанут дыбом, когда они увидят чудовищную собаку, и предоставить женщинам шали, как защиту от «мурашек, которые побегут по спине» от этой истории (все это опровергает заявленное Зануком желание, что «обмана следует избегать любой ценой»). К "Приключениям" прилагалась реклама из четырех частей и постер, который гласил: "Странный случай создания фетиша из шиншиллы.... Врата предателя.... дьявольский инструмент, который душит, крушит, исчезает....роковой альбатрос!’ Этот постер включает в себя множество общих указателей, включая экзотику ("шиншилла", "дьявольский"), тайну("странный случай", "исчезает"), ужас ("душит, сокрушает"), суеверие(‘роковой альбатрос’), сексуальность (‘фетиш’) и даже историю (‘врата предателя’): лишь само название фильма наводит на мысль о традиционной детективной истории. В первом варианте сценария Эдвина Блюма было мало этих компонентов, и он гораздо больше походил на то, что Занук назвал "историей о британских копах и грабителях", с атмосферой Лаймхауса в китайских кофейнях и абсент-барах,плюс еще и погоней на речном пароходе в тумане. Занук попросил убрать все это, чтобы добавить немного "глубокой тайны и напряженного саспенса", которые позволили достичь такого успеха в «Собаке».

В "Собаке" жанр готической мистики обозначен в самом начале немецкими буквами в титрах, «вихревой» музыкой и датой на экране - 1889 год.



Действие романа Дойла также происходит примерно в это время: он написал его в 1901году, но действие происходит где-то во второй половине 1880-х годов, единственным свидетельством чего является надпись "1884" на трости доктора Мортимера. Примечательны здесь два момента: во-первых, что 1889 год был всего через год после убийств Джека Потрошителя, интересом к которым все еще была охвачена страна, но они никогда не упоминаются в фильме: другими словами, дата довольно произвольна и просто указывает на ‘прошлое’. Во-вторых, надо помнить, что когда фильм впервые вышел в прокат, то 1889 год был всего 50 лет назад: сейчас, зрителю в двадцать первом веке, легче думать о нем как об"историческом" прошлом, а не как о временнОм эквиваленте 1950-х годов, хотя в случае «Собаки», конечно, викторианская эпоха вполне могла казаться далекой из-за изменений, вызванных Первой мировой войной.
Над панорамой вересковых пустошей в полутьме, на заднем плане старинный мрачный дом, подпись указывает местоположение: "Во всей Англии нет более угрюмого края, чем эти бескрайние первозданные заболоченные пустоши Дартмура в графстве Девоншир", слово "первозданной" сразу наводит на мысль о связи между ландшафтом и природой его обитателей, а также о связи с прошлым. Компактная вступительная сцена, атмосферная и полная экшена, показывает нам тайну, заключающуюся в смерти сэра Чарльза Баскервиля. Под звуки собачьего воя мы видим человека, бегущего вперед сквозь ночной туман по вересковой пустоши. Вбежав в ворота Баскервиль-холла, он пробегает мимо мертвого, сгоревшего дерева на переднем плане кадра -возможно, символа печальной судьбы семьи Баскервилей. Схватившись за сердце, он замертво падает ничком. Затем следуют два драматических кадра – сначала это неопрятный мужчина с безумными глазами, который крадет часы у трупа; затем женщина, которая выходит из дверей холла с фонарем в руке и кричит от ужаса. Исходя из этого начала, мы точно знаем,, когда именно и где происходит действие, и понимаем, что это будет"леденящий душу триллер" из-за присутствия тумана, мрачного дома, вересковых пустошей,смерти, подозрительных персонажей и жуткого воя. Мы вовсе не обязательно должны знать, что это будет детективный фильм, лишь благодаря чему-то-то почерпнутому из каких-то иных, помимо текста подсказок, таких как знание книги или вообще Шерлока Холмса, посколькув начальных титрах нет имен персонажей. Вторая сцена, в которой главные действующие лица собираются в суде коронера, преподносит идею о том, что "сердечная недостаточность", которой официально приписывается смерть сэра Чарльза, является лишь надуманным предлогом - и что если это убийство, то подозреваемые, вероятно, все находятся в этой комнате. Только в третьей сцене зрители видят Холмса и Уотсона, этих хорошо известных героев, которые уже прочно вписывают историю в детективный жанр, что подкрепляется тем фактом, что вся сцена состоит из диалога с демонстрацией силы дедукции.
Здесь гораздо более драматичное начало, чем в рассказе Дойла, который начинается в традиционном стиле ‘классического детектива’ на Бейкер-стрит со сцены с дедукцией. Доктор Мортимер прибывает в дом 221B, забирает свою трость и просит Холмса расследовать смерть сэра Чарльза - событие, которое уже произошло и потому непосредственно читатель его не видел. Это контрастирует с фильмом, в котором зрители слышат вой и видят смерть сэра Чарльза своими глазами.
Изначально у фильма должно было быть такое же "статичное" начало. Сценарий с пометкой "окончательный" и датированный 8 декабря (съемки начались 27 декабря) начинается с разговора между доктором Мортимером и его женой в их доме в Дартмуре.
Это говорит зрителю о том, что сэр Чарльз умер, что молодой сэр Генри должен унаследовать Баскервиль-холл и что Мортимеры боятся легенды о собаке. За этой сценой, совершенно не вошедшей в готовый фильм, должна была последовать сцена рассуждений о трости на Бейкер-стрит. В сценарии ни в коем случае не планировалось показывать смерть сэра Чарльза, так рано показывать сбежавшего каторжника или демонстрировать сцену в суде коронера, которая показала бы ключевых персонажей и навела бы на всех подозрение . Эти изменения сделали фильм более драматичным, добавили экшена и позволили избежать слишком аккуратной "подгонки" под какой-то конкретный жанр - интересно порассуждать, были ли они сделаны по предложению Занука или режиссера Сидни Лэнфилда. Единственные отчеты в сохранившихся документах по съемкам касаются обработки сюжета и первой последовательности кадров: на стадии обработки Джулиан Джонсон из «Фокс» предположил, что, поскольку фильм должен был стать "детективом с примесью хоррора", то он должен начинаться не в Лондоне, а "в зловещем месте под покровом ночи’. Занука не впечатлила эта идея и вместо сцены, в которой доктор Мортимер рассказывал бы легенду о собаке своей жене –он предложил включить сцену, которая и фигурирует в "окончательном"сценарии Паскаля. Изменил ли он впоследствии свое мнение, неизвестно.
‘Вмешательство’ со стороны кого-либо еще, работающего над проектом, было маловероятным, поскольку Занук контролировал каждый аспект производства фильма, вплоть до мельчайших деталей.


