


Именно человечность и даже несовершенство делают его живым и реальным. Не каменная невозмутимость, а резкость и порывистость, даже раздражительность, которой веришь больше, чем полному хладнокровию. Это не автомат, а живой человек, который может быть надменным, резким, нетерпимым.
Помню, что меня он впервые сразил , когда едва не окликнул у водопада Уотсона. И всей той сценой, где целая гамма чувств на лице сменилась за секунды. А потом меня почему-то привлекают именно моменты его "несовершенства": необъяснимого дурного настроения, раздражительной резкости, эксцентричного поведения во время расследования... Когда видишь живого человека, думающего и чувствующего
Невольно почему-то вспомнились строки Маяковского:
Я люблю вас,
но живого,
а не мумию...