Дэрил Занук

Как объяснил Соломон:

«каждый сценарий был бы написан со строгими указаниями Занука относительно темпа, характера и действий....Продюсерам и режиссерам были даны рекомендации относительно подбора актеров для этих сценариев. Как только фильм был запущен в производство, Занук вместе с режиссерами ежедневно просматривал отснятый материал. По завершении съемок он руководил монтажом каждого фильма.»

Разумеется, в сцене коронерского суда отсутствуют два ключевых персонажа -- Шерлок Холмс и сэр Генри - и промедление с их появлением на экране создает предвкушение и указывает на их звездный статус. Холмса представляют первым, в "тизере" ,в котором он появляется не сразу. После кадра со зданием парламента, с Биг-Беном, бьющим полночь, камера переходит на вывеску "Бейкер-стрит", а затем на крупный план статьи из "Таймс" о смерти сэра Чарльза Баскервиля. Камера отходит назад и показывает доктора Уотсона, сидящего за столом и обсуждающего статью сневидимым нам человеком. Сначала мы слышим только голос Рэтбоуна, его резкие британские интонации мгновенно узнаваемы, затем мы видим, как он расхаживает взад-вперед перед письменным столом, камера опущена так, что видны только его халат и рука, которой он выбивает табак из трубки в пепельницу. Через несколько мгновений кадр меняется, и мы наконец видим лицо Холмса, камера смотрит на Холмса снизу вверх, точно так же, как это делает Уотсон со своего места за письменным столом.







Именно в этой сцене они обсуждают трость, оставленную их посетителем (при этом Холмс отвечает пожеланиям Занука, чтобы он был "умным, наблюдательным малым, но не одним из тех парней, которые вытаскивают кроликов из шляпы"), принимают доктора Мортимера и слушают легенду о собаке.

При изучении начальных эпизодов «Приключений» становится очевидным, что здесь уже меньше межжанровых аспектов. В титрах используется та же музыка, что позволяет зрителям без колебаний воспринимать это как сериал, но на этот раз в оформлении нет готических оттенков, а в титрах изображен силуэт Холмса с трубкой, в дирстокере, и инвернесском пальто. В темноте и клубящемся тумане он держит фонарь и медленно поворачивается к камере и обратно. Таким образом, фильм с самого начала получил название "Шерлок Холмс" - как в изображении, так и в самом названии, что делает его детективным фильмом.



Это подтверждается вступительным кадром со страницей из рукописи, датированной 1894 годом, в которой профессор Мориарти назван "злым гением". Внизу страницы стоит подпись автора - Шерлок Холмс. Таким образом, фильм излагает свою историю как битву между двумя этими героями.

На этот раз нет никаких задержек с выведением на экран главных героев. Первая сцена происходит в зале суда, где завершается судебный процесс: бесстрастный Мориарти сидит на скамье подсудимых в ожидании вердикта присяжных. Он признан невиновным, и это решение вызывает у судьи отвращение. В этот момент дверь распахивается, и в зал врывается Холмс, полный решимости представить доказательства, которые отправят Мориарти на виселицу, но он опоздал, и Мориарти освобожден. Сцена короткая и не содержит ни одного из пространных проявлений дедукции , первоначально предусмотренных сценарием Блюма, в котором Холмс поясняет, как Мориарти испортил гринвичские часы, чтобы создать себе алиби.
К моменту съемок этого второго фильма Занук понял, что гениальность Холмса "должна быть уже, как данность, и [что] более короткая сцена добавит темпа". Он попросил вырезать кадры до того момента, когда Холмс и Мориарти, выходят из здания суда под проливной дождь, и тем самым создал очень эффектную сцену. Двое противников едут в одном кэбе, и камера держит их в центре кадра, когда они сидят бок о бок по дороге на Бейкер-стрит. За дождем почти не видно ничего снаружи, поэтому взоры зрителей прикованы к вызывающему клаустрофобию пространству внутри кэба и лицам мужчин.





Тот факт, что эти заклятые враги вежливо садятся в один кэб, отличает их как джентльменов: они явно не принадлежат к классу тех, кто говорит «сядьте». Восхитительная словесная дуэль, составляющая диалог, не только задает тон сюжету, который заключается в том, что Мориарти планирует совершить преступление века прямо под носом у Холмса, но и демонстрирует, что для обоих джентльменов это, по сути, всего лишь игра. Очевидно, что Холмсу доставляет удовольствие их поединок:
"У вас великолепный мозг, Мориарти’, - говорит он, вежливо улыбаясь. - Я так им восхищаюсь… что хотел бы, чтобы он был замаринован в спирту для Лондонского медицинского общества". Зрители, возможно, испытали прилив возбуждения от предстоящей битвы, но, когда Мориарти говорит: "Вы единственный человек в Англии, достаточно умный, чтобы победить меня" – своеобразный поворот к реплике доктора Мортимера из "Собаки" - этот страх смягчается гораздо более утешительной мыслью. В конце концов, это Шерлок Холмс, который непобедим; это классический детектив, так что справедливость обязательно восторжествует; он предполагает мощный интеллект, указывающий на эмоциональную отстраненность; и действие благополучно будет разворачиваться в живописном прошлом.
«Приключения» остаются гораздо более погруженными в классический детективный жанр, чем «Собака», хотя и здесь совершаются вылазки на территорию триллера с причудливым убийцей, косолапым южноамериканским музыкантом; экзотическим оружием; и мелодией "погребальной песни". Такая приверженность жанру работает главным образом потому, что в нем нет сверхъестественных элементов; романтика не выдвигается на первый план так сильно, как в "Собаке", и - с двумя переплетающимися сюжетами - здесь мало возможностей для отклонения от жанра.

***
Здесь есть, что добавить.
Интересно, что автор тут пыталась как-то сопоставить "Собаку" и Джека Потрошителя. Так же это делает и автор "Бабушки Шерлока Холмса", в плане того, что еще неизвестно, что страшнее...

Теперь, я вот говорила о неточностях в нашем переводе фильмов Рэтбоуна, там очень многое остается неозвученным. А тут такая штука, автор книги очень любит слово "primitive" в отношении "Собаки". Ну, это примитивный, первобытный, простой, грубый... У меня были сомнения, и оказалось, что это практически из цитаты заставки фильма, где говорится, что пустоши Дартмура - самое угрюмое место. И что характерно вот это "primitive" там решили опустить. Ну, да, это нелегко озвучить. Короче, я остановилась на значении "первозданный", а так это что-то дикое, нетронутое с древних времен.

Для меня удивительно было узнать, как не сразу здесь показывают лицо Холмса, раньше не замечала. И сразу вспомнила, что подобный прием был использован и в первой серии Гранады "Скандал в Богемии"

@темы: Шерлок Холмс, Бэзил Рэтбоун, Секретное оружие Англии

URL
15:58

Уотсон, шприц! -2 часть

Когда мы служим великим, они становятся нашей судьбой
Коммерческие соображения

Хотя с 1929 по 1942 год киностудия «Фокс» снимала серию фильмов о Чарли Чане, детективные фильмы вряд ли были их специализацией, как и готика. Однако, коммерческий потенциал фильма перевешивал любые опасения, которые могли у них возникнуть в отношении его жанра. "Собака" была самым известнымрассказом Дойла, и его прочитали "бесчисленные миллионы" . Соломон отмечает,что студиям нравилось покупать романы-бестселлеры из-за "заведомого узнавания их названий", в то время как оригинальный сценарий означал расходы на рекламную кампанию для повышения осведомленности. «Собака» также выдвигала ряд рекламных "зацепок" помимо центральной детективной истории, включая нечто сверхъестественное, бурный роман, сбежавшего каторжника, таинственную готическую обстановку, множество британских персонажей и, конечно же, зрелище самой «собаки». Все это создавало тот тип маркетинга с множеством этикеток, который позволил бы «Фокс» привлечь как можно более широкую аудиторию. Были и другие потенциальные побочные эффекты: то, что буклеты называли "самой шокирующей,леденящей душу детективной историей в литературе", могло быть дополнительно использовано в специальных изданиях книг, выпущенных вдогонку фильму. В США на обложке 75-центовой книги в твердом переплете от «Grossetand Dunlap» был изображен кадр из фильма, а в Великобритании вышло общедоступное издание «Собаки» от «Penguin» Кроме того, студия использовала близкое сходство между Рэтбоуном и иллюстрациями Холмса, которые появились в журнале «Колльерс», предложив кинотеатрам возможность продавать наборы репродукций иллюстраций.


Могу предположить, что вот это страница из подобных рекламных буклетов с довольно редкой иллюстрацией к "Собаке" Фредерика Дорр Стила

«Фокс» была не единственной студией, которая обхаживала наследников Дойла с намерением снять «Собаку». Успешно обеспечив права за 27 000долларов, У.Б. Дорн из «Фокс» написал своему коллеге Джорджу Уоссону, что «Metro»устраивает небольшой скандал из-за того, что мы отобрали у них эту собственность», и призвал как можно быстрее проработать юридические этапы сделки. «Фокс» приобрела права собственности на «Собаку» сроком на семь лет, что означало, что ни одна другая студия не могла снять фильм по мотивам этой книги до истечения срока действия этих прав: однако,чем раньше начинался проект, тем дольше фильм мог находиться в прокате без прямой конкуренции. «Фокс» не теряла времени даром: съемки начались 27 декабря 1938 года, а "Собака" вышла на экраны к концу марта 1939 года.
В открытом доступе нет информации о том, какой бюджет был выделен фильму, но создание любой крупной картины было сопряжено с финансовыми трудностями: даже при бюджете в миллион долларов «Фокс» получила бы прибыль только в том случае, если бы фильм был показан в кинотеатрах более 65 недель. Одним из первоначальных камней преткновения было то, что "Дойл Эстейт" уже продала права на французскую и немецкую версии повести в 12 европейских стран. Это означало, что «Фокс» не сможет выпустить фильм на этих территориях, и, хотя Франция была единственной страной, которая их интересовала - предположительно, самой значимой с точки зрения кассовых сборов, - они сочли, что стоит поискать решение. К моменту выхода фильма в прокат, в марте 1939 года они заплатили дополнительно 32 500 долларов за приобретение"всемирных прав на немое, звуковое, диалоговое и говорящее кино" - сумма, значительно превышающая ту, которую они отдали за оригинальную историю.
Конечно, "Собака" экранизировалась не в первый раз: было несколько экранизаций, в том числе британские фильмы с Эйлом Норвудом(1920),Робертом Ренделом (1932)в главных ролях и, по крайней мере, три немецких «немых»фильма: это, учитывая саму повесть, означало, что эта история стала частью коллективного сознания. Однако, это была первая крупнобюджетная голливудская версия, и Занук ожидал, что это будет «самая захватывающая, необыкновенная картина». Помимо привлекательности имени Шерлока Холмса, которое по описания пресс-релиза, известно "каждому мужчине, женщине и ребенку", там был и выдающийся актерский состав, наиболее разрекламированным из которого был не Бэзил Рэтбоун в роли Холмса, а Ричард Грин в роли 21-летнего романтика сэра Генри Баскервиля.



Во многом это было случайностью, обусловленной временем : когда фильм вышел на экраны, Грин только что занял пятое место в опросе "Король и Королева кино", несмотря на то, что снимался в кино меньше года. Тот год принес Грину то, что в пресс-релизе было названо "настоящей силой имени на афише", и, хотя сами фильмы не выдержали испытания временем, они были свежи в памяти зрителей."Четверо мужчин и молитва", "Подводный патруль", "Кентукки" и "Моя счастливая звезда" – все они были сняты в современном стиле и выпущены в 1938 году; а «Маленькая принцесса» - это был первый фильм Ширли Темпл, выпущенный в 1939 году, и, - что интересно, ибо он вышел непосредственно перед «Собакой», - события там происходили в викторианскую эпоху. Поэтому парадоксально, что сейчас «Собака» наиболее известна благодаря роли Холмса в исполнении Бэзила Рэтбоуна, оказавшего такое сильное влияние на последующие интерпретации этой роли другими актерами.
Приобретение прав на литературное произведение часто было только началом переговоров с автором или фондом его наследия, и хотя нет никаких свидетельств о каких-либо жестких условиях, предъявляемых «Фокс», иногда было необходимо заверить Дениса Конан Дойла (сына Артура Конан Дойла) в их намерениях. Джордж Уоссон из «Фокс» отправил телеграмму Э.П. Килроу в нью-йоркский офис просьбой сообщить Дойлу, что:


«мы планируем использовать для постановки лучший актерский состав и хорошего режиссера. В сценарии... сохраняется вся драматургическая ценность оригинала, и он определенно не был обработан в комедийном ключе. Мы уверены, что не пародировали историю и не повредили репутации рассказа илиавтора.... Возможно, Конан Дойл снимет возражения, если вы расскажете ему про актерский состав, включающий Ричарда Грина, Бэзила Рэтбоуна, Найджела Брюса,и мы пытаемся заполучить Аниту Луизу. Кроме того, режиссером будет Уильям А. Сейтер.»


Причиной проблемы стало недоразумение из-за пункта в контракте «Фокс», разрешающего включение в фильм музыкальных номеров. Хотя интересно порассуждать, какие музыкальные номера могли быть выбраны для викторианского "чиллер-триллера" и какой эффект это могло оказать на готовую постановку (добавив еще один жанровый ярлык к его многочисленным "тэгам"),правда заключалась в том, что этот пункт, описанный «Фокс» в той же телеграмме, как "безобидный" - была стандартным параграфом во всех кино-контрактах. То, что изменил бы выбор Уильяма Сейтера в качестве режиссера, также достойно рассмотрения, так как Сейтер (р. 1890) был специалистом по легкой комедии,на его счету ряд фильмов с Лорел, Харди и Ширли Темпл.
Причина, по которой студия назвала его предполагаемым режиссером "Собаки", вероятно, заключалась в том, что он только что закончил "Маленькую принцессу" с Ричардом Грином. В итоге студия назначила режиссером Сидни Лэнфилда, а сценаристом проекта - Эрнеста Паскаля. Лэнфилд (р. 1898) также имел опыт работы в комедии: он начинал как автор комедийных реприз, а затем снял легкие комедии, в том числе "Взбодрись и улыбнись" (1930), "Девушка в шляпе" (1932) и "Пой, малышка, пой" (1936), так что викторианская мелодрама едва ли вписывалась в его карьеру лучше, чем вписалась бы в карьеру Сейтера. Уроженец Великобритании Паскаль (р. 1896) казался более логичным выбором. Опытный сценарист, он начал писать рассказы для немого кино в 1923 году и имел солидный послужной список в области исторических драм: его последним сценарием был "Похищенный", в котором главную роль сыграл Найджел Брюс.
Как режиссура Лэнфилда, так и сценарий Паскаля были подвергнуты критике рядом современных рецензентов. «Вэрайэти» назвала режиссуру "обдуманной и крепкой", а К.А. Лежен отозвался об ‘упущениях и проступках голливудского сценария’, который в целом был "точен в главном, но совершенно отличался от оригинала в существенных деталях.
Попытка создать экранизацию, конечно, неизбежно должна была вызвать комментарии со стороны тех, кто был заинтересован в ее верности оригиналу, независимо от того, насколько успешно киностудия «Двадцатый век Фокс» справлялась с жанровыми вопросами.
Везде, где речь заходит о фильмах про Холмса, "возникает странный буквализм", - говорит Пол Леггетт. ‘ Малейшие изменения...мгновенно подвергаются нападкам как своего рода ересь’. Эта точка зрения подтверждается комментариями современных критиков: Кэмпбелл Диксон в «Daily Telegraph», например, приберег большую часть своего неодобрения по поводу "не достаточно скрупулезного" характера экранизации,особенно в отношении изменения персонажей, задаваясь вопросом, почему Фрэнкленд был изображен шотландцем и почему доктора Мортимера, в повести худощавого человека, сыграл довольно коренастый мужчина. Лежен чувствовал, что игра Рэтбоуна несколько пострадала из-за того, что была ограничена необходимостью "вести себя правильно" в отношении такого известного персонажа: "это вполне могло ограничить полет фантазии актера, - сознание, что каждая реплика, которую он произнес, и, что еще хуже, каждая строка, которую он не произнес, стала нарицательной на двадцати четырех языках, включая тамильский, талугу и урду, а также стенографии Питмана".
Возможно, именно ранний выбор на главные роли Рэтбоуна и Брюса повлиял на подбор британских актеров на все ведущие роли, включая Ричарда Грина (сэр Генри Баскервиль), Венди Барри (Бэрил Стэплтон),


Венди Барри

Мортона Лоури (Джек Стэплтон), Мэри Гордон (миссис Хадсон) и Лайонела Этвилла (доктор Мортимер).


Лайонелл Этвилл

Единственным исключением был американец Джон Кэррадайн в роли зловещего дворецкого Барриман.



Даже этот краткий список показывает, сколько звезд-эмигрантов жило и работало в Голливуде. С полностью британским актерским составом, британским сюжетом, и студийными декорациями, представляющими Лондон и Дартмур, "Собака", возможно, была британским фильмом с американским финансированием, но картина викторианской Британии, которая там изображена, воплощала ностальгию по чужому времени и месту – с точки зрения взгляда со стороны. Заманчиво думать, что это американская точка зрения, но (принимая во внимание процитированные ранее комментарии Морли об эмигрантах, живущих в ‘викторианском’ стиле жизни в Голливуде) это в равной степени могло бы быть британской ностальгией по исчезающему миру.
То же самое можно сказать и о «Приключениях»: когда, к примеру, Грэм Грин, посмотрел этот фильм, он приветствовал викторианскую обстановку, получая удовольствие от ‘этого Лондона с булыжниками, быстрыми кэбами и газовыми фонарями: затерянный Лондон’. Чего Грину не хватало еще больше, так это ценностей, связанных с этим ‘затерянным Лондоном’. Говоря о профессоре Мориарти, он сказал: "Приятно снова встретиться схорошо воспитанным преступником: мы так долго страдали от «сядьте»..... и (сейчас) мы в 1894 году, и люди говорят: "Пожалуйста, садитесь".
Это интересный комментарий не только из-за стремления к более галантному веку, но и из-за подразумеваемой отсылки к гангстерским фильмам 1930-х годов с их главными героями американцами, часто из низшего класса; резкий контраст с британским детективным жанром, где главный герой - если и не совсем джентльмен, то, по крайней мере, ведет себя как джентльмен. Однако, Грин, со своей точкой зрения скоро остался в одиночестве, поскольку детективный жанр укоренился на этой территории и приобрел американский облик. Исторические драмы, часто с готической обстановкой, продолжали интересовать Голливуд на протяжении 1940-х годов, но о тенденциях в детективном жанре свидетельствует тот факт, что "Приключения" стали последним фильмом на ближайшие 20 лет, в котором Холмс оказался в "надлежащем" времени.
Компания «Фокс» несколько лет включала «Приключения» в свои планы, купив права на постановку "Шерлока Холмса" Уильяма Джиллета в 1932 году. Как и в случае с «Собакой», сценарист и режиссер, привлеченные к этому проекту, не были специалистами по детективам или исторической драме: Эдвин Блюм (р. 1906), который написал наброски сюжета и первый сценарий "продолжения", имел всего четырехлетний опыт написания сценариев, работая в основном над "Тарзаном", и Уильям Дрейк (р. 1899),который переписал сценарий, был в конце своей короткой сценарной карьеры. Режиссер Альфред Веркер (р. 1896) работал в кинокомпании "Олд Фокс" с 1928 года, когда его пригласили на повторные съемки фильма Эриха фон Штрогейма "Здравствуй, сестра". Его голливудская работа рассматривается большинством, как совершенно ничем не примечательная: историк СМИ Хэл Эриксон в авторитетном онлайн-издании AllMovie.com говорит, что Веркер был "либо компетентным мастером, либо талантливым халтурщиком", в зависимости от того, с кем из его коллег вы консультировались, и считает необъяснимым, что ему удалось снять такой прекрасный фильм, как "Приключения". Актерский состав вновь был почти исключительно британским, с Джорджем Цукко (профессор Мориарти),Генри Стивенсоном (сэр Рональд Рамсгейт) и Идой Лупино (Энн Брэндон).
Технический консультант капитан Гарольд Ллойд-Моррис разразился целым потоком заметок, в которых, среди прочего, указывалось правильное название верховного суда, иерархия в лондонском Тауэре, ношение полицейскими уголовного розыска штатской одежды, бестактность, заключавшаяся в том, что Холмс отправил ‘леди’ вниз выпить чашку чая со слугой, и тот факт, что даже в 1890 году в Тауэре было электрическое освещение. Не все его комментарии были задокументированы. Несмотря на указание Занука не допускать тумана в сценах‘за исключением случаев, когда это абсолютно необходимо", «Monthly Film Bulletin» посчитал, что для английского майского вечера это слишком. Никто не критиковал режиссуру («Вэрайети» сочла, что у фильма был приятный темп и четкий сюжет), и хотя в отношении сюжета было сказано, что это слишком сложное переплетение двух историй, улики ‘не были слишком абсурдными или слишком очевидными для приверженцев детективов’. Если и была какая-то нелепость, то она пришлась по вкусу некоторым критикам: Фрэнк Ньюджент в «Нью-Йорк Таймс» предположил, что если зрители высмеют "идею о косолапом гаучо, бродящем ночью по лондонским паркам" или зададутся вопросом, почему "имея в руках "драгоценности", [Мориарти] предпочел гоняться за Холмсом по амбразурам Лондонского Тауэра", то фильм, скорее всего, оставит их равнодушными, "но меня лично все еще охватывает дрожь».

***
Не удержусь и кое-что прокомментирую)
Я, честно говоря, не въехала при просмотре, что Фрэнклед здесь шотландец - может, это проскочило как-то в его речи - я заметила, что официальный перевод был, мягко говоря, не точен. Кстати, интересно, что в "Sherlock Holmes Journal" 2012 года было замечено , что создатели советского сериала создавали своего Фрэнкленда под влиянием "Собаки" 1939 года. Я что-то в этом сомневаюсь, хотя наш Мартинсон ходил конкретно в "шотландке", но думаю, наши фанаты запросто возмутятся, услышав такие намеки))
И хорошо подмечено, насчет канонической худобы Мортимера.

Интересно было замечание, что Холмс отправил Энн пить чай с Билли, ну, я думаю, что скорее всего не с Билли, а с миссис Хадсон, но в общем, да - наверное, это было странно.

@темы: Шерлок Холмс, Бэзил Рэтбоун, Секретное оружие Англии

URL
12:18

Секретное оружие Англии - Уотсон, шприц!

Когда мы служим великим, они становятся нашей судьбой
Итак, начнем.

Едва не забыла об этой книге. И совсем пропустила нужные главы, когда разбирала "Собаку" и "Приключения" Рэтбоуна. А потом, вспомнив, колебалась, потому что она все-таки весьма научная, говоря условно, и в начале было много всякого разного о предыдущих кино-Холмсах - хотя, возможно, тоже не лишенного интереса, но тут мы уже точно "проехали". А я вообще люблю как-то все начинать сначала, если берусь, поэтому металась из стороны в сторону, да еще и текст очень нелегкий...
Короче, в итоге сначала взялась за военные фильмы, поскольку я сейчас как раз на этом остановилась. Но потом мне так понравилось, что я решила откатиться назад и посмотреть, что там написано про викторианские фильмы. Ну, и вот в итоге более-менее прочесала эту - наверное, даже не главу, а часть книги - и потихоньку выложу это сюда, как есть, хотя и сам текст не особо ровный и рассказывается там сразу о двух фильмах, ну, и перевод очень далекий от совершенства - чисто для информации.
Буду выкладывать частями - в зависимости от содержания и количества возможных иллюстраций.

Секретное оружие Англии
Фильмы военного времени о Шерлоке Холмсе

Аманда Дж. Филд



Глава 2. Уотсон, шприц!
Притягательность викторианской эпохи


Мистер Холмс, это были следы гигантской собаки
Собака Баскервилей

В этой главе мы рассмотрим первые два фильма из серии о Холмсе: "Собака Баскервилей" и "Приключения Шерлока Холмса", снятых киностудией«Двадцатый век- Фокс», обсуждая сами фильмы в сочетании с их современным звучанием. Вследствие этого в ней рассматриваются ключевые аспекты постановки,а также история съемок фильмов, то, как их рекламировали пресс-релизы студий, и их восприятие производителями и потребителями. В этом плане, эта часть книги демонстрирует, как была изображена фигура Холмса -как человека действия, а не как интеллектуального гения, - решения, принятые в процессе съемок, которые привели к такому изображению, и накопившиеся слои значений и замыслов, которые способствовали такому его изображению. Это свидетельствует о том, что, несмотря на то, что эти фильмы перенесли детектива в его "настоящий" позднее-викторианский период и что первый фильм был экранизацией по роману Дойла, их нельзя рассматривать в качестве контрольной группы, по которой можно судить о последующих «модернизированных» фильмах, потому что повсюду там очевидно наличие общих и временнЫх противоречий.

Двадцатый век-Фокс

В 1939 году «Двадцатый век Фокс» была новой компанией, образованной из слияния четырьмя годами ранее «Фокс Филм Корпорейшн» и «Двадцатый век Пикчерс», но у нее хватило энергии и лидерских качеств, чтобы выйти на третье место в рейтинге. Компания «Фокс Филм Корпорейшн» была основана в 1915 году и построила свой успех на более чем 500 кинотеатрах, но потерпела крах после краха Уолл-стрит в 1929 году. Чтобы спастись от банкротства, ей требовалось слияние:
Киностудия «Двадцатый век Пикчерс» осознавала свой потенциал, имея мощное производство, но лишенная собственной демонстрационной сети или такой превосходной студийный участок, который «Фокс» только что построила в Калвер-Сити. Сама сформированная только в 1933 году, «Двадцатый век Пикчерс» была плодом объединенного партнерства бывшего руководителя производства «Уорнер Бразерс»ДэррилаЗанука (р. 1902) и президента «Юнайтед Артистс» Джо Шенка. Идея состояла в том, что Занук будет снимать фильмы, а Шенк – выпускать их посредством «Юнайтед Артистс».

После слияния 29 мая 1935 года Занук присоединился к команде молодых звезд, включая Тайрона Пауэра, Генри Фонда, Бетти Грейбл и Ширли Темпл, специализирующейся на биографических фильмах и мюзиклах. К 1939 году студия имела репутацию "лидера в области популярных развлечений, превозносящих американские добродетели". Ее успех также был связан с огромной волной экспансии в Голливуде:более 85 миллионов человек ходили в кинотеатры каждую неделю, и за этот год Голливуд выпустил 600 фильмов. "Это был год... величайшего творческого всплеска в истории Голливуда", - говорит Берг, - с появлением таких фильмов, как "Волшебник страны Оз", "Унесенные ветром", "Дилижанс", "Ниночка", "Победа над тьмой" и "Мистер Смит едет в Вашингтон". У киностудии было несколько фильмов, прокат которых только на внутреннем рынке принес более двух миллионов долларов,включая "Пришли дожди", "Барабаны долины Могаук", "Стэнли и Ливингстон». В этом смысле "Собака Баскервилей" и "Приключения Шерлока Холмса" были всего лишь еще двумя фильмами за тот год, что можно было назвать блестящим , и, возможно, нет ничего удивительного в том, что в единственном академическом исследовании студии (Обри Соломон"Двадцатый век-Фокс":Корпоративная и финансовая история) они даже не упоминаются.

Занук был практическим руководителем производства: по словам Соломона, он был известен как " тиран у власти", тесно связанный со сценариями, кастингом, продюсcированием и монтажом. Как и другие голливудские магнаты, он, казалось, принимал решения инстинктивно, и поэтому легендарная история про спонтанный разговор о том, стоит ли снимать фильм о Холмсе, в котором его сыграл Рэтбоун, полностью правдоподобна.

Рэтбоун (р. 1892) был ветераном костюмированных драм того времени, сначала в своей сценической карьере в Стратфорде-на-Эйвоне и Лондоне, а затем на экране. Многие из его более чем 30 фильмов, снятых в 1930-е годы, были историческими, включая "Капитана Блада", "Дэвида Копперфильда", "Повесть о двух городах", "Последние дни Помпеи", "Анну Каренину" (все 1935 года), "Ромео и Джульетта" (1936),Приключения Робин Гуда (1938) и Лондонский Тауэр (1939). Он часто играл изощренного злодея, что он называл одной из причин, по которой ему очень хотелось принять предложение Занука сыграть Холмса - персонажа совершенно другого типа. Он был назначен на эту роль 25 октября 1938 года с гонораром в размере 5000 долларов в неделю. Хотя ранее он не имел никакого отношения к детективному жанру, его худощавое телосложение, резкий профиль и язвительная речь сделали его мгновенно узнаваемым Холмсом.



Возможно, самым важным качеством, которым Рэтбоун и его коллега по фильму Найджел Брюс обладали с точки зрения конкурентоспособности, было то, что они воспринимались как квинтэссенция британцев, что неоднократно подчеркивалось киностудией «Двадцатый век Фокс».
Британство таило в себе для американцев особую притягательность: и, в самом деле, Брюс (р. 1895)на протяжении всей своей кинокарьеры специализировался на ролях неуклюжих англичан, и среди последних его ролей были сэр Бенджамин Уоррентон в "Атаке легкой кавалерии" (1936) и сэр Малкольм Камерон в "Суэце" (1938).


В передовицах для прессы подчеркивалось, насколько патриотичными были оба актера, как они всегда делали перерыв на послеобеденный чай и как Брюс любил наблюдать за игрой в крикет. Такую рекламу можно было бы расценить как преувеличение студии, но, похоже, оно было точным отражением их образа жизни. И Рэтбоун, и Брюс были видными членами того, что Шеридан Морли называет "Британским господством в Голливуде", это британцы, которые приехали сюда в 1920-1930-е годы и которые "основали колонию, которая была почти карикатурой на британскую жизнь,быстро сформировав клубы поло и команды по крикету и [устраивая] друг для друга чаепития по воскресеньям.
Другими словами, будучи эмигрантами, они преувеличивали качества своего Британства, возможно, из-за ностальгии по жизни, оставшейся позади - жизни, которая уже в значительной степени исчезла и в их родной стране. Этот аспект делает колонию особенно интересной в свете временнЫх несоответствий, которые должны были проявляться на протяжении всего сериала о Холмсе: выражаясь метафорически, она, будто застыла во времени.
Морли говорит, что голливудские британцы "выжили в замечательном историческом и географическом подвешенном состоянии, как хранители величественного дома, внезапно перенесенного на другой континент, в комплекте с мебелью и фурнитурой". По его словам, они привезли с собой не Англию Георга V, а "Англию времен около 1870 года: Англию Киплинга и королевы Виктории". Морли, конечно, вполне мог бы сказать, что это была также Англия Шерлока Холмса. С точки зрения единого сплава актера и персонажа, это было идеальное сочетание.



@темы: Шерлок Холмс, Бэзил Рэтбоун, Секретное оружие Англии

URL
суббота, 29 апреля 2023
16:37

Когда мы служим великим, они становятся нашей судьбой


***
Отключили отопление, как всегда не вовремя. Может, все бы ничего, если бы не соседи, у которых, видно, просто вечная мерзлота, и давно я в пять утра не бегала с обогревателями и одеялами.

Наверное, никогда больше не понесу ноут в сервис, по крайней мере, в этот.

Почти уже привыкла к "американским горкам" с мамой. Еще вчера все было супер, я бегала по магазинам, и помогала с ужином, сегодня меня кроют последними словами . К чему отношусь, хоть и с горечью, но уже философски. Значит, никому не нужна и могу сидеть с переводом.

Перевод - хоть и частичный - "Секретного оружия Англии" - один из самых безумных моих проектов. Там нет строгого плана, и его не разобьешь на небольшие части, потому "грызу" его куском. А на части как-то все равно разобью, когда буду делать посты, потому что думаю немножко проиллюстрировать, и в то же время под кат убирать не хочу. Не знаю, как это будет выглядеть в результате - что-то среднее между кривым переводом и пересказом своими словами - чтоб это все отшлифовать понадобилось бы очень много времени, а это, в общем-то просто небольшие дополнения. Приближаюсь потихоньку к концу огромной главы и начну это как-то все сюда выпускать, попутно придавая более удобоваримый вид.

Из-за этой книжки претворение в жизнь моих планов несколько затянулось, но ничего... рано или поздно все будет.

Попутные мысли: Каждый кино-Холмс, который занимает тебя больше, чем на несколько дней оставляет свой след и привносит свое, иногда неожиданное. Рэтбоун для меня оказался чем-то возрастным и глубоким, но не просто Рэтбоун, имею в виду его фильмы, и Брюс тут играет очень большую роль. Наверное, поэтому и взялась за вышеназванную книжку и вот так нахрапом за эту викторианскую главу, чтоб потом , может, более методично изучать другие, более поздние.

Часто приходит в голову Маркум со своей любовью к Рэтбоуну и более, чем трезвым отношением к Гранаде. Наверное, у каждого есть свои сильные стороны, но я сейчас понимаю, почему Бретт хотел, чтоб сериал был черно-белым. Но вообще... надо все же все время оглядываться на книгу.



@темы: Шерлок Холмс, Про меня

URL
четверг, 27 апреля 2023
14:43

Когда мы служим великим, они становятся нашей судьбой
Пишу просто на коленке, чтоб отметить этот момент.
Вообще все больше и больше привязываюсь к фильмам Рэтбоуна. Понимаю тех, кто отдавал ему предпочтение даже перед Бреттом, хотя Джон Беннет Шоу и говорил, что первого ценят консерваторы, второго - современные люди. Ну, что ж, я и сама себя считаю консерватором)
Смотрела вчера на работе клипы к этим фильмам -сидела с глупой, счастливой улыбкой)

Даже поискала вечером фики по Бэзилу, ну, тут не особо разгуляешься...

В зале в меру сил перевожу "Секретное оружие Англии" - книга, определенно заслуживает внимания. Много информации, много разных мыслей в отношении фильмов, хотя немного надергано, плавного подробного рассказа нет. Заканчивать главу буду дома.
Понравился вчера прочитанный кусок, где авторы будущей " Собаки"1939 г. в письме уверяли братьев Дойл, что фильм будет исключительно по книге, что из него не сделают комедии, пародии и не будет музыкальных номеров. Сразу вспомнила наш фильм и вообще всю нашу историю с Каноном. Адриан не зря хотел судиться с СССР по поволу авторских прав.)

@темы: Шерлок Холмс, Бэзил Рэтбоун

URL
вторник, 25 апреля 2023
23:34

На сцене. Главы 18-19

Когда мы служим великим, они становятся нашей судьбой
Домучиваю "Сцену". На самом деле, если б взялась переводить для себя, вот эти главы просто бы выбросила. Ну, нет здесь ничего, что имело бы отношение к Холмсу. Какой-то молодой актер едет на поезде через всю Америку, с какими-то малоинтересными приключениями по дороге, с подробнейшими описаниями природы и состояния железных дорог и т.п. Главу "Сан-Франциско" передам несколькими предложениями - я просто сломалась на этой "Сцене" - это, наверное, худшие главы из всех трех книг.

Тем не менее, вот что мы тут имеем) :

Глава 18
На Запад

В юности я путешествовал, выступал на сцене…

Невилл Сент-Клер «Человек с рассеченной губой»

Холмс был рад уехать из Нью-Йорка. Он с самого начала знал, что его работа для Харгрива не была той загадкой, которую он мог бы разрешить к своему полному удовлетворению. Однако, работа эта оказалась поучительной и напомнила ему, что актерство – это просто путь к его карьере в качестве детектива. С другой стороны, последние несколько дней бездействия в ожидании, когда кончится метель, были чрезвычайно томительны. И он с нетерпением ждал момента, когда вновь выйдет на сцену.
Когда они садились на поезд в Нью-Йорке, было холодно и выпало много снега. Поплотнее закутавшись в пальто и шарфы, они спешили занять места в вагоне, надеясь, что согреются в пути. Вскоре поезд двинулся на север вдоль реки Гудзон, прокладывая путь по заснеженным рельсам. Близ Олбани поезд пересек мост через Гудзон и направился на запад. Они проехали мимо множества лесов, ферм и деревушек. Полдня спустя поезд с грохотом промчался мимо знаменитых скотных дворов и прибыл на Большой Центральный вокзал Чикаго.
Снег здесь был еще глубже. Из-за холода и снега прибывшие уделили мало внимание красотам города. Однако, когда они шли по улицам, то увидели почерневшие кирпичные и каменные стены, составляющие резкий контраст с белизной снега, напоминание о пожаре, который едва не уничтожил весь город всего несколько лет назад. Они шли к театру МакВикера, который был построен в августе 1872 года, когда его предшественник погиб в огне пожара. Владельцем и директором театра был Джеймс Мак Викер, начавший свою театральную карьеру комедийным актером, а потом ставший управляющим театра. Он приветствовал актеров Корицианской труппы и показал им театр, после чего оставил, сказав, что должен обсудить какие-то срочные вопросы с архитектором, создавшим проект этого театра.
Когда мистер МакВикер вышел из театра, перед ним остановился экипаж. Управляющий спустился по ступенькам и предложил руку вышедшему из него мужчине. Из окна экипажа выглянула молодая женщина, а рядом с ней мелькнула и другая, бранившая ее.
читать дальше

@темы: Шерлок Холмс, На сцене

URL
16:08

Когда мы служим великим, они становятся нашей судьбой
И до кучи еще одна небольшая статья все из того же первого номера "SH magazine"

Это даже не статья, а что-то типа редакторской колонки. И внимание мое она привлекла потому, что это Дэвис. В какой-то степени имя знаковое, и признанный авторитет. Это нечто вроде приветствия читателям нового журнала, и я решила его привести здесь, как один из примеров публикаций в этом журнале.

Все фотографии взяты из самой статьи.

Шерлокианские наброски

Дэвид Стюарт Дэвис



Мысль, которая интригует меня в этот момент, это то, что заставило вас прочесть этот журнал. Я понимаю, что если говорить простым языком, то ответ будет: Шерлок Холмс. Но почему Шерлок Холмс? Что есть такого в этом литературном герое, созданном молодым врачом более 120 лет назад, что так притягивает вас? Иначе говоря – почему нормальные, здравомыслящие и умные люди находят старого Шерлока таким привлекательным? Конечно, на эту загадку есть несколько шаблонных ответов, которые можно было бы извлечь на свет божий, и так я и сделаю.
Здесь разыгрывается беззаботная академическая игра, затеянная Рональдом Ноксом, которая требует от читателя расследовать аномалии и упущения в рассказах, в силу какой-то оплошности пера Уотсона. Последователи этих изысканий стремятся выдвинуть теории относительно какого-нибудь неясного момента – а именно ,сколько раз был женат Уотсон, в каком университете учился Холмс, кто такая миссис Тернер, которая, казалось, проживала в доме 221б во время дела «Скандал в Богемии», но потом больше никогда не упоминалась, и почему обоих братьев Мориарти звали Джеймсами? Тест должен быть проанализирован и препарирован, чтобы найти ответы на все вопросы.
Еще одним привлекающим нас аспектом холмсианского канона является наслаждение тем временем, чудесной атмосферой и вызывающим воспоминания творчеством поздней викторианской эпохи. Это мир, где независимо от того, какие бы гнусные деяния ни совершались, главный поборник закона и порядка своего поколения всегда рядом, чтобы все исправить. Перед нами предстает Англия с густыми клубящимися туманами, когда "свет газовых фонарей не различить с расстояния двадцати шагов", опиумными притонами, коварными злодеями из всех классов общества. В обществе легендарных обитателей Бейкер-стрит мы путешествуем в кэбе по темным мощеным улицам, зная, что игра продолжается. И поступая таким образом, мы сбрасываем оковы сегодняшнего дня и можем с трепетом наблюдать за приключениями Шерлока Холмса и его близкого друга доктора Уотсона. Погрузившись в эти славные рассказы, мы возвращаемся в волшебное детство. Сам сэр Артур указал, что рассказы были написаны для того, чтобы доставить удовольствие “мальчику, который уже наполовину мужчина, и мужчине, который еще наполовину мальчик”.


Или, может быть, то, что действительно приводит вас в трепет, - это драматические воплощения рассказов о Холмсе с участием целого ряда харизматичных актеров от Уильяма Джиллета до Эйла Норвуда, Артура Уонтнера, Бэзила Рэтбоуна, Питера Кушинга, Дугласа Уилмера, Джереми Бретта и Бенедикта Камбербэтча.
Эти динамичные актеры облекают плотью смутный образ человека с книжной страницы, и он становится реальным. В моем собственном случае, примерно в возрасте двенадцати лет, я натолкнулся на "Собаку Баскервилей" на полках школьной библиотеки (на повесть, а не само чудовище), и в это же время увидел по телевизору фильмы Рэтбоуна. Это двойное событие сделало меня шерлокианским рабом (буквально продало меня в шерлокианское рабство) на всю жизнь.
Также удивительно то, что существует универсальная невидимая связь, которая связывает поклонников Шерлока Холмса и его мир. По всей планете существует множество обществ и групп, которые встречаются и говорят о Шерлоке, наслаждаясь замечательным спонтанным чувством товарищества, порожденным человеком в дирстокере. Люди из всех слоев общества, из всех стран находят быстрое взаимопонимание и мгновенно становятся друзьями при встрече друг с другом. Как будто мы все являемся членами совершенно особого клуба. И, на самом деле, так оно и есть!

Итак, какой бы конкретный сюжет из рассказов о Холмсе вас ни привлек, добро пожаловать в этот журнал.

Я хотел бы завершить свою первую колонку вот этим замечанием. Хотя я перечислил несколько аспектов мира Шерлока Холмса и историй, которые, могли вызвать у вас интерес, все они могут служить ответом на мой вопрос “почему Шерлок Холмс?”. Но я бы также предположил, что есть что-то еще. Это то, что скрыто в глубине души и не поддается описанию. Мы знаем, что это значит для нас, мы чувствуем это, мы все разделяем это, но, в конце концов, это слишком неуловимо, слишком дорого, чтобы выразить словами. Мы храним это в нашем сердце и памяти. Вот почему я считаю, что на такой вопрос нет по-настоящему подходящего ответа - только ощущение. И поскольку вы - Шерлокианцы, я уверен, вы понимаете, что я имею в виду.


@темы: Шерлок Холмс, Sherlock Holmes Magazine, Статьи, Дэвис

URL
11:49

Когда мы служим великим, они становятся нашей судьбой
Стефан Вайсхаупт снова поделился некоторой информацией на фейсбуке. Впору тэг под него делать)

И как-то это было очень кстати, ибо меня последнее время очень интересуют книги Майкла Харрисона и одну из них как раз недавно заказала.

Майкл Харрисон
25 апреля 1907 года - 13 сентября 1991 года

Майкл Харрисон - псевдоним Мориса Десмонда Роана, родившегося в Милтоне, графство Кент, в этот день в 1907 году.

Плодовитый автор научной фантастики и фэнтези 1930-1940-х годов, он начал писать детективную литературу в 1950-х годах, включая пародии как на Дюпена, так и на Шерлока Холмса. Он также был признанным холмсианским исследователем , и его работы, такие как "По следам Шерлока Холмса" и "Лондон Шерлока Холмса", служат полезными путеводителями по миру за стенами 221B. Для тех, кто хочет приоткрыть занавес, он совместно с Эллери Куином (Фредерик Данней) написал "Этюд о предположениях: Становление Шерлока Холмса" .
Майкл Харрисон был членом "Нерегулярных отрядов Бейкер-стрит" и лауреатом премии Два шиллинга. В своем некрологе в журнале Baker Street Journal Дэвид Хаммер назвал его "общительным" и эрудированным, написав: "Он знал больше о большем количестве вещей, чем кто-либо из тех, кого я когда-либо встречал".
Майкл Харрисон скончался у себя дома 13 сентября 1991 года в возрасте 84 лет.



@темы: Шерлок Холмс, Майкл Харрисон, Книжки

URL
Яндекс.Метрика